Эльвина, милый друг, приди, подай мне руку,
Я вяну, прекрати тяжелый жизни сон;
Скажи… увижу ли, на долгую ль разлуку
Я роком осужден?
Ужели никогда на друга друг не взглянет?
Иль вечной темнотой покрыты дни мои?
Ужели никогда нас утро не застанет
В объятиях любви?
Эльвина! Почему в часы глубокой ночи
Я не могу тебя с восторгом обнимать,
На милую стремить томленья полны очи
И страстью трепетать?
И в радости немой, в блаженстве наслажденья
Твой шепот сладостный и тихий стон внимать,
И тихо в скромной тьме для неги пробужденья
Близ милой засыпать?
Александр Пушкин
К ней
"Задумывались когда нибудь, почему вы, это вы? Почему вы родились таким человеком? А если бы вы росли в совершенно другой семье? Или были бы сыном поварихи из школьной столовой. Как бы вы себя вели. Вы – были бы абсолютно другим существом. Жили бы себе кабаном и никого не трогали. Ну, а потом вас бы взяли, зарубили топором, да и съели. Кем бы вы были, если бы не ваши родител.... Телефон Чуи резко оказывается в перебинтованных ладонях человека, сидящего рядом. Накахара даже не успел сообразить, как телефон был возвращен обратно в руки, только теперь с выключенным экраном. – боже, Чуя, что ты смотришь. Ты же понимаешь, что это бред – с улыбкой на губах, шёпотом, говорил Осаму, смотря в глаза собеседнику – отвали, что попалось, то и смотрю. Ты какого хрена делаешь вообще? – возмущение накопилось с новой силой и Чуя несильно пихнул Осаму в бок. Тот только шире улыбнулся и продолжил гнуть свою линию: – Мы вообще-то в засаде. Мы должны тихо сидеть и не отвлекаться. А ты уже пол часа в телефоне торчишь. – Дазай облокотился спиной к дереву, откинул голову назад и закрыл глаза – а что мне ещё делать, я так засну вообще. Где этот засранец, мы уже пол дня сидим, его ждём. А его всё нет и нет. Как-то он не сильно торопится. – Накахара нахмурил брови и смотрел так на Осаму, будто тот был виноват в этом – Чуууяя, где твоё терпение. Я думал, ты научишься этому в мафии. Но, видимо, ошибся – Осаму открыл глаза, спокойно и уже без улыбки говоря эту фразу – ты со своим рождением ошибся. Сейчас отсяду от тебя под другое дерево и там уже буду делать, что захочу. С тобой не сильно разгуляешься. – когда вернёшься?– на последок шепнул ему Дазай – вот когда этот хрен припрётся, пойдём к нему. А уже как раз там и встретимся. – сказал Накахара и начал на четвереньках отползать к стоящему дереву напротив. Оно стояло за метров пять от дерева, под которым сидел Дазай. Чуя также припал спиной к дереву, сгибая колени и кладя на них руки, сцепливая уже их в замок. Посмотрев на прикрывшего глаза Дазая, а потом на место, где должен появиться их долгожданный, Чуя ещё раз всё обдумав, полез в карман за телефоном. Не обнаружив его там, Накахара оглядел путь, по которому полз сюда. Там тоже ничего не обнаружил. Затем, подняв голову и посмотрев, на теперь улыбающегося Осаму, Чуя всё понял. Нахмурив брови, хотел было сказать пару ласковых Дазаю, а потом передумал и тоже закрыл глаза, падая головой на свои колени. Открыл Накахара глаза только когда стало совсем темно. Он лежал под тем же деревом, только было как-то тяжеловато и даже вполне тепло для обычной, весенней ночи. Чуть привстав, Чуя огляделся. Посмотрев, что, кое-кто, любезно накрыл напарника своим бежевым плащом, парень стал искать глазами владельца вещи. Дазай всё также сидел под деревом, под которым Чуя видел его, когда ещё не спал. Парень плечом опирался о дерево, сидя к Накахаре спиной. Он не двигался, сидя, как Чуя перед тем как заснуть. Только, как-то более сжато. Согнутые колени были сильно сжаты сцепленными руками. Сидел он в рубашке и чёрной жилетке, как обычно, только теперь без плаща. Чуя хотел было отдать плащ и подойти к Осаму, но, когда парень стянул с себя эту часть одежды, понял, что на