See you, Doctor

Тенма делает первый глоток и сразу понимает- что-то не так: у кофе странный, немного кислый вкус, хотя в заказ не входит ни молоко, ни какой-либо сироп. Мужчина опускает чашку на стол и отодвигает ее в сторону, после чего быстро оглядывает помещение, пытаясь найти обслужившую его официантку. Кензо замечает ее возле барной стойки и он готов поклясться, что все это время девушка смотрела аккурат на него, но быстро отвернулась в тот момент, когда на нее упал его взгляд. Все его тело пронзает сотня игл леденящей тревоги, от которой скручивает желудок и пальцы пробивает мелкая дрожь, молниеносным резонансом передающаяся в позвоночник. Стараясь не выказывать явного беспокойства и сохранять непринужденное выражение лица, Тенма встает из-за стола и направляется к выходу из небольшого кафе, что всего минуту назад казалось уютным и безопасным местом. Оказавшись снаружи, мужчина глубоко вдыхает прохладный вечерний воздух, в надежде вновь обрести хотя бы крупицу былого спокойствия, однако осознание произошедшего куда сильнее любых мысленных увещеваний и призывов к сохранению самообладания, и ожидаемо одерживает верх. Это был не просто испорченный кофе. Они что-то в него подмешали. Кензо мысленно говорит себе, что ему нужно как можно скорее покинуть это место, желательно даже успеть оказаться в другом районе до того момента, когда проявятся первые признаки опьянения наркотическим веществом. Он вновь оглядывается по сторонам в поисках любого случайного прохожего, но обнаруживает, что на улице нет ни единой живой души и разум его мгновенно посылает новый сигнал тревоги. Эта пустота неправильна, инородна и невероятна, и мужчина осознает, что он снова оказался в ловушке, которая раскрылась и захлопнулась так внезапно, что не было возможности даже предположить, в какой момент Тенма угодил в радиус ее поражения. Быстрым шагом, что совсем скоро перерастает в бег, Кензо направляется вдоль по улице, перемещаясь от одного освещенного фонарем участка дороги до другого, словно между спасительными островками, внушающими обманчивое чувство безопасности, что моментально испаряется с наступлением темноты, и мужчина ощущает, как с каждой минутой тревога становится все сильнее, смешиваясь с нарастающим головокружением. Тенма опускает взгляд вниз, и дорога под его ногами теряет четкие очертания, обращаясь мутной массой, не имеющей направлений и четких границ. Дыхание сбивается и сердечный стук набатом отдается в висках, затмевая собой любую мысль, вопит о пока незримой, но неумолимо надвигающейся угрозе, стараясь убедить Кензо приложить еще больше усилий для спасения, но лишь сильнее разгоняет по телу и без того стремительный поток крови, приближая время казни. Понимая, что не может больше бежать, Тенма сворачивает в темную подворотню, оканчивающуюся невысокой кирпичной стеной, и, оступившись, опирается о стену. Он закрывает глаза, медленно и глубоко дышит, надеясь не потерять сознание прямо здесь. Секунды сливаются вместе, становясь неуловимым, неосязаемым времены́м потоком и мужчина не может понять, сколько времени он провел в этом месте, но дышать становится легче и мысль вновь приобретает ясность, а потому Кензо медленно открывает глаза. В следующее мгновение за спиной его раздается звонкий щелчок затвора пистолета и мужчина оборачивается, тут же ощущая, как земля уходит у него из-под ног. -Добрый вечер, доктор Тенма. Окутанный тишиной мягкий, мелодичный голос звучит подобно выстрелу, раздавшемуся над самым ухом, и на мгновение Кензо кажется, будто он и правда оглушен. Свет, исходящий от находящегося за углом здания уличного фонаря, освещает спину фигуры, что стоит в нескольких метрах перед Тенмой, укрывая ее лицо в тенях точно так же, как в тот день, когда они впервые встретились спустя девять лет разлуки. Однако в этот раз мужчина ясно осознает, кто находится перед ним. -Йохан... Срываясь с его губ, имя тонет во мраке, поглощая все ранее крутившиеся в голове Кензо мысли, все ранее известные ему слова, на несколько долгих мгновений оставляя его абсолютно безоружным. Смотря на юношу, Тенма воображает, что его образ- иллюзия, видение, рожденное его отравленным наркотиком сознанием, и ему безумно хочется верить в это, ведь будь визит Монстра реальным- из него не будет ни единого хорошего исхода. -Я рад, что мне удалось встретиться с Вами. Йохан говорит это так, будто сие событие- нерукотворная случайность, благодать, ниспосланная свыше ради некой пока еще неясной, но чрезвычайно важной цели. Тенма же опускает взгляд на направленное ему в грудь дуло пистолета, который Либерт держит в руке, а после возвращает внимание к укрытому в тенях лицу юноши, усиленно пытаясь рассмотреть его. -Тогда зачем тебе оружие? И Йохан моментально отвечает на его вопрос -Мера предосторожности. Прошло недостаточно времени. Стоит ему произнести это, как по всей длине позвоночника мужчины пробегает легкая дрожь, а на языке вновь ощущается кисловатый привкус кофе. Тут же накатывает чувство тошноты, болезненно сдавливающее желудок и дарящее ощущение всепоглощающей беспомощности. Конечно, Тенма мог бы попытаться воспользоваться своим собственным пистолетом, однако нечто подсказывает ему, что Йохана не устроит такой расклад и события получат