Эйрис и эпидемия бездушных детей

Хеодан потягивается и осторожно касается раны на животе. Она уже начала затягиваться. — Слава богам, мне лучше. Теперь пора и на выход… — Он вдруг садиться и обводит зал взглядом. — Она и правда нас бросила. Но далеко она уйти не могла, разве что… — парень опускается на колени и начинает лихорадочно со все большим отчаянием перебирать наши вещи, сваленные у костра. — Проклятье! — Он ударяет кулаком по шершавому полу. — Она забрала всю нашу воду. — Может, догоним её если поторопимся. Мы идем бродить по подземельям. Внезапно из темноты появляется тщедушное дрожащие существо, цепляющееся за копье. Оно так исхудало, что за покрытой чешуей кожей, отчетливо видны узловатые локти и торчащие ребра. Я узнаю ксаурипа. Он насторожено смотрит на нас тяжело дыша. — Все хорошо, я тебя не трону. Ксаурип отшатывается, крепче сжимая свое копье. Создание немного наклоняет голову и подходит ближе, издавая тихий клекот откуда-то из глубины горла. Существо обнюхивает меня, но судя по всему не обнаруживает ничего, что достойно его интереса. Оно делает шаг назад и насторожено смотрит на меня. Начинаю медленно пятиться, увлекая Хеодана за собой. Ксаурип настороженно провожает нас глазами. Мы обошли зал с ксаурипом и нарвались на детеныша скульдра. Убили его. Рядом валялось тело неизвестного авантюриста, пошедшего сюда с каким-то огромным сапфиром судя по цвету искать какое-то сокровище. Я вырезал кусок мяса из скульдра и решил вернуться к ксаурипу. Ксаурип обнюхивает мой мешок и чует там нечто, что приводит его в небывало возбуждение. Он сует мне свое копье и вгрызается в отданный кусок мяса. Я забираю копье и мы идем в сторону горящих огнем нажимных плит. Не хочу я на них наступать. И правильно. Посередине площадки валяется Калиска. Мертвая, судя по запаху её хорошо так поджарило. Я осторожно подхожу к её телу и забираю бурдюки с водой. Мы сворачиваем в огромный зал с колонами. Хеодан указывает на одну из них. — Этот символ. Я уверен, что видел его на тех плитах. Я беру факел в руки и разжигаю пламя в колонах. Мы проходим в следующий зал и прибив какого-то черного слизняка осматриваем его. — Это что еще за дрянь? — указывает Хеодан на стену, заляпанную черными потеками. Эта стена испачкана чем-то напоминающим жидкую смолу. Её неровная поверхность намекает на то, что под черной слизью что-то есть. Но я не могу разобрать что именно. Я лезу за бурдюком с водой и начинаю смывать эту липкую дрянь. Я смываю слизь и моим глазам открывается барельеф в виде мужского лица. Солнечные лучи оставили на нем свой отпечаток, но детали в виде тугих кудрей на голове и заостренных ушей говорят о небывалом мастерстве его создателя. Одна из глазниц пуста, во вторую вставлен синий самоцвет. Я лезу за найденным камнем и вставляю его в глазницу. Я слышу какой-то гул, мелкие камушки прыгают по выложенному плитами полу. Наконец, часть стены отодвигается. В открывшийся ниже я нашла зачарованный плащ и пару драгоценных камней. Надеваю плащ и возвращаюсь к горящим плитам. Мы проходим по погасшим плитам, образовавшим проход. Я втягиваю воздух. А ведь сквозняком тянет. Да и завываний сверху уже нет. Я мрачно гляжу на тело этот упертой воительницы. Блин, вот на хрена она ушла… Надо будет её сестру поискать. Может помочь чем. Наконец мы вышли из пещеры и увидели снизу сборище каких-то культистов. Четверо стоят перед таинственным механизмом из адры, покрытым сетью металлических трубок, загадочным, зловещим, похожим на молчаливого наблюдателя. В центре я вижу нечто что оказывается человеческим телом. Черным как камень или как зола. Остальные фигуры сосредоточено его разглядывают. Нас они, к счастью, видеть не могут. Это еще кто? Я внимательнее вглядываюсь в них. Фигура, стоящая ближе всего к механизму, выделяется среди остальных. Густая серая борода обрамляет лицо, полностью