улице ещё холоднее, чем ему казалось. Поэтому, накинув на себя плащ заново, решил подойти просто так. Встав в полный рост, Чуя сделал ровно четыре больших шага и оказался близ к Осаму. Тот взглянул наверх с максимально расслабленным лицом и приглашающе похлопал на место, рядом с собой. Накахара без слов сел рядом, в ту же позу что и Дазай, и положил свою голову, парню на плечо. Осаму также положил свою, на макушку Чуе. Просидев так минут пятнадцать, Чуя стал поднимать голову, Осаму сделал также и с вопросом в глазах посмотрел на напарника. Накахара без слов достал сигарету и зажигалку из заднего кармана и закурил. Сделав одну затяжку, он протянул руку с сигаретой Дазаю. Тот спокойно взял её в руки и также сделал одну большую затяжку, поднял голову и медленно выпустил дым. Так, медленно, по очереди, парни скурили две сигареты. Осаму пересел, чуть развернувшись, и припал спиной к дереву. Чуя также сел рядом и положил свою голову к Осаму на ноги, а всё остальное тело сжал, словно кот, в клубок, кутаясь в пальто Дазая. Осаму на автомате стал гладить Чую по голове, с осторожностью откладывая шляпу в сторону. Дрём снова накатил на Накахару и он стал моргать всё медленнее. Пока не закрыл глаза на совсем. Осаму опустил взгляд вниз и улыбнулся, увидев этого спящего кота. Снова проснулся Чуя только тогда, когда услышал шепот у себя под ухом. И этот шепот был до боли знакомого человека. – Чуя. Чуууяя. Мы наконец-то дождались. – холодная рука упала на щеку рыжего и парень наконец открыл глаза. Прищурившись, он приподнял голову и посмотрел на улыбнувшегося в ту же секунду Осаму. Чуя присел и стянул с себя плащ, потом огляделся, в поисках шляпы. Не понимая, куда она могла пропасть и уже собираясь спросить об этом у Дазая, Накахара поднял голову. К нему на макушку тут же приземлилась потерянная вещь с помощью руки напарника. Чуя нахмурился, а Осаму засветился, кажется, ослепительно улыбнувшись. Подобравшись ближе, Накахара выглянул из-за куста, высматривая нужного человека, Дазай тем временем подсел к нему и зевнул. Чуя убрал голову и повернул её в сторону напарника, с немым вопросом уставившись на него. Тот, в одно мгновение стал серьезным и перестал улыбаться, затем сказал в голос, чуть прочистив горло: – действуем по плану – парень кивнул и встал в полный рост. Чуя, кивнул в ответ и сделал тоже самое, что его напарник, сразу начиная идти к человеку, ради которого он, с Дазаем, здесь собрались. Этот самый человек, стоял в пуховике, спрятав руки в карман. Он нервно дёргал ногой, тихо стуча носком правой ноги об асфальт. Позади него стоял дом, человек было повернулся к зданию лицом. Он спускал тревожный взгляд на всё, что его окружало. Так как он стоял спиной к месту, где находились двое его преследователя, им было это очень выгодно. Человек походил из далека на молодого парня, можно было дать ему лет семнадцать или восемнадцать. Но если подойти ближе, можно разглядеть от седых волос на голове, до большого количества морщин на лице. Тут уже можно и лет пятьдесят дать. Человек в пуховике достал левую руку из кармана вместе с телефоном и проверил время, если приглядываться, можно было увидеть, как у него трясутся руки. Услышав позади себя странные шорохи и что-то на подобии кашля, человек замер, перестав трястись. А когда он услышал ещё и шаги, то и вовсе с его лба покатились капельки пота. На улице было очень темно. Свет давали лишь фонари, стоявшие в ряд, рядом с лавочками и полная луна. Человек поднял голову к верху, лишь бы не поворачиваться на звуки. На него падал свет, изходящий прямо из неё, большой, хорошо видной, жёлтой луны. Человек в пуховике достал руки из кармана и поднял их над собой. Казалось, он сейчас начнет колдовать. Он вдохнул в полную силу и больше не выдыхал. Медленно опустив руки по