***
Чонгук сидит на кровати Намджуна и пребывает в шоке, оттого каким огромным тот стал. Омега говорит, что постоянно ходит в тренажёрный зал. А Чонгук думает, что, сколько бы он не проводил времени в зале, таким шкафом у него стать вряд ли получится. Наверное это у них семейное. Говоря о семье, Чонгук узнал, что девушка внизу — это Ким Тэхён. После того как они обнялись и расспросили друг друга о насущном, Чонгук аккуратно начал выведывать, что это за девушка внизу, и почему она знает его фамилию. Оказалось, это старшая сестра Намджуна. Он совсем ее не помнит, хотя та, очевидно, что-то о нем слышала. Девушка старше на десять лет, и, когда Чонгук с Намджуном протирали штаны и коленки на улицах, она уже училась и занималась какими-то своими взрослыми делами. Чонгук не знает, что за взрослые дела, и после какого возраста они наступают. Он все ещё чувствует себя школьником. Как оказалось, родители Кимов переехали в город, так как мама открыла цветочный магазин. А вот Тэхён, отучившись в университете, вернулась. Занялась домом и семейным бизнесом. У них были тут поля и сады, на которых выращивались продукты для отправки в город. Чонгук не знает, чем это интереснее жизни в городе, но не осуждает. Как он понял, Тэхён не замужем и одна справляется со всем. У неё есть свой штат людей, которыми она руководит, и все в целом в порядке. Восхитительная. Чонгук бы хотел быть таким же независимым и сильным омегой. Кажется, гей-паника отступила, и он вернулся в реальный мир. Просто восхищение, никаких кризисов ориентации. Чонгук спокоен. Главное, снова не наткнуться на эту бестактную и наглую девушку. — Может вспомним былое? Чонгук отвлекается от своих мыслей на голос Намджуна. — О чем ты? — Попрыгаем с тарзанки завтра? Чонгук скептически осматривает Намджуна, который сверкает своими ямочками на щеках. Он не знает, какой должна быть тарзанка, чтобы выдержать эту машину. Да и сам Чонгук тоже немаленький. Ему уже даже бабушка сказала, что с такой задницей долго он в одиночестве не проходит. Что бы это не значило. Но, как говорится, живем один раз. Один или два. — Конечно, погнали.***
То, что они поедут на реку не на велосипедах, а на машине — он не подумал. То, что сестра Намджуна не доверит тому машину, а довезет их сама, Чонгук не подумал тоже. Если этого не достаточно, стоит учесть, что у Тэхён пикап. И в нем есть лишь три места впереди и огромный пустой прицеп, в который Чонгук пытался всеми силами забраться, но получив лаконичное «садишься посередине в кабине», опустил голову и поплёлся к переду машины. И теперь он едет и алеет щеками, зажатый двумя членами семьи Ким, принюхиваясь к приятному, терпкому аромату ели. Тэхён расслабленно ведёт одной рукой. Как она это делает, учитывая, что они едут по кочкам, и Чонгука подкидывает из стороны в сторону, он не знает. Лишь в очередной раз извиняется, когда после тряски утыкается ладонями в чужие бёдра. На что в ответ получает плотоядные ухмылки. Когда они приезжают, Чонгук чувствует, что отбил себе всю задницу. Он вываливается из машины и пытается надышаться свежим воздухом, непропитанным чужими феромонами. Его кожа горячая и липкая. Хочется наконец охладиться и смыть с себя все. Намджун раздевается до трусов и бежит в воду. А Чонгук стоит и тупит взгляд на Тэхён. Та приподнимает бровь, явно не понимая в чем дело, но закрывает машину и садится на капот, прикуривая сигарету. Чонгук не понимает, как у неё не расплавилась задница, но с другой стороны, в отличие от них, она в чёрных плотных штанах. Как ей не жарко? Чонгук тоже не понимает. Чонгук, как щеночек, смотрит на Намджуна в реке, а потом на Тэхён, которая не сводит с него взгляда. Ему стыдно раздеваться при ней. Но плавать в джинсовых шортах глупо. В конце концов, они все тут омеги. Нужно перестать смущаться и наконец поплавать. Чонгук осмелев, отворачивается и расстёгивает пуговицы, резко снимая с себя шорты, пока не передумал. А затем и футболку, бросая вещи на траву. Он слышит кашель и оборачивается. Тэхён пытается откашляться от дыма и широко раскрытыми глазами смотрит в землю перед собой. — Вам помочь? Он просто вежливый. — Помог уже, — отвечает девушка сквозь хрипы и машет ему рукой в сторону реки. Чонгук пожимает плечами, разворачивается и бежит к Намджуну, слыша за спиной тихое «бля». Они купаются и веселятся, Чонгук почти забывает про грозную тучу в лице Тэхён, которая, кажется, уснула на берегу. Они все же попрыгали на тарзанке, которая выдержала их обоих, к удивлению Чонгука. Даже начали играть в догонялки. — Ну все, малышня, пора сохнуть и ехать. Чонгук выходит на берег и смотрит на девушку. Та стоит совсем близко к воде. Она распустила волосы, и ветер развевает их в разные стороны, пока та задумчиво смотрит вниз. Чонгук проходит совсем близко, но оступается на камне и с вскриком пытается удержать равновесие. Крепкие руки тут же обхватывают его талию и удерживают от падения. Места, где касаются руки Тэхён, будто вспыхивают пламенем, и Чонгук тут же выпутывается. — Спасибо, извините, спасибо, — он несёт какую-то чушь и проносится мимо, снова умудряясь споткнуться, но удерживая равновесие. Тэхён смотрит ему вслед и тяжело вздыхает, сохраняя на пальцах ощущения влажной бархатистой кожи. Обратно они едут в тишине. Намджун пялится в телефон, Тэхён постукивает по рулю в такт какой-то песне с проигрывателя, а Чонгук пытается удержаться на кочках, не заваливаясь в разные стороны. Уже дома, лёжа на кровати, Чонгук размышляет о том, почему его тело так реагирует на девушку. Будто вся его внутренняя сущность тянется к Тэхён. Хочется отдаться и подчиниться. Аура девушки давит на него. Ее холодный всезнающий взгляд будто раздевает. Чонгук за всю жизнь столько не смущался, сколько за последние дни. Он вспоминает ощущение больших шершавых ладоней на своей талии и осознает, что начинает намокать. Смазка выделяется густыми каплями и скользит по бедру, а омега поворачивает голову вбок и пристыженно стонет в подушку. Он касается своей талии, представляя чужую руку. Ведёт к животу, надавливая в самом низу, и тело пробивает дрожь. Омега представляет, как девушка держала бы его одной рукой за шею, а второй плавно пробиралась к его возбуждению. Как большая и горячая рука накрыла бы его член и размазала пальцем каплю предэякулята, слегка надавливая на головку. Чонгук задушенно стонет и двигает рукой интенсивнее, сжимая основание. Он думает о тёмных холодных глазах и том, как они обжигали. О крепких мышцах, проступающих под смуглой кожей, сверкающей от капель пота. О том, как ноздри девушки трепетали от его запаха, как она наслаждалась и смаковала вкус омежьих феромонов. Чонгук понимает, что ему этого недостаточно, и тянется рукой ниже, туда, где все мокрое и пульсирует от накатившего на омегу желания. Он пачкается в смазке и трёт покрасневший вход подушечками пальцев. Скулит, прикусывая подушку, и молится о том, чтобы его никто не услышал. Когда первый палец аккуратно проникает, омега довольно урчит, но не выдерживает и приставляет сразу второй. Отверстие жжёт от растяжения, но Чонгук не прекращает и елозит бёдрами по кровати навстречу пальцам. Он представляет, что было бы с ним, будь