скрытое за металлической маской. Выцветшая мантия украшена вышивкой из рун, не похожих не на что виденное мною прежде. Голова увенчана странным черным головным убором. Выступы по бокам которого напоминают крылья какой-то нечестивой злобной твари. Его слова обращены к застывшему. — …Скрепляющая клятвы, будь свидетельницей и не позволь этому человеку отступить от своего слова. Пусть он будет верен своей клятве до последнего вздоха, до последней капли крови. Укажи путь его душе, о Былая королева, и надели его благостью. Пусть жизнь, посвященная Ключу, станет его исповедью. Пусть смерть, посвященная Ключу, принесет ему прощение. Освободи его от невыносимой тяжести Книги. Мужчина обводит взглядом застывшие вокруг него фигуры в мантиях. — Ваш брат исполнил свой долг. И вы сами видели, насколько ценным оказался его вклад в общее дело. Я не потерплю больше колебаний. — старик по очереди смотрит всем прямо в глаза. — Перед лицом Былой королевы, клянетесь ли вы исполнить свою клятву? Предстанете ли вы перед Её бесконечной и безупречной памятью вместе со своим братом? Сделайте шаг и уверуйте в великую ценность вашей жизни! Мужчина взмахивает руками и механизм начинает вращаться. Из его торчащих глав вырываются светло фиолетовые лучи, как у ветров биауака, и я ошарашено смотрю на зарождающееся грозное явление. Механизм затихает и воздух успокаивается. Потом внезапно выбрасывает мощнейший импульс. Я вижу свет, заполняющий все пространство вокруг и падаю на землю. Голова запрокидывается и боль вползает в затылок, темным потоком смывая все мысли и чувства в бессознательную пустоту. Я открываю глаза и оказываюсь в другом месте, другом времени. Я стою в огромном круглом зале, стены которого облицованы адрой и украшены медной чеканкой. Стиль древний, но зал не затронут временем. В дальнем конце зала возвышается огромный столп из адры, торчащий из пола, как зазубренное копье. Мерцающая поверхность столпа вселяет мысли о бесконечных глубинах, таящихся за ней. Вокруг столпа располагается устройство, похожее на то, что я только что видела. Но еще больше, сложнее, запутаннее — творение рук безумного гения. Мои мысли мои и в то же время чужие. Кажется, что они возникают прежде, чем появляются в моей голове. И это одни лишь вопросы. Давящие, тревожные… Вопросы, на которые нужно найти ответы, или… или… Я замечаю у основания столпа мужчину с густой серой бородой. Он одет в церемониальную мантию, блестящие волосы скрывает странный узорчатый головной убор. Я знаю его. Я торопливо иду к нему, пытаясь скрыть волнение. Мне нужно задать ему один вопрос. Самый важный вопрос, вопрос, бешено вращающийся в моей голове… Я прихожу в себя на земле у руин и обнаруживаю, что странное ощущение покинуло меня. Но расслабляться рано. Я слышу шепот, похожий на звон в ухе, который не проходит. Краем зрения я замечаю какое-то движение, но когда оборачиваюсь чтобы взглянуть, ничего не вижу. Мой взгляд скачет из одной точки в другую, словно в непроизвольных судорогах. Блядь, похоже мне срочно нужно лечение. Фигуры у механизма застыли в неподвижности. Кровь и плоть их обратились в золу. Их главного нигде нет. Поблизости я вижу Хеодана в огромной луже натекшей из него крови. Его тело уже окоченело. Я осталась одна и помощи ждать неоткуда. Надо идти в Позолоченную долину, пока не стало слишком поздно. Хорошо хоть предательская слабость от укуса гниловика прошла. Надо выбираться отсюда. Прощай Хеодан. Я постараюсь вернуться и похоронить тебя и Калиску. Но позже. Я пошла спускаться вниз. То и дела шарахаясь от своих галюцинаций. Мне постоянно мерещались сцены убийства и пыток разумных кругом. Блин, да что же это такое?! Я вышла из руин и пошла через лес в Позолоченную долину. На дороге мне попалась разграбленная повозка с овощами. Блин, вот кому-то не повезло. Через мост стоит палатка и мужчина в красном плаще