Мой альфа

— Никита, а-ах… Ч-ч-то… Ты… М-м-м-м… — парень застонал от наслаждения, когда в него вошёл толстый член альфы, и сильно выгнул навстречу спинку, сжав широкие плечи. Берг вошёл только наполовину и стал медленно, под томные вздохи омеги, двигаться дальше. Как только он вошёл до конца, то, нетерпеливо выдохнув, переместил одну руку с тонкой талии на чужой подбородок, заставив посмотреть в глаза. — Малыш, видишь? Я полностью в тебе, а ты боялся, — Никита затянул Давида в мокрый поцелуй, сплетая их языки, чуть прикусив нижнюю губу, тут же провёл по ней языком, проникая внутрь. Роменского от поцелуев вело, свежий запах леса и имбиря лишь усиливался, окутывая полностью, так, что голова начинала кружится, смазка текла обильнее, начало течки всё же даёт о себе знать. Парень непроизвольно чуть сжимался вокруг большого члена, затем опять расслаблялся. Тут омега почувствовал, что в нём потихоньку начали двигаться, ощутив боль и откинув голову назад, он простонал: — Ники-и-та-а, пожалуйста, я ещё не… Привык… к твоему… Мх… — не успел закончить свою мысль парень, потому что в него толкнулись до упора, на ухо прошептали низким возбуждённым голосом: — Малыш, я не могу терпеть… В тебе так узко… — прошептал альфа, от чего Давид тихо простонал, опять сжавшись вокруг члена. Никита провёл ладонью от чужой талии до пупка, потом чуть выше и замер, даже омега немного напрягся: — Что… Случилось…? — удивлённо прошептал Давид, как вдруг почувствовал, что на его животик давят рукой. — М-м-м-м, что… — Посмотри, — больше приказал, чем попросил своим низким голосом Берг, чуть убирая руку в сторону. Омега повиновался и поднял голову выше, в глазах заплескалось удивление и некий ужас. На его плоском животике можно было увидеть небольшой бугорок, пока Давид пытался осмыслить что это, Никита тихонько толкнулся назад, а затем опять вошёл до конца. Роменский чётко проследил движение, и бугорок появлялся ровно тогда, когда альфа загонял член глубоко внутрь. — О-х-х-х… Боже… Неужели он… Такой большой… — дрожащим голосом спросил парень, кладя руку поверх животика прямо на выступающий член. — Он внутри… Такой горячий… — омега закусил губу, откинув голову назад, и протяжно простонал на очередной медленный толчок. Берг больше не мог ждать, слишком сексуально, слишком узко, слишком желанно. Чересчур долго он терпел, чтобы ещё дольше откладывать самое сладкое. Взяв одной рукой чужие запястья и закрепив их над головой парня, он начал ускорять темп. Давид прогнулся в спине, издав блаженный стон. Любуясь этим гибким телом, свободной рукой альфа провёл от шеи до пупка, при этом специально задев нежный розовый сосок. — Это только начало, дальше тебе понравится ещё больше. Будешь просить меня заполнить твою развратную дырочку, — нагнувшись, нежно проговорил Никита в розовое от смущения ушко, попутно несильно прикусив мочку. Толчки всё ускорялись, Роменский ничего не ответил на эти слова, он мог лишь сладко стонать, рвано вдыхая воздух. Ему действительно нравилось, когда Никита входит в него до самого основания, задевая простату, от чего некоторые стоны парня были особенно громкие, нравилось чувствовать член его альфы в себе, его толстый длинный член, который долбил его дырочку так, что можно было отследить, как в животике появляется и быстро исчезает бугорок. Тут Берг резко остановился и вышел из него под неудовлетворённое мычание, теперь в нём было совсем пусто, Давид вопросительно посмотрел на Никиту сквозь прикрытые веки. Альфа поднялся ближе к изголовью кровати и облокотился на один локоть, второй рукой похлопал по бедру, подзывая к себе. Омега подполз к нему и оседлал чужие бёдра, испачкав их текущей из дырочки смазкой. — Скажи мне чётко, чего ты хочешь? — пошло облизнувшись, задал вопрос альфа. На секунду Давид опешил от такого вопроса, но возбуждение давало о