швам он услышал сзади чьи-то слова, которые шли в адрес больше не испуганного, а даже наоборот, расслабленного человека в пуховике: – эй, шаман, повернись, будь добр к человеку, который с тобой разговаривает. - послышался голос из-за спины странного человека - Я как раз это с тобой и делаю. – уточнил Чуя, делая это, как обычно, в своей манере: проговорив свои слова в сторону противника с самоуверенностью и злостью. Став, в двух метрах от "шамана" и скрестив руки на груди, Накахара стал ждать дальнейших действий от него. Человек медленно повернулся к, так называемому собеседнику. Серьёзное выражение лица ничуть не изменилось, а затем человек в пуховике засунул свои руки обратно в карман. Таким же уверенным голосом, мужчина спросил Чую: – Ну здравствуй, приятель. Что же, ты сегодня один? Мне поступала иная информация. И где же твой дружок? Ждёт, как бы я отвлёкся и растерял свою бдительность? Нееет, не выйдет. Я подготовился по полной программе. – человек самодовольно улыбнулся и сделал медленный и маленький шаг в сторону Чуи. Тот также улыбнулся и сказал речь, приблизительно подготовленную, "на всякий случай" Дазаем: – дружок? Какой дружок? А-а, он сегодня не со мной. Как бы вы и хотели думать, в другой раз он пошел бы со мной, но, к сожалению не сегодня. – спокойно говорил Накахара, пока Дазай, медленно обходил переговаривающихся между собой людей. Став за спину человека в пуховике, он стал медленно и бесшумно подходить к нему. – правда? Ну тогда ладно, закончу быстрее. Прибить одного мелкого засранца, мне не составит труда. К сведению, про твоего напарника мы так ничего и не нашли. У него вообще есть какая-то способность? – мужчина начал вести непринуждённую беседу, пока Осаму, выглянув со спины, показался Чуе. Тот глазами показал всю ответственность дела Дазая. Обнулить способность человека в пуховике, пока тот этого не видит. Но парень не спешил, так как ему захотел услышать продолжение разговора. И, чтобы показать это Чуе, положил указательный палец правой руки себе на нижнюю губу. В его глазах играл интерес. – конечно есть, и я уверен, что она лучше, чем твоя, господин, как тебя там? Способности этого мужчины не знал даже Осаму, но чтобы перестраховаться, парень и продумал этот момент. Сейчас он положит руку на плечо этого человека и обнулит способность, если та, соответственно, имеется. Ну, а если нет, расправиться с ним, не составит труда. Но вот только план на данный момент приостановлен. Ну, а Чуя придумал другой способ, чтобы этот человек показал свою способность. – я бы попросил, господин Лермонтов! – воскликнул мужчина. Достав правую руку из кармана, он поднял её вверх. Его кисть зажглась огнём. Указав пальцем на фонарь, а затем, словно прицелившись из пистолета, "выстрелил" в него. Фонарь лопнул, а вслед за ним начали лопаться и другие, по цепочке, в разные стороны. На улице стало темнее, но луна и звёзды, давали всё по-прежнему хорошо видеть – я бы не сказал, что в этом заключается моя способность. Это лишь малая часть, того, что я могу. Что ж, способность этого мужчины ясна. Больше не нужно это выяснять. Для Осаму этот мужчина просчитался и Дазай протянул руку к нему. Как только парень положил руку на плечо человека в пуховике, часть одежды просто превратилась в пепел. Мужчина повернулся в сторону Осаму и, вытянув руку, попытался сделать тоже, что и с фонарями в недавнем времени. Но Дазай, предугадав его решение, присел. "Молния" ударила в дом и с этой части слетел толстый слой краски. – И это то, что ты хотел сделать со мной? И всё? Я ожидал большего. От этих действий я бы точно не умер, а пролежал бы в больничке на недолгом сроке. – Дазай встал и посмотрел на Чую, который кивнул и побежал на мужчину, что стоял с серьезным выражением лица, смотря на Осаму. Когда нога Накахары