свое наихудшее развитие. Но в то же время Кензо не сомневается- если бы Либерт хотел убить его, он уже сделал бы это и пока мужчина не совершает никаких лишних движений и не пытается сопротивляться- пистолет в руках Йохана так и будет служить лишь элементом устрашения. А потому единственным оружием, которое Тенма имеет в своем распоряжении, остаются слова. -Что тебе нужно? И юноша вновь не медлит с ответом -Вы. Глаза Кензо понемногу привыкают к темноте и лицо Либерта приобретает различимые очертания, в которых отчетливо читается абсолютная невозмутимость и спокойствие. Тенма встречается с ним взглядом, пытаясь рассмотреть в нем истину, разгадать намерения юноши, однако глаза Йохана столь же украдчивы, как и их обладатель, и понимая, что не дождется от него развернутого пояснения, Тенма произносит -Что бы ты ни задумал- я не собираюсь в этом участвовать. Слышится тихий вздох с еле уловимыми нотками разочарования и за ним тут же следуют неутешительные слова -Я ожидал такого ответа, поэтому мне пришлось прибегнуть к крайним мерам с самого начала. Однако, мне было искренне жаль делать это, поскольку я не хотел бы принуждать Вас к чему-либо угрозами или силой. В Тенме откуда-то появляется непривычное ему язвительное злорадство, что желает уличить юношу в банальном неумении действовать как-то иначе, но все же мужчина воздерживается от любых резких комментариев, надеясь избежать бессмысленной болтовни с человеком, для которого эта самая болтовня являлась основным навыком. Ведь даже говорить с ним по делу было весьма непростой задачей. -Что это было за вещество? Не было ни малейшего шанса на то, что Йохан даст ему прямой и ясный ответ и все же даже крупица информации могла быть полезна для того, чтобы хотя бы попытаться предположить, что ждет мужчину дальше. И, словно прочитав мысли Кензо, юноша решает сжалиться над ним и оправдывает его надежды -Скоро Вы сами все узнаете. Но, если хотите, я могу дать Вам подсказку. Несмотря на то, что Тенма получает ранее желаемую подачку, изнутри в его грудь впивается колкое раздражение и мужчина думает, что не испытывает ни малейшего желания играть с Монстром в его игры, но Йохан продолжает говорить -Я слышал, что после расставания с Вашей невестой Вы предприняли несколько попыток завести новые отношения, однако ни одна из них не увенчалась успехом. А после побега Вы и вовсе остались совсем один. Тенма прищуривает глаза и брови его сходятся к переносице, отражая на лице возмущенное недоумение. Конечно, он не испытывал ни малейших сомнений в том, что ни один из аспектов его жизни не остался для Йохана секретом и все же такое наглое вмешательство юноши в его прошлое и настоящее не могло не вызывать жгучего чувства гнева, что так некстати смешивается с тревожным беспокойством. И Кензо напоминает себе, что все это- очередная провокация Либерта, незамысловатая уловка, попасться на которую будет непростительной ошибкой, но пылкое раздражение никак не желает отпускать его тела, и Тенма вновь ощущает легкую дрожь в кончиках пальцев. Кажется, начинают проявляться первые выраженные в агрессии и нервозности симптомы. -О чем ты вообще говоришь? Йохан склоняет голову немного набок и какое-то время молчит, а Кензо улавливает едва заметные изменения в его лице, выражение которого теперь приобрело оттенки задумчивого смятения, будто юноша размышляет над принятием какого-то важного решения. А Тенма терпеливо ждет его, внимательно вслушиваясь в воцарившуюся между ними тишину, словно ожидая вынесения приговора. И Йохан произносит -Что же, уверен, у Вас еще много важных дел, поэтому не буду тратить Ваше драгоценное время и скажу откровенно... Но все же делает еще одну небольшую паузу, и, слегка понизив голос, заканчивает мысль -Я хочу Вас, доктор. Тенме кажется, что у него уже начались галлюцинации. Видения иного, ужасающе неправильного мира, в котором реальностью становится невообразимый кошмар, противоречащий всему ранее знакомому и понятному, захватывающий мужчину в свои цепкие сети, сплетенные так умело и изобретательно, что у него не остается ни единого шанса на освобождение. И он хочет ответить юноше хоть что-то, развеять подбирающееся к нему отчаяние, но никак не находит подходящий слов -Ты... Что ты... За все время, проведенное в подворотне, зрение мужчины окончательно адаптируется к темноте и теперь Тенма отчетливо видит мягкую улыбку Йохана и его глаза со спокойным, глубоким взглядом. Аккуратные черты лица и идеально уложенные светлые волосы. Все, кто когда-либо упоминал внешность юноши, были абсолютно правы- он являл собой образ исключительной красоты, что была вполне способна затмить разум неосторожных. И Кензо никогда не причислял себя к их числу, ведь сам он не испытывал каких-то необыкновенных чувств от внешности Либерта, принимая его привлекательность как неоспоримый факт. Однако сейчас мужчине кажется, будто в Йохане появилось нечто особенно притягательное, будто он стал еще прекраснее, еще обворожительнее. И, неотрывно смотря на него, Тенма смутно ощущает чуть ниже живота чувство влечения, что так походит на то, которое он испытывал по отношению к Еве в вечера их уединения. Кензо встряхивает головой в надежде отогнать это внезапное и пугающее наваждение, но голос Либерта вновь оглашает разделяющее их расстояние и приковывает к себе все внимание Тенмы, захватывает в свои удушающие объятия, утягивая его в глубины кошмара, что становится все абсурднее в своем столь необычном проявлении. -Когда я вижу или думаю о Вас... Йохан замолкает, опускает взгляд вниз, на швы, проходящие меж каменных плит под его ногами, словно подбирает подходящее для его чувств описание и в это мгновение слышится приглушенный голос мужчины -Что за бред... А Либерт, игнорируя его высказывание, продолжает -...