это руки Тэхён. Ее длинные пальцы, которые бы заполнили его так восхитительно. Ее рычание и пронзительный взгляд. Запах ели, забивающий ноздри. Чонгук все быстрее двигает рукой, он уже весь взмок, а волосы прилипли ко лбу. Ему нужно ещё совсем немного. Он вспоминает вид Тэхён в майке: ее грудь и торчащие соски. И представляет, как коснулся бы их пальцами, а затем и языком. Мысль о своём языке на груди Тэхён становится последней каплей, и омега изо всех сил кусает подушку и глухо рычит. Тело потряхивает, а простыни превращаются в полный беспорядок. Из его припухшего входа вытекает большая капля смазки, а сперма сочится из замученной и покрасневшей головки. Чонгука ещё немного потряхивает, так что ноги разъезжаются, и он жалобно скулит. Он только что мастурбировал на девушку — ещё и старшую сестру его друга. Он вообще не помнит, чтобы хоть раз доводил себя до оргазма, думая о ком-либо. Это всегда были просмотры фильмов эротического характера. А тут, получите — распишитесь. И что вообще это значит? Он теперь гей? Чонгук снова обреченно стонет и выпрямляется на кровати. Все его бёдра в смазке, как и половина простыни. Он просто надеется, что завтра спокойно сможет все постирать, а сейчас скидывает пододеяльник и засыпает на чистом участке простыни, свернувшись в клубок. Он подумает об этом завтра. В конце концов, одна безобидная мастурбация не определяет твою ориентацию. Верно?***
Дни в деревне шли размеренно. Чонгук рано вставал по утрам, делал зарядку у дома и делал себе смузи. Ложь. Он спал до обеда, еле выползал из своей берлоги и плёлся к холодильнику. Все потому что ему нравились ночи в деревне. Он обожал сидеть на крыльце, когда все уже спят, и проклинать комаров и весь мир насекомых. Ну серьезно, если бы не эти существа, все было бы прекрасно, а так да. Часто ему составлял компанию Намджун. Так же звал к себе, но Чонгук ни ногой в их дом больше. Безопасная зона там только днём, потому что по будням в это время Тэхён бывает на работе. Поэтому они сидели у Намджуна, скрываясь от жары под кондиционером, а как только Чонгук слышал подъезжающий к дому пикап, то тут же давал деру через огород. Намджун в такие моменты смотрел на него как на идиота и вертел пальцем у виска. А Тэхён иногда вскользь интересовалась: почему его маленький друг к ним больше не заходит. Хоть и прекрасно ощущала аромат сбежавшего карамельного омеги. Чонгук сидит на полу и в очередной раз уплетает булки. Намджун уже как-то раз пошутил, что он скоро сам станет как булка. На что Тэхён, которая была рядом, сказала, что ему стоит быть осторожнее, ведь его наверняка кто-то захочет сожрать. Чонгук тогда лишь икнул и убежал, сославшись на важные дела. А вечером прилежно подрочил на ее хищный и игривый взгляд. Сейчас же его бабушка отлучилась поболтать по телефону, а он в очередной раз залип на фотографию Тэхён. Это фото у него появилось случайно. Чонгук тогда аккуратно поинтересовался у Намджуна, один ли тот дома, на что получил фото спящей Тэхён. Девушка заснула на диване в зале, обнявшись с Ёнтаном. Ее волосы были распущены и раскиданы по подушке, нижняя губа выпячена, а на лице выражение полного умиротворения. Чонгук, как идиот, смотрел на это фото минуту, а потом сохранил. И теперь иногда пялится на него в своей галерее. Он почти принял тот факт, что ему нравится омега. Взрослая женщина. Ведь не влюбиться в Ким Тэхён невозможно. Ее внешность, запах, поведение, взгляды, манера двигаться, как у дикой кошки, которая в любой момент может сожрать тебя. Все это влекло омегу, и он ничего не мог с собой поделать. Возможно, это глупо, и ему никогда не ответят взаимностью, но Чонгук так чувствует. В конце концов, он и не ищет отношений. Тем более, какой в этом смысл, если они живут далеко друг от друга. Ему просто нравится, на этом все. Бабушка возвращается, и Чонгук тут же выключает телефон. — Ненаглядный наш, сходи к Тэхён на работу, забери документы, она знает какие. Бабушка Хейя должна была вчера зайти и взять, но забыла, а они ей нужны. Чонгук глупо пялится на бабушку, хлопая глазами. Вот такой подставы он не ожидал, конечно, ещё и от близкого человека. Вот и доверяй после такого людям. — Чонгука? Или у тебя дела? — Нет, все хорошо. Я схожу. — Ой как хорошо, молодец. И булочки возьми. Угостишь Тэхён, она девочка хорошая, хоть и хмурая. Чонгук болванчиком кивает и хочет уже идти на выход, как вспоминает, что одет в заляпанную футболку и старые треники. Он кричит бабушке «сейчас» и бежит переодеваться. Шорты, значит, занятные у него? Ну-ну, будут ей шорты. Чонгук едет на велосипеде уже двадцать минут. Он весь взмок от жары, и ему невыносимо хочется принять душ. Тэхён сейчас в поле, к которому он приближается. Что она там делает, он без понятия. Омега до сих пор так и не понял, что за бизнес у девушки, и чем та занимается. Он оставляет велосипед у ворот и направляется в сторону небольшого домика. Подходя, он слышит диалог двух девушек. — Слушай, ты пытаешься уже сотый раз, ничего из этого не выйдет. Ей не нравятся девушки. Достанешь, и она тебя уволит. — Откуда ты вообще это знаешь? — Я видела рядом с ней только мужчин. Чонгук стучит по косяку приоткрытой двери. Омега не совсем понимает, о чем они говорят, но он здесь и не за этим. Девушки тут же замолкают и обращают на него внимание. — Тебе помочь? Интересуется одна из них, начиная наматывать свои локоны на палец и хлопать ресницами, на что вторая лишь закатывает глаза и идёт куда-то вглубь дома. — Мне нужна Ким Тэхён, что-то с документами, она знает. Я Чонгук. Девушка прищуривается и кивает, а затем набирает номер и кому-то звонит. Чонгук надеется, что Тэхён, а не какой-нибудь охране. Не знает он, как у них тут все устроено. — Госпожа Ким, к вам тут какой-то красавчик. Говорит за документами. Да, Чонгук. Хорошо, сейчас. Девушка машет ему рукой, мол, следуй за мной. И Чонгук следует. Прижимает к груди корзину с булками и пытается вытереть пот хотя бы с лица. Он уверен, что сейчас весь красный, и с него течет так, будто он попал под дождь. Показаться в таком виде перед Тэхён — последнее, чего бы он хотел, но выбора нет. Душ ему не предложили. Чонгук смотрит на свои ноги и понимает, что у него покраснели даже бёдра, а между ног собрались капли пота. Он тяжело вздыхает и пытается сосредоточиться на чем угодно, кроме своего внешнего вида. Когда они заходят за угол дома, то Чонгук видит пикап Тэхён и ее с какими-то двумя мужчинами. Они таскают ящики с фруктами в кабину и смеются. Чонгук бессовестно залипает. Тэхён несёт один из ящиков, и Чонгук видит, как мышцы выделяются на ее крепких руках. Она ставит ящик в машину и складывает руки на талии, очевидно о чем-то размышляя. Но стоит ей учуять карамель, как девушка тут же поворачивается. Чонгук неловко переминается с ноги на ногу и смотрит в ответ, кусая губу и хлопая глазами. Девушка что-то говорит парням и идёт в его сторону, на ходу задирая футболку и вытирая лицо. Омега впивается пальцами в свою корзинку до хруста. Он не готов. Видеть такую Тэхён — взмыленную, напряженную, покрасневшую от жары. Когда девушка подходит ещё ближе, Чонгук разглядывает капельки пота, которые очерчивают мышцы пресса, стекая