На паутине

Такое ощущение, что рядом с Хоби я теряю голову. Мы сидим на уже ставшей для меня родной маленькой кухне, пьём сворованное понятия-не-имею-откуда шампанское. Парень приносит эту бутылку после одного из концертов, который я пропускаю, потому что срываюсь на вызов местной полиции в качестве Паука. В конце концов лучше я, чем музыкант, занятый в этот момент на сцене. Иногда (читать: почти всегда) кажется, что Хобарт Браун вообще всё запоминает. Специально, неспециально - он и сам не замечает. За время, что мы знакомы, Хоби, кажется, успевает изучить меня всю. Привычки, характер, желания... Ладно, это взаимно, чего я стесняюсь. И мне ведь достаточно одного долгого взгляда теперь, чтобы понять, чего хочет панк, о чём задумывается. Иногда (особенно на заданиях часто случается) я улавливаю его настрой, поэтому думаю, что паучье чутьё у нас друг на друга каким-то образом настраивается. Не знаю, хорошо это или плохо, но бесспорно очень удобно. - Ты влюблялся раньше? - не знаю, почему задаю этот вопрос именно сейчас, глядя на кубики льда в низком стакане, была ведь куча возможностей и раньше спросить. - Было, да, - Хоби кивает. - И как…? - отвожу глаза, смотрю на огни ночного города, едва видные за окном, у нас ведь тоже свет горит. Мне на самом деле и неважно, к кому были эти чувства. Ревности нет, только желание узнать человека, сидящего напротив, получше. - Ну… не самое крутое, что случалось в моей жизни. Повезло, что это была просто временная влюблённость, - фыркает Браун. - А ты? - Тоже. - Расскажешь? Или лучше не стоит спрашивать? - уточняет парень, неспешно потягивая крепкий алкоголь. Тактичность анархиста прекрасна. - Нет, всё в порядке, - вздыхаю невесело. - У меня это был Гарри Озборн, - усмехаюсь комичности ситуации. - Сын Нормана. - А, того, которому я голову гитарой проломил? - удивлённо поднимает брови Хоби, вспоминая восстание. - Да, но в моём мире Озборны… - подбираю слово. - Другие. Норман не диктатор, а просто сошедший с ума учёный, а Гарри… - замолкаю, борясь с всплывающими в голове образами. - Видимо был крутым, если ты с ним встречалась, - замечает Браун. - Я не говорила, что мы встречались, но да, - делаю очередную паузу, чтобы набраться решимости и рассказать. - Гарри умер, защищая меня, - чуть понижаю голос, в горле почти появляется ком, обычно предшествующий слезам. Хоби слушает внимательно, ничего не говорит и лишь следит за тем. как меняется выражение моего лица. - Случилась стычка с полицией, Гарри был там. Он знал, кто под маской Девушки-Паука и не давал копам меня арестовать. У кого-то дёрнулся палец на спусковом крючке. Я не успела ничего сделать. Гарри умер быстро, даже скорая не успела приехать, - сжимаю зубы. - Норман после смерти сына и вовсе попал в психушку, а я просто продолжила быть Паучком, - с трудом заканчиваю. - Знаешь, это первый раз, когда я кому-то рассказываю, - признаюсь, встречаясь с полным эмоций взглядом Брауна. Панк, как ни странно, смотрит не отстранённо, как обычно, когда кто-то заговаривает о потерях, а обеспокоенно, с грустью и тревогой. Рука Хоби накрывает мои холодные, подрагивающие от тяжёлого разговора пальцы, чуть сжимает, этой поддержки достаточно. - А как же тётя Мэй? - вспоминает Браун. - Ты и ей не говорила? Удивительно, как панк, не понимающий сути семейных привязанностей за неимением таковых, пытается разобрать в моих. - Она знала из новостей, а мне слишком тяжело было всё заново проживать, - отрицательно качаю головой. - Казалось, что обсудить не так уж и важно. - Вот как, - тянет парень. - Жалеешь? - Не уверена, - глажу в ответ костяшки Хоби, задумчиво допиваю остатки виски, едва обжигающего горло и странно бодрящего. - Я бы хотела забыть тот вечер и кучу других, но не могу, - признаюсь, тянусь к браслету на запястье Брауна, касаюсь острых кончиков шипов. - Сколько у тебя было ключевых событий? - осторожно спрашивает парень, раскрывая руку так, чтобы мне было удобнее отвлекаться на украшение. - Гарри, Мэй… - Родители, лучший друг… - продолжаю список я. - И за это я ненавижу Мигеля тоже, - отставляю стакан, на стекле которого играют мелкие блики. - М? - панк