Нечего терять.

      Допив банку пива, я вышла на улицу. Холодный ветер немного отрезвил, но голова до сих пор кружилась. Моя жизнь уже не могла встать на место, она уже закончилась на моменте моего рождения. Я родилась уже не желанной этим миром, ведь именно нескончаемые боль и страдания в этот период как будто были предназначены мне. Казалось весь мир всегда был против меня. Когда была нужна помощь бога, когда я молила его мне помочь — ничего не изменилось. Когда я пыталась взять все в свои руки и начать что-то делать, это было кратковременное дарование судьбы, которое как песок сквозь пальцы осыпалось даже не дав какой-то фундамент.       Мне хотелось ещё сделать несколько попыток пожить, но с каждым разом они были все хуже и тяжелее. Поэтому с каждым разом я всё чаще выходила поздно ночью погулять. Ходила разными дорогами до парка и всегда садилась на одну и ту же лавочку: она единственная стояла под полупотухшим фонарём, свет которого еле мог осветить даже небольшую часть тропы рядом.       Сев на лавочку, я посмотрела в небо, мои ноги сами по себе мотались из стороны в сторону. Я задумалась о жизни, как мне дальше её пытаться строить и из чего. Вдыхая глубоко воздух, ничто не могло нарушить мой покой, но открыв глаза, я заметила боковым зрением, что кто-то сидит рядом. Человек был в темно-серой толстовке и в капюшоне. От него веяло чем-то нечеловеческим. С какой-то стороны я не испытывала ужаса рядом с ним, а какое-то облегчение.       — Ох, привет? Тоже тут наслаждаешься жизнью? Ахах, правда уж, сегодня хорошая погода, — я снова устремила свой взор в небо. От собеседника не было ни одного слова или вздоха, от чего мне показалось что ему плевать на мою компанию, поэтому меня немного это задело, ведь за столь долгое время самоизоляции и избегания людей захотелось поговорить.       — Я надеюсь не мешаю тебе, не заметила, что тут кто-то сидел, искренне прошу прощения, — мой голос не дрогнул, ведь я всегда говорила людям о своих намерениях и чувствах, но и всегда оставалась из-за этого одна. Немного покопавшись в сумке, я нашла шоколадный батончик, который немного подтаял. Почти вложив насильно ему в руки сникерс, я ушла со словами: — «Пожалуй, я пойду, возьми, хоть у кого-то жизнь будет слаще, мне это уже не поможет».       Следующий день начался со звонка квартиранта у которого я снимала квартиру. Женщина сказала что выселит меня в конце месяца, если я не заплачу. Уже на квартиру ищутся новые жильцы. Оно и понятно, я не слежу за порядком, ибо нет сил, выплачиваю аренду не вовремя. У меня были попытки идти работать, но из-за этого начала скатываться в плане обучения в университете. В итоге из-за некоторых обстоятельств все шло к одному — отчисление. Пришлось уволиться.       Сходив на учёбу, я поняла, что не могу больше слушать преподавателя. Я его даже если и слышу, для меня это неразборчивый набор букв. Я не понимала что мне говорят однокурсники, их слова теряли смысл уже на первом вздохе.       До дома я дошла пешком и села за домашнее задание. Но только открыв программу, всё, что я делала: сидела и смотрела в одну точку потеряв счёт времени. Снова вечер, снова я чувствую себя опустошенно в попытках выучить что-то новое. Я не видела в этом смысла, но не оставляла попыток, сидя каждый день и пытаясь хотя бы начать.       Уже почти ночь, прошло наверное несколько часов за моей прострацией и я пошла снова в парк. На той лавочке уже сидела знакомая мне фигура, в той же толстовке.       — Такое чувство, будто ты не уходил со вчерашней ночи, — я плюхнулась рядом уже с знакомым незнакомцем.       — Эх, устала, знаешь, ты выглядишь ещё в расвете сил, а во мне уже все погасло. Хотя я тщетно продолжаю пытаться хвататься за эту жизнь, не знаю зачем. Почему мы вообще живём? Чтобы придумать смысл жизни? Смешно, я думаю над своими проблемами, так ещё и должна придумать смысл жизни, это шутка такая или что, — я ещё была спокойна наружно, но при монологе нервно хихикала.       — Я все равно люблю эту жизнь, на удивление. Я ненавижу себя, окружение, но не жизнь. Хочется попытаться ещё раз. Извини, что тебе приходится слушать моё нытье, ахах. Ты на удивление хороший слушатель или похуист, раз ещё тут сидишь, хм, — порывшись в своём портфеле, который я давно не разбирала, нашла там конфету и также вложила ему в руки, — Слушай, ты тоже ведь сидишь тут не просто так, подсласти свою жизнь, я надеюсь мы увидимся завтра, но не гуляй так часто поздней ночью — это опасно!       Мне пришлось покинуть поспешно это место, ведь завтра нужно было искать работу.       На утро я проснулась, посмотрев расписание пар, я лежала и пыталась заставить себя встать, но тело будто свинцом налили, а в голове всплывали мысли: мне это не нужно; сегодня мне как-то плохо, кажется я заболела; сонная все равно ничего не пойму, потом дома выучу. Конечно же, эти оправдания были лишь для меня хорошими, в другом смысле, они не перестанут от этого быть оправданиями. Закрыв глаза я проснулась от стука в дверь. Испугавшись и подлетев к ней я спросила «кто там?».       — Это участковый, у нас есть пара вопросов, ответите? — хриплый мужской голос послышался за дверью. Нервно дыша и поспешно открывая дверь, я ошалело посмотрела на незваного гостя. Он же в свою очередь осмотрел меня.       — Я слушаю вас, — невозмутимый и уставший голос звучал у меня тихо, будто я на последнем издыхании пыталась произнести это. — Недалеко от этого района произошло убийство. Вы что-нибудь слышали этой ночью? Или вообще видели кого-нибудь подозрительного? — Мм, не помню, я очень крепко сплю с закрытыми окнами. С утра меня не бывает дома, я на учебе. — Понял, если что-нибудь вспомните, пожалуйста, сообщите нам, — низенький и пухлый полицейский пошёл на следующий этаж. Захлопнув за ним дверь, мне показалось, что я сделала это слишком громко и меня начало съедать чувтво вины, но перед кем — непонятно. Я чувствовала волнение внутри, ведь не часто общалась в принципе с кем-то. Мне показалось, что я ответила на вопросы неправильно, будто нужно было это сделать не так. Я думала снова лечь, но посмотрев на время, показалось что все же лучше встать, ведь скоро вечер и я не успею найти работу.       Посмотрев несколько сайтов, я увидела вакансии продавца в каком-то алкомаркете, в книжном и в обычном продуктовом. Оставив везде заявки мне перезвонил только алкомаркет в этот же день. — Стажировка у нас не оплачивается, она длится три дня. Когда вы готовы выйти на работу? — вопрос поставил меня в тупик. Я не знаю, готова ли я работать или нет, но мне нужно было попытаться. — Завтра.       Кое как взяв себя в руки, я провела весь день в попытках приготовить себе хотя бы лапшу. Успешно приготовив у меня уже не оставалось сил его съесть. Забыв про его существование, я снова вышла в парк, не забыв зато про парочку мятных конфет. Вечерний свежий воздух немного приводил в чувства. Придя на место, меня уже будто ждали. Плюхнувшись рядом, я решила снова начать тираду о жизни.       — Снова здравствуй, знакомец. Представляешь, я опять делаю тщетные попытки жить. Надеюсь тебе не надоело меня слушать. Раз ты тут сидишь, эм, какой это день? Наверное — нет. Представляешь, я тебя даже не знаю, но ты, наверное, единственный человек, который знает о моих мыслях больше, чем кто-либо. Я могу задавать вопросы, но ты не обязан отвечать на них, они будут, наверное, риторическими. Мне интересно, насколько меня ещё могут ранить другие люди. Всегда есть какой-то конец, но кажется это длится уже вечность. Почему я так живу? Я хочу, наверное, жить. На удивление все не так плохо, у меня замечательное прошлое, замечательная жизнь… Была. Почему все пошло не так? Ох, не думаю что тебе интересны подробности. Я просто устала.       Я протянула ему мятную конфету, а одну запихнула себе в рот. В молчании мы просидели очень долго, потихоньку начало светать. Мне не хотелось уходить, но видимо моему соседу по лавочке уже было пора, его поспешность меня удивила. Он будто сидел ничего не ожидая, но ещё даже небыло рассвета — человек удалился по тропинке в сторону от городка. Его спина отдалялась, а у меня появилось много вопросов. Кажется, моя жизнь преобрела мнимый смысл, мне стало интересно, кто этот человек, зачем он здесь сидит и слушает меня.       