вниз за резинку брюк. Он сглатывает вязкую слюну и чувствует, что ещё немного и начнёт намокать, поэтому резко вскидывает глаза вверх, встречаясь с чужими насмешливыми. — Это для меня? Девушка кивает на корзинку в руках Чонгука, и тот судорожно кивает, крепче держа свою ношу. — Мм…и ты мне ее отдашь? Омега снова молча кивает. Усилившийся запах ели давит на его рецепторы, и он ничего не может поделать с возбуждением. Это какой-то кошмар! Чонгук даже в шестнадцать не чувствовал себя так. — И что там? — Булочки. — Сладкие? — Да. — Как ты? — Да. Чонгук чертыхается, когда понимает, что сболтнул, и заливается смущением, а Тэхён улыбается. Ее клыкастая улыбка западает Чонгуку прямо в сердце. И омега уверен, что теперь он точно принимает все свои чувства и ощущения по поводу этой девушки. Тэхён забирает корзинку и отдаёт Чонгуку документы, которые все это время были в руках у омеги, что привела его сюда. Зачем такие сложности, он без понятия. Но нервно благодарит и спешит удалиться. И слышит в свою сторону свист, тут же возмущённо оборачиваясь. Но не успевает Чонгук сказать и слова, как подошедший альфа получает локтем в ребро от Тэхён и тут же сгибается. Он кряхтит, но ничего не говорит в ответ, а лишь бормочет тихое «извините» в сторону Чонгука. — Шёл бы ты домой, карамелька. Да штаны бы наконец научился носить. — Мне нравятся эти шорты, — упрямо отзывается Чонгук. — Верю. Это ты еще сзади не видел. Чонгук снова алеет щеками и шипит. — Хамло. — Беги давай отсюда, пока не покусали. И Чонгук, да, бежит. Снова.***
Тэхён с Юнги едут на машине мимо гаражей. Уже поздно. И они как раз возвращаются из города, когда замечают двух омег, развалившихся на заброшенном диване и громко спорящих о смысле бытия. — Это твой брат? — интересуется Юнги. И Тэхён, обведя взглядом двух бедолаг, тяжело вздыхает. О том, что на ночь глядя находиться в подобном месте небезопасно, эти двое даже не подумали. Поэтому Тэхён, остановив машину неподалёку, хлопает дверью и направляется к ним, агрессивно хмуря брови. Два малолетних идиота. Альфа тут же последовал за ней, смеясь и разворачивая кепку козырьком назад. — Если вам так хотелось найти приключения на жопу, в следующий раз звоните нам, всегда к вашим услугам. Чонгук, услышав чужой голос, резко вскакивает с дивана и выставляет бутылку вперёд, загораживая Намджуна. Его слегка пошатывает, но он готов защищать честь своего друга любой ценой. — Даже мечтать забудь о заднице моего брата. Чонгук слышит голос Тэхён и успокаивается. Всего лишь сестра Намджуна. Никто тут не покушается на их честь. Наверное. — Душнила. Чонгук присматривается к альфе рядом с Тэхён и даже пьяным мозгом понимает, что что-то тут не так. Кто этот альфа? Откуда они ехали так поздно ночью вдвоём в одной машине? Омега хмурится и бегает взглядом от одного к другому. Тэхён смотрит в ответ и идёт к нему ближе, но омега отшатывается и заходит за диван. Девушка изгибает бровь и складывает руки на груди. — В кошки-мышки играть вздумал? Чонгук фыркает и шипит. — Кто это? — он по животному ведёт головой в сторону альфы и глухо рычит. Будь Чонгук трезвее, он бы заткнулся и молча пошел за сестрой Намджуна. Но омега пьян и в бешенстве. Поэтому, что имеем, то имеем. — Мой друг. — Ага, много у тебя таких друзей? — Много, Чонгука, ты чего рычишь? Тэхен медленно обходит диван по кругу, пока Чонгук стоит и пытается прийти в себя. Она не понимает, на что так реагирует омега. Но вязкий запах взбесившихся феромонов оседает на языке, и Тэхён чувствует, как напрягается низ живота. Клыки Чонгука выпирают и блестят от света фонаря, глаза потемнели и расширились, а ногти вцепились в диван. Щеки горят алым, а влажный язык в который раз проходится по губам. Маленький омега бесится. Очаровательное зрелище. Знать бы ещё причину. — В машину, Чонгук. Заодно расскажешь по пути, почему вы с моим братом, как последние алкаши, валялись на помойке. — Это не помойка. — Держи в курсе. Чонгук упускает момент, как Тэхён оказывается на расстоянии одного метра, и резко дергается, но уже поздно. Его хватают и прижимают к себе крепкими руками, а он пытается вырваться. Истерит. Краем глаза замечает, как все тот же альфа усаживает Намджуна в тачку Тэхён, и понимает, что выбора-то у него особо нет. — Дикий омега. — Отпусти меня, я сам пойду! Тэхён отпускает, и Чонгук, пошатываясь, еле умудряясь устоять на ногах, плетётся к машине. — Я хотя бы не катаюсь с какими-то альфами по ночам на машине, — бурчит он под нос и агрессивно открывает дверь. — Это блядь вообще к чему? — удивляется тихо Тэхён и ступает следом. Она задумчиво проводит рукой по волосам и изгибает бровь. — Юнги, за руль. Карамелька, мне на колени. Поехали. — Кого, чего? Какие колени, не-а, спасибо. Я пешком. Чонгук отбегает от машины, но его тут же ловят за шкирку и притаскивают обратно. Он не успевает опомниться, как уже сидит на крепких, обтянутых джинсой бёдрах. — Я ведь раздавлю тебя. — Да что ты? Чонгук вздрагивает, он все ещё не может принять тот факт, что Тэхён так близко. Ее хриплый голос звучит над самым ухом, а тяжелое дыхание вызывает мурашки на шее. Юнги заводит машину, и они выезжают. Постепенно Чонгук расслабляется в тёплых руках и откидывается спиной на чужую грудь. Он чувствует себя маленьким и защищённым, когда девушка аккуратно одной рукой удерживает его бедро, а второй смахивает чёлку со лба. Чонгук поворачивает голову, положив ее на плечо Тэхён, и наблюдает за ее лицом. Она безумно красивая: пухлые губы, точеный подбородок, высокие скулы. Чонгук ведёт взглядом выше и останавливается на чужих глазах, пытаясь рассмотреть их цвет в темноте автомобиля. Девушка оборачивается, и их лица оказываются очень близко. Чонгук дышит в губы напротив и прикрывает глаза. — Вы такая красивая, как вы можете быть не замужем? В ответ оглушительная тишина. — Что ты опять несёшь, сладкий? Чонгук улыбается. Он чувствует запах ели и утыкается носом в шею Тэхён. Это интимно, да, но он ничего не может с собой поделать. Аромат просачивается в его лёгкие и оседает на языке. Запах успокаивает и одновременно возбуждает. Чонгук чувствует, как у него теплеет внизу живота, и начинает ерзать на чужих бёдрах, потираясь задницей о пах. Тэхён судорожно выдыхает сквозь зубы и смотрит расширившимися зрачками. — Я ведь не железная, прекращай. Чонгук что-то мяукает и забывается в этом запахе. Ему хочется пропитаться им, пахнуть Тэхён, чтобы все понимали, кому он принадлежит. Он начинает интенсивнее елозить на бёдрах и пыхтеть в ароматную шею. Облизывает свои алые губы и вгрызается в нижнюю выступившими клыками. — Твою мать, Чонгук… — Вы что не можете подождать, пока хотя бы меня довезем до дома, а потом потрахаться? Я не хочу это видеть, окей? — голос чужого альфы возвращает Чонгука на землю. Он резко раскрывает глаза и впивается пальцами в руку на своей талии. Но ещё больше в замешательство его вводит чужое возбуждение, которое упирается ему ровно между ягодиц. Он не понимает. Чонгук ещё раз проезжается задницей, чтобы проверить, но его прижимают к себе с шипением. — Не дёргайся. А он и не дёргается больше. Он окаменел. У Тэхён что, член? Он не помнит, как они доезжают до его дома, не помнит, как выпрыгивает из машины, как на ходу пищит слова благодарности. Он думает лишь о том, что он полнейший идиот. Ким Тэхён — альфа. И это было очевидно с самого начала. Запах, подавляющая аура, реакция тела Чонгука. Все это говорило о том, что перед омегой альфа, но он не хотел этого понимать. Чонгук никогда не видел девушек альф, за исключением своей бабушки. Нет, это не аномалия, но редкость. Поэтому он даже не подумал. Внушительную фигуру он отнёс к черте семьи Ким. Намджун вон тоже шкаф, хоть и омега. А привычки, делящиеся на омег и альф, для Чонгука ерунда и стереотипы. Так что, да. Он не ожидал. Зато теперь многое стало ясно. А также осталось под вопросом: что ему делать с Ким Тэхён, и как сильно он будет краснеть, когда протрезвеет.***
