Дефективные: Изменить себя

      Перелеты в межпланетных лайнерах утомляли. Особенно утомило в этот раз то, что лететь приходилось общим экономом, поэтому когда с орбитальной станции Эне забрал корпоративный шаттл, она была действительно счастлива.       Два темных кресла из натуральной кожи с автоматической подстройкой под анатомию пассажира, бокалы из моравского стекла с серебряной каймой, минибар, набитый напитками, и гигантский — во всю стену — экран. На всем, разумеется, корпоративные логотипы. «Ну вот, можете же, сукины дети», — подумала Эне и открыла минибар.       Пока с экрана доносилось бормотание диктора о новом витке рецессии в экономике, девушка упорно переставляла бутылки, стараясь найти хоть что-то по вкусу. Марсианское красное первым оказалось в самом дальнем углу. Хоть котопше и гордились тем, что смогли вырастить на Красной планете виноград, сам напиток на скромный вкус Эне напоминал уксус. Впрочем, Земное также вскоре очутилось рядом с Марсианским, выстраивая в минибаре небольшую алкогольную копию Солнечной системы. Увы, для напитка с прародины людей даже придумано особое название, идеально передающее его суть: вински — за высокий градус и схожесть по вкусу с самогоном Фронтира.       На грани отчаяния глаза выцепили этикетку Карантанского игристого. Тоже продукт котопше, но полная противоположность марсианскому. Сухое, отдающее освежающим букетом цветов, а также ненавязчивыми, но отчетливыми нотками клубники.       Сколько же пришлось учиться различать эти вкусы и сорта. Эне поморщилась, вспоминая прошлое. Корпоративные клерки буквально с ума сходят в попытках перещеголять друг друга в роскоши и успехе. Лучшие вина, в которых они обязаны разбираться, известнейшие произведения искусства, за которыми не видят ничего кроме примитивных линий и форм, лучшие костюмы, под которыми пустые люди. А как же надоедали разговоры про художников эпохи пост-нео-метамодерна или классического человекоцентризма — особенно с коллегами, рассуждающими лишь цитатами из энциклопедии. В каждой светской беседе так и силятся показать эрудицию в поверхностных знаниях, превзойти одеждой и успехом, а объектом зависти может стать что угодно: даже простая визитка, выполненная лучше, чем у остальных.       Все-таки в свое время решение уйти оказалось абсолютно правильным, иначе быть бы Эне такой же помешанной на вещах психопаткой.       Девушка взяла бокал с шампанским и развалилась в кресле. Устроившись поудобнее, она впервые обратила внимание на зеркальный потолок. Все же пить в одиночку — прямой путь к алкоголизму, так что отражение пришлось как нельзя кстати. «Тост! За тебя, Эне! Ну спасибо, Эне!» — и протянутый вверх бокал будто бы чокнулся со своей копией в зеркале.       — Входящая передача от директора Каралиса, — сообщил механический голос бортового компьютера. — Вывожу на экран.       От неожиданности Эне поперхнулась шампанским и замахала руками, кашляя:       — Не вздумай… пиздюк электрический!       Бутылка и бокал тут же оказались спрятаны, спинка кресла выпрямлена, а сама девушка приняла вид «трепетной лани». Ей хорошо знаком этот дивный корпоративный мир, где необходимо делать максимально глупый вид перед руководством и показывать, что ты не в своей тарелке, ведь внимание любой персоны таких масштабов к скромному тебе поистине льстит. Чем глупее выглядишь, тем меньше вероятность стать объектом интриг.       Эне присела на край кресла, свела ноги, положив ладони на колени, и сделала самую растерянную физиономию из своего арсенала.       — Выводи.       На экране появилось изображение — типичнейший землянин. Выдало все: не особо ухоженные светлые волосы, бледное лицо, большие ладони и солнцезащитные очки. Единственное, что не оценить, — рост, но и без этого Эне уверилась в своей догадке на сто процентов.       — Приветствую, госпожа Дьюла, — кивнул Каралис. — Надеюсь, дорога не сильно вас утомила?       — Ох, господин директор, — стараясь не выглядеть излишне наигранно, произнесла Эне. — То, как меня встретила ваша корпорация, это просто… прекрасно! Я польщена таким вниманием.       — Правда? — Каралис слегка поморщился. — Для человека вашего уровня и специализации это должны быть весьма стандартные условия, а перелет экономом — так и вовсе ниже ожиданий. Разве нет?       «Догадался», — пронеслось в голове, но при плохой игре все еще можно сохранить хорошую мину:       — Поверьте: Биохимические комбинаты Титана предложили мне одноместную конуру в одном из самых дешевых отелей, а трансфер на планету был и вовсе за мой счет.       Врать почти не пришлось. Хоть БКТ и накинули немного к премии по завершении работ, на деле оказались теми еще жлобами. Упомянуть этот факт стоило бы, как минимум, чтобы расположить к себе Каралиса. Игра на противоречиях все еще одна из самых эффективных, а эти две корпорации давно в контрах.       — Да уж, БКТ это БКТ, — сочувственно произнес Каралис, но тут же с плохо скрываемым пафосом добавил: — В свете этого мне особенно приятно показать вам разницу между нашими компаниями. Наша корпорация — серьезное предприятие, и мы не относимся к своим сотрудникам и наемникам как к мусору.       Легкая улыбка тронула губы Эне, скрывая желание рассмеяться. Корпорация, которая заботится о работниках… Оксюморон уровня «живой мертвец», «шлюха-девственница» и «честный политик».       — Кстати, а что была за работа? — как бы невзначай осведомился Каралис.       — Простите, но это конфиденциальная информация, — легко парировала Эне.       — А если мы увеличим вашу премию?       — Скорее, если не будете против, чтобы следующий наниматель узнал о деталях вашего дела, — постаралась максимально ясно намекнуть девушка, не убирая глуповатую улыбку с лица.       — Я вас понял. Приятно иметь дело с теми, кто умеет держать язык за зубами. В этом случае, я так понимаю, вы уже догадались, почему летели экономом с пересадкой?       — Если позволите, то я предположу… — Эне сделала вид, что задумалась. Конечно же, поняла, но раз уж начала ломать комедию с дурочкой, то лучше ломать ее до конца. — Возможно, у вас проблемы с другой корпорацией.       — Не совсем, но мне начинает казаться, что вы умнее того образа, который создаете, — усмехнулся Каралис. Хотя гримаса скорее походила на оскал хорька. — Скоро мы встретимся с вами лично и все обсудим. На посадочной площадке вас встретят наши сотрудники службы безопасности. Не переживайте, это проверенные люди. Что же, на этом пока все. Прошу, наслаждайтесь всем, что доступно в шаттле на правах нашего дорогого гостя. До встречи.       — До встречи.       Экран погас, и девушка вновь откинулась в кресле. Шумно выдохнула и еще раз посмотрела на отражение в зеркальной поверхности потолка. Идиотская улыбка сразу исчезла.        Нащупав бокал и пригубив напиток, Эне помянула слова Каралиса про то, что она умнее, чем выглядит. Да уж, похоже, времена меняются, а земляне так и не научились делать сколько-нибудь приятных комплиментов.       Шаттл качнулся и ускорил снижение. Это чувствовалось через усиливающуюся заложенность ушей.       — Начинается заход на посадку, — подтвердил догадки компьютер. — Пассажирам — занять свои места.       «Просьбу» сразу же подкрепили сообщение на экране и загоревшийся значок с ремнем на подлокотнике.       Не собираясь спорить, девушка залпом допила игристое и смахнула слезы от ударивших в нос газов. Поставила бокал на специальную выемку в столе и сама, не дожидаясь автоматики, нажала на кнопку пристегивания. Пока основание бокала накрывали крепежи, похожие на когти, по телу пробежал луч сканера. Ремни появились сразу же, как закончилось сканирование. ИИ сработал на все сто, не доставляя дискомфорта. Она включила на кресле режим массажа и прикрыла глаза.       В этой атмосфере полезли другие воспоминания — о папином антиграве. Старенькая модель, некогда бывшая люксовой и безнадежно устаревшая. В ней как раз была такая же функция: ремни затягивались под фигуру человека после сканирования, — но было и одно «но». Компьютер грава тоже устарел и поэтому сбоил так, что вся семья периодически получала легкий сеанс бондажа из разряда БДСМ-практик под звучные и нецензурные комментарии отца с матерью. Эне прикрыла лицо ладонью и засмеялась.       Поднять себе настроение перед делом — хорошо. Улыбка всегда была недооцененным всеми оружием. Обескуражит, обезоружит, зачарует или же скроет настоящие мысли. Как бы тяжело ни было, всегда нужно скрывать мысли за улыбкой — ну или, если совсем не можешь улыбнуться, то за растерянным видом.       Между тем шаттл наклонился, и двигатели взревели. Эне вдавило в кресло, расслабляющий массаж на мгновение стал болезненным. Окончательно добила укачивающая тряска. Ситуация начинала напрягать, и захотелось проверить, все ли в порядке:       — Компьютер, проведи диагностику системы.       — Выполняю, — бортовой компьютер на мгновение замолчал. — Система в полном порядке.       — Тогда что это было?       — Турбулентность. Остальная информация будет передана обслуживающему технику. Могу еще чем-то вам помочь?       — Что-то ты темнишь. Ладно, открой иллюминаторы.       Створки, защищающие иллюминаторы, раскрылись. Экран на стене тоже уехал под потолок, открывая панорамный вид.       Планета оказалась еще более тусклой, чем выглядела из космоса. Среди желто-серых курганов и степей единственными доминантами были город и горы за ним. Рукотворное не сильно изумляло — стандартные жилые башни, стандартные корпоративные филиалы с яркими ядовитыми логотипами, а немного поодаль — такие же стандартные мегакомбинаты с гигантскими трубами, выпускающими черный дым.       