меня каждый раз посещает чувство возбуждения. Даже сейчас... И таких простых слов вполне достаточно, чтобы вызвать у мужчины новый приступ головокружения. Тенма делает глубоких вдох и пару раз качает головой из стороны в сторону, отказываясь верить в услышанное, и в это же время губ его касается нервная улыбка -У тебя что, начался период полового созревания? Йохан издает тихий смешок и поднимает взгляд обратно к лицу доктора, смотрит на него из-под светлых ресниц, будто смущенный ребенок, признающийся в самой своей сокровенной тайне. -Я рад, что Вы в настроении шутить, доктор. Однако, секс меня совсем не интересует. Плечи юноши коротко вздрагивают и рука, в которой он сжимает пистолет, опускается немного ниже, так, что дуло его теперь целится Кензо в живот. -Меня интересуете только Вы. Меж приподнятых в немом удивлении бровей мужчины пролегает пара глубоких морщин, от чего лицо его обращается недоумением, смешанным с отчаянием и тревогой. Тенме кажется, словно Либерт играет с ним какую-то злую шутку, словно от него ускользает нечто невероятно важное, уводящее за собой осколки разбитого вдребезги ощущения реальности, постепенно лишающее мужчину всяких сил к сопротивлению. И все же он не желает отпускать надежды на спасение. -Почему..? Либерт вновь легко усмехается и на этот раз звук его голоса резонирует по всему телу Тенмы коротким разрядом тока, звонкими переливами, что подобны нежной, волнующей мелодии. И в голове Кензо проносится безумная мысль о том, что он хочет услышать смех Йохана еще раз. -Какой глупый вопрос... Голос юноши еле слышим, он практически шепчет, из-за чего слова его приобретают особенно чарующие оттенки. -Думаю, Вы и сами способны ответить на него, ведь Вы знаете себя и свои поступки гораздо лучше окружающих, не так ли? Но если Вам все же интересно мое мнение- для меня Ваша значимость неоценима. Либерт окидывает мужчину внимательным, изучающим взглядом, словно видит его впервые в жизни и старается уловить каждую, даже самую незначительную деталь в его внешности, запечатлеть его образ в своей памяти как можно более точно и ясно, а после быстро дополняет свою мысль -Среди прочего, я нахожу Вас очень привлекательным мужчиной, доктор Тенма. И слова эти отравляют Кензо разрушительным ядом, что с невероятной скоростью распространяется по венам, захватывая под свой контроль тело и разум. А Йохан смотрит на него все тем же томным взглядом, в котором не читается ни усмешки, ни издевки- лишь смиренное ожидание и уверенность в задуманном, и Тенма понимает, что и сейчас Либерт не намерен отступать. -Ты тоже мужчина, Йохан. Еще и намного младше меня. Если бы только эта разница в цифрах была хоть сколько-нибудь весомой причиной для того, чтобы юноша мог отпустить его. -Ни Ваш пол, ни возраст не имеет никакого значения... ...в те мгновения, когда в памяти Либерта возникает образ его дорогого доктора. Когда он смотрит на его фотографию, когда находит его взглядом в толпе. Когда они стоят друг перед другом, разделенные всего парой метров, и Йохан может во всех подробностях рассмотреть лицо мужчины: его густые, темные брови, колкую щетину на линии челюсти, длинные, местами спутанные волосы, и усталые глаза в обрамлении слегка потемневшей кожи. Как бы Тенма ни выглядел, во что бы ни был одет- он никогда не терял того пленительного очарования, притягательного шарма, что неизменно вызывал внутри Йохана такое непривычное, но будоражащее чувство, раз за разом пробуждающее желание встречи с доктором. И Либерт не может и не хочет отводить от него своего взгляда. Как бы он хотел, чтобы все прошло так, как и было задумано изначально, однако в этом деле была одна небольшая трудность, в которой юноша должен был признаться своему доктору. -И все же должен сообщить, что я не делал ничего подобного раньше, в связи с чем не имею должного опыта. Но я очень надеюсь, что моей теоретической подготовки будет достаточно для достижения желаемого результата. То, с каким спокойствием и невозмутимостью Йохан говорит об этом, будто для него предлагаемое им занятие представляет лишь исследовательский интерес, не может не вызывать гнетущей тревоги. И лишь страшнее его слова становятся от того, что с какой бы интонацией он ни произносил их- они все равно побуждают Тенму возвращаться к своим воспоминаниям, что перемешиваются с невольными фантазиями о простой человеческой близости, уводя его все дальше по сотворенной Монстром дороге абсолютного безумия. Тогда Кензо резко взмахивает рукой в неудержимом порыве отчаяния, что грозится в любое мгновение обратиться в панику, и одновременно восклицает -Ты же понимаешь, что это не делается просто так? У нас ничего не выйдет без подготовки и специальных средств... В его словах и голосе