У Чонгука драма. Он не нашёл ничего лучше, чем звонок другу, поэтому сейчас слушает мысли Чимина по поводу: «бро, я влюбился в деревенщину, которая хочет меня сожрать, помоги». — Так, а в чем в итоге проблема, Чонгука? — спрашивает Чимин после тридцатиминутного рассказа про девушку его мечты. — Ну, проблемы нет. Просто я переполнен эмоциями. — Ну, подрочи? — Эмоциями другого плана! — Пусть твоя девушка тебе подрочит? — Она не моя девушка. Стой! Никто никому не будет дрочить, ясно? Я о том, что … — До поры до времени, — шепчет в трубку Чимин. — … я выставил себя идиотом, и она, очевидно, поняла это. Теперь понятно, почему она постоянно смотрела на меня, как на дебила. Я же все время нёс какую-то чушь, думая, что она омега. — По твоему описанию я вообще не понимаю, как можно было подумать, что она омега. — Слушай, а ты встречал вообще девушек альф? — Пару раз, может, да, и у тебя бабушка альфа… — Я знаю, что я идиот, спасибо. Но речь не об этом. Чимин тяжело вздыхает на том конце провода, и Чонгук вторит ему. Он не знает, что делать. Наверное, ему стоит подойти и извиниться. Сегодня воскресенье, и Тэхён должна быть дома, так что скорее всего он так и сделает. Даже если девушка дальше будет считать его идиотом, пусть хотя бы понимает, что ему стыдно. Чонгук заканчивает разговор с Чимином и идёт одеваться. Напяливая на себя наконец лосины, чтобы не сверкать перед девушкой своей задницей в коротких шортах. Это тогда на речке, он, получается, щеголял в трусах перед альфой? Какой стыд.***
— Намджун. — Тэхён. — Хочу спросить про Чонгука. — Ничего не расскажу, можешь пытать. Девушка выгибает бровь и кривит губы. Даже так… Брат и сестра смотрят друг на друга. Намджун волнуется и грызёт палец, а Тэхён задумчиво смотрит ему в глаза, размышляя, как бы помягче спросить. — Ладно, не молчи так, я сдаюсь, что ты хочешь знать? — не выдерживает Намджун, и Тэхён хлопает в ответ глазами. Эти омеги все такие долбанутые что ли? — Скажи, а Чонгук знает, что я альфа? Намджун хмурится и перестаёт ерзать на стуле. — Ну да, ты вообще себя видела? Да и твой запах, он больше похож на альфий. — Нет, подожди. Он говорил тебе что-то обо мне, упоминая меня, как альфу? — Чонгук про тебя ничего не говорил, ты его не интересуешь, он вообще только с мужиками встречается. Вот так вот. Тэхён прищуривает глаза. Намджун бегает взглядом от ее лица до картины на стене. — Это было неубедительно, но ладно. Свободен. Намджун выдыхает и тут же несётся на верхний этаж, печатая что-то в телефоне. Тэхён же откидывается спиной на кресло и размышляет, какова вероятность, что этот омега только вчера понял, что она альфа. Не то чтобы это сильно ее волновало, но Чонгук — милашка. Живи он здесь, Тэхён бы уже давно его к рукам прибрала. А так, можно лишь смотреть и облизываться на эти пухлые ягодицы и очаровательные, вечно краснеющие щеки. Тэхён слышит стук в дверь и, глянув в сторону коридора, идет ее открывать. По приятному запаху сливочных конфет она уже понимает, кто ее ждёт по ту сторону. И правда, на пороге стоит омега и пялится в пол, дёргая левой ногой. Он в кои-то веке надел что-то кроме тех шорт-трусов, и Тэхён чувствует лёгкий укол сожаления. — Я хотел извиниться за своё поведение вчера вечером, мне очень стыдно, и такого больше не повторится. Надеюсь, вы не сильно злитесь на меня. Чонгук кланяется почти на девяносто градусов, а Тэхён снова теряется. Этот омега постоянно вводит ее в ступор своими поступками, и Тэхён даже не знает, что с этим делать. Смеяться, плакать, что? — Разогнись. Скажи, Чонгук, ты думал до вчерашнего вечера, что я омега? Чонгук все ещё стыдливо прячет взгляд и кивает. — И ты терся об меня, думая, что я омега? Парень давится слюной и закашливается, снова кивая. Тэхён видит, что у того горят даже уши. — Альфы тебя не интересуют? — Нет, что вы. Дело не в этом. Мне никогда и не нравились омеги, я просто думал, что вы, и так вышло. И я смирился, что влюбился в омегу, а потом оказалось, что вы, ну точнее, вы всегда были и… Тэхён уже нихрена не понимает, что он там бормочет, но одно очевидно ясно. — Влюбился? Чонгук захлопывает рот и смотрит прямо в чужие глаза. В чёрных бусинах сейчас неприкрытый ничем страх, и Тэхён понимает, что через две секунды это чудо рванёт отсюда. Чонгук и правда уже начинает пятиться, как его резко притягивают к себе за ворот футболки. Девушка разворачивает его и толкает к стене, тут же нависая сверху. Чонгук хлопает ресницами и выглядит так, будто скоро заплачет, он разгрызает губу в кровь и скребёт ногтями по стене. — Чего ты сейчас боишься? Меня? — Нет. — Моей реакции? — Да, — Чонгук послушно отвечает и смотрит своими невозможными глазами. Тэхён же хватает рукой его щеки и сжимает так, что губы омеги вытягиваются уточкой. — Не нужно бояться, карамелька. Я не обижаю маленьких городских мальчиков. Запах омеги усиливается, и Тэхён глубоко втягивает его, ощущая в глотке. Альфа никогда не любила сладкое, но сейчас карамель так правильно ощущается на языке, что хочется вдыхать ещё и ещё. Алые надутые губы так и манят, чтобы пройтись по ним языком, но Тэхён сдерживается. Ей в голову приходит глупая мысль, но она решается ее озвучить. Потому что думает, что это должно порадовать сладкого омегу. Зачем девушка это делает? Кто бы знал. — Мне птички нашептали, ты на тракторе хотел покататься. Чонгук сглатывает и осторожно кивает. — Поедешь? Снова кивок. — Славно, беги к тачке, я пока ключи найду.***