торопливо сворачивает лагерь. Когда он замечает меня его напряженное лицо вытягивается. — Здравствуй! — мужчина явно запыхался. — Идешь на юг? — Он вытирает лоб от пота и поворачивается ко мне. — Думаю тебе лучше поскорее выбраться из этого леса. — На наш караван напали. Я пытаюсь добраться до Позолоченной долины. — Да не повезло тебе. Мне жаль, что так вышло. Иди вон в ту сторону. До долины не далеко осталось. Но не стоит идти в ту сторону. — мужчина указывает на север. — Я… на нас напали чуть севернее этого места. На меня и моего друга. Мы охотились. Надеялись вернуться домой с оленем. А набрели на медведя. Огромного и страшного. И Пирли… погиб. — Он качает головой. — Не знаю, как сказать об этом его жене. В любом случае я уже потерял друга в этом лесу. Лучше вернусь домой пока сам жив. — Кто ты? — Меня Нонтон зовут. Родился и вырос в Позолоченной долине. В жизни мне не очень-то везло. — Лицо мужчины искажает гримаса. — Но Пирли не повезло еще больше. В любом случае я уже потерял друга в этом лесу. Вернусь домой пока сам еще жив. — Где вы наткнулись на этого медведя? — В пещере вон там. — Он указывает на северо-запад. — На твоем месте я бы не стал его искать. Не зверь, а настоящее чудовище. Жаль будет, если он и тебя прикончит. — До свидания. Когда я дошла до поселения уже наступила ночь. Блин, как же спать хочется. Надеюсь тут есть таверна? Я подошла к небольшой площади в центре которой росло огромное раскидистое дерево, все увешанное покойниками. Бля… Ко мне подходит трое людей. Двое останавливаются, видимо охрана третьего. С пепельно серой кожей, как и весь городок за его спиной. Глубоко запавшие пустые глаза холодно меня изучают. — Ты должно быть из новоприбывших. — голос мужчины напоминает воронье карканье. — Добро пожаловать в Позолоченную долину. Если тебе нужны деньги, то думаю в городе есть несколько вакансий. Он переводит взгляд на уродливое дерево, с мертвецами. — Возможно мне стоит обдумать предложение твоего лорда еще раз… — я киваю на дерево. — Чушь какая. Позолоченная долина отличное место для тех, кто чтит нашего лорда и его указы. Кроме того… — он оглядывает меня с ног до головы. — В эти времена в Дирвуде тебе ничего лучше не найти. А судя по твоему виду тебе нужно начать все с начала. Он оглядывает город и на его лице маска спокойного удовлетворения. Его взгляд обращается ко мне. — Конечно, сначала нужно все выяснить. Лорду Редрику седьмому нелегко далась защита города от наследия Вайдвена. — Он смотрит на меня поверх своих очков полумесяцев и почесывает подбородок. — Рождались ли у тебя пусторожденные? — О чем ты говоришь? — Не поняла я. — Дитя, рожденное без души, конечно. Лорд Редрик сделал очистку города от этой заразы своей приоритетной задачей. Должен предупредить тебя незнакомка. В Позолоченной долине есть особое место для предателей, мошенников и богохульников. — Он делает шаг в сторону и чуть наклоняет голову в сторону искореженного дерева. — Супруга его высочества со дня на день должна родить. А без согласия лорда я не имею права размещать новоприбывших. — он складывает руки на груди. — Мы продолжим нашу беседу позднее, когда колокол возвестит рождение наследника. — С тех самых пор, как я оказалась вблизи биуака, я странно себя чувствую. К кому в городе можно обратиться по этому поводу? Магистрат хмуриться. — Чем бы ты ни… страдала, похоже это работа для анимансера. К сожалению, единственная анимасерка в Позолоченной долине вряд ли сможет чем либо помочь. — он указывает на тело гномы висящее на дереве. Презрительно усмехается. — Считай, что тебе повезло. После того, как она подвела лорда Редрика, мы позаботились о том, чтобы она больше никого не смогла обмануть. Плохое лечение часто бывает опаснее отсутствия такового. Но можешь попытаться обшарить её карманы. Вдруг найдешь мочу тролля или адровый камушек, который можно положить