Совершенно по-другому смотрелись горы. Созданные природой извилистые цепи внушали некое первобытное благоговение. Единственное, что разрушало магию этих массивных исполинов, — почерневшие снежные шапки со стороны комбинатов. Судя по всему, система фильтрации когда-то выходила из строя, и природа все же получила свою порцию «антропизации».       Эне вздохнула, нащупав в кармане портсигар. И сама — не хуже любого комбината — подымила бы при первой же возможности, внося посильный вклад в разрушение природы. В этом, на ее взгляд, присутствовала некоторая ирония. Человек в присущей ему манере уничтожал то, чем восхищался, будто завидовал из неспособности воспроизвести подобное.       Одна из труб комбинатов выбросила столб грязного дыма. Ну все — чем Эне, собственно, хуже? Похлопав по карманам, вытащила портсигар и мундштук для курения.       — Предупреждение. Уважаемый пассажир, компания «Гражданские Верфи Сатурна» просит вас воздержаться от курения до посадки, — затараторил компьютер.       — Вы издеваетесь? У вас еще и рейс некурящий?! — вспылила она, чуть не швырнув портсигар в камеру бортового компьютера. — Ваша корпорация может хоть что-то нормально сделать?       — Компания «Гражданские Верфи Сатурна», являющаяся стопроцентной дочерней компанией корпорации «Горнодобывающий Синдикат Сатурна», и один из лучших производителей грузовых и пассажирских шаттлов для атмосферных перелетов.       — Пиздеж, — коротко прервала девушка.       — Утверждение. Любые пожелания или претензии вы можете направить в отдел качества головной корпорации по адресу: Солнечная система, планета Сатурн, орбитальный пояс астероидов, штаб-квартира…       — Где ж моя зажигалка?       — Предупреждение. Уважаемый пассажир, компания «Гражданские Верфи Сатурна» просит вас воздержаться от курения до посадки, — повторил компьютер.       — Да поняла я, что у тебя можно не просить прикурить, — флегматично констатировала Эне и снова начала стучать по карманам. — Да епт... Где?       — Предупреждение. При срабатывании датчиков дыма активируется система пожаротушения.       — Да, да, очень интересно, — она махнула рукой и вытащила искомую электрозажигалку. — Мне сказали, что я дорогой гость, и дорогой гость хочет курить.       Только во время попытки прикурить девушка вновь взглянула в иллюминатор и поняла, что до посадки остались считанные минуты. Шаттл уже влетел в городскую черту и огибал невысокие металлические башни.       «Ладно, твоя взяла», — подумала Эне, вздохнула и все же убрала зажигалку с портсигаром, оставив только мундштук с сигаретой в зубах.       Шаттл плавно повернул влево и замер у одной из высоток. Послышался тихий гул выпуска шасси, после которого корабль принялся медленно опускаться. Наконец-то полет закончен, и подкрепил эту мысль логотип текущих нанимателей на серой стене высотки — желтый круг с косой красной линией, внутри которого на фоне трубы перекрещены кирка и бур.       За иллюминатором этажи плавно сменяли друг друга, пока по каюте не прошла дрожь.       — Посадка на корпоративной площадке Б выполнена, — сообщил компьютер, и ремни безопасности расстегнулись. — Благодарим вас за использование техники «Гражданских Верфей Сатурна» — стопроцентной дочерней компании «Горнодобывающего Синдиката Сатурна». Будем благодарны за оценку качества.       — Обойдешься. Можно подумать, у меня был выбор, — пробормотала Эне, вставая. Поправила контуш и направилась к выходу.       — Простите, не удалось распознать, что вы произнесли.       — Я говорю: багаж можешь разгружать.       — Принято. Разгрузка будет начата после завершения текущей задачи. Внимание, опускается трап. Обслуживающему персоналу покинуть территорию перед трапом. Повторяю. Обслуживающему персоналу покинуть территорию перед трапом. Благодарю.       Вначале громко зажужжали и зашипели приводные механизмы. Затем с сильным гулом металлическая пластина с перилами по бокам опустилась на посадочную площадку, а на панели слева загорелась лампа с зеленым идущим человечком.       Воздух на планете оказался сухим и прохладным, так что пришлось сразу же застегивать контуш, повязать шарф и искать место потеплее. Неплохим вариантом стало местечко у ближайшего дерева недалеко от шаттла — куда выпускался теплый воздух от реактора. Встав там, девушка вновь достала электрозажигалку и наконец-то закурила. Теплый дым немного согрел легкие. Внутренний мандраж от прохлады сходил, сменяясь желанием исследовать.       