Чонгук стоял и восторженно разглядывал трактор. Тот был огромным ухоженным и ярко-синего цвета. — Он ваш? — Нет, моего друга. Чонгук понятливо кивает и продолжает бродить вокруг, с нетерпением смотря на ковш. Тэхён залезает в кабину и подаёт ему руку, но Чонгук отрицательно качает головой и тупит взгляд. — Я хотел в ковше. — А, то есть настолько… ладно. Прыгай, карамелька. Чонгук несколько секунд пытается понять, как ему лучше залезть, и в итоге просто садится вниз. Тэхён задумчиво пялится на парня в ковше и тяжело вздыхает. Не так она планировала покататься, но да ладно. Когда она поднимает ковш, Чонгук визжит и крепче хватается за стенки. Затем трактор начинает движение. Чонгук не то чтобы в восторге, но он очень хотел, поэтому рад. Ощущения необычные, и ему даже немного страшно, но все идёт хорошо. Он встаёт, удерживаясь за бортики, и переводит взгляд на кабину. Тэхён смотрит только на него, и тогда омега широко улыбается, показывая передние зубы. Тэхён отводит взгляд, чтобы следить за дорогой и не отвлекаться на очаровательного омегу с кроличьими зубами. Тут, конечно, нет риска аварии, но перепутать газ с тормозом из-за обворожительных улыбок и поранить омегу не хотелось бы. Когда Чонгук успокаивается, он довольный залезает в кабину и благодарит девушку за подаренные эмоции. Она не представляет, что интересного в том, чтобы прокатиться в ковше трактора, но тактично молчит, улыбаясь краешком губ. Городские, конечно, на своей волне. Они едут ещё какое-то время, и трактор останавливается недалеко от леса. Чонгук все ещё восторжен, но радуется каждой секунде, проведённой вместе. А Тэхён пытается не вдыхать слишком явно усилившийся аромат омеги. — Итак, ты доволен. — Да, спасибо большое. Тэхён кивает и внимательно осматривает парня перед собой. Чонгук красивый, это невозможно отрицать. И невозможно перестать смотреть, девушка оглядывает его фигуру и задерживает взгляд на широких бёдрах, которые обтягивают лосины. У карамельки очень хорошая фигура. Хочется снять все эти тряпки и укусить. Альфа неосознанно выпускает феромоны и видит, как омега принюхивается и алеет щеками. Мысль о том, что они здесь одни, не даёт покоя. Тэхён не очень хороша в ухаживаниях, особенно за городскими омегами, но она знает, что нравится Чонгуку, и это даёт ей определенную свободу действий. Девушка наклоняется, и Чонгук тут же замирает. Она выгибает бровь, но видя, что омега не собирается отшатываться, двигается ближе. Чужой язык снова проходится по губам, смачивая их слюной, и Тэхён не может удержаться. Она проводит своим в том же месте и медленно смакует вкус. Чонгук сладкий. У омеги зрачки расширены, и глаза повлажнели от подобной наглости, но он не вырывается, а лишь смотрит на чужие губы в ожидании. Тэхён хватает крепкой рукой его за шею и вжимает в своё тело. Чонгук пищит, но звук тут же утопает в чужих губах, накрывших его. Тэхён целует напористо, раскрывает языком и скользит внутрь, выбивая из омеги тихий скулёж. И рычит прямо в губы. — Рот шире открой. Чонгук открывает, и его захватывают в новый поцелуй. Омеге кажется, что его пытаются сожрать. Он не успевает за напором Тэхён, поэтому может лишь жалобно скулить и глотать воздух вместе со слюной. Поцелуй мокрый и развязный. Тэхён толкается языком глубоко, как будто демонстрирует что-то. У Чонгука горят уши от мысли, что это мог быть ее член. Он никогда не любил делать минет, но сейчас это не имеет значения. Он тяжело дышит и сводит ноги от возбуждения. Внизу живота завязывается клубок желания, и омега теряется оттого, как сильно его возбуждает другой человек. Тэхён проталкивает ногу между его бёдер, и Чонгук позорно начинает тереться о неё. Он никогда не вёл себя так. Даже в свои течки. А тут одна альфа кружит голову и заставляет пачкать штаны своими действиями и запахом. Рука Тэхён впивается в ягодицу омеги и крепко сжимает, на что Чонгук кричит и давится воздухом. — Твоя задница мне во снах приходила, карамелька. Не представляешь, как хотелось порвать на тебе ту пародию шорт и отыметь, чтобы перестал дразнить взрослых женщин. Чонгук урчит от этих слов. Ему приятно, что альфа думала о нем. Что хотела. Чонгук довольно скалится и смотрит в чужое лицо: на распухшие влажные губы с каплей слюны на нижней, на еле заметный румянец на щеках и угольно-чёрные глаза, из-за которых кажется будто альфа в гоне. Настолько сильно хочется. Тэхён, замечая улыбку Чонгука, хмурится сильнее и разворачивает омегу, сгибая над приборной панелью. Сама садится удобнее, засматривается на пухлые ягодицы и тянет вниз лосины с бельём. Чонгук вздрагивает и, когда ощущает ладонь на своих оголенных ягодицах, движущуюся в определённом направлении, то тут же кричит. — Стойте, не надо пальцами. Тэхён смотрит на него с поднятой бровью и сжимает ягодицу в руке, снова вырывая писк из омеги. Тэхён ждёт продолжения, причину, почему ей не дают приблизиться. — Мы не мыли руки, — тихо шепчет омега, уязвленно смотря в пол. Тэхён фыркает. — Я тебя поняла, карамелька. Тогда по-другому. И разводит ягодицы, смотря на пульсирующее текущее отверстие. Анус омеги выталкивает ещё одну густую каплю смазки, и Тэхён не выдерживает. Проходится языком по расселине и сглатывает сладость, перед этим смакуя ее на языке. — За что мне все это? — шепчет Чонгук и стонет от нового толчка языком. Мышцы легко поддаются и расходятся под напором. Чонгук не может поверить, что эта альфа сейчас делает с ним что-то подобное. Он скулит и стонет от интенсивных движений. Тэхён рычит, и это в какой-то степени даже страшно, но слишком приятно. Чонгук начинает чувствовать дискомфорт, ноги затекли и с трудом удерживают его в таком положении. И он хочет сменить положение, но не знает, как. Поэтому ерзает и сосредотачивается на этом. Он волнуется, что отвлечёт Тэхён, и покажется идиотом в такой момент. Тэхён отстраняется с громким всасывающим звуком от задницы омеги. — Тебе неудобно? Чонгук замирает и с опаской кивает, ожидая, что дальше скажет девушка. — А сказать нельзя? Это ведь у меня рот был занят, а не у тебя. Чонгук покрывается красными пятнами и чувствует, как ещё одна капля вытекает из мокрого отверстия. Тэхён ловит ее языком и шлепает рукой по ягодице. — Пойдём-ка вниз. Когда Чонгук спускается, его тут же толкают к трактору и опускаются рядом на колени. — Говори, если что-то не так. Всегда говори, Чонгук, это не то дело, в котором нужно терпеть. Глаза омеги слезятся, и он чувствует, что может заплакать. Пожалуй, ему нужно было услышать эти слова слишком давно. Как Тэхён может быть настолько милой и смотреть при этом с таким хмурым лицом? Кажется, она что-то замечает во взгляде омеги, поэтому тяжело вздыхает и поднимается с колен. Девушка ладонью убирает прилипшие ко лбу волосы омеги и смотрит в глаза. Ее лицо расслаблено и не выражает никаких эмоций кроме легкой грусти. Она слизывает слезинку под веком и едва ощутимо проходится губами. — Я все испортил? — Ты не можешь ничего испортить. Девушка ласково оглаживает волосы омеги, чувствуя, насколько те мягкие на ощупь, и осторожно целует чужие губы. Чонгук успокаивается от методичных поглаживаний и движения языка. Он чувствует лёгкий трепет и волнение. И недовольство от того, что прервал все. Он не думает, что мог бы кончить вот так вот, но хотелось попробовать. Поэтому Чонгук слегка увеличивает напор языка и трется телом о девушку. Та, почувствовав смену настроения, отрывается от сладких припухших губ и смотрит в глаза омеги. — Ты уверен? Чонгук кивает и снова тычется в чужие губы, на что получает смешок. Альфа крепко вжимает его в своё тело, и Чонгук понимает, что касается груди девушки. Эта мысль посылает пожар по всему организму, и он начинает интенсивнее тереться о чужую ногу. — Отсосать тебе? Чонгук мотает головой и скребёт пальцами в районе живота девушки, не решаясь поднять руку выше. Он ведь может, или ему стоит спросить? Тэхён сказала говорить, поэтому омега отрывается от губ и смотрит на ниточку слюны, которая тянется между ними. — Могу я? И опускает взгляд на чужую грудь. — Делай, что захочешь, карамелька. Возьми все. Чонгук порыкивает и ведёт рукой