на лоб. Что такое трпный запах, если ты ищешь какую-либо гадость. Но я бы просто посоветовал тебе радоваться тому, что ты жива осталась. Если у тебя есть вопросы — задавай не стесняйся. Важно, чтобы все в Позолоченной долине понимали местные законы. — Ты уже говорил что-то о пусторожденных и наследии Вайдвена… Он моргает. — Я совсем забыл, что в твоих родных краях об этом проклятии не знают. Пусторожденные появляются в Дирвуде уже лет пятнадцать. — он понижает голос до шепота. — Так называют детей рожденных без души. Какой кошмар здесь твориться. А ведь у меня дома действительно ничего об этом не известно. Мужчина качает головой. — Жалкие, ничтожные существа, которые способны дышать, но не жить. Кто-то считает это болезнью. Другие думают, что это божья кара. — Он поднимает пустые ладони. — Правду не знает никто. Но пусторожденные начали появляться после Войны святого, так и появилось название: «Наследие Вайдвена». В честь того мерзкого богохульника. — его голос сочиться ядом. Блин, все как в тумане. Воспоминания о мире просачиваются в голову с большим трудом. Да что со мной? — Я поняла. — Законы лорда Редрика могут показаться суровыми, но он блюдет в первую очередь интересы жителей. — До того, как попасть сюда я видела людей, проводящих странный обряд у неких руин. Он внимательно смотрит на меня. — Рекомендую тебе не распространяться об этом. Проникновение в энгвитанские руины запрещено законом. Не говоря уже о том, что это чрезвычайно опасно. Вероятно, ты видела, как кто-то просто пытался умилостивить богов. Сейчас народ на что угодно готов. Да сжалиться над нами Берас! Все настолько плохо? Хотя, раз у них пятнадцать лет такие дети рождаются, я бы тоже начала верить во всякую чушь. — Может быть, может быть. — Как я и говорил от таких мест лучше держаться подальше. — До свидания. Ургет коротко кивает. — Держись подальше от… — Магистрата перебивают гулкие удары колокола. Народ вокруг мрачнеет. Лицо же Ургета устремлено на восток. По нему невозможно ничего прочитать. Он моргает и поворачивается ко мне. — Похоже, ты выбрала не самое лучшее время для визита. Три удара колокола могут означать только смерть кого-либо из семьи лорда. Боюсь наследник лорда Редрика не выжил, или оказался пусторожденным что по сути тоже самое. — его лицо искажает гримаса, которую сменяет невеселая улыбка. — Тебе стоит остерегаться. Обстоятельства изменились. — Это может как-то повлиять на отношение лорда к новым поселенцам? — Сейчас я ни в чем не могу быть уверен. Советую отдохнуть тебе пока в трактире… или на конюшне, мне это безразлично. Разыщи меня позже. Уже скоро я буду знать больше. Я пошла в трактир. У его двери стоят четверо. Их разговор на повышенных тонах и активная жестикуляция дает понять, что спор достиг своего пика. Первая фигура поднимает руки, успокаивая остальных. Лицо мужчины частично скрыто под капюшоном. Но рост и телосложение выдают в нем эльфа. — Не хотел никого обидеть. Давайте замнем это дело за кружкой, а? Я угощаю. Дух остальных мужчин и эльфийку не убеждают его слова. Женщина скрещивает руки на груди. — Хочешь успокоить нашу гордость несколькими аэдирскими медяками, да? — Женщина плюет себе под ноги. — Нам не нужна твоя монета. Я молча наблюдаю за происходящим. Один из мужчин свирепо смотрит на эльфа в капюшоне. Его глаза покраснели от выпитого, но взгляд тверд. Да ты смельчак, раз дразнишь нас в нашей деревне. Мы не терпим такого отношения от чужаков. Особенно от аэдирцев. Второй мужчина кивает эльфу подбородком. От него воняет кислым элем. — Давай. Повтори. Мне жуть как хочется повода. — Пламя. Да тебе жуть как хочется ласк твоей сестры, петушок ты задиристый. А в морду за такое? Троем местных жителей вскрикивают от возмущения. Второй мужчина рычит. — Я вырежу этот поганый язык из твоей пасти. На лице эльфийского мужчины широкими стремительными