Gold coin

      — Меня не интересует твои цветочки! — Недовольно заявляет Сквозняцисс под серийным номером «тридцать пять» подруге.       — Ну не ври. — Улыбается Ромашка «сорок девять» на очередные капризы первого. — Вот, мы уже дошли.       Дверь поспешно отворили, тем самым приглашая внутрь. Гость лишь цокнул, но всё равно зашёл. Оказывается, место было действительно красивым, и её слова не были пустым обманом. Правда, стеклянный биокупол мал. В середине помещения был таких же размеров деревянный стол, а на нём одиноко стоит горшок с надписью на табличке: «Календула. Десятый экземпляр».       — Ого, а где сам сад дзен-то? — Этот Сквозняцисс снова показывает свою привычную колкость и язвительность. — Ты мне рассказывала о прекрасном «саде». Да и стол низкий..       — Это и есть сад. — Единственная белая Ромашка давно привыкла к его «недокритике» к абсолютно любой вещи, поэтому ей даже смешно становится, когда товарищ серьёзно оценивает какие-то там мелочи. Интересно, как бы её будущие сёстры к этому относились, если расцветут? — Присаживайся.       Представители сдерживающего класса «уселись» на холодный кафельный пол. Теперь они почти на уровне этого маленького растения.       — Вот, эту Календулу под номером «десять» именно я выращивала целую неделю. — Неохотно жестикулируя маленькими зелёными лепесточками, белая Ромашка ожидала незаслуженной похвалы в её сторону. — Ну ладно, не неделю. Месяц..       Да уж, сорок девятая вообще не знает слово «стыд». Не она её выращивала. Интересно, её сёстры будут такими же плохими качествами обладать, как бессовестность и наглость?       — Так долго? И зачем? Разве сосед этим не занимается? — Перебил Сквозняцисс своими глупыми вопросами, удивившись, но не впечатлившись её успехами. Он таких экземпляров как она уже много видал. — Да и тем более это обыкновенный, но какой-то странный образец Ромашки. Как и ты.       — Нет! Это не Ромашка, а Календула. — Воскликнула по-детски юная «садовница», опровергая слова друга.       — Ну у каледулы же оранжевые лепестки. А у ромашки белые. — Ехидно улыбнулся нарцисс в мыслях на резкую смену поведения собеседницы напротив, но визуально он этого не выдал. Интересно, над чем смеётся этот цветок?       — Нет! Даже на табличке написано: «Календула». — Чуть ли не по слогам она выговорила последнее слово. Взяв в свои лепестки горшок, та поднесла его к чужому лицу напротив, чтобы его замечательные глаза наконец-таки прочитали. — Просто они бывают разноцветные.       Товарищ так и сделал: быстро пробежался взглядом по несчастным буквам. Затем он отстранился, сократив расстояние между собой и цветком на более приличное.       — Прям как ты? Не хватает ещё две головы вырастить тебе. — Снова хихикнул Сквозняцисс где-то у себя в «голове» на такое заявление, но голос остался прежним. — И почему я никогда не видел этих Календул.. Кстати, а зачем она тебе?       — Вообще-то, она больше на тебя похожа. — Белая Ромашка в очередной раз обидевшись, оставила растение на поверхность и достала книгу из-под стола, попутно листая её. — В Альманахе написано, что календулы дают монеты.       — Да ладно! Может солнце? — Пришёл в свой привычной тон тридцать пятый. — Полный бред! Очевидно же.       — Не бред. — Будто с ноткой раздражения ответила та. — Давай проверим это вместе.       — Зачем тебе именно я? — Зелёная бровь товарища вопросительно приподнялась.       — Разве ты не рад этому? — Белая Ромашка закрыла Альманах, откладывая его обратно под стол.       — Не особо.. — Как-то скучающе протянул Сквозняцисс. — Выращивать цветы так скучно..       — Не так уж и скучно. Ты даже не пробовал взяться за это дело. — Хихикнула сорок девятая на такие недовольные заявления. Интересно, над чем смеётся это цветок, если она сама ничего не выращивала? — Да и тем более, ты тоже цветок.       — А я уже расцвёл! — Каким-то позитивным тоном запел нарцисс. У него аж улыбка засветилась. — А ты.. Нет.       Белая Ромашка вдруг резко взглянула на друга, который судя по его выражению лица, видимо сам не понял, что только что сморозил из себя. Забавная ситуация.       — Что ты имеешь в виду? — Ей действительно не верилось, что её друг наконец-таки стал повеселее. Он всегда был с нейтральной эмоцией. Но на самом деле его «песня» интересовала больше, чем он сам.       — Забей. — Ответил Сквозняцисс, переводя снова свой пустой взгляд на Календулу, из-за которой недавно произошёл маленький спор с его подругой. Белые небольшие лепестки нарцисса стали медленно вертеться по часовой стрелке. — Я сам, если честно, не понял.       Как вдруг кто-то резко выбил дверь, не чувствуя капли жалости к ней.       — Эй, Оцепеняющая Ромашка под номером «сорок девять»! Не могли бы вы мне вернуть это маленькое растение, что стоит у вас на столе? — Недовольно и медленно произнесла Календула под серийным номером «один», уверенно подходя к весёлым ребятам.              — Опять ты.. — Белая ромашка вовсе не ожидала её увидеть, но, к сожалению, сорок девятой пришлось отдать украденное ею молодое растение обратно в руки «хозяйки». Хотя, она сопротивлялась до конца.       Календула в последний раз неодобрительно посмотрела на негодяев, развернулась и собиралась уже уходить восвояси, но её остановили вопросом:       — Стойте, Календула! — Неуверенно выпалил Сквозняцисс. — Можно вопрос?       — Да. — Спокойно, но строго ответила она, снова повернувшись к ним лицом.       Нарцисс почувствовал на себе два чужих взгляда, что пристально на него смотрят. Его немного смутил этот факт, но несмотря на это, он продолжил свою речь:       — А вы правда даёте монеты? — Да, Сквозняциссу «тридцать пять» это действительно было интересно.       Ромашка как-то себя неловко почувствовала после чужого вопроса. А Календула наоборот улыбнулась такому глупому вопросу.       — Да, правда. — Уверенно ответила цветок под номером «один», после чего она засветилась немного с экспозицией, и с её белоснежных лепестков выпала золотая монета. — На поле битвы покажу это. Наверное.