слышится угасающая надежда переубедить Йохана, вынудить его остановиться и передумать, но в то же время по всему телу мужчины прокатываются волны пылающего жара, что оседают чуть ниже живота, даря ему невольное возбуждение. Энергия усердно пытается поглотить его целиком, и Кензо не понимает, что он должен делать, что говорить, что думать. Каждое новое мгновение лишь усиливает инородное желание, порабощающее его разум и чувства, и, находясь в неистовой борьбе, в которой ему не суждено одержать верх, Тенма больше не ощущает себя собой. А Йохан продолжает свою пытку -Не стоит волноваться об этом. У меня есть все необходимое. Не опуская пистолет, юноша просовывает свободную руку под не застегнутый пиджак и, немного покопавшись в его внутреннем кармане, вытаскивает наружу нечто небольшого размера. Кензо не хочет знать, что именно, но все же не отводит взгляда и ему хватает краткого мига, чтобы рассмотреть в руке Либерта квадратик запечатанного презерватива. Последние остатки здравой мысли вопят о том, как все это неправильно, невообразимо и недопустимо. Но с этим чудовищем невозможно договориться и сбежать от него не представляется возможным. Особенно сейчас, когда Тенму начало тянуть к нему с такой безжалостной, неумолимой силой. -Не подумайте, что это единственная вещь. Как я и сказал, у меня с собой есть все, что... Кензо не выдерживает -ПРЕКРАТИ! И Йохан послушно замолкает, а брови его приподнимаются в легком удивлении. Его дорогой доктор всегда был таким мягким, преисполненным доброты и чуткости даже в те моменты, когда направлял на юношу пистолет. Казалось, ничто не способно пошатнуть его воистину стальные принципы, и все же Либерт был твердо уверен в том, что ему под силу изменить это, не важно какими способами и путями. И сейчас, наблюдая как в Тенме проявляются плоды его трудов- решимость и твердость, даже агрессия- юноша испытывает сильнейшее воодушевление. -Вы звучите так властно. Мне нравится... И понимает, что пора переходить к действию. Йохан быстрым движением убирает пистолет в кобуру под пиджаком и ровным, уверенным шагом направляется к мужчине, а тот машинально отступает назад, во всепоглощающую тьму подворотни, поднимает руки ладонями вверх и вытягивает их перед собой, словно стараясь защититься. Тогда Либерт делает шаг в сторону и Кензо поддается этому странному вальсу, двигается противоположно юноше и тем самым сворачивает к стене, упирается в нее спиной. -Ты не понимаешь, о чем просишь! Говоришь, что никогда в жизни не делал этого, так с чего ты взял, что я хочу быть тем, кто... Йохан вплотную приближается к Тенме и кладет ладони ему на лицо, прерывая его пламенные возражения, вынуждая замереть на месте. -Доктор... Его голос звучит намного тише, но в то же время гораздо настойчивее, а большой палец мягко поглаживает скулу Кензо и, ощущая это нежное прикосновение, мужчина находит в себе силы встретиться с Либертом взглядом и в то же мгновение брови юноши вздрагивают в неопределенной эмоции, а сам он наклоняется вперед, практически прижимаясь губами к уху Тенмы. И шепчет -Возьмите меня... Мужчина тяжело вздыхает и поджимает мелко подрагивающие губы, стараясь подавить рвущийся наружу болезненный стон. Либерт приподнимает ногу, осторожно касаясь ей промежности доктора и тот шумно втягивает воздух, зажмуриваясь. Кензо уже давно не ощущал подобных прикосновений... от кого-то. Свои собственные руки никогда не приносили того эффекта, который оказывали чужие ласки, особенно сейчас, спустя долгие месяцы одиночества. И подмешанный в его кровь наркотик, конечно. Секс никогда не являлся приоритетом в его жизни, а из-за сложившихся обстоятельств и вовсе практически затерялся на заднем плане, и все же мужчина не стал бы спорить с тем, что время от времени его посещали подобные мысли. Но Йохан... До этой минуты Кензо и представить себе не мог, что однажды окажется в такой ситуации. Ведь это было просто невозможно, невероятно ровно на столько же, на сколько путешествия во времени или воскрешение из мертвых. Но, похоже, юноше все же удалось утянуть его по другую сторону реальности, в проклятое зазеркалье, где все сущее было соткано из совершенного безумия. Но как бы тяжело Тенме ни было принимать это- мужчина больше не может отрицать, что прямо сейчас он до смерти хочет Йохана. И Кензо хватает юношу за плечи и резким движением меняет их с Либертом положение на диаметрально противоположное, прижимая его спиной к стене. Тот тихо охает и хватается пальцами за ткань рубашки своего доктора, крепко сжимая ее, а после неподвижно смотрит на мужчину, ожидая от него дальнейших действий. И тот произносит -Развернись. Йохан слушается его, отдавая ситуацию в руки более опытного ее участника, и молча поворачивается к Кензо спиной. В следующее же мгновение слух его улавливает звон пряжки ремня, от звука которого по всей длине позвоночника пробегает волнительная дрожь. Тогда пальцы Либерта скользят вниз, цепляясь за его собственный ремень, и парой быстрых движений расстегивают его. Йохан спускает брюки до щиколоток и оборачивается через плечо, бросая взгляд на Тенму, а тот, замечая это, протягивает ему раскрытую ладонь. -У тебя должна быть смазка. Мужчина старается говорить спокойным, уверенным тоном, словно они ведут