реагирует на последнюю фразу с удивлением. - Он знал о каждом дерьмовом событии в моей жизни и позволял случиться всему, наблюдал, как те психопаты, с которыми мы должны бороться, - говорю уже без ярости, на неё сил не хватает, есть только утомлённость. Хоби позволяет и замолчать, и подождать, переварить все резвые мысли, бушующие внутри невнятным комом. - Darling, тебе нужно отвлечься, - тихо заявляет Браун. - Считаешь? - грустно усмехаюсь. - Да. Только и думаешь, что о работе, так совсем себя загоняешь, - проводит по моему запястью, чуть щекоча. Парень явно знает, что делает, точно помнит, какие части тела у меня особенно чувствительны. А ведь и возражать не хочется, наоборот, не раздумывая, пододвигаю руку ближе. - Ты же в отпуске, - напоминает панк. - Наплюй на Мигеля и его правила. К чёрту всё. Поживи хоть немного без всей этой мути. Внутри я уже тысячу раз согласилась, но голос мысли отказывается переводить, теряется, не доходя до горла. Не страшно, страшно с Хоби не бывает, он всё для этого делает. Просто… неловко, что обо мне так чутко заботятся. - Рина, - Браун зовёт негромко, чарует своими бездонными глазами. Приучает к нежности, ко вниманию. Взамен не требует, никогда не настаивает, но берёт сполна, будто впитывает каждую эмоцию. Решаюсь с трудом, перебарывая сложный внутренний лабиринт, выстроенный за годы. Можно, с Хобартом можно. Барьеры, созданные из страха и со временем лишь растущие в голове, панк разрушает не хуже, чем системы общества. - И как ты предлагаешь меня отвлечь? - тон на игривый меняется охотно, но не сразу. Движения пальцев становятся смелее. Ухмылка Хоби рождает в голове тысячу идей, затмевающих собой переживания. Возбуждение само растекается по телу теплом, откликаясь на подначивание Брауна. Ни секунды не жалею, что мы снова оказываемся в спальне. На этот раз всё немного иначе. Лёжа на спине, дышу рвано, пока пухлые губы резво спускаются по моей шее, прокладывая ощутимую дорожку резких, жёстких, но всё равно чарующих поцелуев. Пирсинг касается кожи, дразня, язык скользит по телу будоражащими кровь прикосновениями. Света (исходящего только из окна) почти нет, как и тишины - звучит далёкий шум улицы, успокаивающий и не прекращающийся. Полутьма не скрывает очертаний фигуры панка, нависающего сверху, опирающегося на руки, поставленные вокруг моей головы. Облако кудрей щекочет при каждом движении головы, кадык дёргается, выдавая возбуждение. Крепкие мышцы привлекают взгляд, я не сдерживаю порыв, касаюсь поочерёдно плеч и пресса, наслаждаюсь тем, как парень довольно мычит, улыбаясь. Хоби прикусывает кожу около ключицы, потом широко лижет, горячо дыша. Беру его за подбородок, вовлекаю в глубокий поцелуй, пытаюсь поменять нас местами, но Браун не позволяет, перехватывает мои запястья (осознание, что в одной его ладони они легко помещаются, с ума сводит), прижимает над головой. - Не кипишуй, darling, - шепчет на ухо, неспешно целует линию челюсти. Усмехаюсь, киваю. Теперь разрешаю забрать всю инициативу. Парень пользуется этим, коленом вклинивается между моих ног, дразнит, наслаждается видом того, как я кусаю губу, чтобы не попросить о большем. Хоби неспешно проводит подушечками пальцев по подрагивающему животу, опускает руку ниже, ненавязчиво потирает между влажных складок и едва ли выше, понимает, что прикосновений недостаточно, изматывает предвкушением. Проникает пальцами медленно, всё время слегка уводит их назад, не давая насладиться чувством заполненности, ухмыляется тому, как я подаюсь навстречу ладони и стону, не сдерживаясь больше. - Хоби, пожалуйста. Плевать, насколько голос звучен, с панком это отходит на второй план. Позволяю топить себя в ощущениях, отвлекать от проблем, как и хочется моему партнёру. Его обжигающие поцелуи не прекращаются, сводят с ума не слабее, чем жар и трение внизу. Браун чуть поворачивает кисть, делает идеальное движение, массируя изнутри и снаружи, повторяет манипуляции, а я теряю последние связные мысли. Уже в конце растяжки, когда пальцы, равномерно двигаясь внутри, держат на грани жгучего удовольствия, на которой рассудок улетает, но не выводят за неё, я