Дом меня встретил разбухшей лапшой, которую я забыла отделить от воды. Я чувствовала сильную усталость, но перед стажировкой нужно было набраться сил, поэтому я даже не заметив противность блюда, закинула его в рот. Через час я уже была готова выходить и направилась на место работы.       Меня встретил ехидный коллектив. В этот же день меня усыпали работой. Так прошло три дня уже. От меня требовали больше чем я знала. Я приходила домой изнеможенная, у меня хватало сил только чтобы попить воды на ночь и лечь спать. На четвёртый день я спросила, когда же меня официально трудоустроят, на что мне ответом было «ещё постажируйся, ты не готова к работе». Но ближе к полудню я услышала интересный разговор двух самых напрягающих меня работников — безопасника и администратора.       — На неё можно будет первый месяц навесить штрафов, она выглядит бесхребетной. Ты смотри как всем готова помочь и в бой рвётся. Но вот на кассе слишком тихая. Думаю можем её стажировать неделю или две без зарплаты, как думаешь? — это говорил явно молодой парнишка, он все время общался с администратором магазина на короткой ноге, это было заметно.       — Да брось, у нас стажировка может продолжаться очень долго, можем её не устраивать даже, бесплатно поработает, пока не дойдёт это до неё. Вспомни прошлую дуру, так два месяца проработала, пока не поняла, видно, жизнью не научены, пусть поймёт, что все не так просто. Нам лучше бесплатная сила, нежели штрафы вешать, за них ещё отчитываться, — послышался уже голос администратора магазина, который мне и звонил, чтобы принять на работу. Я думала что мы сможем поладить, если покажу себя хорошим работником и человеком, но видимо нет. Я просто куда-то кинула бейджик стажёра и ушла поспешно оттуда. Мне повезло, что люди оказались тупее, чем я, раз решили это обсуждать прямо на рабочем месте. Придя домой, я посмотрела какие пары пропустила из-за своей глупости. Они были важными и посещение на них учитывалось, нежели до этого, поэтому я очень расстроилась.       Днем мне поступил звонок с вуза, оповестив что у меня сняли баллы за предмет, также напомнив о долгах, которые я должна закрыть до лета, там уже должен был быть диплом и меня держать уже не будут. Позже поступил звонок от врачей, отец снова в больнице. Мне лишь оставалось надеяться на врачей. Учёбу я не могла оставить, чтобы наблюдать за отцом, да и учиться уже в принципе не могла, я не знала как поступить. Я уже не могла терпеть, поэтому взяв нож и крутя его в руках у меня промелькнула мысль, что боль от ножа будет не такой колючей, как все эти события. Всегда на грани мною совершалось много глупостей. Я — разочарование. Хотя пока есть ещё учёба. Ладно, надо держаться. Если отец будет жив, хотя бы смогу его порадовать.       В итоге всё оставшееся время я пролежала, но мне показалось что меня ждут этим вечером на той самой лавочке, поэтому неведомая сила заставила меня подняться и пойти туда.       Не было желания переодеваться, а моя одежда после работы была вся грязная из-за того что возилась на складе с утра. Волосы были растрепаны, возможно я даже выглядела болезненно. Но мне было слишком не по силам приводить себя в какой-то порядок, поэтому я почти выбежала из дома так как есть.       На лавочке никого не было и меня это очень опечалило. Я просто села и начала плакать. Ещё как на зло на меня начало капать, а через несколько мгновений начался ливень. Это был не самый худший день в моей жизни, но очень отвратительный. У меня не было сил ни встать и пойти домой, ни даже уже плакать. Слезы будто кончились, как и моё время. С рассветом солнца я поплелась домой. Дома уже сняла с себя мокрую одежду и бросила на пол, оглядывая квартиру.       Горы мусора, полные мусорные пакеты, все лежало вразброс. Грязное белье вперемешку с чистым красовалось на кресле. Возле кровати стояла гора грязной посуды. Это было похоже на минное поле. Всё в песке и пыли, здесь даже дышать, возможно, было опасно. Бардак ещё больше вгонял меня в отчаяние, как и предстоящая уборка квартиры.       