себе знать, и, сожмурив глаза, он нервно выдохнул: — Тебя… Я хочу тебя… — ели слышно прошептал Роменский, опираясь на чужие бёдра, чуть сжимая их. Берга такой ответ не особо устраивал, поэтому он одной рукой приподнял подбородок парня, заставив открыть глаза и посмотреть на него. — Что именно ты хочешь? Малыш, только скажи и я сделаю всё, что пожелаешь, — почти в губы шептал альфа. — Трахни меня, заполни меня до краёв, — казалось, Давид из-за течки уже не понимал, что он говорит, но игривые огоньки в глазах твердили о том, что возбуждение играет тут далеко не первую роль. — Моя дырочка хочет твой толстый член, пожалуйста… — последние слова, словно красный флаг для альфы, Никита тут же убирает руку, отпуская чужое лицо, и притягивает парня за талию совсем близко, так, что их члены соприкасаются и трутся друг об друга, выбивая тихий стон у омеги и тяжёлый выдох у альфы. Берг опять целует: глубоко, пошло и мокро, поглаживая поясницу и спуская руки ниже, мнёт мягкие ягодицы, от чего Давид выгибает спинку, чуть ли не мурча от удовольствия. Никита разорвал поцелуй и отстранился, между их губ тянулась ниточка слюны. Альфа смотрит своими пронзительными голубыми глазами, казалось, прямо в душу омеги, видя насквозь все её желания. Положив руки на чужую талию, Никита почти полностью отстраняет омегу, на что получает удивлённый взгляд. — Повернись ко мне спиной, хочу, чтобы ты видел своё личико в отражении зеркала, малыш, — Никита откинулся на подушки, наблюдая за действиями старшего. Роменский вновь удивляется просьбам или, скорее, приказам Берга, но ничего не говорит, выполняя то, что ему сказали. Повернувшись к альфе спиной, он взял его член и направил в себя. Тут омега почувствовал, что Никита положил руки ему на бёдра, осторожно придерживая. Давид смог сесть лишь наполовину, дальше было страшно, ведь член альфы был действительно немаленьких размеров, и он боялся болезненных ощущений. Вдруг руки, что лежали на бёдрах, с силой надавили, насаживая полностью, что аж в глазах забегали звёздочки. Облокотившись о чужой торс, омега посмотрел на себя в зеркало. Опять сквозь животик виден член, который благодаря этой позе вошёл ещё глубже, раскрасневшееся лицо, пылающий румянец на щеках, полуоткрытый ротик, из которого течёт тонкая струйка слюны, прикрытые от возбуждения глаза и растрёпанные тёмные волосы. — Нравится? — Давид посмотрел за спину на Никиту, тот пристально следил за ним, будто трахая глазами, и, не дождавшись ответа, совершает первый толчок. Роменский чувствует и видит в зеркало, как двигается в нём член, сладко стонет, запрокидывая голову назад, и закатывает глаза, потихоньку начиная насаживаться самостоятельно, подмахивая бёдрами навстречу. Вскоре Давид вовсю скачет на члене альфы, громко вскрикивая, когда головка проезжается по комочку нервов внутри. Толчки ускоряются, по комнате разносятся пошлые шлепки и мокрые звуки вперемешку со стонами обоих. Тут Берг чувствует, что подходит к разрядке и замедляется, принимая положение сидя, обвивая руками поперёк груди омегу и прижимаясь к его спине сильнее. — Малыш, ты готов? Я хочу кончить… Глубоко внутрь тебя… — прошептал Никита, уткнувшись в чужую ключицу. Вдыхая сладкий запах ягод, он ведёт носом до загривка и резко кусает, ставя метку, омега тут же вскрикнул от боли, волны мурашек вперемешку с диким возбуждением пронеслись по всему телу. — А-а-а-ах, д-да… Кончи в меня, пожалуйста-а-а… Заполни меня… — Давиду снесло крышу от дикого возбуждения, и он, уже не особо соображая, что говорит, откинул голову на плечо альфы, протяжно простонав. — Залей в меня столько спермы, чтобы я забеременел… — на последних словах Никита прекратил движение внутри омеги и шокировано взглянул в глаза напротив. — Ты что…? — ему не ответили. Давид, кажется, даже не услышал вопроса, продолжая насаживаться на