непринужденный разговор о погоде или повседневных новостях, такой, в котором нет места нервозности или смущению. Но сохранять самообладание так не просто, когда Йохан смотрит на него все тем же спокойным взглядом, с неизменной улыбкой на лице, и Кензо кажется, словно юноша мысленно смеется над ним, продолжает ловко играть с его чувствами, вынимая наружу первобытные потребности мужчины, обличая его слабости. Словно все это лишь извращенный эксперимент, призванный доказать Тенме, что даже самый сильный принцип можно сломить, заставить пасть достаточно низко, чтобы испытывать к самому себе отвращение. И Йохан продолжает демонстрировать ему свою совершенно беспощадную непреклонность. -Конечно. Он вновь просовывает руку под пиджак, достает оттуда небольшой бутылек с прозрачной густой жидкостью и вкладывает его в ладонь Тенмы, отворачиваясь к стене. И снова остается в неведении происходящего за его спиной, имея возможность лишь вслушиваться в доносящиеся из-за нее звуки, стараясь контролировать свое дыхание, но каждое новое мгновение делать это становится все труднее. А в тот момент, когда руки Кензо ложатся на бедра юноши, когда быстрым движением стягивают с него нижнее белье, а после настойчиво давят на плечи, вынуждая Либерта наклониться вперед, опираясь руками о стену перед ним- задача становится просто невыполнимой. Этот день, этот момент... Йохан ждал его так долго. И вот теперь он здесь, прямо перед Тенмой- в его руках, послушно отдает ему свое тело. И пускай происходящее между ними сейчас несколько отличается от привычной для юноши тактики ведения дел- когда целью плана является его дорогой доктор- для Либерта не существует никаких запретных путей. И Йохан уже предвкушает то желанное им мгновение, что во всех красках раскроет перед Кензо доказательство его власти над юношей. Ведь все должно закончиться именно так. Либерт молча сглатывает горячую, вязкую слюну, и Тенма мысленно благодарит его за это смиренное молчание, ведь сам он все еще не может избавиться от мелкой дрожи, неистово пробивающей его руки. Мужчина выдавливает часть содержимого бутылька себе на пальцы, размазывает между ними и опускает взгляд вниз, скользя им по бледной коже Йохана, по изгибам его худых бедер и границе, на которой его рубашка и пиджак скрывают верхнюю часть тела. Тенма смотрит на него и спрашивает себя, как он позволил этому случиться, в какой момент в жизнь его закралась роковая ошибка, из-за которой он оказался здесь, в темной подворотне. С ним. Но одновременно с этими мыслями Кензо признается себе, что уже не хочет останавливаться, даже если все это было ничем иным, как воздействием на его разум наркотического вещества. Все, что он сейчас может- это отпустить ситуацию и согласится на то, что ему предлагают. Тогда Тенма осторожным движением вводит внутрь тела Йохана один палец, ощущая, как юноша коротко вздрагивает, но тут же расслабляется, не издавая ни единого звука. Мужчина вспоминает его слова об отсутствии у него опыта интимной связи, и от того в груди его вздымается несокрушимое чувство ответственности, диктующее ему быть аккуратным на столько, на сколько это вообще возможно. Какие бы цели Йохан ни преследовал, какими бы ни были истинные мотивы происходящего- сейчас, находящийся перед Кензо наполовину обнаженным, изящно изгибающийся в пояснице- он выглядит таким беззащитным, таким хрупким. И невероятно притягательным. Разве может Тенма осознанно причинить ему боль? И даже если все эти мысли и побуждения были внедрены в его разум извне, кропотливо созданы самим Монстром- Кензо готов сдаться им. Сдаться ему. И стоит только мужчине подумать об этом, как до него тут же доносится тихий голос, что вкрадчиво произносит способные лишить рассудка слова -Доктор, Вы можете быть смелее... Йохан звучит непривычно осторожно, немного зажато, и Тенме кажется, будто он слышит в нем нотки робкого смущения. И находит это безумно очаровательным. Он убирает бутылек смазки в нагрудный карман своей рубашки и тут же кладет освободившуюся ладонь на левую ягодицу юноши, а после мягко поглаживает ее, будто стараясь подготовить Либерта к тому, что собирается сделать дальше. И это нежное, осторожное движение ощущается так незнакомо и непривычно, но так трепетно и трогательно, что у Йохана на мгновение перехватывает дыхание от резкого нахлынувшего на него потока эмоций, и он внезапно обнаруживает в себе отчаянное желание еще одного такого прикосновения. Однако Либерт не произносит ни единого слова, лишь ведет бедрами, подаваясь в ладонь мужчины, и в сочетании с ранее произнесенными словами Кензо считывает это, как призыв к действию. Тогда он добавляет второй палец и начинает неспешно двигать рукой, совершая поступательные движения, давя подушечками пальцев на мягкие, горячие стенки, чем вызывает у юноши обрывистый вздох. Йохан старается прогнать из головы любые мысли, которые могут помешать ему сосредоточиться на новых, весьма необычных ощущениях, которые дарит ему его дорогой, желанный столь долгое время доктор. Пускай сейчас его действия приносят больше резкой боли- даже она была чрезвычайно важна и Либерт ни за что на свете не отказался бы от нее. И он желает лишь больше, еще больше прикосновений мужчины. Еще больше его самого. Вскоре