Ты же знаешь где болит. Бей

      От резкой боли я был вынужден сесть обратно в машину Покровского. Дыхание участилось, щёки запылали, разум помутнел. Я выдыхал горячий воздух, словно огнедышащий дракон. В джинсах становилось теснее с каждой секундой, а из задницы вытекала природная смазка, как у сучки. Сначала, я не понял, что со мной происходит, но тотчас прозрел, и ахуел (надеюсь вы поняли прикол из тик-тока). Лёше резко ударил в нос приторно-сладкий запах клубники с малиной. Феромон дурманил альфе голову, от чего тому пришлось прикрыть нос ладонью, чтобы не сорваться с цепи и не наброситься на меня.       — Л-лёш, что со мной? Почему я весь горю? — тяжело дыша, почти шёпотом говорил я.       — У тебя началась течка, надо думать, что будем делать, и желательно поскорее. Я ведь не железный, — прикрывая нос и ощущая нарастающий стояк, ответил Покровский.       — А какие есть варианты?       — Либо ты пьешь подавители, либо… — Лёша замялся называть второй исход событий.       — Либо что? Говори быстрее, иначе мой хуй просверлит дырку в штанах.       — Ну… Другой вариант более естественный, то есть секс с альфой.       — Е-ещё чего… ни за что не лягу под альфу. Во второй раз, я имею в виду. Это унизительно.       — Это природа омег, и это нормально.       — Значит хуйня это, а не природа. Не хочу быть омегой!       — Саш, давай я просто принесу тебе таблетки, и мы оба успокоимся.       Лёша уже открыл дверь машины и хотел выйти, когда тонкая, бледная рука схватила его за худи:       — Н-не надо. Поехали к тебе.       — Только не пожалей о своих словах.       Дикое желание близости с альфой переросло в невыносимую боль в нижней части живота. Хотелось выть от невозможности сопротивляться животным инстинктам. Лёша завёл машину и мы поехали домой к Лёше. Так быстро Покровский ещё никогда не водил машину.       Альфа взял меня на руки и побежал на второй этаж, вдыхая мой феромон. Лёша закрыл дверь своей комнаты и бросил меня на кровать, попутно снимая с себя одежду. Наконец освободив свой член от ненавистных тугих джинсов, Лёша повис надо мной. Горячее дыхание Покровского обжигало шею. Он желал вцепиться в неё и оставить метку. Альфа целовал шею, попутно снимая с меня одежду и раскидывая по всей комнате. Уже через минуту под ним лежал полностью обнажённый Саша Смирнов с множеством засосов на шее. Тот самый, над которым он и его бывшие дружки постоянно издевались, тот самый тихий одноклассник, с кучей комплексов из-за школьного буллинга, с порезанными руками и бёдрами, где остались только шрамы от старых увечий. Как так получилось, что они уже почти занимались сексом, хотя раньше ему было всё равно на этого ничем не примечательного омегу? Так Лёша думал раньше, не узнав Смирнова поближе, не рассмотрев его острые черты лица, не обнимая его, не почувствовав ревность, что теперь уже почти только его Саша может быть с другим альфой. В его глазах Смирнов стал самым красивым и привлекательным человеком, и ни одна девчонка, с которой он развлекался, не смогла бы сравниться с этим бледным, изящным парнем. Мой затуманенный взгляд был направлен прямо в жёлто-карие глаза Лёши. Он тяжело дышал, из ануса уже обильно вытекала смазка, а среднего размера член иногда вздрагивал.       < Почему я согласился на это?.. Можно же было принять подавители, но я сам ему разрешил. В душе не ебу почему. Ну ладно, один раз с ним пересплю и больше не буду. Так странно заниматься чем-то подобным с человеком, который раньше тебя чморил.>       Но то, что произошло дальше меня повергло в шок. Чужие губы накрыли мои, нежно целуя. Никогда раньше меня никто не целовал. Язык Покровского проник в мой рот, изучая каждый зуб, нёбо, от чего мне стало щекотно, и тихий стон непроизвольно вырвался с губ. Я неумело ответил на поцелуй, сплетая свой язык с его. Лёша запустил свои длинные пальцы в мои чёрные отросшие волосы, которые уже сильно мешались и лезли в глаза. Альфа притянул меня к себе, впиваясь в губы, будто их намазали мёдом. Воздуха начало не хватать и мы были вынуждены прервать поцелуй. Лёша снова примкнул к моей шее, облизывая засосы и теребя мои соски. Покровский обхватил один из них, посасывая и лаская языком, а второй продолжил сжимать пальцами. Стоны всё чаще и чаще вырывались из меня. Зад горел, хотелось поскорее утолить эту жажду, почувствовать в себе что-то горячее и большое. Кучерявый шатен покрывал каждый сантиметр моего бледного и хрупкого, по его словам, как у самой красивой фарфоровой куклы, тела своими поцелуями, попутно спускаясь всё ниже и ниже. Я трогал его волосы, играясь с его кудряшками, то и дело, то оттягивая, то отпуская прядь волос. Лёша нехотя оторвался от моей груди, беря меня за бёдра и закидывая мои ноги к себе на плечи. Я действительно не хотел признавать тот факт, что тело Покровского было отвал башки. Это рельефное тело, чуть накаченные руки и грудь, заметные кубики на животе. Не то что моё, худощавое и нежное, как у девчонки.       < Чёрт! Этот сукин сын богат, красив, влиятелен. Во всём лучше меня, бесит до мозга костей. Даже моей матери он понравился, хотя он со своими бывшими дружками-выродками сделал меня инвалидом, сука! На кой чёрт я согласился спать с тем, кто в прошлом надо мной издевался?! И почему он вообще возится со мной, помог очиститься от дури, не позволил общаться с тем мужиком-бетой. Какая ему вообще разница с кем я общаюсь?! В любом случае деньги он уже отдал, после того, как мы закончим заниматься… понятное дело чем, он от меня отвалит. То, что сейчас происходит не любовь, а животные инстинкты. Я не люблю его, а он не любит меня, и это мы оба знаем. >       Из раздумий меня вывел странный акробатический трюк, который проделал с моим не очень гибким телом Лёша. Альфа закинул мои хрупкие ноги за голову, от чего мой зад был направлен прямо к его лицу.       — Т-ты чего творишь блять?! — сильно смущаясь, еле смог выдавить из себя эти слова.       Я бы и дальше продолжил возмущаться на этого богатенького, наглого, надоедливого альфу, если бы что-то горячее и скользкое не начало ласкать мой анус. Я машинально стал отталкивать руками голову Покровского от моей жопы, запуская руки в его кудряшки. Боже, как же это стыдно и приятно одновременно. Что себе позволяет этот дурак?!       — П-прекрати, — слёзы моментально потекли из глаз, сам не понимая от чего.       — Не нравится? ~ — поинтересовался возбуждённый альфа, в голосе которого слышался какой-то азарт и игривость.       — Я же грязный. Т-там… — закрывая лицо ладонями и краснея сильнее, пробубнил я.       — Ты самый вкусный, из тех, кого я когда-либо пробовал, ~ — ответил Лёша и вернулся к своему неприличному занятию, засовывая язык в моё колечко, от чего я застонал на всю комнату. (Господи, проды не будет, автор сдох от стыда (бета: ахахах, всяко бывает.))       Через пару минут Лёша вернул моё тело в нормальное положение, и я лежал на спине. Кучерявый снова продолжил оставлять засосы по всему телу, попутно разрабатывая меня одним пальцем. Колечко, из которого обильно вытекала смазка, засасывало палец, что вгоняло меня в краску всё больше и больше. Во мне было уже два пальца, которые меня растягивали движениями, схожими с ножницами. Я дрожал всем телом, стонал и обнимал голову своего бывшего врага, вдыхая приятный запах вишни с шоколадом. Спустя пару попыток, Покровский нашёл простату и нажал на неё. От неожиданного прилива острых, и в тоже время приятных ощущений я громко застонал, получая анальный оргазм. Всё тело дрожало, а колечко сильнее сжимало пальцы этого наглого альфы. Сердце билось с бешеной скоростью, струйка слюны тянулась изо рта по уголку губ. Всё лицо залилось краской, даже уши.       — Хороший мальчик, ~ — прошептал Лёша, медленно выходя из меня.       Лёша, как я понял по звукам, достал презерватив и открыв его, надел на член. К своему сожалению или счастью, я не знал, какого размера был его болт, как он выглядел и прочие вещи, связанные с его хером. Покровский снова закинул мои ноги на свои плечи и начал водить горячей и подрагивающийся плотью по моей дырочке, как бы дразня меня своим действием.       — В-вставь уже в меня… я… Ах… ~ больше не могу терпеть, д-дурак.~       — Ммм. Нет. ~       — Ты стебёшься надо мной?       — Попроси меня об этом, ~ — почти шепотом сказал альфа в мои губы, нежно целуя.       — Пожалуйста, трахни меня, Лёш, — прошептал я на ухо этому бессовестному идиоту, лишь бы он уже поскорее отымел меня, как в последний раз.       