разгорячённо выдыхаю между поцелуями: - Подожди. Прислушиваясь к дрожащему голосу, Хоби приподнимается, гладит по груди, чуть сминает одно из полушарий. Не до боли, но до ярких ощущений. - Что такое? - проводит кончиком носа по моей щеке. Ох уж эта нежность, необходимая даже сейчас. - Если хочешь забрать контроль, забирай совсем, - шепчу без сомнений. Куда только неуверенность и смущение деваются? Наверное, туда же, куда и нежелание быть открытой, улетучивающееся в присутствии Брауна в неизвестном направлении. - Уверена? - Да. Всё. Последняя граница разносится в щепки где-то глубоко в душе. Нельзя сказать, что я об этом сожалею. Шуршание упаковки из фольги, неспешно проникновение. Да, отвлечься и забыться хочется, но не настолько, чтобы навредить телу. Поцелуй, первые покачивания бедер, сначала плавные, потом всё более смелые. Конечно, уже ненужная никому осторожность быстро нами обоими забывается, когда возбуждение, затмевающее рассудок, перекрывает все остальные чувства. Хоби крепко удерживает мои запястья над головой, толкается жадно, резко, быстро, подначивает ничем не приглушённые стоны и такими же громкими отвечает. Дыхание почти сбитое, ощущений через край. Закидываю ногу на бедро Брауна, извиваюсь под ним, сама этого не замечая. Нам обоим глубоко плевать, слышат ли соседи, плевать, нужны ли мы (Пауки) сейчас кому-то. Панк находит идеальный способ выбить все мысли. Дико. Хорошо. Когда Хоби кончает, вжимаясь в моё тело, стону едва ли не отчаянно, мне совсем чуть-чуть до разрядки не хватает. Едва приведя в порядок дыхание, Браун, ещё глядящий потерянно, вновь опускает между наших тел руку, за несколько движений доводит и меня до необходимого предела. Падает рядом, дышит загнанно. Сложно успокоиться после подобного. Вот только между ног всё ещё до невозможности мокро и горячо. Жар внутри не утихает, как это обычно бывает, нет, наоборот. Я смотрю на тело Хоби, на его резко вздымающуюся грудь, на скулы, губы… Понимаю, что всё ещё возбуждена. - Чёрт, - ругаюсь негромко, даже не пытаясь утихомирить разгорячённое, взволнованное сердце. - Я хочу ещё. Поворачивая голову, Браун приоткрывает рот, раздумывает пару мгновений прежде, чем быстро и честно отвечает: - Я тоже. Возможно, так влияют накопленные эмоции, возможно, мы просто слишком нуждаемся друг в друге после перерыва, но через пару минут я уже переворачиваюсь на живот, а панк тянется за новым презервативом, попутно роняя что-то с тумбы. Поза приходит в голову случайно, но парень мой настрой улавливает, придерживает за бёдра, пока я встаю на колени и наклоняюсь, упираюсь локтями в матрас. По позвоночнику пробегают подушечки пальцев, и за ними сразу вырисовывается прогиб. Быстрые поцелуи остаются на лопатках, укус на плече. Хоби входит, головка его члена проходится идеально по передней стенке, пирсинг ощущается особенно ярко, мой резкий выдох становится подтверждением. Мокро, влага, которой я истекаю, кажется, везде, она хлюпает и стекает по коже, чуть щекоча. Темп толчков нарастающий, но Браун ещё осторожничает, понимает, что непривычно. Каждый раз, когда орган движется вперёд, кажется, что по мышцам внутри ток пробегает, я утыкаюсь лицом в ладони, позволяя голосу выдавать каждую эмоцию. У меня ноги дрожат и разъезжаются в стороны, если бы панк не держал, уже распласталась бы по кровати. Чувствую, как член во мне набухает с каждым проникновением, вцепляюсь в простынь, почти рву её. Парень уже насаживает на себя, не беспокоясь, знает, что, если что-то пойдёт не так, остановлю. Ему тоже хорошо, я слышу. Толчки громкие, я бы даже сказала оглушающие, рваные, Хоби почти подходит к финалу, когда неожиданно подхватывает меня под грудью и поднимает, прижимает к себе спиной. Его пальцы быстро находят клитор и принимаются массировать, а с моих губ из-за этого срывается невнятный, но, видимо, однозначно приятный для ушей Брауна скулёж. Долгожданные тёплые судороги сковывает моё расслабляющееся тело, не давая вдохнуть. Дрожу, невольно сжимаюсь изнутри, и мы с панком захлёбываемся одним стоном на двоих. Что ж, теперь я точно могу сказать, что мне нравится так отвлекаться. Спасибо, Хоби.