Тенма убирает руку, собираясь добавить третий палец, чтобы облегчить для юноши предстоящий ему процесс, но не успевает коснуться его вновь, как Йохан через плечо протягивает ему тот самый квадратик презерватива, который демонстрировал несколько минут назад. Что же, Либерт казался мужчине более терпеливым человеком. Кензо принимает предложенное, достает презерватив наружу и парой быстрых движений надевает его, раскатывая по всей длине члена, размазывая по нему оставшуюся на руке смазку. А после приставляет головку члена к анальному отверстию юноши. Йохан задерживает дыхание и поджимает губы в тот момент, когда вновь ощущает осторожное касание ладони Тенмы на своем бедре, а после и настойчивое давление, растягивающее колечко мышц, и стоит Кензо оказаться внутри него всего на пару сантиметров, как юноша делает рваный вдох и быстро произносит -Ах, стойте... Кто-то говорил о смелости. Хотел бы Тенма усмехнуться, колко поддеть достоинство Либерта, но вместо этого отклоняется немного вбок, стараясь увидеть его лицо, и участливо спрашивает -Больно? Йохан склоняет голову ниже, не позволяя мужчине посмотреть на себя, и не произносит ни единого слова, обращая ранее стремительное действие в томительное ожидание. Ощущать что-то внутри себя вот так оказалось немного волнительнее, чем предполагалось ранее, и юноша какое-то время просто смотрит себе под ноги, собираясь с мыслями. Однако о таком быстром прекращении только начавшегося процесса не могло идти и речи, и уже достаточно скоро Йохан решает, что не хочет больше ждать и готов отдать Тенме столько, сколько потребуется прямо сейчас. -Можете продолжать. И Кензо не медлит больше ни мгновения, вновь переходя к действию. Либерт молчит, не поднимая головы и не подавая никаких признаков дискомфорта, из-за чего Тенма не может понять, все ли с ним в порядке, не причиняет ли он ему еще больше боли. Но Йохан предоставляет ему полную свободу, отдает свое тело так безропотно и покорно, словно оно принадлежит мужчине по праву, которое он получил еще десять лет назад, в тот далекий день, стоя перед операционным столом. И проходит не так много времени, прежде чем Кензо полностью оказывается внутри своего новоиспеченного партнера, а тот подается назад, прижимаясь к его паху, словно хочет оказаться еще-еще-еще ближе к своему доктору. Тогда Тенма крепче сдавливает кожу Йохана, фиксируя его бедра и начинает совершать первые осторожные движения. Тут же слышится приглушенный вздох и тело юноши ощутимо напрягается в его руках, а Кензо думает, что вот-вот окончательно сойдет с ума. Испытывая эту близость, пленительный жар, окутывающий все тело, и восхитительное давление податливых, но все же тугих стенок, мужчина будто вновь оказывается где-то там, далеко в своей прошлой жизни, обратный путь к которой бесследно растворился в яростном шторме сумасшедших событий его новой реальности. Будто в руках его оказался осколок былого счастья, ранее затерявшийся в непроглядном мраке рукотворной ночи, где Тенма уже столь долгое время бродил в его безуспешных поисках совсем один. Теперь же рядом с ним лишь причина потери тех светлых, теплых времен - его вина и раскаяние. Его личная ответственность- Йохан Либерт, столь щедро предлагающий себя в качестве замены утраченному. И сопротивляться этому не было никаких сил. Тенма вновь опускает взгляд вниз, смотрит на то, как близки они с Йоханом друг к другу, как очаровательно выглядит обхватывающее его член слегка розовеющее колечко мышц юноши и окончательно принимает свое помешательство. Он делает шаг назад, увлекая Либерта за собой, вынуждая его наклониться еще ниже, а тот шире расставляет ноги и тихо ахает в тот момент, когда возобновляются толчки, что теперь становятся быстрее и жестче, сопровождаясь звуком хлопков тел друг о друга. Ранее следовавшая за их с Тенмой контактом острая боль понемногу отступает и на смену ей приходит яркое, чувственное наслаждение, что быстрым разрядом отдается покалыванием в бедрах, а после и кончиках пальцев ног, от чего Йохан неосознанно поджимает их. И он уже не сдерживает негромких, прерывистых стонов, что звучат куда более манипулятивно, чем все его четко выверенные речи, обволакивая сознание Кензо. И заставляют его хотеть юношу еще сильнее. Не переставая двигаться, мужчина запускает руку под одежду Либерта, гладит его талию, а после наклоняется немного вперед, перемещая ладонь юноше на живот, опуская ее ниже, и в следующее мгновение касается его члена. Йохан возбужден и ощутимо вздрагивает. Он опускает голову и смотрит на то, как рука Тенмы проводит по всей длине члена, размазывая по горячей коже ранее стекавший по ней предэякулят. Кажется, что его сердце, которое и так уже несколько минут заходилось в совершенно безумном темпе, начинает биться еще быстрее, и юноша ощущает, как с каждым новым толчком его сознание теряет связь с реальностью. Контроль, который он держал в своих руках всего десять минут назад, неумолимо ускользает от него, оставляя наедине с безжалостно захлестывающими его чувствами. И Йохан забывает о том, что все происходящее- сотворенный им самим сюжет, забывает об уготованном им с Тенмой предназначении, о кропотливо собираемом паззле планируемых событий- все это теряется в его быстром, горячем дыхании, в руках мужчины, держащих тело Либерта, в его движениях, ощущающихся внутри так восхитительно, что юноша больше не может думать ни о чем другом. И, желая поделиться с Кензо хоть толикой своих чувств, Йохан на выдохе произносит -Доктор... Ах...