была близка к удару по голове Лермонтова, тот и глазом не моргнувши, выставил ладонь, предотвращая удар. Мужчина явно разозлился, а Осаму, вновь испытав судьбу, протянул руку к плечу человека, уже без пуховика. Тот увернулся и поднял ногу для удара. Дазай отпрыгнул назад, если бы он этого не сделал, удар по животу пришёл бы не слабый. Чуя, засветившись красным, подпрыгнул и хотел было пнуть по голове Лермонтову, но тот также увернулся, улыбнувшись. – а вот и твой напарничек. Интересно, зачем он так стремительно пытается до меня дотронуться? Я так сильно тебе понравился, парень? Ну что ж – мужчина побежал на Дазая, который стоял, в ожидании обычного удара рукой или ногой. Так как способность мужчины он мог предотвратить своей способностью – тогда я тоже хочу прикоснуться к тебе – противоречив самому себе, мужчина, вынув нож из кармана, воткнул Осаму в плечо. Тот, не ожидав, что это сделают так быстро, не успел увернуться вновь. – моя вторая рука – пояснил свои действия Лермонтов. Дазай, присев от ещё одного удара ножом, который явно предназначался для удара во второе плечо, посмотрел в сторону Чуи. Парень же стоял, засмотревшись на бой. Увидев взгляд осуждения, Накахара сразу же побежал на противника. Тот, словно просчитывая все действия оппонента, развернулся и закрыл удар Чуи. Дазай, встав с корточек и игнорируя текущую без остановки кровь в плече, глупо улыбнулся. – глупо использовать нож вместо своей чудной способности, даже, если этот нож – твоя правая "рука" – сказал Осаму, продолжая улыбаться и делая шаг к Лермонтову. Тот, не ожидавши, что кто-то начнет говорить во время боя, потерял контроль над ситуацией и повернул голову к Дазаю. Чуя в это время, пока противник повернулся к нему спиной, приготовился дать свой удар по нему. Красный, за счет способности кулак уже было направлялся в сторону Лермонтова, но тот, просто сделал шаг к Осаму, также, как это и сделал уже последний. Отзеркалив улыбку шатена, он держал руки опущенными, зная, что ничего делать не придется. Дазай посмотрел в сторону напарника, и, кивнув ему чтобы ничего не предпринимал, отвёл взгляд обратно на противника. Затем, начал медленно обходить "собеседника". Обходить, и, продолжать говорить. – Но ведь знаешь, руки, можно лишится в любой момент, это уже смотря на наши сферы деятельности – продолжая обходить мужчину, говорил шатен. Незаметно, для того, вынул нож из кармана противника. Встав ровно за спину, ничего не предпринимающему мужчине, Осаму воткнул с силой тому его же нож в его же спину. – что ты только что сделал. – сказал, а мужчина тем временем медленно осел на колени. Было непонятно, почему он ничего не предпринимает. Обойдя Лермонтова обратно, Дазай тоже по присел, чтобы быть на одном уровне с ним. Лицо того, ничего не выражало. Было странно. Прикоснувшись к плечу, замершего на месте и смотрящего в одну точку мужчины, Осаму понял, что сейчас на нем нет никакой способности. Вспомнив все действия этого мужчины, шатен вспомнил. Вспомнил ещё тот момент, когда Лермонтов посмотрел на луну и то, как его пуховик исчез. Посмотрев на небо, Дазай понял, что луну прикрывают облака. Вот значит как. Вновь посмотрев на, уже упавшего мужчину, Осаму увидел что тот смотрит ему прямо в глаза. Шатен сказал ещё: – знаешь, а способность у тебя и впрямь убогая и ненужная. Какой смысл в ней, если тебе нужна полная луна. Мужчина, что по-прежнему смотрел в глаза Осаму, улыбнулся. А Дазай вдруг понял, что не может отвести взгляд от глаз противника. Они, как гипноз, тянули к себе. И чем дольше, тем страшнее становилось. Вот Осаму стоит перед сумасшедшим взглядом страшного человека, с красными глазами. Это воспоминание резануло по самоконтролю Дазая. – ты свидетель, понял? – эта фраза, словно смертный приговор. Причем с не самой лёгкой