***

Как ни странно, в эту ночь я высыпаюсь даже лучше, чем обычно. Утро приходит без головной боли и невероятной усталости, что уже не так плохо. Браун лежит рядом в странной позе а-ля «я морская звезда, дерусь с одеялом и что вы мне сделаете», и как-то умудряется меня ещё обнимать при этом одной рукой. - Хоби, у тебя часы только что прозвенели, - замечаю вслух, не могу игнорировать кроткий, но неприятный звук. - А? - Браун вяло приподнимается на локте, смотрит сонно. - Чего? - с трудом фокусирует взгляд на браслете. Быстро прочитывая только что пришедшее сообщение, парень поворачивает запястье так, чтобы мне тоже было видно несложный текст: «Гвен серьёзно облажалась. Она преследует злодея по имени «Пятно» в мире Павитра. Мигель пока не знает, но это не надолго. Если хочешь вмешаться, самое время. Джессика». - Вот чёрт, - мою сонливость как рукой снимает. - Точняк, - кивает панк, слезая на пол. Мы оба подрываемся с кровати, едва понимаем смысл написанного. Внутри плещется страх, подгоняющий и отзывающийся холодом в кончиках пальцев. Что такого могла натворить Стейси? Натягиваю костюм, поправляю постоянно сминающуюся ткань, с трудом надеваю маску. Руки подрагивают, слушаются не сразу. Все близкие мне люди вот-вот соберутся в одном месте, там, где сконцентрируется угроза. Мы покидаем квартиру привычным Паукам способом, через окно по стене выбираемся на крышу, оттуда стреляем паутиной и прыгаем вниз. Очень скоро добираемся до безлюдного переулка, в котором без проблем можно открыть портал. - Погодь, - парень мягко придерживает меня за локоть. - Только щас понял. - Что? - смотрю непонимающе. - Они не ждут, что ты тоже там будешь, - напоминает Хоби. - Джесс писала мне, не нам обоим. Если пойдёшь тоже, придётся выкручиваться. - Знаю, - киваю уверенно. - Но Гвен и Павитра я не брошу. Судя по взгляду, Браун другого и не ожидает. Мы вместе прыгаем в искрящийся портал, больше не раздумывая. Место, где сражаются Пауки, найти несложно. И нет, я не про многочисленные разрушения, которыми бывает усеян город во время и после каждой битвы. Чутьё ведёт быстро, точно, даже не приходится особо останавливаться, чтобы сориентироваться. Издалека удаётся разглядеть только шумящий работой коллайдер, неясный белый силуэт и три фигуры в явно паучьих костюмах. Павитра узнаю сразу, Гвен тоже, а вот того парня, что стоит посередине, не могу назвать знакомым. Молодые Пауки переругиваются, тот, что в чёрном костюме, пытается вырубить щит, но безрезультатно. Меня отвлекает учёный, который неудачно падает и не может убежать вместе со всеми остальными людьми в белых халатах. Приходится затормозить, развернуться, подхватить мужчину и помочь, вытащить, передать на руки знакомым. - Йои-ой! - отдалённый, но оттого не менее громкий возглас Хоби, бегущего на помощь Паукам, меня даже успокаивает. Звук электрогитары проходится не просто по воздуху, а словно пронзает всё моё тело, добирается до сердца и отзывается там неясным удовольствием. Щит под натиском Брауна разлетается на осколки, панк пролетает через огромную трещину, приземляется, встаёт на обе ноги так, как обычно делает на концертах или позируя. - Хоби! - выкрик Гвен доносится до моих ушей как раз тогда, когда я добегаю до дверей, взмываю на паутине и останавливаюсь наравне с ребятами. - Рина! - девушка замечает и меня, слышно, что радуется не меньше, чем панку. - Вы все такие разные, - злодей оценивает нас жестом. - Мне нравится. То, как приветствуют друг друга Хоби и Павитр, не