выше. Он продолжает тереться своим членом о ногу Тэхён. Не знает, почему не пробовал подобное раньше, но данный вид стимуляции ощущается хорошо и правильно. Он сам решает в каком темпе двигаться, а девушка лишь придерживает его за талию и покрывает молочную шею поцелуями и лёгкими укусами. Чонгук ногой чувствует чужое возбуждение и неимоверно этому радуется. Он касается рукой груди девушки и аккуратно оглаживает. Под его пальцами проступают сквозь ткань соски, и омега не может отвести взгляд. Он задевает бусинку пальцем и слегка надавливает, тут же улавливая, как сбивается дыхание Тэхён. Чонгук вскидывает глаза вверх и видит, что девушка с интересом и желанием смотрит на него. Это смущает, поэтому Чонгук возвращается к своему занятию. Он оглаживает бусины, цепляя ногтями сквозь майку девушки, а затем сжимает грудь ладонью и слышит стон. Тэхён с прикрытыми глазами стоит, облокотившись рукой позади Чонгука, и стискивает зубы, сквозь которые иногда пробиваются шипение и стоны. Чонгук начинает тереться о ногу усерднее, чувствуя, как его заводит подобная картина. Он продолжает оглаживать и сжимать грудь, пощипывать соски и ловить все новые тихие стоны. Когда Тэхён хватает одну его руку и тянет себе на пах, Чонгук неосознанно сжимает чужой член сквозь брюки, и девушка низко и громко стонет прямо омеге в ухо. Он начинает сильнее тереться. Омега гонится за своим удовольствием и неосознанно сжимает пальцы сильнее. Тэхён толкается ему в руку и вылизывает место около ключицы, после чего вгрызается зубами. Не до крови, но ощутимо. Такая наглость настолько будоражит омегу, что он сильнее впивается в чужое возбуждение, ловит губами тяжелый стон и содрогается на чужом бедре с именем Тэхён на выдохе. Он не может поверить, что смог это сделать. Ещё и сам. Его потряхивает, а белье начинает намокать. Их усилившиеся запахи смешиваются, и Чонгук не может перестать вдыхать полной грудью. Он чувствует, что его ладонь стала мокрой, и понимает, что Тэхён тоже кончила. Омега сверкает улыбкой и видит такую же, но уставшую у Тэхён. Девушка впивается в его губы поцелуем, покусывая нижнюю, и смеётся, когда Чонгук пытается выпутаться из огромных рук. — Ты прекрасен, Чонгук, — говорит альфа, и омега замирает, смотря в глаза напротив. У Тэхён в глазах целая вселенная, и Чонгук не верит, что ему дают увидеть нечто подобное. Он тянется за поцелуем, который тут же получает, и чувствует себя неимоверно счастливым. Он не знает, что будет потом, но в данный момент ему по-настоящему хорошо.***
Чонгук счастлив. Он не верит, что они с Тэхён. Ну, вместе. Он чувствует себя таким счастливым рядом с девушкой. Ходит и сияет, как монета, а Тэхён рядом лишь иногда усмехается и затягивает омегу в поцелуи, чтобы не слепил слишком сильно своими зубами. Намджун говорит, что Чонгук сошёл с ума, потому что выбрал себе в отношения чёрствую корку хлеба. На что получает в ответ шипение и угрозу, что ещё одна такая фраза, и он расскажет Тэхён, что ее друг-альфа написывает ее младшему братишке. Намджун намёк понимает и затыкается, перед этим пожелав сквозь зубы, совет да любовь. Их будни идут размеренно и неторопливо. Чонгук больше не избегает Тэхён, а наоборот остаётся в их доме допоздна. Бабушка Ёнми удивляется, почему Чонгук так часто болтается у Намджуна, а бабушка Хейя осматривает Чонгука и слышит еловый запах, но молчит. Мальчик взрослый, сам знает, что делает. Главное, чтобы потом они все решили как взрослые люди. Иногда Чонгук приезжает к альфе на работу, где сначала получает тяжелые и хмурые взгляды на свои ноги, а потом горячие поцелуи в кабинете и угрозы: что если ещё раз он припрется в таких шортах на работу к Тэхён, то его разложат прямо на этом столе. Не то чтобы он против. Но это уже другой разговор. Тэхён, на самом деле, не совсем такая, как Чонгук представлял. Да, она спокойная и большую часть времени ходит с лицом кирпичом, но стоит Чонгуку уткнуться во впадину между ключицами и помурчать о том, как ему хорошо и вкусно, как девушка расслабляется и становится нежной. Покрывает поцелуями руки и красные щеки омеги, вцепляется ногтями в пухлую задницу и рычит что-то о том, как хочется Чонгука всего покусать и вылизать. Это заводит каждый раз. Кривая ухмылка и усилившийся запах ели действуют на омегу, как афродизиак. А мысль, что Тэхён учитывает его желания и чувства и всегда прислушивается — будоражит Чонгука и заставляет хотеть ещё сильнее. — Ты сегодня придёшь ко мне, карамелька? Они сидели в кабинете Тэхён, та что-то печатала в компьютере, а Чонгук залез на стол и болтал ногами, отвлекая девушку своими оголенными бёдрами. — Куда же я денусь. Тэхён довольно кивает и продолжает работу. Вообще-то у неё обеденный перерыв, и они должны были поесть вместе, но появилось срочное дело. В итоге Чонгук сидит и не знает, уходить ему или подождать. Огромным открытием для него было то, что девушка работает в очках. Чонгук тогда первый раз пришёл в ее кабинет и застыл на пороге, увидев Тэхён, откинувшуюся на спинку кресла и задумчиво смотрящую в экран через стекла очков. Чонгук тогда не сдержался и отсосал ей прямо в кабинете. За что ему до сих пор стыдно и неловко, ведь он даже дверь не закрыл, и, когда Юнги зашёл в кабинет, а потом вылетел оттуда со словами «блять, мои глаза», Чонгук думал, что сгорит заживо. Сейчас же, вспоминая, как он давился большим и толстым членом девушки, омега чувствует, что начинает возбуждаться. И пока до Тэхён не дошёл его усилившийся аромат, он вскакивает со стола и убегает. Тэхён уже привыкла к тому, что омега немного с приветом, поэтому даже не обращает внимания, продолжая работать. Вечером ему все равно бежать некуда будет. Тогда и спросит. В общем-то у Чонгука все хорошо. И единственное, что портит всю картину, то, что отношения у них достаточно неопределённые. Чонгук ведь уедет учиться, а они это еще даже не обсуждали. Он не знает, насколько для Тэхён это серьезно. Но для него — да. Омега влюбился. И нет, он не из тех, кто не представляет, как и дня протянуть без альфы, он в этом плане бывалый даже в свои двадцать лет. Но а дальше? Есть ли какое-то будущее у этих отношений? Тэхён ведь не поедет никуда, у неё тут дом, работа, а Чонгук что? Он не знает. Ему стоит обсудить это все с Тэхён, но пока что боязно. Да и, может, он лишь торопит события. Поэтому омега отгоняет от себя все тревожные мысли и просто наслаждается каждым днём. — Ну и что ты надулся? Тэхён выходит из душа в одной футболке и прыгает на кровать. Матрас продавливается под ее весом, и Чонгук скатывается ближе к девушке. — Все хорошо, просто думал. — Просто думал. Тэхён ведёт языком по его шее, оставляя невесомые поцелуи, и бормочет в кожу. — Что же там в твоей маленькой голове, омега? Чонгук вспыхивает, как и каждый раз, когда Тэхён своим глубоким голосом зовёт его «омега». Он поджимает пальцы на ногах и смотрит на чёрную макушку, которая скользит по его торсу, двигаясь все ниже. Тэхён покрывает поцелуями каждый дюйм его кожи и чувствует, как жарко становится в комнате. Омега скулит, когда с него стягивают белье, и зажимает ноги. — Ну и почему ты закрываешься от меня? — голос Тэхён звучит обманчиво нежно, но Чонгук