член, громко постанывая. Берг решил, что переспрашивать не будет, лишь предупредил: — Не пожалей потом, — движения ускорились, шлепки о кожу стали ещё громче, смазка лилась из сочащейся дырочки, создавая хлюпающие звуки. Альфа потянулся к чужому члену, активно надрачивая, спустя несколько движений первый излился Давид, пачкая свой живот и чужую руку. Непроизвольно сжимая член в себе, омега почувствовал, как что-то горячее разливается внутри, заполняя его. Пытаясь отдышаться, он ощутил, как член внутри стал увеличиваться, взглянув в зеркало, парень увидел, что бугорок тоже растёт. — Ч-ч-что это… Никита… Почему оно растёт? — запаниковал Роменский, но его начали нежно поглаживать, сначала бёдра, затем линию талии, поднимаясь выше и сжимая между пальцев соски. — Никита… — Подумай, каким образом альфы могут зачать ребёнка? — задал ответный вопрос Берг, продолжая ласки, тем самым успокаивая парня. — Я не… Стоп. Узел? Сцепка? — удивлённо ответил Давид, будто первый раз слыша эту информацию. Член задевал простату, от чего омега снова начал возбуждаться, откинув голову на плечо Никиты, он положил руки на животик, где медленно рос бугорок. — М-м-м… Внутри так горячо… Твоя сперма, я чувствую, как её много… Боже, я точно залечу… — блаженно прикрыв глаза, шепчет Роменский. — Когда ты стал таким пошлым в разговорах? — томно выдохнул Берг и, зажмурившись, прижался щекой к чужому виску. — Как только оседлал твой член и понял, насколько мне хорошо, когда ты меня трахаешь, входя в мою дырочку по самые яйца, — Давид пошло облизнул губы и случайно двинулся вперёд, сразу же почувствовав боль. Никита тоже поморщился от неприятных ощущений и прижал к себе омегу сильнее. — Не двигайся, минут через десять узел спадёт, и ты сможешь встать, — сонно сказал альфа, широко зевнув. — У кого ты научился такой пошлости, засранец? — рука несильно сжала ягодицу, после чего послышался шлепок, а за ним протяжный стон. — М-м-м, у тебя… Учитель… Сам развратил меня, теперь отвечай, — Давид тихо засмеялся и удовлетворённо замычал, когда при небольшом движении член внутри задел комок нервов. А Никита реально задумался, когда успел научить его мальчика такому. Спустя несколько минут томных вздохов и редких стонов узел спал, и омега смог приподняться с члена, а затем — полностью вытащить его. С пошлым хлюпаньем член выскользнул из него, а за ним обильно вытекала по стройным ножкам смазка вперемешку со спермой. У Никиты от такой картины чуть слюни не потекли, однако он успел сглотнуть вязкий ком в горле. Роменский прилёг набок и, положив руку себе на животик, стал нежно поглаживать. — Ты так много кончил, мне кажется, я уже беременнен, — тихо смеясь, сказал омега, но Берг всё равно услышал и прилег сзади, рассматривая спину парня, которая была вся в укусах и засосах, спускаясь взглядом до талии, ниже до ягодиц и бёдер, по которым текла его сперма. — Ну ничего, я в принципе был готов к детям, выращу, тем более… — Давид замялся, будто не решаясь говорить следующие слова: — Тем более они твои… И если так получится, что ты зачал мне ребёнка, я буду счастлив, — на последних словах Никита почувствовал, что омега улыбается, и внутри него самого разлилась непонятая волна радости, он придвинулся ближе, кладя руку на талию и обнимая. — Мы вырастим. Вместе. Ты будешь замечательным папой, — альфа уткнулся носом в плечо, вдыхая и наслаждаясь нежным ароматом. — А ты прекрасным отцом, — тихо пролепетал Давид, уже проваливаясь в царство морфея. Надо бы сходить в душ, но сейчас они слишком устали, на это всегда найдётся время позже. Берг обнимает крепче, накрывая тёплой ладонью чужую руку, покоящуюся на животе парня, переплетая их пальцы. Теперь Никита понимает, это его омега и его будущая семья, он ни за что не отпустит Давида и будет всеми силами стараться защитить и оберегать своё счастье.