С трудом уснув меня разбудил звонок. Звонил брат чтобы сказать о том, что с отцом все в порядке и мне переживать не стоит. Это единственный повод когда он мне звонит. Те кого я действительно считаю семьёй — единственный отец. Брату на все плевать, а с матерью я не общаюсь. У меня остался только один человек ради которого я готова жить и идти дальше. Получить образование, пойти на хорошую работу, чтобы оплатить хороших врачей ему, купить квартиру и жить вместе. Но с каждым днем я чувствовала себя разочарованием, а ощущение никчёмности и бесполезности только усиливалось. Это последняя капля, которая себя изживала.       — Какое же я ничтожество, — с этими словами на выдохе я просто уснула.       Проснувшись вечером я снова пошла на ту лавочку, воткнув в уши наушники. Не знаю на что была надежда, но лавочка снова оказалась пуста. Мне не хотелось ждать «гостя», поэтому ноги плелись в сторону от города. Каждый шаг давался мне с трудом, но ненависть и злость накопившиеся во мне будто являлись топливом, это толкало мои ноги в неизвестность. Устав ходить я поплелась к ближайшей лавочке, где обнаружила своего старого незнакомца. — А, эм, привет? Я подсяду? — голос будто пропадал. На это я потратила последние силы. — Тебя не было долго, — отозвался нежный мужской голос. Я не могла поверить своим ушам, я даже иногда подумывала, что этот человек возможно немой. — Да… С учёбой проблемы, — мой голос звучал уже более живым и очень удивлённо. Когда же посмотрела в лицо отвечавшему я увидела синюю маску. Присев рядом у меня появились силы на монолог, который последовал из моих уст.       — Я… Устала. Зачем мне жить и страдать? Представляешь, я пыталась себя убить до этого разными способами. Голод, таблетки, резала себя, пыталась прыгнуть под машину. Но мне страшно накладывать на себя руки всерьёз, а под машину… Жалко водителя. Я просто баловалась и играла в жизнь и смерть. К чему это я… Каждый вечер, что я выходила гулять так поздно, это была надежда встретить спасителя, глупо звучит не правда ли? О, может слышал о ночных убийствах недалеко от парка. Кстати, удивлена что ты гуляешь тут так поздно… Это опасно, поэтому надеюсь с тобой будет все в порядке. Хм, так вот, я надеялась что встречу его, в подворотне, в переулке, в этом одиноко парке на окраине города. Будто со мной кто-то играл в прятки, попытки были тщетны. Но я всегда была невезучей, видимо даже тут мне не повезло. Ладно, прости, что тебе приходится выслушивать этот бред. Я ведь не живу хуже кого-то, у меня есть квартира… Семья, — я задумалась на мгновение, пытаясь понять что у меня есть ещё, — да, возможно этого не много, но у кого-то и этого нет. Прости, мне нужно идти.       Я неспешно встала с лавочки, из моего рта не по моей воле вырвался протяжный вздох, который был похож на стон. Ноги не хотели двигаться вперёд. Страшно идти домой, когда нет уверенности в завтрашнем дне. Внезапно меня схватили за рукав, я же в свою очередь лениво обернулась назад. Парень держал меня за рукав, в нем чуствовалось сомнение. Он потянулся в карман и достал конфету, что я когда-то ему отдавала. — Спасибо, — я проговорила это уже сухими губами. В горле стоял ком и хотелось просто разрыдаться. Когда я взяла конфету меня отпустили. Мне так хотелось почувствовать человека, поговорить с ним, вести диалог, но просить его отвечать или требовать разговора с ним было бы грубо с моей стороны. — Через неделю скажи чего ты хочешь, — опять я услышала как он говорит, но что это могло значить.       Вернувшись домой, я легла спать, не зная, что будет со мной завтра. Меня уже мало что волновало.       Следующий день сулил ужасной погодой, квартирантка дала мне собраться неделю и убрать квартиру хоть как-то, ибо у нее еще в планах был клининг. Оказалось что у меня не так много времени. Я нашла свои драгоценности, настольные игры в которые я так и не смогла играть с кем-то, выставила все на продажу. Забрали все в этот же вечер. Старые и порванные вещи я выкинула. Из одежды у меня остались только застиранная футболка, белая толстовка, лосины и кеды. Избавившись от хлама и убрав бардак мне стало немного легче, будто я могла начать жизнь сначала. Нужно было отчслиться и просто вернуться домой. Мне позвонил брат и сказал, что отцу хуже, но я ощущала что справлюсь. У меня хватало денег на еду и проезд домой. Также брат уже знал о моей ситуации с учебой и ждал дома.       