С Вами так хорошо... Стоит этим словам соскользнуть с его губ, как Тенма совершает новый, куда более резкий рывок вперед, и Йохан вскидывает голову вверх, издавая громкий, обрывистый стон. И в следующий момент ладонь его сползает со стены, на ощупь находит руку Тенмы на бедре, а после накрывает ее сверху. А Кензо не задумываясь перехватывает ее, крепко сжимая в своей ладони, даря юноше столь желанный контакт. И пусть движение его немного торопливо и небрежно- держать доктора за руку оказывается неописуемо приятно... Кензо смотрит на бледную ладонь, на пальцы, обхватывающие его руку и все естество мужчины окутывает жгучее, неистовое чувство абсолютной одержимости, что в одно мгновение соединяет воедино тонкие нити их с Йоханом существа, привязывая мужчину к нему так прочно, что малейший надрыв представляется нестерпимо мучительной пыткой. И в голове Тенмы тут же проносится мысль о том, как безумно он хочет увидеть юношу. -Иди сюда... Произнеся это, Кензо вновь отстраняется от него, но на этот раз заставляет Либерта выпрямиться и разворачивает его к себе лицом. -Сними. Он кивает головой вниз, не отводя взгляда от Йохана, а тот понимает его без дополнительных пояснений и окончательно стягивает с себя брюки и нижнее белье, отбрасывая их в сторону. Тогда Кензо немного приседает, крепко обхватывает Либерта руками вокруг талии и в следующее мгновение отрывает его от земли. Тот тихо охает и машинально обвивает тело мужчины ногами, цепляется пальцами за плечи, сминая ткань рубашки. Столь неожиданная смена позиции на краткий миг сбивает Йохана с хода происходящих с ним событий, и он отклоняется немного назад, заглядывая Тенме в лицо. Они встречаются взглядами и пару секунд неподвижно смотрят друг на друга, и за это время Кензо понимает, что человек, которого он держит на свои руках, совсем не похож на превратившего его жизнь в бесконечную погоню от кошмара Монстра. На лице его осталась лишь тень былой невозмутимости: меж вскинутых вверх светлых бровей пролегают легкие морщинки, что изумительно сочетаются с прикрытыми глазами и подрагивающими ресницами, а влажные от слюны губы притягательно блестят в пробивающемся в подворотню тусклом свете фонаря. И, смотря на них, мужчина не может сдержать яростного порыва, а потому подается вперед и прижимается к ним своими губами. Его щетина слегка колит кожу Йохана, но любое-каждое прикосновение к нему его доктора приносит юноше необычайно потрясающее удовольствие, и он закрывает глаза, шумно вдыхая через нос, а после перемещает руки Тенме на шею, гладит его спутанные волосы, обнимает его. То, что начиналось как невообразимый, ужасающий сон, в какой-то неуловимый момент обратилось в нечто чувственное, особенно тонкое и наполненное проникновенным вожделением. Кензо хотелось трогать Йохана, целовать его, вдыхать его запах и слушать-ловить-поглощать каждый вздох юноши. Словно в жизни больше не было ничего важнее. Словно сейчас Тенма держал в своих руках целый мир. Останется ли у него хоть толика этих чувств, когда все это закончится? Как бы мужчине ни хотелось задержать их поцелуй- он отрывается от Либерта, оставляя себе надежду на то, что однажды сможет сделать это вновь, а Йохан тут же прижимается к Тенме так крепко, словно ослабь он хватку хоть на мгновение- и доктор исчезнет навсегда, больше не даровав ему своих объятий, не прикоснувшись к нему. Словно он последний клочок земли среди необъятной вселенной. В бескрайней пустоте, где нет сторон и направлений, света и тьмы, ничего знакомого и ясного. Словно Кензо Тенма- то самое единственное, что когда-либо было нужно Йохану Либерту. А мужчина припадает губами к его влажной от пота шее и, закрывая глаза, вдыхает исходящий от нее легкий запах. Ничто и никогда не источало такого прекрасного, пьянящего аромата, от которого захватывало дух, а разум погружался в туманную пелену. И для Тенмы больше не существует мира вокруг - больше нет темной подворотни и всего города, нет страха и воспоминаний о прошлой жизни, чувства вины и долга- теперь есть лишь Йохан, лишь его манящее тело, мелодичный голос, дарующий жизнь бесподобным стонам страсти, его взгляд, в котором еле уловимо скользит абсолютное обожание. И в голове мужчины появляется совершенно сумасшедшая мысль о том, что он отдал бы что угодно, чтобы и дальше иметь возможность держать Йохана на своих руках. Всегда. Волны удовольствия становятся все ярче и накрывают все яростнее и ослепительнее, и юноша понимает, что их с Тенмой столь непродолжительная связь неумолимо приближается к своему завершению. Тогда Либерт кладет голову ему на плечо и на выдохе произносит -Доктор... не отпускайте меня... А после убирает одну руку с шеи Кензо и просовывает ее меж их тел, обхватывая свой член. Начав двигать ей, Йохан утыкается лбом в ткань рубашки Тенмы и крепко зажмуривается, вновь сосредотачивая все свои мысли на пробивающих тело ощущениях абсолютного наслаждения. Движения мужчины становятся все быстрее и Йохан даже не пытается подстроиться под них, работая