Это не женщина, а Икумацу-доно!

На улице послышался грохот и громкие непонятные голоса людей. – Икумацу-доноо! – вопил Гинтоки, заходя вместе с Зурой в раменную. – Я не Зура, а Кацура! – одной рукой обнявшись за плечи и немного шатаясь с Гин-саном, заявил брюнет. – Ты о чём? – удивленно обернулся на него друг, но тут же забыл. - А, неважно. Налей нам саке! Зура сказал тут вкусная выпивка! - он сел за стойку и помутненным взглядом посмотрел на Нишики. Кацура сел рядом, изучая висевшее меню, хотя явно не мог разобрать написаное. – Идиоты, это раменная, а не бар. Уходите сейчас же, – процедила сквозь зубы, закипающая женщина. – Мы никуда не пойдём, Икумацу-доно, я хочу собу! – со спокойным видом выдал Котаро, будто он не был в хлам пьян и не портил отдых в раменной жителям Эдо устроенным балаганом. Мирное выражение лица Нишики стало искажаться дергающимся глазом и недовольной гримасой, пока окончательно не приняло яростный вид. – Ладно, мы уходим! - вскочил Гинтоки, но тут же пошатнулся, упав на один из столиков, а заодно и посетителя. Пока он приходил в себя и понимал происходящее, Кацура уже осознал их несчастную участь и принял попытку бежать, но услышал разъяренный голос – Стоять, - прошипела Нишики и все надежды сбежать были потеряны, а Кацура напрочь забыл как двигаться. Девушка подошла к жертве этого происшествия, принося свои извинения. Наконец, ребята удостоили своим вниманием пострадавшего – Сёгуна. Пострадавший Сёгун! Снова... "Нам конец!"- пронеслось у каждого в голове, а Кацура тут же перевоплотился в официанта Котаро с усами, надеясь, что его не узнают. Но мужчина лишь пробормотал что-то про тяжелую жизнь обычных людей и, извинившись, покинул помещение. Это был последний гость, Икумацу закрыла магазинчик и гора обвинений посыпалась со всех сторон. - Какого чёрта у Вас Сёгун в раменной? - провопил ошарашенный Гинтоки. - Нет, какого чёрта ВЫ тут устроили? - сердито прокричала Икумацу. От такой череды событий разум прояснился и парни поняли своё ужасное положение. – Кто будет платить за ущерб?! Вопрос свалился камнем, на их лицах читались безвыходность и полное отчаяние. Пока Гинтоки печально смотрел на разрушенные столики, Кацура столбом стоял перед Нишики в роли официанта. Она вздохнула, успокаившись – Денег у вас, по-видимому, как обычно, нет, – смиренно проговорила девушка, - или вы достанете деньги на причиненный ущерб, или будете отрабатывать эти деньги в раменной. - для Икумацу второй вариант, конечно, казался менее удачным, но доброты в ней было не мало. А Кацуру, кажется, такой расклад вполне устроил, судя по его готовности приступать к работе уже сейчас, но по выражению лица Гинтоки было ясно, что он уже выдумывает отмазки. – Хаха, да какой тут ущерб, всего лишь несколько столиков сломалось, – наиграно улыбнулся серебряноволосый. - Легко починить! Да, Зура? Кажется ты уже можешь приступить к работе, какая готовность! Наверняка хочешь работать за двоих. – Я не Зура, а Кацура. Да ладно, Гинтоки, это всё же ты упал на столики, - пассивно-агрессивно возразил брюнет. - Притащил сюда меня ты! - парировал кучерявый. - Тем более у меня работа. - Твоя "работа" и в сравнение не идёт с лидерством в Джой. - У меня нет мифической утки на замену. - Это не мифическая утка, а Элизабет! - начал закипать парень. Обстановка накалилась, парни стояли лицом к лицу, продолжая спорить. Через ещё пару минут препирательств Котаро и Саката и вздохов Икумацу, в раменной послышался звонкий девчачий голос. – Гин-тяяян, - запыхавшаяся Кагура стучалась в дверь заведения. – Кагура? – Лидер? - в один голос удивились ребята. Нишики открыла для неё дверь и впустила в магазин. - К нам снова пришёл этот надоедливый принц со своим зверьём и просил найти его питомца! Мы с Шинпачи решили поймать его сами, чтобы не делить с тобой награду, но он разбушевался и громит Эдо. Шинпачи удерживает его, а меня послал за тобой, - рыжеволосая поковырялась в носу. - Я не хочу с ним сражаться, я устала, - равнодушно заключила Кагура. В другое время Гинтоки мог бы упрекнуть её в лени, но сейчас на его лице расцвела самодовольная улыбка. - Посмотри, Икумацу-доно, эти дети без меня ничего не могут. Эдо в опасности, я не могу покинуть свой пост! - Саката помахал в знак прощания и тут же исчез, оставляя Кацуру и Нишики в недоумении.