Без ценных вещей я готова была отпустить жизнь и тревоги, будто я стала свободнее. Сидя почти в пустой квартире и теребя конфету в руке я глубоко размышляла. Чего же я хочу… Перестать существовать или начать все сначала? Мне ничего в принципе уже и не надо. Ни смерти, ни жизни. К чему был тот вопрос от незнакомца?       Почти вся неделя прошла, я мучалась с отчислением, ведь меня хотели отчислить перед дипломом, пытались даже уговорить попытсться закрыть все долги. Но мне это не нужно, поэтому я с успехом ушла с ненужной справкой. Квартирантка заходила и осматривала квартиру на наличие «поломов», она знала что с меня не взять денег, поэтому просто оценивала ремонтопригодность. Я не особо чем-то пользовалась здесь, поэтому все было лишь пыльное. Завтра был последний день здесь, я не определилась чего хочу… Но не попрощаться со своим слушателем ночных похождений было бы невежливо. Портфель был готов, осталось только купить билеты. В пустой квартире раздался звонок телефона, что-то внутри меня не давало покоя. Взяв трубку я услышала спокойный голос брата: — Присядь, сейчас я тебе кое что скажу, — мне эта фраза никогда не нравилась, особенно из его уст. — Говори так, я уже вещи собрала, в прирципе с утра приеду, сейчас уже насиделась. — Нашего отца больше нет, — после долгого молчания, он поинтересовался как я. — Всё нормально, это должно было произоти рано или поздно, я понимаю, все хорошо.       Я повесила трубку, последняя капля, которая держала меня тут, она испарилась. Мне не хотелось плакать, я наверное не понимала что сейчас происходит, это тяжело было осознать. Теперь я одна и меня некому поддержать. Я сама себе не помощник… Ведь я не смогла его порадовать ни разу за всю жизнь, он поддерживал меня, хоть и был строг… А я лишь разочарование. Никому ненужная душенька. Брату я лишь доставлю хлопот сидя на шее. Выходя на улицу, мне казалось что это моя последняя прогулка.       В парке при приглушенном свете стояла фигура, которую я уже узнавала и замечала издалека. Ощущалось, что незнакомец дарует мне надежду на жизнь. Подойдя к нему, я тихо спросила: — Прошу прощения, могу ли я тебя обнять? Мое желание сейчас, это почувствовать тепло и поддержку.       Фигура просто стояла и молчала, я приняла это за согласие, поэтому обняв аккуратно человека я взрыдала. От него не было ни утешения, ни ответных объятий, я понимала, что ему это не нужно. Я никому не нужна. В мгновение, когда я уже хотела отступить, и слезы уже не текли, меня потрепали по голове. Я почувствовал дуновение теплого ветра. — Идем, — он отстранился и пошёл в глубь парка. Я же протирая лицо рукавами поспешила за ним. Я почувствовала себя необычно тревожно, но мне нечего было терять.       Темный лес окутывал и путал мой ориентир, я уже не понимала в какой стороне город или парк, я просто плелась за серой толстовкой. Никто из нас не обмолвился и словом.       Дойдя до здания, мне лишь оставалось подняться за ним по полуразволившейся лестнице. Я очень устала, но очутившись на крыше, я увидела луну. Она освещала ярко открытую местность. Меня в миг начало заполнять чувство жизни, осознание что ждут меня дома. Казалось мои глаза засияли. — Так ты мне нравишься больше, с этим живым взглядом, — послышалось от человека. Звучание его голоса вселило в меня смущение, как и смысл слов, который я поняла по своему. Подойдя немного к обрыву и посмотрев снова на небо, за спиной я почувствовала присутствие. Прекрасная ночь.       — Я хочу навсегда остаться в этом дне, ведь он подарил мне полное чувство жизни, — я повернулась к человеку, которого бы хотела назвать своим другом.       Но жаль, что я не послушала наставления родителей не ходить с незнакомцами в лес, ведь в руке у него сверкнуло лезвие. Не успев испытать страх или среагировать на это, в моем горле почувствовалось сначала необычайное тепло, затем жжение и острая боль. Открыв рот чтобы закричать, я поняла что у меня нет голоса. Голова кружилась и отступив назад я увидела на мгновение как человек снял капюшен, а его синяя маска под светом луны засияла.       Так я и осталась навсегда в том дне, где я за долгое время почувствовала себя живой.