смертью. – давай сделаем фото? – зачем тебе фото? – просто подумал, когда ещё выпадет момент, чтобы запечатлить наш вечер, в баре короткий диалог, который упоминается так тяжело и больно. Осаму, здравыми остатками мыслей, старается что либо сделать. Он судорожно дотрагивается до тела мужчины, пытаясь обнулить способность. Но не понимая, почему ничего не выходит. Вспоминая, отмахиваясь от воспоминаний прошлого и начиная тихо завывать от того, что этого сделать практически не получается. Дазай не мог понять о том, что способность у Лермонтова совсем иная, не способность вовсе. По прежнему, парень не может оторвать взгляд от этих глаз. Бесцветных, но гипнотизирующих. – никогда тебя не брошу. Я люблю тебя – парень с рыжими волосами, говорил эти слова, смотря в карие глаза, улыбаясь – нет, нет, я не верю. Это не убедительно звучит – значит я, – собеседник задумался – я.. я ненавижу тебя! – выкрикнул тот, а затем понимая, что сказал, начал оправдываться – нет, это был сарказм, я не серьёзно, это должно было звучать, как шутка! – на глаза того уже наворачивались слёзы, но вдруг, на его плечо упала забинтованная рука, и её обладатель заговорил, останавливая того: – всё нормально, главное – что я тебя понял. – он улыбнулся – говори, и в правду лучше так, звучит убедительней. – но, ты же... – не понимал собеседник – я же, тебя буду понимать. А вот остальные как раз.. – искренне улыбнувшись, шатен встал с корточек, и, смотря на рыжего, протянул ему руку. Недолго думая, тот кивнул, улыбнувшись и протянул руку в ответ, утирая слёзы. Дазай, сидя на коленях, плакал. Чуя был в шоке. Просто вдруг человек с самодовольным видом, резко осел вниз, посмотрев в глаза противнику? И он, плакал? Накахара не понимал, что ему делать. Вроде как было показано, чтобы он, якобы, не лез. Но, а сейчас, что делать? Когда у Осаму, плач сменился на громкую истерику, Чуя сильно испугался. Заволновавшись за Дазая, как никогда ни о ком не волновался, Накахара подбежал к тому и также осел на асфальт. Обняв, а затем став немного бить по щекам Осаму, тот никак не реагировал. Продолжая смотреть безумным взглядом в глаза мужчине, который истекал кровью и завывать. Чуя тоже посмотрел на того, и лицо парня сменилось на отвращение. Встав, Накахара пнул в лицо этого человека. Прижав ногу к его голове, заставив кровь течь ещё и из головы. Дождавшись, когда Лермонтов закроет глаза, и, видимо пройдет в мир иной, чуя вновь посмотрел на Дазая. Тот, сидел также, как и сидел и не двигался. начав звать того по имени, а затем всё громче, и громче... Чуя уже и не знал что делать. Слёзы у Осаму сменились взглядом безумца, и, этот взгляд, одновременно, ничего и не показывал. Шатен просто смотрел перед собой, а затем глупо улыбнувшись, засмеялся. Смех начал превращаться в истерику. Чуя испуганно смотрел на Дазая и ничего не делал. А парень, тем временем оттянул рукав плаща и стал разматывать бинты. Чуя быстро переключил взгляд на руки Осаму. Когда, ногти того, были готовы царапать новые раны, чуя перехватил руки шатена. Потом, подняв свои руки выше, к плечам Дазая, начал не слабо трясти его. – Дазай , Осаму-у. Очнись, я тебя прошу прошу. Осаму! Давай! Ну умоляю тебя, я.. Осаму... – тот, не двигаясь, молча и с улыбкой, продолжал смотреть сквозь Чую Накахара, совсем отчаявшись, стал искать телефон напарника. Найдя и свой тоже, но, не обратив на него никакого внимания. Он стал искать номер телефона, одного из врачей со способностью, из детективного агенства. Он помнил её. Та девушка, которая сможет постоять за себя, в этом Накахара не сомневался. Хоть он и видел её от силы три раза, Дазай иногда рассказывал о ней. Найдя ее номер в списке контактов, набрал, недолго думая. На звонок ответили с пятого гудка, голос девушки был заспанный и говорила она с