После этих слов шатен медленно начал входить в моё горячее тело, которое так сильно желало получить порцию ласки. Глаза распахнулись от немалого размера Лёши, дыхание участилось. Я вцепился в его плечи, как кошка, чтобы не было так страшно. Войдя полностью, Покровский не двигался, ждал, пока я привыкну. Пару минут спустя я смущённо кивнул головой, дав понять, что можно продолжать. Лёша аккуратно делал первые толчки, стоны сами начали вырываться из меня. Я потянул к нему руки, как бы впуская в объятья. Покровский притянул меня к себе, крепко обнимая. Теперь я уже сидел на его коленях, точнее на его члене. Наши лица находились друг напротив друга. (Ну понятно, что только Лёша мог видеть лицо Саши). Наши губы вновь сомкнулись в страстном поцелуе, от чего моё сердце затрепетало. Продолжая поцелуй, кудрявый шатен начал насаживать меня на свой горячий, большой болт. Я стонал в его губы, царапал спину и ответно оставлял засосы на шее Лёши. От таких действий Покровский увеличивал темп, глубже заходя в меня и заставляя почти кричать от наслаждения. Лёша снова нашёл ту заветную точку, которая заставила меня прогнуться назад и кончить прямо на его живот.       — Б-бля. И-извини, что не предупредил. Это было так неожиданно.       — Забей. Значит нашёл то место, так ведь? ~ — довольно улыбаясь и целуя мою шею, спросил альфа.       — Понятия не имеют о чём ты, — соврал я.       Даже если я слепой и ничего не вижу, это не отменяет того факта, что Лёша не видит того, как нагло я ему вру.       — Хм, правда? Тогда стоит ещё раз попробовать, — хитро улыбнулся шатен. Видимо, он всё-же понял, что ему врут       Лёша уже долбился в мою простату, от чего стоны смешались с криками. Я закатил глаза от удовольствия, язык был высунут, а руки продолжали царапать спину Покровского. Клыки шатена инстинктивно вылезли, желая поставить метку на шее этого милого омеги. И вот пару толчков и Лёша кончил в презерватив, кусая мою шею и выпуская клыки. Сначала я не понял, что вообще произошло. Покровский зализал метку, из которой немного шла кровь. Потом и до Лёши дошло осознание, что он натворил.       (Минута молчания)       — Вот скажи, ты не ахуел?! Я вроде ни слова не говорил про метку!       — Извини. Я правда не хотел этого делать без твоего согласия. Ну точнее ты ведь хотел получить метку от истинного, а не от меня.       — Если ты это и так прекрасно знал, зачем тогда укусил?!       — Очень хотелось сделать тебя своим, а сдерживать себя оказалось выше моих сил.       — Ну вот почему ты такой эгоист, Покровский?! Как избалованный ребёнок. Ясное дело — богатая жизнь, в которой ни в чём себе не отказываешь, но вот так завладеть человеком без его согласия… Это пиздец.       На мои слова Лёша просто промолчал.       — Ладно, какая уже разница. Теперь я твой, и никуда не денусь. Но нахуя тебе слепой омега я в душе не ебу.       — Слушай, ты мне действительно понравился. Я серьёзно.       — Секунду… сейчас сниму лапшу, которую ты мне повесил на уши. Как я блять мог тебе понравится, если ты раньше надо мной издевался?! Точнее твои дружки, но… Ты тоже с ними был! Признай, что ты всё это время испытывал ко мне жалость, что я стал слепым, а не какие-то там чувства!       — Я признаю, что раньше действительно отвратительно себя вёл по отношению к тебе, но в тот день я правда испугался, когда тот придурок ударил тебя. Я уже говорил, что многие вещи делал из-за Козлова. И тогда, на крыше, я был в ахуе, что он делал, хотя я даже не смотрел, потому что просто растерялся и никак не смог помешать ему. Сначала я чувствовал огромную вину за бездействие, но тот случай с извращенцем, что накачал тебя дурью. Я испытал ярость и ревность. Желание защитить тебя от этого грязного мира, от старого себя, от педофилов — наркоманов.       — Хуй с тобой. Мне надо переварить всю полученную информацию, поэтому оставь меня в покое…       — Хорошо, позвони мне, как захочешь поговорить.       Лёша покинул свою комнату, оставив меня одного. По звукам он пошёл в ванную. Я плюхнулся на кровать Покровского, закутываясь в одеяло. Всё постельное белье было пропитано этим нахальным альфой, запах его шампуня, дорогого одеколона и этого приятного феромона.       < Мне нравится его феромон? Ерунда, а вот и нисколечко не нравится. И то, что он сделал меня своим совсем не радует. Правда же? Тогда почему в глубине души я рад, что он поставил мне метку? Потому что истинный не факт, что меня полюбит, а этому избалованному, нахальному Лёше я, вроде как, нравлюсь? Нет, не верь его словам, дурак! А по поводу ревности это правда? Неужели он и вправду меня заревновал к тому бете? >       Я бы и дальше продолжил размышлять, если бы не резкая ломота во всём теле. Руки непроизвольно затряслись, сильная боль ударила в голову.       — Ч-что со мной происходит? Это не похоже на течку.       