***
- О, Кавех! А вот и ты! - Рассмеялся Сибар, присаживаясь за барную стойку с уже подвыпившим Кавехом. Он поглядел на большого красноволосого парня и улыбнулся, оперевшись головой на ладонь. - Да-а-а-а. А меня опять поругали, хе-хе. - Ответил он, смеясь и подзывая жестом бармена, чтобы заказать еще напиток. - Я уже архонты знают сколько тебя тут вижу, друг! С такими частыми визитами неудивительно, что тебе жена мозги долбит, хммм! - Он ухмыльнулся и допил залпом свою пинту пива. «Не то чтобы жена, но мозги долбит это да-а-а...», - подумал Кавех, вздохнув и закатив глаза и поглядев на мужчину. Он допил последний глоток вина, а потом взял еще бокал. - Ну ты-то хоть лекции мне не читай. Вчерашняя ссора крутилась в его голове уже целый день. Взгляд его соседа, полный разочарования и даже беспокойства, заставил его испытывать чувство вины и сожаления. Ему было хорошо жить с Аль-Хайтамом, которому было все равно почти на все что угодно. И на способы Кавеха расслабиться тоже. Ему все было неинтересно. Они жили порознь, только спали под одной крышей и вместе тратили время на глупые споры из-за мелочей. Но это работало. Кавеху нужно было дешевое жилье и кто-то, кому все равно на его занятия, и житье у Аль-Хайтама соответствовало этим двум требованиям. Ну, соответствовало до вчерашнего вечера. Это раздражало, злило Кавеха. С чего это бесчувственный секретарь внезапно стал беспокоиться? Почему тот разочарованный взгляд до сих пор мучает его? Сибар стал чем-то вроде собутыльника для Кавеха. Они встречались только в таверне, а так они не имели ничего общего. Сибар работал в команде исследователей Амурты, а Кавех был архитектором, так что их специальности никак не были связаны. Было хорошо дружить с кем-то просто чтобы пить и жаловаться. Он чувствовал себя свободным, неосужденным. Не нужно было думать над тем, что он говорит. Да, с Сайно или Тигнари пить было тоже неплохо, но они знали слишком много о нем. Они знали, что говорить и как его критиковать, и Кавех немного это ненавидел. Нужно признать, что избегать проблем гораздо проще, чем находить их решения. Кавех поерзал на стуле, быстро осушив второй стакан. - Ты и сегодня меня перепьешь, - хмыкнул Сибар. - Не знал, что мы соревнуемся, - усмехнулся Кавех, закатив глаза. Сибар поднял брови в удивлении, а потом наклонился к нему и понизил голос. - У меня есть кое-что очень интересное на работе. - уголки его губ слегка приподнялись. Кавех нахмурился, и присел поближе к исследователю. - Странно, что ты заговорил о работе. Сибар посмеялся, а потом продолжил. - Моя команда работала над кое-чем. Помнишь то лекарство «Астери», производство которого верхушка быстро прикрыла? Кавех не заметил, как сглотнул. «Астери» было лекарством, созданным пару лет назад анонимной группой в академии. Изначально он был создан как анальгетик для больных Элеазаром, но когда болезнь волшебным образом пропала, его стали продавать на черном рынке. Люди, принимавшие его, рассказывали о его эйфорических эффектах и невероятном расслаблении. - А что с ним..? - спросил он, боясь того, в какое русло идет разговор. - Мы его усовершенствовали, до самой чистой формы. Он меняет сознание. Никто из важных лиц о нем еще не знает, но продажи уже дикие. Денежка капает неплохо. - хитрая ухмылка стала шире, - Знаешь, если примешь его, получишь тот же эффект, которого добиваешься каждую ночь. Эта дрянь перезапишет твой мозг, реально чудо. А что еще лучше, никаких долгосрочных эффектов. Я знаю, что ты тут пьешь, чтобы забыть что-то. Неважно что. Как друг другу говорю, я клянусь, примешь один раз — больше пить не станешь. Слова Аль-Хайтама звучали в его голове. Разочарование в его голосе, напряженные плечи и нахмуренные брови. Сибар был прав. Он всю жизнь пытался убежать от того, что обязательно его настигло бы, рано или поздно. Долги, смерть отца, новая жизнь матери в Фонтейне. Беспокойство, что грозилось захватить его полностью и не отпускать его, пока он в сознании. Тревога, вина, вообще всё. Незаконченные чертежи, лежащие на его столе и новые идеи, от которых пришлось отказаться. Что бы он не делал, это ни к чему его не приводило. Он еле-еле держался на плаву и захлебывался все сильнее с каждой волной, что опускалась на его голову. Он все время задавался вопросом «почему». Почему все его старания приводили только к стоянию на месте, а не продвижению вперед и