может не вызывать улыбку. Стейси в это время обнимает меня, а потом передаёт в руки Прабхакару, тот тоже сжимает в объятиях. - Рад вас обоих видеть! - Взаимно, Пав. Бой начинается спутанно, сумбурно. Пока мы с Гвен принимаемся кружить на паутине вокруг Пятна, отвлекая, Браун успевает переброситься парой слов с новым членом команды, даже даёт ему совет насчёт раскрытых ладоней. - Майлз-Хоби, Хоби-Майлз, - Стейси пролетает мимо, представляет нас друг другу. - Рина-Майлз, Майлз-Рина. - Я вас не знаю, потому что Гвен о вас не вспоминает, - размахивает руками паренёк. Нервничает, оно и понятно. Вживую он оказывается милым, дружелюбным, всем это нравится. Браун слегка равнодушно представляется, рассказывает о себе и заодно обо мне: «…я не верю в логику! А, кстати, это Рина, если кто-то ещё не понял, тоже Паук. Она за любой кипиш, крутая, весёлая, кочует между мирами и готова плевать на правила почти также, как я.» - Спасибо, Хоби. А теперь будьте добры, сосредоточьтесь! - чуть раздражённо прошу я, поглядывая на ребят. Разговор, который завязывается между Пятном и Майлзом, не слушаю, занимаюсь тем, что пытаюсь хоть как-то связать паутиной злодея. Естественно не получается, эти чёрные дыры не дают никак навредить носителю. Пару раз Хоби помогает нам с Гвен. Он использует излюбленный приём - «подброс гитарой», когда одна из нас упирается ногами в то место, где струны (первые разы я ужасаюсь такому обращению с музыкальным инструментом, но потом замечаю, что электрогитара никак не страдает, и расслабляюсь), а затем Браун подбрасывает, ускоряя полёт. Удобно ли? Вполне. В конце Пятно просто сносит нас всех порталом в сторону. Стейси, Браун и Павитр падают друг на друга, а я ударяюсь об стену, так как лечу не по прямой. Плечо будто раскалывается надвое, дыхание прерывается, в глазах ненадолго темнеет. Как я понимаю позже, пока Майлз мучается от видений, а Пятно получает силу, Гвен и Хоби поднимают меня на ноги, придерживают, не дают упасть. Чутьё кричит об опасности, просит нас всех бежать из здания, но мы с Моралесом едва переставляем ноги. Спасибо мутации тела после укуса, мы оба приходим в себя, когда стены вокруг начинают рушиться. - Давайте, скорее! - выкрикивает Прабхакар, оглядываясь. Мы выбегаем в последний момент, останавливаемся на мосту, вцепляемся в перила, глядя на то, как обваливается здание. В этот момент Майлз меня удивляет. Несмотря на то, что он новичок, Моралес командует сдержанно, уверенно, оценивает риски. Чем-то совсем немного напоминает Мигеля. - …но не потому, что ты сказал, - заявляет Хоби, прыгая одновременно с нами всеми вниз. Самое сложное для меня - забирать из опасных мест людей. Они сопротивляются, брыкаются, зачастую просто орут, умоляя поставить их на землю. На какую землю? Наверное, на ту, на которой они умрут. В общем, вы поняли. Не все Пауки любят свою работу. По многим причинам. Но, не смотря ни на что, задание проходит как обычно. Ровно до того момента, как я замечаю, что Гвен не даёт Майлзу спрыгнуть на мост и защитить кого-то, кого нам с Хоби, выводящим людей дальше, не видно. У меня на руках мальчик, истошно плачущий, а Браун далеко, помогает гражданским перебираться через один из обвалов на мосту. Приходится сконцентрироваться на проблемах, которые можно решить сейчас, и оставить Стейси с Моралесом разбираться с тем, что там, за грузовиком и обломками. В этот раз удаётся обойтись без жертв. Особенного запоминается момент, когда нам, всем пятерым Паукам, хлопают