Приняв горячую ванну, хозяин дома решил проведать своего парня. На душе было неспокойно. Лёша открыл дверь и увидел, как его любимый дрожит от спазма во всём организме.       — Л-лёш, помоги мне. Почему так больно? — уже плача, ели говорил я.       — Твою ж мать… У тебя началась ломка. Надо ехать в наркологический центр, — одеваясь и беря меня на руки, ответил альфа.       Уже через полчаса мы были в больнице. Врач взял у меня кровь, чтобы определить процент наркоты в организме. Медсестра поставила зонд, так как за эту неделю я сильно похудел и почти ничего не ел, да и желания как-то не было.       — Нужно пить воду не менее двух литров в день и хорошо питаться. Избегать резких движений и высокой физической активности. Старайтесь не нервничать и быть под присмотром близких людей. Мы временно поставили вам зонд, так как вы были на грани анорексии. Завтра утром сможете его снять.       — Хорошо, спасибо за рекомендации, док, — поблагодарил Лёша.       Доктор покинул палату, оставляя меня наедине с Покровским. Альфа сел рядом с кроватью, беря меня за руку.       — Всё будет хорошо, мы справимся.       — П-прости меня… Я доставил тебе столько проблем. Приходится возиться со мной, как с ребёнком. Если бы я знал, что так всё получится, никогда бы не принял те таблетки, — почти плача говорил я.       — Ты ни в чём не виноват, это из-за меня ты пошёл на такое. Если бы я как-то помешал Козлову, ты бы сейчас мог видеть, то видео не попало бы в интернете и не произошло бы того, что он с тобой сделал. Не могу простить себя за прошлые ошибки. Слабость. Я знаю, что мои извинения никак не помогут, но я сделаю всё, чтобы сделать тебя хотя бы чуточку счастливее. Прости, что поставил на тебе метку, я не заслуживаю тебя. Я действительно избалованный человек, который думал только о себе, но узнав тебя поближе, я понял, что хочу заботиться о ком-то ещё, кроме себя, — слёзы сами по себе потекли из глаз Лёши, а голос дрожал.       — Ты — дурак. Дурак-дурак. Сначала стебался надо мной, а потом трахнул. На самом деле я всё время тебе завидовал. У тебя роскошная жизнь, всегда куча поклонниц, популярность в школе, высокая успеваемость. А что у меня? Нихуя, — говорил я сквозь слёзы, которые капали на одеяло.       — Прости, что всё это время выделывался и бесил. Кстати говоря, по поводу успеваемости, меня отстранили от занятий на две недели, — смеясь сквозь слёзы, сообщил Покровский, чуть крепче сжимая мою руку.       — Да ты и сейчас меня жутко бесишь, конченый идиот, — улыбаясь и вытирая слёзы, ответил я.       — Сам такой, — улыбнулся альфа в ответ.       — Долго эта штука будет у меня в носу?       — До утра, потом можно будет ехать домой, и уже тогда я серьёзно займусь твоим здоровьем. Мне надо позвонить твой маме, сообщить, что ты со мной.       — Хорошо. Подашь сиги? Надеюсь ты их взял с собой?       — Естественно, — Лёша дал мне зажигалку и сигарету, которую я с наслаждением начал курить.       (Разговор по телефону)       — Добрый вечер, Екатерина Дмитриевна. Извините за поздний звонок, хотел предупредить, что Саша со мной. Вам не о чем беспокоиться, завтра утром верну его в целости и сохранности.       — Спасибо, что предупредил, Лёшенька. С Сашей всё хорошо? Жду тебя завтра к нам в гости, — мило проговорила женщина.       — Да, он в полном порядке, — соврал Покровский, чтобы не наводить панику и не выдавать своего парня за употребление наркотиков.       — Обязательно приду. До свидания, — кокетливо отвечает шатен.       (В палате)       — Что сказала мама? Ты же не разболтал ей, где мы сейчас находимся? — обеспокоенно спросил я, докуривая сигарету.       — Конечно же нет. Всё нормально, спрашивала как ты. Она пригласила меня к вам в гости, — беря одну сигарету из моей пачки и закуривая её, ответил Алексей.       — Я надеюсь ты понимаешь, что слуг, личных поваров и прочей роскоши у нас нет?       — И что? Разве это главное в жизни? Мне интересно узнать, как ты живёшь, познакомиться с твоей семьёй.       — Кстати о семье, завтра приедет мой старший брат, и я не знаю, в курсе ли он о том видео. Мне как-то стрёмно.       — Я буду рядом, не волнуйся. Не знал, что у тебя есть брат.       — Два брата. Один младший — Андрей, ему 10. И старший — Костя, ему 20. Он постоянно в разъездах из-за соревнований по футболу, поэтому с нами практически не живёт.       Шатен внимательно слушал рассказы своего омеги про семью до тех пор, пока обоих не начало клонить в сон. Парни погрузились в страну грёз, на время откладывая все проблемы и дела.