Бумажное сердце

      — Эй, Рафи, что это у тебя там? — послышался голос возникшего из ниоткуда шутника в оранжевой маске. Он, сдавленно хихикая, приближался к склонившемуся над столом Рафаэлю, явно занятому чем-то для него нетипичным и требующим излишней концентрации.       Вообще Раф не любил, когда кто-то врывался в его, как он сам любил её называть, холостяцкую берлогу (на самом деле обычную комнату, отчасти пыльную и заставленную спортинвентарём), нарушая и без того довольно ограниченное, по его мнению, личное пространство, но в этом у них с Майки мнения определённо расходились. Младший брат всегда относился проще к вмешательству извне, и будь он своим среди людей, абсолютно точно мог бы считаться той самой пресловутой душой компании. Сейчас же, стоя за спиной Рафа, он бесцеремонно нависал над его головой и с интересом осматривал разложенные листы бумаги, часть из которых была небрежно смята и откинута в сторону; на середине же стола лежала мудрёная схема с пошаговыми действиями в картинках.       — Что? Оригами?! — Рафаэль вздрогнул от громкого возгласа, резко откинулся назад и расправил плечи, больно задевая головой подбородок брата, — Ай!       — Блять! — выпалил обладатель красной маски и, спохватившись, наскоро смахнул со стола все бумажки, угрожающе сверкнув глазами в сторону насупившегося парня, — Ты чё тут забыл?       — Лучше бы это был подзатыльник…— растерянно потирая ушибленное место, философски заметил Майки.       — Я тебе ещё сейчас всыплю, если не скроешься, — грубо выталкивая брата за пределы комнаты, прошипел Раф.       — Я просто мимо проходил, — взвыл младший.       — Вот и иди! — рыкнул красный, хлопая дверью, после чего шумно выдохнул, осматривая опустевшее пространство. Взгляд зацепился за недавно бывшее рабочим место, около которого теперь было расстелено белое полотно из скомканных и не очень листов бумаги.

***

      Громко прыснув, Рафаэль завалился на потёртый диван, не прекращая вертеть в руках собранную в муках валентинку: своеобразный замысловатый конверт, названный Гуглом не иначе как узлом влюблённых, представлял собой зашифрованное послание, фрагменты которого складывались воедино при разворачивании. От мысли о том, что секретный в некоторой степени текст безусловно будет прочитан, захватывало дух, и Раф не мог понять природу этого несколько терзающего, но приятного волнения. Он усмехнулся, в очередной раз возвращаясь к размышлению о том, каким мягкотелым он вдруг становится, стоит ему лишь подумать о белобрысой девчонке.