улучшению его жизни? Он задумался, прокручивая слова Сибара в голове, рассматривая края своего бокала. - А как именно он «перезапишет мой мозг»? Зачем ты мне это рассказываешь? - спросил он, наконец подняв глаза. - Ты вечно в передрягах, Кавех. Не только в творчестве, но и в жизни. Ты никуда не продвигаешься вперед, потому что не можешь увидеть себя в другом состоянии, не таком, в котором ты находишься сейчас. Говорю тебе, это даст тебе совершенно новый взгляд на все. По правде говоря, мы с тобой мало чем отличаемся. Я прихожу сюда каждую ночь по тем же причинам, что и ты. Но сегодня я пришел только для того, чтобы рассказать тебе об этом. Дай себе шанс переписать путь, который ты для себя выбрал. - Сказал Сибар с каким-то пугающим энтузиазмом в голосе. Кавех снова задумался. Он бы соврал, если бы сказал, что слова мужчины никак его не интригуют, но чувство вины держало его. Алкоголь — это одно, но это же совсем переходит за границы. Как он может быть уверенным в словах Сибара? Это точно сможет вытащить его из непрекращающегося круга событий, что мучает его? Так это ведь еще и незаконно. Он нервно сглотнул. - Сколько стоит? Сибар улыбнулся и достал из кармана маленький шелковый мешок и пожал ему руку, чтобы передать его. - Тебе бесплатно. Бери. Поверь мне. Сибар поднялся, и помахав на прощание, вышел из таверны. Кавех остался сидеть с мешочком, глаза его рассматривали наполовину выпитый бокал. Он поднялся и быстро покинул таверну. Если то, что сказал Сибар, правда, то почему он должен отказываться?***
Кавех вышел из таверны быстрее, чем его мозг успел все переварить. Даст оно ему всплеск мотивации и креативности или нет, Кавех все равно искал «решение» столько, сколько помнил. Алкоголь был лишь погоней за чудесным бессознанием, о котором он так мечтал, и пусть каждый проходящий день был пропит, бессознание так и не приходило. Почему, ну почему он был таким? Почему он не мог встречать проблемы лицом к лицу, идти по головам к своей цели? Этот вопрос был одной из причин, по которым он ненавидел Аль-Хайтама. Этот мужчина легко и просто изменял свою судьбу так, как ему вздумается, потому что ничего никогда его не беспокоило. Кавех это терпеть не мог. Он завидовал… И мечтал быть таким же. Но просто так все забыть невозможно. Ругань родителей по утрам, ненавистный взгляд отца, потому что Кавех становился «совсем похожим на мать». Глаза матери, тонущие в слезах от одного лишь взгляда на сына, потому что он слишком напоминал ей отца. И тем, и тем, он приносил боль. Приносил зло. Когда он был студентом, эта идея окончательно заземлилась в его голове. Он получил письмо от матери. Приглашение на ее свадьбу в Фонтейне. «Приезжай обязательно.» Она врала. Кавех знает, что она так далеко уехала, потому что не могла больше терпеть связи с Сумеру. Связи со всем, что напоминало об отце, значит, и связи с Кавехом тоже. Он старался заполнять эту пустоту любыми способами. Попросят о помощи — он поможет. Попросят денег — он достанет последнюю крошку, лишь бы помочь нуждающемуся. Он поставил себе цель: жить, чтобы помогать другим. Все проекты, над которыми он работал, создавая идеальные архитектурные образы, опускали его все ниже и ниже в пучину долгов. И это было неважно, ведь все, что действительно что-то для него значило, это то, что люди будут смотреть на эту красоту, чувствовать счастье. Первый раз, когда он почувствовал, что он действительно заполнил пустоту внутри, был после создания его магнум опуса: Алькасар-сарая. Количество похвалы и позитивных отзывов дали ему почувствовать вкус жизни и личных достижений. Что его имя стало достойно такого произведения искусства. Кавех пришел в доки пруда Язадаха, на границу города. Прохладный вечерний ветер нежно ласкал его кожу. Он вздохнул и ушел за угол, подальше от прохожих. Он присел на ящик и достал мешочек. Открыв его, он нашел три синие таблетки. Кавех взял одну и поднял к свету, чтобы рассмотреть подозрительное лекарство. Сейчас или никогда, подумал он, слегка сглотнув и открыв свою флягу воды. Он не спросил Сибара, как его принимать. Как обычное лекарство? Может, его нужно было раздробить в пыль? Или жевать? А доза какая? Нужно принять несколько, или, может, кусочек таблетки? Он почесал затылок и снова вздохнул. - Ну, посмотрим, как получится. - Прошептал он. Положив одну таблетку на язык, он поднял флягу и сделал глоток.