рукой хаотично и отрывисто. В какой-то момент он поджимает губы и издает высокое, протяжное мычание, что отличается от всех предыдущих его стонов, и звук этот заставляет кровь в жилах Тенмы буквально кипеть. Мышцы юноши непроизвольно сокращаются от приближающегося пика, сильнее сжимая собой член Кензо, от чего каждый новый толчок становится многократно изумительнее, пронзая все тело тысячью игл, дарящих чувство трепетного блаженства. И мужчина с силой сдавливает кожу Либерта, впиваясь в нее ногтями и, вероятно, оставляя краснеющие следы, а после совершает последние резкие толчки. Вспышка. Йохан тяжело дышит ему на ухо и обрывисто произносит -Доктор, я... Вспышка. Тенма издает тихий, хриплый стон, зажмуриваясь и плотно стискивая зубы. Вспышка... Юноша запрокидывает голову, возводя взгляд к далекому ночному небу, ощущая, как его тело теряет всякую силу, а по руке стекает теплый эякулят. К Кензо вновь возвращается уже знакомое головокружение и по нутру его прокатывается жаркая волна, от которой слабеют ноги и становится немного труднее дышать. Он забывается на несколько долгих мгновений, полностью отдаваясь оглушительному наслаждению, и закрывает глаза, постепенно приходя в себя. Раздробленный мир начинает вновь складываться воедино, возвращая Тенму в былую реальность, и он находит себя в укрытой ночью подворотне, опустившим голову на плечо юноше, которого все еще держит на руках. Тогда, опомнившись, он отстраняется от Йохана и осторожно опускает его на землю, придерживая за талию. Убедившись, что Либерт крепко стоит на ногах, Кензо отпускает его и, ощущая смутное чувство вины за испорченный внешний вид юноши, бережно разглаживает складки на его пиджаке. А тот позволяет ему эту вольность, молча наблюдая за каждым движением доктора, одновременно с этим приводя в стройный порядок свои собственные мысли. Тенма стягивает с себя наполненный презерватив и быстро оглядывается по сторонам в поисках мусорного бака, но, не найдя такового, не без стыда отбрасывает средство контрацепции в сторону, туда, до куда не дотягивается свет уличного фонаря за углом. Он торопливо надевает брюки, застегивает ширинку и ремень, стараясь не смотреть на стоящего перед ним Либерта, но уже через мгновение тот вынуждает его обратить на себя внимание, произнося -Доктор, могу я попросить Вас подать мне мои вещи? Кензо пару секунд смотрит на него пустым взглядом, а после опускает его вниз, замечая, что Йохан все еще обнажен ниже пояса и лишь частично прикрывает себя ладонями. Тогда мужчина суетливо осматривает землю в поисках одежды юноши, подбирает лежащие в метре от него вещи и протягивает их ему. -Благодарю Вас, но прежде возьмите из кармана брюк платок. Тенма послушно достает необходимый предмет и Йохан принимает его, тщательно вытирая свои руки. Кензо не смотрит как он одевается, предпочитая отвести взгляд в сторону подобно провинившемуся ребенку, а когда все же возвращает его к Йохану- тот смахивает со лба выбившуюся из укладки прядь, расправляет плечи и привычно складывает руки за спиной, вновь приобретая присущий ему образ с легкой улыбкой и невозмутимым взглядом. И вид его обращает время вспять, возвращая Тенму к тому моменту, когда он открыл глаза после оглушающего приступа и увидел силуэт Либерта, освещенный со спины светом фонаря. Словно акт их странной любви являлся лишь искусно внушенной фикцией, обманчивым видением. Но стоит мужчине только подумать об этом, как Йохан развеивает все его сомнения, произнося -Что же, все вышло даже лучше, чем ожидалось. Результат не может не радовать. В его голосе вновь сквозит былое спокойствие, от которого по коже пробегает легкий холод. И в следующее мгновение улыбка юноши становится чуть шире, от чего лицо его приобретает игривое выражение, а сам он склоняет голову немного на бок -И я совсем не против повторить этот опыт, доктор Тенма. Только в следующий раз я бы предпочел более комфортные условия. С Вашего позволения, конечно. Тенма поджимает губы, обескураженно глядя на Либерта совершенно потерянным взглядом, и не находя в своей голове ни единого подходящего ответа. А Йохан думает об осторожных прикосновениях мужчины к его коже, о поцелуях, фантомный след которых все еще ощущается на шее и губах. -Вы были очень аккуратны... О его руках, что так бережно держали Либерта в своих объятиях. -А еще у Вас очень сильные руки... Быть может, однажды Йохан сможет оказаться в них вновь. Еще хотя бы раз, а после, наконец, разжать свои собственные пальцы, отпуская единственный оставшийся во вселенной клочок земли. Единственное, что когда-либо было ему нужно. Кензо делает резкий вздох, успевая произнести лишь -Йохан, я..! Как юноша поднимет руку вверх и подносит указательный палец к своим губам, упреждая слова мужчины, а после говорит сам -До встречи, доктор Тенма. Надеюсь, очень скорой. И, разворачиваясь, уходит за угол, оставляя доктора одного. Тенма понимает, что ему не стоит пытаться следовать за ним, а потому не двигается с места, продолжая смотреть на опустевший проход в подворотню. И, слушая гулкий стук своего взволнованного сердца, Кензо вновь и вновь прокручивает в голове слова Йохана. Его предложение В следующий раз... Его комплимент Сильные руки... И, наконец До встречи, доктор Тенма.