гражданские, искренне восхищённые. Расползающийся чернотой квантовый разлом пугает, но не настолько, чтобы уверовать в теорию Мигеля. Мы с Хоби успокаиваем Павитра, переживающего за родной мир, а после подходим к группе, собирающейся возвращаться в штаб. - …вы все, - Джессика останавливает на мне странный взгляд, переводит его на Брауна, едва заметно усмехается. - Плевал я на приказы, - панк повисает на плече Майлза. - И он тоже. - Меня зовут в Штаб?! - Моралес радуется, как меленький ребёнок. То, как Хоби закрывает лицо рукой, может рассмешить меня, но в другой ситуации. Очень не хочется попасть под горячую руку О’Харе. Уже представляю, каким будет приём… Только когда мы приземляемся на платформу, я понимаю, как всё на самом деле плохо: Дрю выглядит усталой и сосредоточенной одновременно, а такое редко бывает. - Как так? Без маски ты ещё круче? - фраза Майлза заставляет на него обернуться, проследить за линией взгляда, понять, что обращается паренёк к Хоби. Пока Браун отвечает в своей манере, замечаю, что Моралес выглядит очень… по-доброму. Открытый взгляд, нет морщин. Интересно. - А ты когда стала Пауком? - новенький переключается на меня. - Два года, - отвечаю беззлобно. Ему поддержка сейчас нужна, особенно если вспомнить всё, что о нём известно. Да, нелегко придётся парню. - А в Обществе давно состоишь? - продолжает допытываться Майлз. - Чуть больше полугода. Но сейчас я в отпуске, - вздыхаю. - Точнее, пыталась в него уйти, - звучит печально, согласна. - Ничего, попробуешь снова, - фыркает Джессика. - Ага, спасибо. Мы идём к Мигелю, Моралес восхищается всем подряд, Хоби пытается выяснить у Гвен, сколько она уже рассказала Моралесу, а я прикидываю, что может произойти. - Я не думала, что так выйдет, - признаётся Стейси, когда я уже шагаю рядом с ней. Остальные либо сильно впереди (Дрю), либо сильно отстают. - Не переживай, разрулим, - кладу ладонь ей на плечо. - Как? - обречённо выдыхает девушка. - Не знаю. По ходу придумаем, - успокаиваю подругу я. - В конце концов, ты поступала так, как считала нужным. Гвен тяжело, это заметно. Не представляю, что будем делать, чтобы защитить её от гнева Мигеля. Хотя, может, и не стоит так явно вмешиваться. Пока что. Боковым зрением я замечаю, как Браун снова ворует детали, которые с лёгкостью отрывает, прячет по карманам. Ха, на один браслет он так уже собрал. Ещё один делать собирается? Хорошо, они нам всем могут скоро понадобиться. - Разберись, за что сражаешься, - доносится до меня приглушённый шёпот панка, обращённый к Моралесу. Потом Хоби плавно сваливает от группы, усаживается на стол, кайфуя от безнаказанности, а я, наблюдая за ним, слегка выпадаю из реальности, потому что пьянею от ощущения вседозволенности, будто по воздуху разливающегося вокруг Хоби. Конечно, Мигель выговаривает всем нам. Рвёт и мечет, швыряет съедобную хрень, название которой я не запоминаю, (её потом, пользуясь моментом, приватизирует Браун). Питер Б. Паркер появляется как нельзя вовремя. Мэйдэй успевает достать взрослых и получить новую порцию похвал от панка (а «маленькая анархистка» точно ещё не стало вторым именем?), пока пыл Мигеля утихомиривается усилиями остальных взрослых. То, как Хоби держит на руках малышку и просит её «дать пять», - одно из моих любимых зрелищ. В такие моменты довольны все: сам Браун, девочка, с которой он нянчиться, Паркер, который может немного отдохнуть от дочурки, бывающей ну очень активной. Я на руки взять Мэйдэй не успеваю, а вот поиграть с