штрихами вырисовываются ужас и потрясение. — Это недоразумение. Я не говорил… — эльф хмуриться и сглатывает. — то что вам показалось. Он выпрямляется. Что-то грубое и дикое мелькает у него в глазах. — Нам с вами нечего враждовать. Эльфийка вытягивает клинок. — А тут ты ошибаешься. Не хочу смотреть, как этот псих прибьет местных. — Не думаю, что стоит нападать на него. — вмешиваюсь я. Три пьяницы хмуро на меня смотрят. — Потому что иначе вам придеться иметь дело со мной. Они переглядываются. Один из мужчин предупреждает своих спутников, покачав головой, а затем поворачивается ко мне. — На сегодня мы закончили. Но этому лучше быть в наших краях поосторожнее, потому что мы никуда не уходим. Бросив напоследок сердитый взгляд на эльфа, он поворачивается чтобы уйти. Когда троица спотыкаясь уходит, эльф поворачивается ко мне. Напряжение почти исчезло с его гладкого лица. — Не совсем так я хотел познакомится с соседями. Спасибо за своевременную помощь в этой… неловкой ситуации. — Пожалуйста. — Эльф слабо улыбается мне. — Вежливость редкое удовольствие в этих краях. Хотя из-за твоего акцента ты похожа не местную не больше чем я. Он выпрямляет капюшон и я замечаю потрепанные остатки узора на его перчатках. Его ботинки покрыты грязью многомесячных путешествий. Но кожа под грязью крепкая и качественная. — Я так понимаю, что мне следует представиться после этого небольшого фиаско. Алот Корвайзер к вашим услугам. — Тебе лучше объясниться подробнее. Он поднимает руки. — Извини, я не хотел тебя в это вмешивать. Я волшебник по образованию и приключенец по необходимости. Я родился в Цитвуде это основная часть Аэдирской империи. Мои родители служили вельможам, что позволило мне получить образование, за которое я им благодарен. Впрочем, вакансий в тех домах не было. И я решил попытать удачи на новой земле. А как именно ты сюда попала? — Я путешествовала с караваном, но мы разделились возле каких-то руин. — Энгвитанские руины? Там может быть опасно и в лучшие времена… а сейчас они явно не лучшие. Половина местных бы арестовала тебя за вторжение на запретную территорию, а вторая половина убила бы тебя на месте. — Эльф наклоняется поближе. — Мне интересно, что именно ты там нашла? — Несколько фигур в капюшонах, которые управляли странным механизмом. Алот изумлено на меня смотрит, очевидно оценивая мою честность. Наконец он издает сдавленный неловкий смешок. — Тебе действительно удается оказаться в весьма интересных обстоятельствах. — Как ты умудрился разозлить этих трех пьяниц? — Боюсь это все из-за недопонимания и трудностей перевода. — Он складывает пальцы домиком и смотрит в сторону. — Не помогает и то что здешние жители так хорошо помнят о том, что воевали с Аэдиром, будто это было вчера. — И все же ты сказал тому мужику, чтобы он трахнул свою сестру. — Ах это. — он прочищает горло и поправляет рукава. — Как я и пытался им сказать они ослышались. Это часто происходит после пары пинт. И акцент тоже не помогает. Не хочет говорить? Странный он какой-то. — Я поняла. — решила я не развивать эту тему. — Благодарю. Давай, хм обсудим что-то другое, если позволишь? — Что ты делаешь в Позолоченной долине? — Отличный вопрос. — он скрещивает руки и хмуриться, направив взгляд по направлению к центру поселения. — Я искал свежий воздух и дешевую землю. А вместо этого из магистрата я был направлен в трактир, получив в добавок историю о беременной жене местного вельможи. — Он наклоняет голову на бок, смотря на меня. — Но я так понимаю — эта история тебе знакома. А ты? — Странные вещи со мной происходят в последние время. Я ищу специалиста по духовным вопросам. Его ресницы дрожат, пока он осматривает меня с ног до головы. — Да? Местный вельможа тоже повсюду искал похожих специалистов. И избавлялся от них с почти таким же рвением. Эльф кивает на старое сучковатое дерево в центре селения. Да