Зонтик, под которым ты

      Город, который стремится к звёздам, небоскрёбы достигающие облаков и всё большего освоения воздушного пространства, добавило новую спасательную профессию «Небо», членов которых в шутку называли птицами. Такое название пошло от летательных кораблей, так похожих на них. У кораблей было такое же многообразие цвета и они были очень проворными и маленькими, в каждом из них мог находиться лишь один пилот, им и был Джон.       Он никогда не думал, что будет заниматься чем-то подобным, ведь всегда стремился быть экономистом, а позже работать с почти одинаковыми бумагами, различать и правильно сопоставлять их, ему это нравилось. Джон очень любил, когда всё точно и без чего-либо лишнего. Но из-за его любви к предвзятости, ничего не вышло, общество любило свою точку зрения, а он свою.        И благодаря его добродушному и слишком общительному другу Роби, он всё-таки устроился в отделение спасателей, по его наставлениям. И то, что это было, можно сказать по связям, Джона ни капли не смущало, ведь он добросовестно выполнял свою работу, а применять свои скромные навыки общения в корабле не надо. Он был хорошим работником.       В один из, таких же пролётов, над выданной ему площадью, он увидел очередного, попавшегося в белые, почти не заметные нити, когда по ним не идут маленькие или же большие пластмассовые ящики, доставляемые с низу, то есть с промышленного звена, на верх к небоскрёбам, в которых спрятано множество магазинчиков, просящих всё больше поставок.       Но этот человек показался Джону странным, так-как никто ещё, спускающийся с верха не брал с собой зонтик, такого ядерного розового цвета. Он был уверен, что если б не было возможного штрафа, за попытку ослепить водителей кораблей «Небо», то этот зонтик был бы покрыт блёстками.       Крюк корабля стал аккуратно спускаться вниз, и вцепившись в розовое нечто, стал его поднимать.       Наконец-то сделав свою работу, Джон хотел улетать дальше на осмотр, но обладательница зонтика, перед тем как продолжить медленно спускаться вниз, куда она и хотел, подняла свою голову и посмотрев на спасителя и замахала рукой, крича одними губами «Спасибо!», вскоре она улетела дальше вниз. А Джон шокированный подобной энергичностью, смотрел на удаляющееся розовое пятно, пока его не стало видно.       Очнувшись, от не свойственной ему заторможенности в действиях, он полетел дальше, забыв о этом «странном» человеке.

***

      На следующий день история повторилась и опять, этот розовый зонтик повис на прозрачных нитях. Совсем как вчера. Всё в точности повторилось, даже угол под которым она помахала рукой. Но в этот раз не было удивления чему-то новому, и была возможность рассмотреть внешность девушки:       Она была одета в чёрный комбинезон в жёлтый горошек и из него торчали рукава жёлтой блузки, честно Джон был удивлён, а почему же не розовый. Но её губы были выведены розовой помадой, и он был уверен, что всеми любимый маникюр присутствовал и тоже был ярко-розовым. Не сложно было догадаться о любимом цвете девушки.       Каштановые волосы небрежно собранны в пучок, создавая впечатление о одуванчике. А глаза были какого-то зеленоватого оттенка, в которых Джон вовсе не разбирался, но посчитал красивым.

***

      И так продолжалось всю неделю, это даже стало своеобразным обрядом и никто не собирался его нарушать. Девушка на столько увлеклась подобным занятием, что стала на свой зонтик наклеивать разные сообщения: Привет, ещё раз! Прости! Я не специально, честно!       Но Джон больше переживал за бедный зонтик, цвет которого почти скрылся за этими посланиями. И поэтому наклеил на свой корабль не большой стикер и на нём написал: «Это моя работа!», сухо, но всё по делу, ради этого стикера пришлось выслушать сто и одну шутку Роби, но это того стоило:       Началась переписка в одно слово и теперь, не только зонтик был почти заклеен, но и корабль Джона, впервые его решение не решило проблему, а наоборот развило её в ещё большие масштабы.       Теперь Джон знал, что ту девушку звали Люси, она совсем недавно переехала на небоскрёб, так-как её картины возымели спрос, а летает часто туда обратно, из-за своих знакомых, которых наверху нет.       Как не сложно было догадаться, она была художницей и по её нескромному мнению весьма успешной. И она любила цветы, особенно розовые, её любимого цвета. Поэтому, весь её маленький домик был обсажен ими со всех сторон.       Она любила говорить о том, что ей нравилось и страстно, пыталась узнать, что нравиться Джону. Люси была очень энергичной и всё таки она хоть и по капле, но выпытывала информацию о нём. Джону показалось это забавным, так-как Робин узнал, то что теперь знает Люси, аж за десять лет, а она всего за месяц. Внутренний расчётчик решил, что она сильно обогнала Робина по плану прогресса и не собиралась останавливаться.

***

      Но однажды девушка, не написав ни «Пока!» или чего-то подобного, пропала на целую неделю. И только тогда Джон понял, как сильно привязался к Люси и к её жизнерадостным диалогом, он почувствовал себя брошенным.        Ещё никогда и никто не мог вызвать у него такого тоскующего чувства, он никогда не был с кем-то слишком близок, да и никто и не настаивал, кроме неё, даже общение с Робином казалось чем-то посредственным по сравнению с Люси.       Но так же внезапно, как и исчезла, она появилась вновь, только уже не с розовым зонтиком в руках, а в розовой форме пилота, о которой она долго уговаривала директора.       Она была прекрасна, также как и всегда и точно также, я продолжил её любить, а она меня.

***

И жили они долго и счастливо, конец!