Осматривать, правда, особо и нечего. Обычная корпоративная посадочная площадка — металлический квадрат с высокими стенами и деревьями по периметру в окружении нависающих башен-офисов. Интерес, опять же, могли бы представлять только горы, серой каменной волной вздымающиеся над городом.       И тут напротив пронеслась тележка с багажом. Это случилось настолько быстро, что Эне успела только смачно выругаться да проследить ее траекторию до трех фигур, выходящих из примыкающего к площадке здания.       Однотипная темно-синяя униформа, похожая на военную, выдала сотрудников корпоративных сил безопасности. Они приближались, и уже скоро стало возможно разглядеть их получше. Больше всего выделялся парень посередине. Или мужчина? Впрочем, не важно. Из-под модифицированной кепки на его голове торчала пара черных кошачьих ушей, а за спиной чинно раскачивался из стороны в сторону такого же цвета хвост. При этом он единственный чеканил шаг на манер военных.       Эне привыкла делать определенные выводы по небольшим подсказкам, которые то и дело сами попадались на глаза. Такие подсказки давали и древние руины и люди. Как плита с ловушкой тихо щелкает под ногой, также и люди в общении сами не замечают, как выдают о себе что-то интересное. Эта обескураживающая собеседников внимательность попросту незаменима в профессии, где в любых руинах или развалинах можно встретить свою смерть — и неплохо бы разглядеть это заранее.       Впрочем, возвращаясь к мужчине, пока выводы можно делать только поверхностные и самые очевидные. Кошачьи уши и хвост при общей антропоморфности — значит, марсианин, или, как они называют себя сами, котопше. Выправка и шаг намекают на военное прошлое, а положение впереди идущего — на офицерское звание.       Пока это был максимум того, что можно было сказать, но по крайней мере в том, что перед ней котопше, Эне не сомневалась — все же плановую коррекцию зрения проходила вовремя и в хороших клиниках. Девушка отвернулась, задумавшись о том, что могло стать причиной отставки и насколько давно. Возможно, ранение, но видимых травм нет, и выглядит вполне…       — Панна Дьюла?       Эне вздрогнула и быстро повернулась на звук. Желание ответить неудачно совпало с недавней затяжкой, из-за чего она выдохнула дым прямо в лицо напротив.       Котопше поморщился, а она разглядела на его лице шрам — рваный уродливый шов от уголка рта до левого уха. Пластическая хирургия убрала бы такое с легкостью, так что вопросов стало только больше.       — Панна? — еще раз обратился котопше с некоторым недовольством.       От этой интонации стало немного не по себе, так еще и вблизи он оказался выше, чем изначально казалось, на целую голову. И вот сейчас она как дура таращится на шрамы этой махины, которой еще и в лицо дымом запустила. Очень тактично и дипломатично.       — Все верно. Прошу меня простить... — с трудом выдавила Эне. После утонченного земного «госпожа» трудно слышать архаичное и грубое «панна». — Я еще прихожу в себя — полет был не из приятных.       — Мы рады приветствовать вас от лица корпорации «Горнодобывающий Синдикат Сатурна», — ответил котопше, смягчившись. — Я капитан корпоративных сил безопасности Валук Кавчич, и позвольте мне от лица компании попросить прощения за ваш полет. В последний момент пришлось заменить шаттл.       — Извинения корпорации приняты, капитан Кавчич. Частный археолог и профессор исторических наук Эне Дьюла, — она протянула ему руку, но тот лишь по-военному цокнул сапогами и коротко кивнул, указав на здание, из которого вышел.       — Директор уже ожидает вас.       — Буквально еще минуту, — попросила девушка. — Докурю и пойдем. Как я и сказала, дорога была…       Без лишних слов Валук выдернул сигарету из мундштука, бросил на посадочную полосу и притушил подошвой. Сопровождавшие его бойцы лишь тихо усмехнулись, пока Эне, остолбенев от такой наглости, подбирала слова для ответа — или, скорее, правильного посыла котопше в пешее, далекое и излишне одинокое.       — Директор ненавидит ждать, а у меня четкий приказ, — пояснил Валук. — В кабинете можно будет курить. Если это были какие-то дорогие сигареты, то я готов возместить вам стоимость. Пойдемте.       — А багаж? — все же выдавила девушка и начала заводиться. — Ваша… — ей ужасно захотелось добавить «ебанутая, как и все вы здесь», — тележка только что улетела куда-то вдаль! Мне не хотелось бы, чтобы она влетела в дерево и мои трусы пришлось искать по всей планете.       — Ваши тру… — котопше осекся, растерявшись. — Багаж будет доставлен нашими людьми в ваши апартаменты в целости. — Валук быстро вернул самообладание и повернулся к одному из бойцов: — Матео, багаж на тебе. За сохранность отвечаешь головой. После размещения пришлешь на мой планшет фотографию багажа и пломб на нем.       — Так точно, пан капитан! — отчеканил боец и, развернувшись кругом, убежал за беснующейся тележкой, которая уже успела погнуть одно из деревьев.       — Идемте, — продолжил котопше тоном, не терпящим возражений.       Пришлось подчиниться. Эне уже через пять минут придумала, как стоило бы ответить этому тупому солдафону, но теперь могла лишь злобно смотреть на него.       В нем раздражало все. Голос — недостаточно бас. Произношение — провинциальное, еще и с чудовищным акцентом: звуком «з» там, где был «ж», а уж про типично марсианские «ше» и «пше» и говорить не стоило бы. Еще этот шрам, выведение которого не так уж и дорого стоит. «Нищий наглый провинциальный вояка с недостатком мозгов!» — кричал внутренний голос.       Эне недовольно фыркнула и увидела в зеркале лифта отражение. Поступок котопше настолько разозлил, что она только сейчас заметила мундштук, оставшийся во рту. Выдернув его и убрав в карман, девушка продолжила сверлить котопше взглядом до самого кабинета Каралиса. И не зря. Валук постоянно слегка поворачивал голову и косился в ее сторону, явно чувствуя дискомфорт от такого внимания.       Уже у самых дверей кабинета директора она решила дать и котопше, и себе передохнуть, вновь натянув то растерянно-одухотворенное выражение лица и глуповатую полуулыбку.       Определить, что это именно кабинет руководителя, смог бы любой — даже совсем тупой. Большие резные деревянные двери уж очень сильно выделялись на фоне бетона и стали, ненавязчиво напоминая всем и каждому об отсутствии вкуса у землян.       — Пан директор, — открыв дверь, обратился Валук. — Панна Дьюла по вашему приказанию доставлена!       Девушка недовольно зыркнула на него, а в голове громко прозвучало: «Доставлена?! Ах ты, пиздюк хвостатый, я тебе вещь, что ли?! Еще и так гордо это говорит, будто сам на руках донес!»       — А-а-а, заходите-заходите! — послышался скрипучий голос Каралиса.       Она впервые слышала его голос вживую, а не через динамики и единственной мыслью было: «Ладно, у хвостатого пиздюка не самый противный голос».       Только Эне переступила порог, как тут же к ней подлетел немолодой лысеющий карлик с большими ладонями и принялся целовать руку. Показалось, что в реальности Каралис выглядит еще хуже, из-за чего девушка с трудом сдерживалась, чтобы не скривиться. Если бы не самоконтроль, ее лицо точно бы выглядело сейчас так, будто у нее скрутило живот, зачесался глаз, засвербило в носу — и все это одновременно.       Нет, может, в молодости он и был симпатичным, но теперь… Редкие, крашенные в ядовитый синий цвет волосенки, морщины, потные ладони и желтые зубы — вовсе не предмет любви и обожания Эне.       «Типичный продукт кровосмешения на пороге смерти», — брезгливо подумала она.       В попытке отвлечься Эне снова переключила внимание на котопше. Тот стоял с прямой спиной у какого-то столика с кейсом, убрав руки за спину, и смотрел только перед собой. Пожалуй, он не так и плох, уж в сравнении с Каралисом так точно. Плечи довольно широкие, рост приличный, да и глаза вполне красивые — зеленые, эдакая отличительная особенность марсиан, — а вот кожа наоборот: нетипично для котопше смугловатая, но это тоже скорее привлекало, чем отталкивало.       — Ах, где мои манеры?! — Каралис театрально шлепнул себя по лбу и отошел за спинку одного из кресел перед своим столом. — Прошу, садитесь.       — Благодарю, — ответила девушка, почти что оказавшись на линии взгляда котопше.       Капитан все же один раз коротко опустил на нее взгляд, но тут же вернул обратно — ровно перед собой.       Директор обогнул ее и плюхнулся в кресло напротив, привстал, расправил зажатый край своего псевдохитона, надетого поверх строгого костюма, и вновь упал в кресло.       — Курите? — осведомился Каралис.       Во имя Антропа милостивого, это именно то, что сейчас хотелось услышать больше всего! В душе Эне расцвело все, что только могло, а директор из мерзкого противного старика стал просто землянином.       — С удовольствием! — ответила она, плохо скрывая радость, и вытащила из кармана мундштук.       — О, приятно иметь дело с человеком высокой культуры, — одобрительно кивнул землянин. Взял со стола портсигар и раскрыл перед девушкой. — Прошу, не стесняйтесь. Уверен, вы оцените.       Ловко подцепив сигарету из ряда, Эне поднесла ее поближе и провела ею под носом, вдыхая аромат. Отдавало элитным алкоголем и орехами, поэтому стоило покрутить сигарету в руках, чтоб найти марку производителя.       Каралис не соврал. В руках у Эне оказалась одна из самых дорогих и премиальных коллекций сигарет во всей Человеческой Деспотии. Обомлев, девушка смогла выдать только самые примитивные и очевидные вещи:       — Толотитанский табак? Компания «Иероним Канарис и сыновья». Судя по аромату, коллекция Аргирос, зеленая линия. В кукурузной бумаге.       — А-а-а, я знал, что вы оцените! Давайте же, смелее! — с некоторой гордостью произнес Каралис и указал на мундштук в ее руке. — Кстати, это еще не все.       Курение давно было одной из страстей Эне, поэтому, попав под чары такого же эстета-коллекционера, девушка послушно выполнила команду и вставила сигарету в мундштук.       Маленькие глаза Каралиса сверкнули, он потянулся к карману своего пиджака и вытащил оттуда небольшую металлическую коробочку. Щелчок — и ее крышка сместилась, раскрыв механизм из цилиндра с дырочками, а также железным колесом. Эне следила за каждым жестом. «Не может быть, чтобы это была настоящая зажигалка времен Старой Земли!» — подумала она.       Директор еще пару секунд поглядел на девушку, а затем с усмешкой поднес древнюю зажигалку к сигарете. Несколько раз чиркнул колесиком с характерным звуком. В цилиндре пролетели искры, и тонкий фитиль внутри цилиндра вспыхнул.       Каралис поджег свою сигарету, а следом поухаживал за Эне. Они вместе откинулись в креслах, нещадно дымя.       Ни он, ни она не торопились переходить к делу. Каждый увлеченно, размеренно вдыхал и выдыхал, наслаждаясь моментом и премиальной маркой. На вкус Эне — великолепно! Мягкий обволакивающий горло дым с благородным миндальным привкусом и нотками виски. Вот уж точно вкус, за который можно было бы убить, — и который не так-то легко приобрести.       — Ну, как вам? — все же поинтересовался Каралис и постучал сигаретой о край пепельницы. — Согласитесь: вкус отменный. Так, знаете, дым течет — как молоко, и нотки коньяка чувствуются ярко, насыщенно.       — Соглашусь, — ответила Эне, выпустив очередную порцию дыма, — Но мне кажется, это нотки виски.       — Нет-нет, что вы, коньяк. Точно вам говорю. Мы-то, земляне, в виски знаем толк.       — Возможно. А эта зажигалка… Оригинал? — как бы невзначай поинтересовалась Эне.       — Ах, если бы, госпожа Дьюла, если бы… — покачал головой Каралис. — Но, согласитесь, прекрасная реплика.       — Потрясающая, — без тени наигранности снова согласилась девушка. — Ранняя космическая эра или еще предкосмос?       — Нет-нет, не предкосмос. Оригинал из музея Меридиана, датирован ранней космической, — Каралис повертел зажигалку в руке. — Но ваши коллеги-историки мне рассказывали, что у древних людей было свое название для этого периода. Вот только сколько ни силюсь, не могу вспомнить…       — А, я, кажется, поняла, о чем вы. Если ранняя космическая, то вы, скорее всего, имели в виду двадцать первый век.       — Точно! Они же считали по столетиям. Впрочем, чего ожидать от дикарей, которые могли растянуть свою жизнь максимум на эти самые сто лет… Кстати о дикарях: имя владельца не очень хорошо сохранилось, но часть инициалов удалось восстановить. Судя по всему, принадлежала некоему «З. Ппо». Вот тут даже по оригиналу буквы восстановлены.       — Да-да, как раз заметила. Похожие надписи находят на двадцатом, поэтому я и спросила. Это точная реплика? Механизм: бензин, фитиль и искра?       — Ну вы же сами видели, госпожа Дьюла! — с обидой ответил мужчина. — Вот только сегодня утром заправлял ее! Не верите — так проверьте.       Второй раз предлагать не потребовалось бы. Эне с удовольствием принялась разглядывать артефакт древних времен. Да, зажигалка действительно выполнена по древней примитивной технологии — кремень и бензиновый фитиль.       — Кстати, как специалист по древностям — что думаете? — вновь заговорил директор. — Кто этот «З»?       — Есть несколько версий. Но, думаю, вы и сами их прекрасно знаете, — быстро ответила Эне, не отрывая взгляда от артефакта. Она щелкнула колесиком и зажгла огонек. — Находят разные образцы, но буквы на них довольно сильно повреждены или стерты. Я придерживаюсь версии, что это не имя собственное, а производитель. Корпорация, если хотите.       — Что же тогда означает это слово и как звучит?       — Не знаю, ведь есть вероятность, что мы могли неправильно его восстановить. — Девушка пожала плечами и, захлопнув крышку, передала зажигалку обратно. — Я не сильна в древних земных диалектах, но часть исследователей считает, что это не отдельные имя и фамилия, а части одного слова. Заппо, Зеппо, как-то так. Более того, есть варианты со стертой первой буквой. Выходит, не факт, что на всех первая именно «З».       — Проще говоря, есть вероятность, что моя реплика неточная? Обидно, если так, но в любом случае — для этого и нужно консультироваться с профессионалами, — задумчиво подытожил Каралис, довершив очередным облаком. После он серьезно взглянул на Эне: — Знаете, образ уверенного в себе и своих силах специалиста идет вам куда больше, чем вид наивной идиотки.       