знает, что у девушки не так много терпения, судя по члену, который трется об его ногу и истекает смазкой. То, что Тэхён не надела трусы неудивительно. «Зачем, если их потом снимать». — Я не знаю. Тэхён хмыкает и разводит его ягодицы шире. Девушка задирает его ноги и завороженно смотрит на мокрое отверстие. — Я тебя трахну сегодня, омега. Чонгук икает и смотрит в темные, покрытые дымкой желания, глаза. Они ещё ни разу не доходили до этого. После случая на тракторе, за который Чонгук только недавно перестал чувствовать стыд, у них состоялся разговор, в котором Чонгук краснел всеми частями тела и не понимал, как он до сих пор не сбежал. Тэхён тогда спрашивала у него все про предыдущий опыт: что ему нравится, что нет. А Чонгук хлопал глазами и сдавленно отвечал, что вот, было два альфы. Секс был так себе. У Чонгука до Тэхён вообще была мысль, что секс переоценён. Но это все до. Девушка говорила с ним всегда. Это дико смущало, но, когда Чонгук понял, что это помогает им обоим, то стал раскрепощеннее, свободнее. Тэхён говорила, что гордится им каждый раз, когда тот все больше учился понимать своё тело. Но до проникновения у них так и не дошло. И тут дело даже не в Чонгуке. Он хотел, но Тэхён была против. Она понимала, что у парня в голове одно, что традиционный секс — это способ омеги удовлетворить альфу. И пока барьеры в голове Чонгука, которые ему ставили его бывшие парни-мудаки, не будут сломаны — никакого секса. По мнению альфы, Чонгук совсем не понимал свои потребности и желания. А использовать его тело ради собственного удовлетворения, казалось Тэхен неправильным. Сейчас же, когда Чонгук знает: что ему нужно, чего хочется, и знает, что он всегда может остановить Тэхён, девушка и сама чувствует себя расслабленно. Она улыбается и трёт пальцами пульсирующее отверстие, на что омега вымученно стонет. Альфа выпрямляется и проводит своим членом по сжавшейся дырке, слегка надавливая, а затем усмехается с выпученных чёрных глаз. — Я не буду трахать тебя без растяжки, не трясись. А Чонгук и не поэтому трясётся, он просто слишком давно не чувствовал подобного ощущения. Ему непозволительно мало всех этих касаний, и омега под напряженным горящим взглядом тянется двумя пальцами себе между ягодиц и вводит их, тут же выгибаясь на постели. Тэхён шипит и вцепляется одной рукой в бедро омеги, а второй ведёт по своему члену. Зрелище, которое предстаёт перед ней, не для слабонервных. — И что ты творишь? — Удовлетворяю себя. Ты же не можешь. Омега скалит клыки и ухмыляется. Тэхён его явно набаловала. Девушка хватает парня под ягодицами и резко поднимает. Чонгук не успевает сориентироваться, как с него стаскивают футболку, и следом он уже оказывается сверху. Тэхён лежит снизу и прожигает своим невероятным взглядом. Ее грудь тяжело вздымается, и омега тянется к своему любимому месту, но получает по рукам. Он надувает губы и настороженно следит за Тэхён. Та приподнимается и скидывает с себя футболку. Перед Чонгуком открывается прекрасный вид, настолько, что омега захлёбывается воздухом и начинает ерзать на чужом возбуждении. Он только один раз видел Тэхен без футболки, но та была в бюстгальтере. А сейчас девушка лежит совсем обнаженная перед ним. Чонгук завороженно тянется рукой к груди и оглаживает по кругу. Кожа бархатная и мягкая, и омега скулит оттого, как ему хочется провести языком и вобрать в рот твердеющую горошину. Тэхён явно понимает, что делает с Чонгуком такой ее вид. Она даёт ему время и лишь аккуратно ведёт руками по чужим бёдрам, скользя пальцами ближе к ягодицам. Тэхён оттягивает одной рукой, а пальцами второй ныряет в отверстие, заставляя омегу задрожать ещё сильнее. Смазка хлюпает и брызгает на ее бёдра, и Чонгук бы застеснялся звуков, которые издаёт, но его внимание занято совершенно другим. Он сдавливает соски и получает тяжелые выдохи в своё ухо. — Ты можешь делать все, что захочешь, — говорит Тэхён, а омега и делает. Аккуратно ведёт языком и втягивает бусинку внутрь, причмокивая с крепко зажмуренными глазами. Тэхён стонет достаточно звонко даже для себя и начинает усерднее толкаться пальцами в мокрую дырку. Чонгук смакует вкус кожи на языке и сдавливает зубами горошину соска. Его сводит с ума ощущение мягкости во рту и под руками. Он открывает рот и видит, какой блестящей выглядит грудь Тэхён. Чонгук зацеловывает все, что видит. Он целует, лижет, прикусывает, катает во рту и выпускает, чтобы снова облизать. Тэхён стонет и вбивается в омегу уже четырьмя пальцами, когда ей в голову приходит идея. Она ни разу не получала от подобного вида секса, даже морального удовольствия, но Чонгук явно будет в восторге. Девушка хватает одной рукой омегу за волосы и тянет назад. Чонгук с хлюпом выпускает бусину изо рта и смотрит поплывшими глазами на альфу. У него красные щеки, распухшие губы со смазанным контуром и совершенно ничего не выражающий взгляд. Омега будто потерялся в удовольствии и не понимает, что происходит в реальности. Тэхён приподнимается и грубо целует алый податливый рот. Чонгук позволяет и раскрывается шире. Он не успевает за языком альфы, поэтому просто мычит в поцелуй и держится рукой за шею и грудь Тэхён. — Хочешь трахнуть мою грудь? Чонгук икает и стонет. Он несколько раз кивает и не знает, что ему делать. Тэхён снова ложится на кровать и хлопает того по бедру, чтобы подполз ближе. Омега касается своим членом чужого соска, и это заставляет его заскулить. Смазка вытекает из головки, и Чонгук размазывает ее по груди. Он смотрит в глаза Тэхён, и та кивает ему, сжимая грудь с двух сторон. Омега в каком-то тумане ведёт своим членом по ложбинке и громко протяжно стонет. Бархатистые стенки ощущаются изумительно. Он начинает двигаться быстрее, чувствуя, как к нему приближается оргазм. Тэхён давит руками на грудь, и та идеально обхватывает его член. Омега скулит и смотрит то в глаза девушки, то на беспорядок, который устраивает внизу. Тэхён рычит, видя такого омегу. Разрушенный Чонгук приносит какое-то моральное наслаждение. — Кончи мне в рот. Чонгук сбивается и дрожит. Он смотрит на распахнутый рот девушки, на грудь, которая покраснела от трения, на свой измученный багровый член, истекающий смазкой, и аккуратно двигается ближе. Он стонет, когда альфа мягкими губами обхватывает головку и проводит по ней языком. Тэхён снова сжимает грудь и толкает его ногой вперёд. Омега понимает, что от него хотят, и осторожно скользит глубже. Тэхён выгибает бровь, явно недовольная тем, что омега замедлился. Тогда Чонгук жмурит глаза, прикусывает губу выступившими клыками и начинает двигаться, ускоряясь с каждым движением. Слюна пузырится у губ альфы, и та сжимает их сильнее, надавливая языком на головку. Чонгук всхлипывает, захлёбывается воздухом и выгибается, вводя член до основания. Тэхён давится, но не отстраняется, чувствуя, как подрагивает омежий член, и как терпкая сперма стекает по глотке. Альфа вязко сглатывает, и Чонгук снова стонет от давления на чувствительную плоть. Он слезает с Тэхён и плюхается рядом, утыкаясь в шею и подрагивая после оргазма. Омега кладёт ладонь на талию девушке, но чувствует влажность и приподнимается. Щеки ярко вспыхивают, и Чонгук тут же