уж, а ведь трупы относительно свежие. У них тут что бандиты? Да нет, бандитов просто прибили бы. Тогда что? Острый взгляд Алота охватывает полуразрушенные дома и усеянные камнями заброшенные поля. — Думаю таких специалистов стоит поискать где-нибудь в другом месте. — Ты не очень то похож на того, кто ищет где бы поселиться. Его губы складываются в лукавую ухмылку. — Прошу прощения, но тоже можно сказать и о тебе. И все же обстоятельства иногда застают разумных в самых разных местах. — Мне пора. Еще на ночлег надо устраиваться. — Как и мне с учетом недавних событий. Может, это и к лучшему. Мне надоели разбавленное вино и комковатые постели в трактире. — Эльф морщит нос. — Говорят даже владельцу надоело это место. Он просто однажды взял и ушел. Это весьма многое объясняет в плане состояния трактира. Он смотрит на меня с осторожной надеждой. — Может быть я бы присоединился к тебе. Мне бы пошла на пользу смена обстановки. А путешествовать, как я считаю лучше группами. — И я так думаю. Что ж идем. — Замечательно. Я буду следовать за тобой. Мы заходим в трактир. Хочу пожрать нормально наконец и пойти на боковую. Это был очень утомительный день. Подхожу к стойке раздачи еды. — О приветствую. Добро пожаловать в трактир черная гончая. — Хозяйка трактира почтительно склоняется передо мной. — Пожалуйста присаживайтесь, где вам угодно. Желаете что-нибудь выпить? Или может вам нужна комната? У нас сейчас две свободные. Боюсь, что еда вам вряд ли понравиться. — девушка вздыхает. — Разве что вы любительница остывшей каши. — Вы подаете одну кашу? — возмутилась я. Блин, я так теплой еды поесть хотела. Алот смотрит на меня и качает головой. — Это не от хорошей жизни, поверьте! Мы подавали лучшие блюда во всем Дирвуде. Просто в последнее время нам совсем не везет. Нынешний урожай совсем плох, и наши запасы почти истощились. Я послала Тенфрита на север, нам нужно было пополнить запасы. Тенфрит — это наш повар. Просто бог варки и жарки. Но он давным-давно должен был вернуться, а его все нет. — Она вновь вздыхает. — Я только недавно тут всем заправляю. Не знаю, что буду делать, если он тут не появиться. — Я могу попытаться найти его. — Правда? — лицо девушки проясняется. — Я была бы тебе так благодарна! Он отправился в Вейлвуд. — я вспоминаю разграбленный обоз на дороге в Вейлвуде. Но трупов там не было, так что повар должен быть жив. — Скорее всего ничего такого не случилось, может, колесо сломалось. Но я все равно переживаю. Проводи его в целости и сохранности домой и станешь местным героем. Моя каша народу не по душе. — Мне нужна комната. — Конечно. У нас есть чистые спальни. Я купив кружку пива и все-таки съев остывшей каши иду в свою комнату. Где забываюсь беспокойным сном. Меня терзают постоянные шумы и шепот, накрывающие меня удушающей тревогой. Я открываю глаза чтобы проснуться, но оказываюсь на против дерева из Позолоченной долины. Скрип веток становиться все громче и вскоре этот звук заглушает все вокруг. На дереве висит старая гномиха. Её перекошенное лицо запало и напоминает гнилой фрукт. Голова безжизненно свисает в одну сторону. Я смотрю на неё и она становиться все ближе и ближе. Вот её лицо всего в пяти сантиметрах от моего. Внезапно она поднимает голову и открывает глаза, они пусты и от этой бесконечной пустоты мое сердце замирает. Её рот медленно открывается, я чувствую зловоние. И она произносит лишь одно слово — хранитель. Я прихожу в себя на кровати, но мои ноздри все еще ощущают этот мерзкий запах. Огромные капли пота стекают по моему лицу. Я промокла с ног до головы. Я вспомнила кто эта женщина. Магистрат показывал мне на её безжизненное тело. Он назвал её анимансером. Хотя меня начинает наполнять удушающая тревога, я ощущаю странную почти болезненную потребность увидеть эту женщину снова. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что она мертва.