беспокойством. – Дазай? – именно этот человек мог позвонить ей посреди ночи – нет, но ему сейчас плохо. Я, я не знаю что мне делать. Помоги – голос у оппонента был такой отчаянный, что Йосано, невольно, тоже забеспокоилась. Послышалось шуршание на том конце. Видимо, девушка встала и кровати, и, судя по услышанным также шагам, проснулась окончательно. – где вы сейчас? Мне самой подъехать или вы сами сможете добраться? – беспокойство, закрыла собой серьезность и сосредоточенность, отточенная за года работы. – думаю, добраться самим будет быстрее. Куда нам ехать? – девушка быстро назвала адрес и бросила звонок после короткого "я понял". Включив свет в гостиной и приготовив всё нужное для абсолютно любого случая, что могло произойти с Дазаем. Также, поставив на стол успокоительное, в первую очередь, для того человека, что звонил с телефона Осаму, а во вторых – для себя. Кто знает, что там? Тем временем, Чуя думал, как посадить Дазая на свой мотоцикл. Засветившись красным и подняв на руки за плечи, всё ещё не двигающегося шатена, Чуя понял, что обнуление не работает. Испугавшись ещё больше, Накахара положил руки напарника себе на плечи, так, чтобы тот, более менее держался. Своей способностью помогая себе, Чуя, как можно быстрее сел на мотоцикл. Заведя его, рванул, на огромной скорости, обгоняя редкие машины. У Накахары в голове была такая каша. Парень не знал и никогда не бывал в таких ситуациях. Стараясь ни о чем не думать, а ехать быстрее, Накахара вспомнил о человеке, которого они, с Дазаем оставили лежать на безлюдной улочке. Достав, с помощью гравитации, свой телефон из кармана напарника, набрал помощникам, как раз по таким случаям. Объяснив, где находится труп и что с ним делать, положил телефон в свой карман. Осаму, на половину сидя, а на половину лёжа на Чуиной спине, разместил свою голову, на голове того же парня. Руками, "держа" рыжего за плечи. Глаза, постепенно, стали закрываться. Накахара мчал на всех парах. Когда они доехали, Накахара взял Дазая на руки, поудобнее. Пока он поднимался по лестнице, Осаму стал дрожать. Чуя стал звать того по имени. Он звал и звал, а тот, так и не открыл глаза. Когда Йосано, услышала стук в дверь, (вернее не стук, а звук, похожий на тот, что означает – двери скоро конец) она, вздрогнула от испуга. Открыла дверь она, испуганному, со взмокшим лбом, часто дышащему и держащему на руках Дазая, рыжему парню. Девушка открыла дверь шире и указала в сторону гостиной. Чуя прошел в в указанное ему место. Аккуратно положив Дазая на диван, он развернулся к девушке. Та, скрестив руки на груди, смотрела в упор на Чую. – ну, что с ним? – явно, она не была рада этой ситуации. И, также, не хотела видеть этого человека у себя дома. Девушка подошла к Осаму и проверила да его пульс. – я не знаю. Он, просто.. там такая ситуация была.. я.. был человек. У него вроде была способность, но.. она.. этот человек смог Дазая без способности.. он что-то с ним сделал.. я.. я не понимаю что – Йосано подошла к столу с успокоительным и дала баночку Чуе в руки. Тот, в свою очередь, сделал глоток – у него нет пульса – всё, что было во рту Накахары, оказалось на полу. Выплюнув, он утёр рот рукавом и с круглыми глазами, развернулся к девушке – что?! То есть, как это? Нет пульса! – чуя подбежал к Дазаю и сел перед ним на корточки, начав трясти того – отойди – ответила Акико, и, применила свою способность. – не получается – да как так то?! – чуя засветился красным и взял руку Дазая в свою. – должно работать, обнуление не работает! – чуя ничего не понимал – я не могу помочь мёртвому человеку! – растерялась девушка. Она не знала, что ей делать. Она также подошла к Осаму – эй, Дазай! Очнись – Йосано стала бить того по щекам – я не верю. Что не так? Нет, нет. Что делать? – может, просто