зарывается носом в подушку. Тэхён хохочет и ведёт пальцем по своему животу, а после проталкивает его в рот, слизывая терпкую карамель. Омега оставил после себя целую лужу сладкой и пахучей смазки. — Ты как, карамелька? Чонгук что-то бурчит в подушку, и Тэхён встаёт с кровати, но ее тут же тянут обратно. — Куда собралась? — В душ? Снова. — Ничего не забыла? Чонгук выглядит недовольным с прищуренными глазами и лохматой головой. — Да брось, Чонгук. Ты же устал. В другой раз. — Ким Тэхён, если ты сейчас же не вставишь в меня свой член, я уйду, и будешь обедать на своей работе в одиночестве. Тэхён выгибает бровь, как бы говоря о том, что угроза так себе. Тогда Чонгук ахает и начинает вставать, но его тут же ловят и утыкают лицом в подушку. — Да что ты, омега? Вставить, говоришь? Чонгук рычит и фырчит в подушку, дергается в бешенстве, но когда чувствует давление пальцев на свой вход, то замирает и лишь тяжело пыхтит. Тэхён проверяет, насколько омега растянут, и довольно хмыкает. Встаёт на колени и оглаживает рукой поясницу. — Порядок? Чонгук кивает в подушку, и Тэхён надавливает членом на призывно пульсирующее отверстие. Припухшие края растягиваются вокруг длины, и девушка наблюдает, как ее член исчезает в заднице омеги. Анус плотно сжимает ее возбуждение, и Тэхён рычит, толкаясь глубже. Чонгук дергается и пищит в подушку, пытаясь уйти от ощущения и одновременно подаваясь ближе к бёдрам девушки. Тэхён ускоряется и вдавливает омегу в матрас с каждым движением все сильнее. Чонгук что-то задушевно булькает в подушку и хрипит на очередном глубоком толчке. Тэхён хватает его за талию и приподнимает, заставляя омегу насадиться глубже и прижаться к чужой груди. Он чувствует спиной затвердевшие горошины сосков и инстинктивно сглатывает скопившуюся слюну, кашляя и надрывно хрипя. По щекам омеги текут слёзы, и Тэхён сцеловывает их, поворачивая голову к себе ближе. Девушка стонет оттого, как сильно омега сжимается на ее члене, и впивается пальцами в ягодицы, сильнее раскрывая те. Она шлепает ладонью по заднице, ловя вскрик Чонгука и хриплое «ещё». Омега выглядит разрушенным и изможденным, и Тэхён чувствует, что пора закругляться. Она обвивает свою руку вокруг члена Чонгука и начинает двигать ею в такт шлепкам. Омега вырывается и скулит от переизбытка ощущений, но Тэхён не позволяет, продолжая надрачивать измученную мокрую головку. — Я не смогу. — Ещё как сможешь. Омега снова дергается, когда член ощущается под правильным углом. У Чонгука нет сил кричать. Он просто, не переставая, шепчет имя девушки, и пытается не провалиться в небытие. Для Чонгука, имеющего скудный половой опыт, всего этого — слишком много. Он сам начинает активнее потираться о чужой лобок в погоне за наслаждением. Он чувствует, что ему чего-то не хватает, но не знает чего, и начинает хныкать. А затем ощущает язык на своей запаховой железе и то, как его сущность будоражится от подобной наглости. Клыки альфы царапают шею, и Чонгук представляет, каково это, если бы Тэхён пометила его, и их ароматы смешались. Эта мысль приводит его к финишу, и омега выплёскивается в ладонь девушки, подрагивая всем телом и вцепляясь ногтями в чужие бёдра. Тэхён чувствует, как конвульсивно сжимается отверстие, и снимает Чонгука с себя, опуская омегу на кровать. Она рычит и ведёт рукой по члену, планируя через пару движений излиться на красные ягодицы Чонгука. Но парень вскакивает и разворачивается, набрасываясь на девушку. Он впивается в губы альфы поцелуем, вылизывая и рыча прямо в рот. Его рука тянется к груди Тэхён, и он крепко сжимает ладонь, продолжая вгрызаться в губы напротив. Девушка стонет, продолжая яростно водить рукой по своему возбуждению. И когда Чонгук прикусывает ее нижнюю губу, слизывая каплю крови, она шипит сквозь зубы и изливается на свои и чужие бёдра, подрагивая после оргазма. Чонгук отрывается ото рта Тэхён и смотрит на девушку. У той зажмурены глаза, прилипшие ко лбу кудри, а ее смуглая кожа приобрела розоватый оттенок. Он завороженно наблюдает за тем, как мышцы напрягаются под кожей, и как блестят от пота грудь и плечи. Он хочет собрать все капельки языком, но не может пошевелиться. Слишком устал, для него этого всего слишком много. На улице все ещё стоит жара, и в комнате душно. Омега продолжает смотреть на такую умиротворённую Тэхён, и его рот раскрывается сам по себе. — Мне кажется, я люблю тебя. Тэхён открывает глаза и пялится в потолок, а омега так и замирает с раскрытым ртом, пытаясь судорожно понять, какого черта он сейчас сделал, и зачем было все портить этими тупыми словами. Они ведь даже не обсуждали свои отношения. Чонгук находится на грани между побегом в окно и сотнями извинений, но Тэхён тянет его за руку, укладывая на себя, и гладит по голове. — Я тоже тебя люблю, карамелька. Возможно не так, как ты. По-своему. Когда думаю о тебе, мне кажется, что я тебя выдумала. Что ты в любой момент исчезнешь, как очередной сон. Омега не может поверить своим ушам и чувствует, как увлажняются глаза. Он первый раз слышит что-то подобное от Тэхён и даже не представлял, что это так на него подействует. Он шмыгает носом, и Тэхён бросает на него взгляд. — Чонгук? — Я ведь уеду на учебу, как мы вообще будем? — У меня есть машина. Тут два часа езды, это ведь не разные страны. — А потом? Ты ведь не планируешь уезжать отсюда, а я, я не знаю, захочу ли вот так всю жизнь. — Чонгук. Омега замолкает и пялится на девушку. Та снова смотрит в потолок и слегка улыбается. — Не думай о будущем так, как будто оно уже завтра. Мы не знаем, что случится завтра или через год. Я знаю, что чувствую сейчас и, максимум, завтра. А все остальное мы выясним вместе. — Как ты можешь говорить такие вещи, будучи взрослой? Тэхён хохочет и поднимается на кровати, чмокая омегу в сморщенный нос. — Не думай об этом сейчас. Лучше подумай, как ты мне объяснишь, почему мой брат не ночует дома. Чонгук икает и пялится на дверь и окно, прикидывая, куда он может сбежать, чтобы Тэхён не заставила выдать ему тайны Намджуна. Не надо ей знать, что ее брат сейчас с ее другом-альфой катается на машине по трассе. Чонгук хватает футболку Тэхён и подрывается к окну, думая, что второй этаж не так уж высоко. Девушка не сразу понимает, что он пытается сделать, а когда до неё доходит, то бежит за Чонгуком, хватая того за талию и закидывая себе на плечо. — Долбанутый омега, посажу на цепь. Что за привычки вечно убегать? Чонгук кричит что-то о том, что ничего не скажет, сколько бы его не пытали. А Тэхён несёт его в душ, чтобы смыть друг с друга беспорядок. Возможно, Чонгуку даже удаётся выиграть время отсосом, но потом его все равно прижимают к стенке, и он рассказывает про Намджуна и Юнги. А позже сам ловит свою девушку, не позволяя ей сесть в машину, и ехать «бить рожи растлителям малолетних». О том, что Чонгуку столько же лет, сколько и Намджуну, омега разумно помалкивает и отправляет другу сообщение с предостережением. Он едет на соседнем сидении, положив руку альфе на колено, как в глупых мелодрамах, и чувствует себя лучше всех на свете. Тэхён права, неважно, что будет через год или два. Откуда им знать? У них есть только сейчас. И сейчас они есть друг у друга.