Rape Me — Nirvana
Фил рос. Ему уже 18. Ему больше неинтересна ни физика, ни изобретения. Теперь у него свои увлечения, свои друзья, своя компания. Хотя друзьями их назвать было сложно. Увлечения тоже были не самые хорошие. Мама ничего не замечала, как и Нана до определённого момента. Что от Фила теперь пахнет сигаретами, что он не бывает дома сутками, что он приходит пьяным, что ему наплевать на то, что скажет мать. Но так-то подумать, она ничего ему не говорила, у неё были свои проблемы и своя жизнь. Она никогда не уделяля нужного внимания своим детям, ей был просто-напросто наплевать. Где и с кем её дети, где и с кем её муж. Они уже не те. Здесь уже все, не те. Никто никогда не был верен себе и своим принципам, никто ни во что не ставил семью. Все думали о себе. Или же вообще не думали. Но единственное оставалось незименным. Это неразлучность Фила и Наны. Раньше это была простач дружба как брат и сестра. Ничего необычного. Но сейчас, когда Фил приглашал её на чердак, снова и снова, они сидели там, именно там она выкурила первую сигарету. Именно там произошло всё то, что было в её жизни. Самые важные моменты были тут и рядом всегда был брат. Фил любил сестру. Только вот, как? Возможно, это была нездоровая любовь. Но именно она была с ним рядом, когда его ломало. Прикрывала его, когда он уходил далеко и надолго. Она помогала ему подняться на нужный этаж, когда он был невменяемым. Когда он летал где-то в облаках. Они были чем-то большим для друг друга, чем нужно было бы. Да, это неправильно и глупо. До жути, глупо и навивно. Ладно, Нана… Но Фил? Но ни он, ни Нана не расскажет матери, что она поднимаясь на чердак, собираясь подкормить Теслу, что остался совсем один, в глубине души, надеялась, что Фил там, сидит и ждёт её. А не где-то шляется со своими дружками-наркоманами. Нане не нравилась его зависимость. Ему нужна была помощь. Она знала и видела это. Но он не был зависим. Обычные игры, которые в итоге, ничем хорошим не кончится. Но сказать ему об этом было страшно. Нет, Фил бы ей никогда ничего не сделал. Он заботился о сестре, всегда встречал её после школы тёмным вечером, когда было слишком страшно идти по закаулкам старых улиц. Но было даже слишком страшно.***
— Нана! , — чей-то громкий, но такой родной голос откликнул её. Сняв один наушник, она повернулась назад и увидела Фила. Тот в свою очередь подбежал к ней, чуть отдышавшись, обнял её. А она. Она вторит ему. Крепко обнимая, утыкаясь красным от холода носом, ему куда-то в грудь. Он всегда был выше неё, но сейчас она стала совсем ему по грудь. Он не упускал возможности подшутить над ней. Никогда. Они давно привыкли в таким подколам. И даже не обращали внимания. Это было смешно, но в каждой шутке, есть доля правды. Нане хотелось, чтобы Фил увидел эту правду, чтобы он перестал заниматься всей это страшной чушью. На которую он подсел. Он наркоман. Зависимый. Он просто сам не понимает. Даже сейчас, она чувствует запах сигарет запечанный на его куртке, волосах, везде. Он пропах этим. Нане хотелось сказать спасибо за то, что хотя бы не перегаром. Но она решила промолчать. Ей не нравился запах сигарет, по-крайней мере, она так думала, пока не выкурила свою первую сигарету. Курить-то, её Фил научил. — Ну и где ты шлялся трое суток? — серьёзным тоном спросила она, — я устала прикрывать тебя пред матерью, даже она заметила, что тебя дома нет. Я больше не буду прикрывать тебя. Врёт. Она всегда будет его прикрывать. Придумываьь новые и новые отмазки. Скрывать всё, и сохранять в глубине своей души все тайны, которые он ей рассказывает. Это навсегда останется между ними. Она умела хранить тайны, она хотела сохранить частичку его сердца у себя. Частичку его души. Чтобы те остались целы, чтобы в нём остался, тот Фил. Который был раньше. Но его больше нет. Но он навсегда останется в душе Наны. Нет, Фил осталсч таким же добрым, рискованным, раскрепощенным, готовым придти на помощь, когда понадобится. Но он больше не тот мальчик, которого знали все. Он резко изменился, вырос, возможно не в лучшую сторону. Да, он стал намного хуже, чем был ранее. Но зачем говорить о прошлом, если его изменить нельзя? Нужно думать о будущем. Но они не думают, и даже не собираются. Зачем всё это? Смысл от их раздумий, как от козла молока. Честное слово. — Знаешь, Нан, — начал он, смотря вниз, прямо ей в глаза, — я тебя конечно очень люблю, но как-то отвечать не горю желанием, знаешь, и я думаю я избегу от этого вопроса, — закончил он с усмешкой. Эта усмешка. Эта улыбка. Была у него всегда. Это единственное, что никогда не изменится. Это его улыбка, но Нана надеялась, что огонёк в его глазах не пропадёт. Но это было неизбежно. Даже сейчас смотря в его глаза, она не видела того огонька. Он тух. Да, и сам Фил тоже. Он опускал руки. — Интересно, чем же ты собираешься избежать вопроса и ответа на него? — хмуря свои светлые бровки, спросила Нана. Он ничего не ответил, но прикоснулся сухими губами к её миниатюрному носу и щекам. Оставляя там маленькие поцелуи. А ей-то большего и ненадо. Она тут же покраснела и отверуналсь, смотря куда-то вниз. А Фил, наоборот, залился ярким, но слишком коротким смехом. — Стешняшка ты, — продолжая усмехаться своей привычной и самодовльной улыбкой, — можем прогуляться или ты замёрзла? Ноябрь месяц всё-таки. — Пошли, — не задумываясь, ответила девушка. Отпустив её из плена своих объятий Фил, достал из кармана сигарету, взяв её в зубы, зажёг. Закинув голову назад, выдохнул дам куда-то вверх. На что, Нана лишь вздохнула. Взяв её за руку, потащил её куда-то вперёд, мимо их подъезда. Нана же в свою очередь, чуть не упав, не ожидая такой резкости, быстрым шагом поспешила за братом. Ноги-то у него длиннее будут. Гуляя поздними вечерами холодной осени, они болтали обо всём. Хотя чаще говорила Нана. Фил, шёл, внимательно слушая, покуривал. Так было всегда. Это было обычием. Нана надеялась, что они не потеряют эту связь между собой. Что они навсегда останутся вместе. Что они также будут встречаться и обниматься на пыльном чердаке, что Фил будет объяснять ей физику, что он будет звать её к себе и тепло обнимать, что будет также дорожить ею, что эта тонкая ниточка не пропадёт. Что он будет любить её всегда. Она надеялась, что он тоже хочет сохранить это всё. Она надеялась