подождем? – с надеждой а голове спросила девушка – но, как же так? Я не верю, что это Дазай. – парень, словно услышал свое имя. Он открыл глаза, его сново начало трясти. В его карих глазах, словно жизнь выкачали. Они были черными, но в то же время отдавали красным. Йосано и Чуя смотрели на Дазая с надеждой. Они стали звать его, повторяя имя так, будто пытались перекричать друг друга. Акико взяла руку Осаму в свою, проверяя пуль. Тот был, но очень слабый. Это, кажется то, что нужно. Йосано вновь применила свою способность. Тут уже всё получилось. Это было странно, так как обнуление вовсе не работало. Дазай в это время медленно закрыл глаза. Дрожь прекратилась. Пульс вновь вернулся в норму. А рана, что была на плече, и вовсе затянулась. Акико улыбнулась и сжала руку парня в своих двух ладонях, будто согревая. Чуя, видимо поняв что происходит, тут же обнял Осаму. Он посмотрел на расслабленное лицо шатена и из глаз рыжего стекли две маленькие капельки слёз. Затем, Накахара посмотрел на отошедшую в сторону Акико. Подбежав к ней, парень снял шляпу и взял ладонь той, затем поцеловал. Его улыбка до ушей смешила девушку. Парень, был похож на кота. Йосано улыбалась не меньше, она просто обняла Чую. Так крепко обняла, и, засмеялась. Она смотрела на Осаму, который спокойно лежал на диване, тем временем, как Чуя, стоял к лежащему спиной. Дазай, нахмурившись, повернулся во сне лицом, к спинке дивана. Парень с девушкой вышли из комнаты, закрыв двери и выключив предусмотрительно свет. Они прошли на кухню и сели за стол. – сделаем вид, что ничего сейчас не произошло. Ты не обнимала мафиози, а я не.. – конечно – улыбнулась девушка, прервав речь парня – ты ведь не против, если я его заберу? – девушка нахмурились, а затем подумав несколько секунд, молча, хитро улыбнулась и кивнула. Чуя также улыбнулся, но немного со смущением – мне надо отчёт боссу сделать, да и впринципе... – чесав затылок, говорил он – я поняла – сказала Акико, а затем, её улыбка сошла с лица и выражение стало серьезным – только учти, если с ним что-то случится, я тебя горло вспорю и .. – тут её перебили – я тебя понял. Забрав Дазая из гостиной, Чуя, бросил последний взгляд на девушку, которая открывала им двери. Осаму спал, его способность заработала, поэтому Накахара нёс его сам, без применении своего дара. Акико, когда должна была закрыть двери сказала на последок: – прошу, забудь сюда дорогу. – увидев немного удивленный взгляд на себе, поправилась – ты меня понял – улыбнулась и закрыла дверь. Девушка вернулась на кухню и посмотрела на время. Три часа ночи и двадцать семь минут. Слава богу, завтра выходной. Выключив свет, Йосано подошла к окну и молча, с улыбкой смотрела, как Накахара, пытается посадить Дазая на сиденье. Еле как сев, в такой же позе, как и прибыл сюда, Чуя наконец выдохнул. Повернув голову в точности туда, откуда на парней смотрела девушка, Чуя усмехнулся себе под нос. Девушка только шире улыбнулась, и, скрылась в темноте квартиры, отправившись спать. Доехав до дома, Накахара, открыв двери с ноги и зайдя прямо в обуви в квартиру, подошёл к кровати и посмотрел на Осаму. Вздохнув, прошел в коридор, разулся и закрыл дверь на замок. Он вновь зашёл в спальню. Дазай всё ещё лежал, он либо спал, либо был без сознания. Накахара переоделся, а затем попытался переодеть Осаму. Тот, теперь лежал в своей белой пижаме, которая также была и просто домашней одеждой. Чуя, лег животом под бок к Дазаю, взяв с собой книгу. Он лежал, читая, казалось вечность. Свет от лампы, приглушённо падал на слова книги. Тут, как Чуя повернул страницу, ему попался стих. Очень красивый стих. Пока парень его читал, он сел в позу лотоса, максимально погружаясь в его смысл. Одной тебе, тебе одной, Любви и счастия царице, Тебе прекрасной, молодой Все жизни лучшие страницы! Ни верный друг, ни брат, ни мать Не знают друга, брата, сына, Одна лишь можешь ты понять Души неясную кручину. Ты, ты одна, о, страсть моя, Моя любовь, моя царица! Во тьме ночной душа твоя Блестит, как дальняя зарница.