Романтика с ароматом граната и секса.

      Вернувшись в дом Аль-Хайтама, который давно уже стал родным и своим, Кавех озадаченно стоял на входе. Темнота, ну, вернее, полумрак. Это было… мягко говоря, странно. Обычно, хотя бы на кухне или в кабинете самого Хайтама, свет горел, а тут — лишь лунный свет освещал прихожую из окон. Кавех вернулся позже обычного, потому что пытался успеть закончить чертёж нового проекта до того, как пойдёт домой, чтобы наконец выспаться на выходных, но даже задержавшись более чем на три часа он не успел, и пришлось забрать работу на дом, опять. «Может, его нет дома? — промелькнуло в голове в оправдания этой гробовой тишины и мрака, — хотя, он должен был быть дома… Не помню, чтобы Хайтам говорил, что пойдёт куда-то…» Но любые гипотезы же нуждаются в проверке! А проверят их опытным путём! Вот и Каве решил провести эксперемент, на проверку живого в доме, конечно не сходя с коврика в прихожей, ибо, ну… жутко как-то.       — Я дома! Хайта-ам? Ты тут? — голос немного дрожал, подло выдавая нерешительность, но Кавех уже крикнул это в глубь тёмного коридора, откуда впоследствии послышалось шабуршание. «Там кто-то точно есть, — подумал Кавех, не зная, радоваться ли ему или бояться сильнее (не то чтобы он сейчас был напуган), — или что-то… Может воры?» Спустя примерно половину минуты из глубин коридора кто-то вышел, в темноте было довольно трудно разобрать лица, но по широкому высокому силуэту отчётливо узнавался Аль-Хайтам. Кавех облегчённо выдохнул, и тут же поставив руки в боки, чуть не выронив из них заветный ватман с чертежом, начал причитать, — Хайтам! Чего ты так пугаешь! Тишина такая, будто ты умер! И света ещё нет, электричество отключили что-ли?       — Не кричи ты так, — прямо перед лицом Аль-Хайтама зажглась свечка, — ты что, такой трусишка, что боишься темноты? И нет, электричество не отключили, просто…       Кавех хотел начать возмущаться из-за намёка на его трусость (что конечно же не правда!), но в тот момент Хайтам щёлкнул переключателем и слова резко перестали существовать, Кавех застыл не в силах даже двигуть языком. Пол был усыпан лепестками сумерской розы, а по периметру стен стояли подсвечники с множеством свеч, принюхавшись можно было почувствовать едва уловимый аромат… это… гранатовое масло?       — Э, это что? — всё, что Кавех смог сказать на это. В это время Аль-Хайтам успел каким-то боком выхватить у него чертёж и дипломат с другими наработками, вместе с Мехраком, что был не особо рад, и, занеся их в комнату Кавеха, начал помогать тому снимать пальто. «Что это за нахуй?» — первое что мелькнуло в голове Каве. — Ты что болен?!       — Ты вроде говорил что тебе нравится романтика, — Хайтам склонил голову немного набок, как птичка, и посмотрел прямо в глаза, что немного пугало. Его глаза были как будто покрыты некой дымкой, отчего взгляд казался пустым и почему-то невероятно томным и нежным. Он… пьян?       — Хайтам, ты пил?! Да какого хрена??! Ты же пьёшь только виски по субботам, сегодня пятница! Пятница, идиот! — взбунтовался Кавех, однако, такой расклад очень даже удачен, но тут нужно смотреть насколько он пьян…       — Разве что немного, — Аль-Хайтам приблизился ближе положив голову на плечо Кавеху и вдыхая аромат его волос, они до сих пор отдавали запахом гранатового шампуня и кондиционера с ромашкой.       Кавех бурчал что-то озлобленное, потянувшись снимать обувь, как вдруг его подхватили и быстро унесли в комнату Аль-Хайтама, прямо в обуви.       — Что ты делаешь, придурок ты пьяный! «Немного пьян»?! Я этого не вижу! — Каве был шокирован этой ситуацией: чтобы Хайтам и пустил в дом в уличной обуви? Где же это видано? Нет! Он точно безоговорочно и бесповоротно пьян! Совсем не «немного»!       — Успокойся, — Хайтам посадил Кавеха на кровать и стал аккуратно снимать с него сапоги. Это незамедлительно вызвало реакцию со стороны первого в виде румянца на самых кончиках ушей. Кавех был в таком недоумении, что даже и сказать ничего не мог. Когда первый сапог был грациозно стянут с ноги и взору открылись белоснежные, невероятно элегантный ступни, идеально ухоженные, без единой мозоли или натоптыша, чистые, словно только что омытые в воде вечного оазиса богини цветов, Хайтам, не обращая внимания на полувздох-полустон сверху, начал её целовать. Каждый миллиметр, каждый пальчик не был обделён вниманием его губ. Затем второй сапог отправился прочь, и вторая нога не осталась без внимания. Аль-Хайтам смотрел прямо в глаза Кавеха, когда, буквально, расцеловывал его ноги, и это пиздец как возбуждало, этот взгляд изумрудных глаз, прожигающих тебя насквозь, горячее дыхание на чувствительной коже ступней, нежные, аккуратные касания — боже, этож умереть можно! Одно стало понятно точно — он почти даже не в своём уме, хоть действия размеренные и чёткие, будто медовые, и, конечно, глаза: туманит их явно и алкоголь, и похоть. Закончив со ступнями Хайтам пошёл ввёрх по голени, оставляя влажную, от поцелуев, полосу и приблизившись к коленям потянулся руками к брюкам Каве, внезапно остановившись, как бы прося разрешения. — Агх! Ты чёртов дьявол, Аль-Хайтам! Продолжай уж раз начал! — едко усмехнулся Кавех, поймав то самое настроение, что и Хайтам, и сбито дыша. Нежные прикосновения к ногам будто опьяняли его, делая более податливым, что он, конечно же, не признает. Ступни всегда были его слабым местом, Аль-Хайтам узнал об этом в их самый первый раз, и успешно пользуется этим каждый раз, чтобы подразнить. Так и сейчас, победно усмехнувшись, он продолжил целовать острые коленки, параллельно медленно стягивая чужие брюки.       — Хах, знаешь, в этот раз играем по моим правилам, Хайтам, — с каким-то томным высокомерием усмехнулся Кавех и, стянув с себя боксеры с львятами, поставил одну ногу на плечо Аль-Хайтама, — Отсасывай, милый.       — Не борзеешь ли ты.? — Хайтам смотрел с какой-то озлобленной ухмылкой, оно и ясно — так ущемлять его гордость Кавех ещё не пробовал, отчего становилось только интереснее! Но как говорится «Кто не рискует, тот не пьёт шампанское!», так что почему бы и нет?        — Кто тут ещё оборзел: со входа меня в кровать тащить?! — хищно усмехнулся Кавех, и, кажется, тут же об этом пожалел: Хайтам укусил его за внутреннюю часть бедра, за чем последовал громкий то ли вскрик, то ли стон, со стороны Каве, — БЛЯТЬ, ТЫ-       Затем Аль-Хайтам, наслаждаясь реакцией на свою подлую выходку, прошёлся языком по месту укуса, как бы извиняясь, от чего Кавех запрокинул голову и почувствовал волну мурашек, пробежавшую по ногам и спине. Хайтам прикоснулся губами к головке члена, чем вызвал новый стон сверху, затем прошёлся языком от самого основания, задев уздечку, после чего вновь послышались очередные стоны. Он невесомо касался члена, будто бы измываясь над возбуждением Кавеха, не беря в рот полностью и лишь лаская, однако после того, как он языком надавил на уретру, сочившуюся предъэкулянтом, у Каве просто напросто крыша от этих истязаний поехала. Подрагивающую руку Кавех зарыл в серебристые локоны.       — Ты же натурально издеваешься надо мной, не так ли, Аль-Хайтам? — с горькой улыбкой кинул Кавех, направляя голову рукой ближе к до боли возбуждённому члену, — нет уж, соси как следует, иначе я от возбуждения трахну тебя прямо в рот…       — Следи за языком, Кави, а то откушу, — Хайтам клацнул зубами, а после взял всю длину сразу, от чего Кавех, кажется, чуть не откинулся на месте, от нахлынувшей волны наслаждения, что ознаменовалось громким и протяжным стоном.       «Да я же сейчас кончу и сдохну в один момент, что этот дебил там вытворяет?! Р-рать! Как же люблю его за это, сук-Ах!..» — единственное что лезло в голову Кавеха, в тот момент Хайтам начал двигаться на члене одновременно работая языком так, что ощущения были будто в голову Каве ударил стопроцентный спирт. Он кончил неожиданно и для себя, и для Хайтама, поэтому не был бы особо удивлён если бы после этого Хайтам послал бы его нахуй и его бы стошнило, но когда Кавех об этом обеспокоился увидел лишь то, как он нарочито медленно облизывается.       — Ты!.. Я не буду тебя после этого целовать, Хайтам, фу, господи, — Кавех откинулся на кровать и, спрятав лицо в изгибе локтя, пытался утихомирить сбившееся дыхание.       — Пф, какие мы брезгливые, — усмехнувшись, Аль-Хайтам встал и ушел куда-то, и Кавех, заметив это, быстро приподнялся на локтях.       — Эй, куда ты блин? — возмутился было он, но через пару секунд Хайтам вернулся, кажется, была слышна открытая вода… Он что рот вымыл?.. — Ты-       Но Аль-Хайтам ничего не сказал и лишь затянул Кавеха в долгий влажный поцелуй с небольшим привкусом мятной пасты, забираясь прохладной, от воды, рукой под его рубашку. По спине прошлась новая волна мурашек и дыхание Кавеха, только-только более и менее успокоевшееся, снова сбилось. Хайтам опрокинул Кавеха обратно на кровать и похотливо навис над ним, на что второй лишь насмешливо ухмыльнулся.       — Хах, нет уж сегодня это — моя игра — Кавех быстро схватился за руки Аль-Хайтама и перекатился, меняя позицию. Теперь уже он нависал над Аль-Хайтамом, хитро усмехнувшись и удерживая руки у него над головой, Кавех приблизился к его уху почти вплотную, что заставило Хайтама толи нервно, то ли перевозбужденно, сглотнуть, а Кавех томно, еле слышимо, шептал, уже сам залезая рукой под облегающую футболку, — И, я гарантирую, ты будешь стонать как последняя сучка подо мной, Аль-Хайтам.       — Мечтай, — также тихо и язвительно прыснул он в ответ на самоуверенные высказывания своего любимого архитектора.       Кавех хищно улыбнулся и смазанно поцеловал Аль-Хайтама, стягивая с него ненужную одежду. Стягивая с него черные боксеры, Кавех осыпал грудь Хайтама лёгкими, как лепестки роз, поцелуями. Затем, внезапно, Кавех прикусил ключицу Аль-Хайтама, одновременно с этим усаживаясь между его ног, однако на это он получил лишь сдавленный вздох, что явно огорчало, но при этом добавляло азарта в их «игру». Каве закинул одну ногу Хайтама себе на плечо. Каким-то невероятным образом он успел выудить из-под кровати тюбик смазки, заготовленный как раз для таких случаев. Кавех звонко щёлкнул крышечкой и, выдавив достаточное количество прохладного геля на пальцы, прикоснулся ими к ягодицам. Он лишь коснулся, но такая разница температур вызвала томный тяжёлый вздох сверху. Улыбка Кавеха стала чуть шире.       — Разрешишь ли ты мне? — он провёл свободной рукой по прессу Аль-Хайтама на что второй запрокинул голову.       — Давай уже… — Хайтам сдерживался, чтобы не застонать от одних лишь прикосновений, видя это, глаза Кавеха вспыхнули рубиновым огоньком, а улыбка стала походить на садистскую.       — Ах, неужели ты настолько хочешь, чтобы я тебя взял? — Каве аккуратно, даже ювелирно, проходит кончиком пальца по твёрдо вставшему члену секретаря, наслаждаясь тем, как тот запрокидывает голову, хватая ртом воздух. Он проходится рукой по всему туловищу, как змея, наклоняясь ближе к лицу и хватая Хайтама за подбородок, чтобы тот смотрел на него, — Ты так возбуждён, а я ведь ещё ничего не сделал…       Кавех припадает к губам Аль-Хайтама, аккуратно переплетая их языки. Одновременно с этим неспеша проникает внутрь него одним пальцем, после чего Хайтам разрывает поцелуй, запрокидывая голову. Слышется короткий низкий стон. Кавех с победной ухмылкой проводит языком по его шее, чем заставляет Хайтама чуть ли не подавиться воздухом. Такая картина обычно холодного и рассудительного секретаря Академии, который сейчас абсолютно голый и раскрасневшийся лежит под ним никак не противясь, а наоборот моля его трахнуть, лишь больше подогревали самого Кавеха. Усмехнувшись такой реакции он ввёл палец глубже, неспеша растягивая стенки. Воздух становился тяжелее с каждым тяжёлым вздохом и стоном. Кавех снова прошёлся рукой по прессу и, дойдя до груди и найдя сосок, сначала слегка надавил Услышав стон в ответ на своё действие, его улыбка стала немного шире.       — Хах, забавно… — немного надменно прошептал он и аккуратно скрутил сосок пальцами, чуть-чуть оттянув, и, одновременно с этим, ввёл второй палец. Аль-Хайтам выгнулся, хватая ртом воздух, кажется его сердце колотилось так, что этим не давало полноценно вздохнуть. Кавех надавил на грудь Хайтама, чтобы опустить его обратно, при этом наигранно успокаивая, — Тише-тише, мы же только начали, такими темпами ты кончишь раньше, чем я войду, ты ведь не хочешь этого, правда? — он наклонился ближе к его лицу, нарочно задевая вставший член. Лицо Хайтама было алым от смущения, возбуждения, и, кажется, злости, что очень льстило истязателю. Наклонясь настолько, что они почти касались носами, Кавех заметил, что от Хайтама исходит лёгкий аромат гранатового вина, вот чем был затуманен рассудок секретаря Академии! Обычно Аль-Хайтам не пьёт вино, а конкретно это Кавех купил на деньги с очень прибыльного проекта, и оставил на какой-нибудь милый вечерок, чтож, теперь он его не выпьет. Ха! Теперь Кавех мучает его за дело! Смазанно поцеловав его, он ввёл третий палец, на что получил оскал и едва ли проглоченный стон, конечно, он ожидал немного большего, но Аль-Хайтам видимо сумел собрать остатки своего самообладания, насколько это позволял алкоголь и похоть внутри него.        Однако Кавех заметил как руки Аль-Хайтама, что до этого сжимали до треска простынь, потянулись к члену своего носителя как только Кавех немного отстранился. Блондина такой расклад не устраивал: в одну руку собрав запястья Хайтама, он он прижал их у него над головой.        — Тебе не разрешалось прикасаться к себе, — так как их лица снова находились так близко, что можно было почувствовать на себе горячее дыхание друг друга, не нужно говорить громко и этот властный, горячий шёпот бил по мозгам Аль-Хайтама лучше любого алкоголя, сильнее наркотиков.        — Так войди уже нормально. Чего ты медлишь? — огрызнулся Хайтам, скалясь и отворачиваясь от палящего взгляда рубиновых глаз.        — Прости, я не понимаю, не мог бы ты повторить? — Кавех шепчет прямо на ухо, после чего прикусывает и оттягивает мочку, пальцы нежно растягивающие стенки натыкаются на простату и начинают медленно массажировать её, что незамедлительно вызывает отклик Аль-Хайтама. Он резко раскрывает глаза, сжимает пальцы, немного выгибается, приподнимаясь, его пульс учащается и он томно и низко стонет. Кавех любуется этой картиной, а огоньки в его глазах разгораются только сильнее, — Ну?        — Блять… Кавех… Трахни меня уже, прошу, — Хайтам продолжал скалиться, но теперь с уголка его рта стекала капелька слюны. Кавех победно улыбнулся и закусил губу.        — Так бы сразу и сказал, — он нарочно издевается, медленно открывая тюбик смазки и зубами сразрывая упаковку презерватива. Он и сам уже возбуждён до предела, но сейчас поиздеваться над Аль-Хайтамом намного приятнее, чем получить недолгое наслаждение мгновенно, ведь такое выдаётся не так часто.        Кавех продолжает издеваться, когда медленно разводит ягодицы и подставляет член к отверстию, входя сначала головкой, медленно вставляя дальше. Он наслаждается тем, как Аль-Хайтам выгибается и чуть-ли не рвёт простыни, сжимая их в руках, как запрокидывает голову и пытается сдерживать стоны, что не сильно таки получается и тем, как он сам насаживается дальше на его член. Войдя полностью и дав Хайтаму привыкнуть, Кавех слышит тихое хрипловатое «Двигайся», и его это чертовски заводит, на этот раз дважды повторять не пришлось: он начал двигаться, задавая темп, медленный и размеренный. Было понятно что этой скорости мало, но Кавех продолжал медленно истязать, хотя и самому хотелось сорваться и оттрахать его как последнюю суку за все подколы и язвительные комментарии, но нет, для этого нужно терпение.        — Б-быстрее… — Аль-Хайтам сдерживал стоны, уткнувшись в свой локоть, он не любил быть громким, он не давал себе право быть таковым, но Кавех, конечно же, считает иначе.        — Стони, милый, я хочу слышать, — Кавех исполнил просьбу, медленные движения постепенно стали быстрее, но остались такими же плавными. Однако Хайтам ещё сдерживал стоны за вздохами, казалось он вот-вот кончит, но Кавех взял его член в руку и зажал уретру, — Ты кончишь тогда, когда я тебе позволю, ясно? М? Я не слышу? — он говорил властно и даже садистски, сразу же почувствовав как Хайтам сжался внутри и услышал как тот… заскулил? Сказать, что это изумило Кавеха — ничего не сказать. Внезапно он поймал и взгляд Аль-Хайтама — два изумрудных огонька смотрели на него с неприкрытой похотью, затуманенные алкоголем, они прожигали не хуже демонического пламени. Кавех не переставал двигаться, но сказать уже ничего не мог.        Послышалось хриплое еле слышное «Жёстче», после которого Кавех нагнулся ближе к Хайтаму, снова улыбнувшись, они оба еле могли дышать.        — Как пожелаешь, — послышалось в ответ и Кавех затянул Хайтама в поцелуй. Первый же толчок повлёк за собой низкие протяжные стоны и по комнате раздались звонкие пошлые шлепки. Каве позволил себе отпустить член Хайтама, чтобы опереться обоими руками на кровать. Он чувствовал что он уже на пределе и скоро кончит, поэтому он наклонился ближе к уху Аль-Хайтама и прошептал ему в самом приказном тоне, которым он только мог говорить —Кончай, — после чего излился сам, а после него и Хайтам.        Кавех сразу же свалился на Аль-Хайтама, чему второй был не особо рад, но сил на сопротивление уже не было.        Так они пролежали несколько минут в абсолютной тишине, просто восстанавливая дыхание. Внезапно Хайтам накрыл ладонью глаза и прервал эту тишину, усмехнувшись:        — Ты просто дьявол… — на что Кавех поднялся на локтях и тоже усмехнулся.        — Ха-а, кто бы говорил, не я ведь это всё начал! — Каве поднялся и, аккуратно высунув член и сняв презерватив, при этом завязав и кинув в мусорку, попав в неё с первого раза, сел Хайтаму на живот чисто из вредности, ему уже было плевать на то что он весь липкий, всё равно идти в душ, — И вообще, с чего это ты пил?        –М-м, ясно, глупый львёнок забыл, — Аль-Хайтам ехидно улыбнулся, видя как Кавех злится.        — Эй! Я тебе не глупый львёнок! И я не должен помнить все глупые случаи, когда ты пьёшь! — на сильную злость нет сил, но нужно же себя отстоять! Однако Хайтам лишь тяжело вздонул.        — Да успокойся ты, в этот день ты пришёл чтобы попросить пожить у меня, Каве, — эти слова поставили блондина в замешательство. Он это отмечает? — Кстати, давно ли ты такой жестокий?        — А, ну сегодня я чутка переборщил кажется, — Кавех смущённо усмехнулся и почесал затылок, но после хитро улыбнулся, — но ведь мне так редко удаётся побаловаться и помучать тебя, и вообще с чего это ты дался? Или может тебе понравилось?        — Вот думаю нужно проверить до чего тебя реально может занести и думаю в следующий раз нам нужны верёвки… А ещё… — Аль-Хайтам прервался и, приподнявшись, взял Кавеха за подбородок, что тот явно предполагал, и придвинув поближе прошептал, — у меня же с самого порога не было шансов против тебя.        Кавех надменно усмехнулся давая понять, что он знал про это всё как только его усадили на кровать, и вскинул руки на плечи Хайтаму.        — Именно так.        Аль-Хайтам утянул его в длительный нежный поцелуй и отстранился только когда воздуха уже осталось до невозможного мало.        — Там ещё осталось хоть немного моего гранатового вина?.. — немного грустно спросил Кавех.        — Определенно.