Два упрямца и сон

Скотт машинально провел рукой по волосам, которые вечно торчали так, будто у их обладателя ушки. Он внимательно вчитывался в какой-то супер важный документ на планшете. На часах было три часа ночи, а на дворе стояла осень, начало учебного года. Саммерсу было просто необходимо составить точный план обучения для детей школы Ксавьера в ближайшее время. И почему-то он не нашел ничего лучше, чем составлять его ночью. Вдруг голова человека под его рукой дернулась и издала недовольное мычание. Скотт отвлекся от планшета и посмотрел на красноватого из-за стекол очков (даже в темноте их комнаты) Логана. — Какого черта ты не спишь? Нам вставать в шесть, если вообще не в пять. — недовольно пробурчал он. Скотт перевел взгляд опять на планшет и тихо, в связи с поздним временем, ответил: — Сейчас, пару минут и я ложусь, спи. —Ты говорил тоже самое два часа назад. — А... — Скотт хотел было оспорить, но вспомнил, что так оно и было. — Я скоро лягу, честно. С этим нужно закончить сегодня... — Вот сегодня и закончишь, просто вечером. А теперь ложись, иначе опять будешь, как оживший труп. — Логан приподнялся на локтях и вырвал из рук Саммерса планшет, убирая на тумбочку со своей стороны кровати. Скотт чуть ли не задохнулся в возмущении. Он попытался перехватить руку Хоуллета, но из-за усталости слишком поздно среагировал. — Джеймс! — тихо воскликнул Скотт. — Прекрати, это важно! Я должен закончить это как можно скорее. — Ты закончишь это быстрее и эффективнее, если выспишься, мистер Недосып-я-обязан-это-сделать-прямо-сейчас-это-очень-важно. — съязвил Логан, кидая в Саммерса его ночной повязкой для глаз, сдерживающей оптические лучи. Скотт тяжело вздохнул. — Джеймс... — он прекрасно знал, что не переубедит канадца. Когда угодно и в чем угодно, но не сейчас и не в этом. Такие сцены у них случаются далеко не в первый раз и они оба прекрасно знают, что Скотт всегда первым сдает позиции, потому что просто не может отказаться от этой своеобразной заботы Логана. Саммерс поглядел на лёгшего обратно Джеймса, потом на повязку для сна, затем опять на Джеймса и всё-таки снял очки, заменяя их ночным атрибутом. Логан победоносно усмехнулся и потянул на себя сидевшего до этого момента Скотта. Тот плюхнулся на подушку, совершенно не возражая действиям Хоулетта, который тем временем накрыл их одеялом и обнял своё занудное чудо (которое таковым было не всегда от слова «чудесный»). — Спокойной ночи, — шепнул он, прежде чем провалиться в сон. — Спокойной ночи, — пробормотал Скотт, почти сразу же отрубившийся, как только оказался в теплых объятьях невыносимого, но такого любимого мужчины.