* Чуя затаил дыхание. Это... Это ему что-то напоминает. Даже не что-то, а кого-то, кто сейчас очень рядом. Рядом, но в то же время так далеко. Этот человек Накахаре нужен в сознании. Да, ему очень надо этого человека, в любом настроении. Пусть он будет сейчас с ним, бесит его, успокаивает, говорит свои мысли, радуется, злится. Да что угодно пусть делает! Главное, чтобы он сейчас был с ним. Был и понимал. У Чуи заблестели глаза. Он утёр слезу с одного из них, смотря на этот стих. Кто-то, сзади, обвил парня руками с двух сторон. – а мне очень понравился этот стих. Кого-то мне напоминает – тебя – не задумываясь, ответил Накахара. А затем до него дошло... Он повернул к Дазаю голову и посмотрел на него, своими огромными, голубыми глазами – что? – Накахара развернулся, и обнял Осаму так крепко, что второй закашлялся. – почему сразу меня? Ть... Ну тихо тихо. Я сейчас, не в том настроении, чтобы умирать. – Чуя поднял глаза, полные слез на Осаму. Ослабив хватку, но не отпуская, Накахара расслабился. Дазай тоже обнял Чую, улыбаясь – тебя мне очень напоминает. Знаешь ведь, что только ты меня понимаешь. Никого я в своей жизни не встречал, чтобы так меня принимали со всем моим вагоном странностей – ками сама! Я думал, ты умрешь! Ты не представляешь, что было тут! Что вообще с тобой произошло? А твое обнуление, оно ведь, пропадало, ты знал? – чуя засветился красным, но тут же сменил этот цвет на другой, голубой. Способность Дазая работала, это было облегчением. Накахара выдохнул – я не знал, что так будет. Я за сегодняшнюю ночь, вообще ничего не понял. – Дазай сидел с очень озадаченным лицом. – главное – ты жив! – слёзы уже текли ручьём. Дазай, всё крепче и крепче прижимал к себе Чую, чтобы успокоить. – скажи, что с тобой происходило? – о нет – вздохнул Осаму – я видел... Много чего. Я если прямо, то свои кошмары. Моменты из моей жизни, которые я запер, где-то далеко в себе. А тут мне всё выложили, мучительно долго, они ещё и повторялись. Ну просто ужас – Дазай затих, ожидая слов Чуи. Тот молчал. Затем, встав, ушел на кухню. Осаму вздохнул и смотрел на дверь, из-за которой, вышел парень, и, через минуту, ему вручили стакан с водой. Судя по запаху, воду, смешанную с чем-то. Выпив залпом, также, как это уже сделал Накахара на кухне, Осаму поставил стакан на полку у кровати. Чуя прижался к Дазаю боком. Тот обнял рыжего, выдохнув в макушку того. Просидев бок о бок минут пятнадцать, парни, стали постепенно сползать на кровать, чтобы лечь. Чуя, привстал, лег на Осаму и обнял его. Они лежали так, думая каждый о своём. Накахара снова поднял свою голову и посмотрел на лежащего Дазая. Тот лежал с закрытыми глазами, но, судя по дёргающимся ресницам, не спал. Тихо, позвав по имени шатена, и, дождавшись, пока тот откроет глаза, наклонился поцеловать парня. Теплые губы обоих парней, медленно соприкоснулись. Медленный и тягучий поцелуй, который абсолютно не выражал никакой пошлости. Спокойно и расслабленно, парни, одновременно, отстранилась друг от друга на пару сантиметров. Сладкое послевкусие короткого поцелуя остался на губах обоих. Улыбнувшись, также, друг другу, Чуя слез с Дазая, не отпуская его руки и лег под боком. Подумав, потянул руку к лампе и выключил её. Парень посмотрел на уже спящего Осаму, и, улыбнувшись, потянулся к открытой книге. Применив способность, чтобы положить ту на стол. Книга тут же упала обратно на кровать. Улыбка Накахары, стала ещё шире. Парень положил книгу под свою подушку и лёг обратно, под бок, улыбающегося, и совсем не спящего Дазая, крепче обнимая руку шатена.