Она попалась. Отпираться в любом случае уже было бы глупо. Эне усмехнулась тому, как легко и глупо раскрыла себя. Она откинулась на спинку стула, поправила каре и закинула ногу на ногу.       — Вы проницательны, директор. А я — теряю хватку.       — Слишком долго работаю на корпорацию, — он указал на девушку пальцами с зажатой сигаретой. — Считайте профдеформацией, как и у вас.       Эне тоже пропустила очередную порцию дыма в легкие через мундштук, придерживая с элегантностью настоящей землянки — буквально кончиками пальцев.       — Однако, и ваша, и моя профдеформации — только к лучшему, — Каралис махнул рукой котопше: — Покажи ей.       Валук надел белые перчатки, открыл кейс и очень аккуратно достал серую плитку со сколами. Держа ее как сокровище, он подошел к Эне. В его руках оказалась каменная табличка с письменами. Разглядеть их она не могла до тех пор, пока Валук не наклонил плиту.       — Антроп милостивый! — чуть не подпрыгнула Эне.       Девушка тут же отложила мудштук на край пепельницы, достала из своего контуша такие же перчатки, а когда надела — принялась водить пальцем по нацарапанным символам. Директору удалось еще раз сыграть на ее интересах.       — Высокий… Нет-нет, стойте! Нет, конечно, нет, это старый низкий Наггаш, — завороженно прошептала она.       — Наггаш? — впервые за некоторое время подал голос котопше.       — Язык наг — одной из сильнейших когда-то галактических цивилизаций, — ответила Эне, жестикулируя руками, но не отрывая взгляда от таблички. — Цивилизация моей докторской. Тридцать или пятьдесят тысяч лет назад у них была своя торговая империя, но она пала, и нынешнее их государство — лишь тень былого величия.       — Пала? Из-за чего? — заинтересованно спросил Валук.       Эне подняла взгляд на него. Так странно оказалось увидеть на этом изуродованном шрамом лице почти что детский интерес. Всего мгновение, но котопше выглядел, как ученик, который впервые услышал про великих героев древности и теперь жаждет рассказов об их подвигах. По-своему даже мило, и девушка решила удовлетворить его любопытство:       — Из-за того, что у них не было Деспота, который бы запретил им разрабатывать полноценный искусственный интеллект. Они оказались готовы его создать, но не готовы контролировать. Система, которая должна была поглотить всю галактическую экономику для своих хозяев, разрушила ее, а затем и вовсе ввергла часть галактики в войну всех против всех. Но и это не все: самих наг ИИ надолго замкнул в циклах гражданских войн и технологического регресса.       — Но как это возможно? В ИИ была ошибка? — интерес котопше не затихал.       — Нет, все намного проще. Может ли родитель заранее знать, каким вырастет его ребенок?       — Он может его воспитать, — парировал Валук.       — Может, но даже воспитанный человек может перейти грань или хотя бы захотеть это сделать. Просто так. Проверить эту границу дозволенного или ответить на зов бездны, в которую вглядывается всю жизнь. Сколько было случаев, когда тихони устраивали бойню?       — Но ведь ИИ, по идее, изначально должен быть лишен возможности творить зло.       — А это полноценный ИИ, раз в нем есть ограничения?       — Я… Наверное, нет. Просто не могу понять, — задумался котопше.       — Ничего, я тоже, но это уже не моя сфера, так что — плевать, — отмахнулась девушка. — А вот на что не плевать — так это на написанное тут.       Она вновь провела пальцем справа налево по табличке. Символы сменяли друг друга, пока взгляд не зацепился за один из них.       — И что же там? — нетерпеливо поинтересовался Каралис. — Лично меня интересует только это.       «Еще бы», — подумала Эне, но вслух озвучила иное:       — Если я все понимаю правильно, то это… Не знаю, как лучше выразиться. Кусок инвентаризационной ведомости одного из складов.       — Ага, отлично, — Каралис улыбнулся. — Продолжайте.       — Язык наг тяжел тем, что каждый символ несет смысловую нагрузку, а не звук, — сказала Эне. Она положила свои руки поверх ладоней котопше. — Капитан, разверните плиту лицом к директору. Да, вот так. Чуть наклоните. Спасибо.       Каралис вытянулся вперед и прищурился, изучая символы.       — После восстания ИИ империя наг коллапсировала еще тысячелетия, — продолжала Эне. — Им пришлось использовать для создания документации каменные плиты, а для их доставки — гонцов. Так ИИ не смог бы перехватить информацию. Именно это послужило началом конца их государства, поскольку стало просто невозможно управлять космической империей в почти ручном режиме.       — А почему они не использовали закрытые каналы связи? Изолированную локальную сеть? — снова заговорил Валук. — Или просто более легкие материалы? Бумагу, там…       — Благодарю за исторический экскурс, но мне интереснее содержание, — отмахнулся Каралис, перебивая котопше. — Ну же, госпожа Дьюла.       — Прежде всего — любая изолированная сеть или канал связи перестает быть таковым, как только к нему подключается ИИ. Любыми методами. А касательно бумаги: раса наг — земно-, но все же водные, и бумаги не используют, — подробно ответила Эне и, повернувшись к Каралису, указала на сколотый правый угол таблички. — Здесь вы можете частично видеть номер записи и, возможно, дату. Далее, вот тут, — она указала на строчку рядом, — символами указано, какое хранилище имеется в виду. Смотрите, первый символ — двустворчатая ракушка, то есть хранение. Это и сама ракушка, и шкатулка, и шкаф, и склад, но дальше идет вот этот символ.       Эне постучала по высеченному орнаменту.       — Похоже на горы, — заметил Каралис, сильно прищурившись.       — Так и есть. Символы после ракушки, видимо, указывают местонахождение склада, и главный для нас ориентир — первая пара изображений. То, что вы назвали горой, означает не только сами горы, но и волны. Для наг это смежные понятия, горы — «каменные волны». Тут тоже легко пойти по ложному следу, ведь если эта планета когда-то принадлежала нагам, то она была океаническим или островным миром. Поэтому будем отталкиваться от следующего, — она перевела палец на символ рядом. — А дальше идет что-то похожее на воронку. Судя по всему, это пещера. Третий символ — прямая. Основание или дно. Значит, искомое место — это или пещера на дне, то есть, на поверхности планеты, или же ход у основания одной из горных цепей.       — Потрясающе, — поразился Каралис и зааплодировал. — Вы еще и ксенолингвист! А наши, штатные, бились бы над этой проблемой гораздо дольше.       «Потому что я беру деньги сразу за всю работу, а их оплата почасовая», — прокомментировала про себя Эне.       — Скажите, а на таких складах могут быть предметы искусства наг? — с надеждой поинтересовался Каралис. — Мне бы очень хотелось… скажем так, пополнить нашу корпоративную коллекцию.       «Спиздить артефакты и толкнуть их на черном рынке, ну или подарить кому-то из вышестоящего руководства», — оперативно перевел внутренний голос Эне.       — Вполне. Правда, полный перечень мы могли бы узнать, если бы у меня было продолжение, — Эне указала на неровный скол нижней части таблички. — Сверху идет перечисление, кому предназначен отчет и от кого, а все, что дальше, осталось на другой части. Она у вас?       — Да, но есть проблема, — Каралис снова закурил. — Вторая часть разбита и не транспортабельна.       — Но она найдена здесь? Потому что необходимо понять, об этой ли планете вообще идет речь.       — Нам очень повезло — табличка найдена на этой планете. Ближе к экватору.       — Вашими людьми?       — Да.       — Тогда, — Эне стянула перчатки и потянулась за мундшутком, — мне нужно слетать туда. И вы же понимаете, что мне будет необходим доступ к вашим корпоративным спутникам? И сорок процентов предоплаты, как мы договаривались.       — Хорошо, но вы же понимаете… — Каралис странно замялся и, придвинувшись ближе, тихо добавил: — Как вы помните, то, что мы делаем, не совсем в поле зрения… Ни в чьем поле зрения, а поскольку в этом случае мы не можем заключить договор о неразглашении, перед тем, как вы получите доступ к нашей сети, хочу вам кое-что сказать. Обо всем, что вы увидите, вам запрещено распространяться, и в случае нарушения наша корпорация расценит это как вмешательство — разглашение корпоративной тайны и саботаж работы. А корпорации очень не любят крыс.       — Ну вы же понимаете, что я не идиотка? — усмехнулась Эне и убрала мундштук во внутренний карман. — Я еще в шаттле сказала, что выдавать секреты своих нанимателей не собираюсь даже за очень большие деньги. Предпочту заработать чуть меньше, но суметь воспользоваться средствами, чем поверить в золотые горы и оказаться в канаве с парой лишних отверстий.       Ох уж эти корпорации с их манией все подряд друг от друга засекречивать. Неровен час, даже о том, какого цвета форма у сил безопасности, коврик в шаттле или волосы у Каралиса, не положено будет рассказывать — корпоративная тайна, чтоб ее.       — Что же, тогда договорились, — тот мигом просиял, словно и не намекал только что на расправу за разглашение своих секретов. — Деньги я передам чуть позже, когда вы отдохнете с дороги. Доступ и техническую поддержку мы обеспечим. И еще с вами всегда будет капитан, — он указал рукой на котопше, который уже снял перчатки и защелкнул кейс.       — Отлично, — ответила девушка и протянула руку Каралису.       — Капитан Кавчич, вы слышали приказ, — бросил директор перед тем, как обхватить ладонь девушки. — Госпожа Дьюла, надеюсь на плодотворное сотрудничество.       — И я, господин Каралис, — ответила Эне. — И я.