ней, сидящей на руках панка, вполне. Когда Мигель начинает нудные (возможно потому, что я их слушаю в раз сотый, не меньше) объяснения на тему того, как устроена мульти-вселенная, общее настроение меняется. Конечно, а как иначе, когда вокруг висят изображения моментов, в которые ты теряешь близких? Пытаюсь не смотреть на картины, на которых я сама же и изображена с трупами на руках, но получается плохо. Пока Майлз осознаёт, что вообще происходит, мы с Хоби переглядываемся, чувствуя подступающую опасность, неясно откуда исходящую. Всё становится на свои места, когда Моралес говорит, что его отец скоро получит должность, на которой погибнет. Дёргаюсь от этой новости, но сдерживаюсь, прикусываю язык, дожидаюсь нужного момента. Спор между Майлзом и всеми остальными накаляет обстановку, вокруг собираются старшие Пауки. Каждый пытается убедить, заставить прислушаться, но никто не слышит. О’Хара выносит вердикт. Клетка. Клетка, чёрт возьми! Вот как теперь мы решаем проблемы, ясно. Питер Б. и Гвен ругаются с Мигелем, просят быть с мальчишкой помягче. Вот только он не мальчишка. Он взрослее их всех. - Ладони, - шепчет Хоби, раскрывая руки перед Моралесом, подсказывая. Вот он. Вот он момент, когда нужно выбрать сторону. Я переглядываюсь с Майлзом, киваю ему, встаю так, чтобы закрыть от Мигеля, выиграть Моралесу пару секунд. Решимость заглушает все остальные мысли. На этот раз у парня получается разнести щит. С трудом, но когда это может получиться легко? Электричество разносится вокруг, меня отбрасывает назад, благо, успеваю паутину выпустить и затормозить. Замечаю довольную ухмылку Хоби. Славно. Как минимум двое на стороне Майлза уже есть. Погоня начинается запоздало, все слегка растеряны после выходки Моралеса. Я уже собираюсь последовать за остальными, когда замечаю взгляд Брауна. Он коротко кивает, зовёт за собой, в уже раскрытый за спиной портал. Новый план? Уйти? Непростое решение. Раз, два, три. Всё, плевать. Пойду за панком, там поймём, что дальше будем делать. Главное, что не поодиночке. Снимаю часы, бросаю в сторону. Пусть всё катиться к чертям, Общество Пауков мне больше не нужно совсем. Прыгаю вперёд, панк ловит меня за запястье, придерживает. Снова оказываемся в его мире. Хоби широко улыбается, едва не смеётся. Разделила бы это настроение, но меня начинает глючить. Больно, даже сильнее, чем раньше. Видимо, после прыжка между мирами. - Идём, - Браун надевает маску. Как только кудри помещаются? Каждый раз удивляюсь. До (нашей?) квартиры добираемся быстро. Браун выуживает из ящика собранный браслет, надевает на меня. - Пока не закончишь свой, носи этот. - Спасибо, - вздыхаю с облегчением. - Прям сейчас пожалуй и займусь, - сажусь за чертёж, кидаю маску на кресло. - Мы же оба согласны, что, когда они там разберутся, нужно будет помочь Моралесу и нашим? - спрашиваю, не глядя, знаю, что парень слушает. - Да. Сначала закинем часы Гвенди, - панк встаёт рядом, вываливает на стол сворованные детали, принимается собирать. - Потом подождём, что она скажет, а там уже будем думать. Меня хватает только на кивок, усталости многовато. В итоге Браун оставляет подарок для Стейси в её мире, а через несколько часов и вовсе собирается «отряд», не имеющий ни единого шанса против армии Мигеля. Безумная группа, которую никто не покинет. Нас созывает не Гвен, нас созывает идея. Я, Хоби, Стейси, Б. Паркер (ну и Мэй конечно), Пени, Павитр, Нуар. Майлз не в том мире. Пятно на свободе. Мигель жаждет отмщения. У нас много работы.