Перекресток судеб

Стойкость — главный порог для ее семьи. Отсутствие страха, нежелание покоряться — словно нахлынувшая вода в море, смело разбивающаяся о скалы и берега. Проклятая уверенность и желание спасти всех — как цветок, распускающийся только в ночи — никто его не видит, а потому и не ценят. Две разные, в то же время похожие. Обе бесстрашны, и обе глупы, готовые идти до самой победы. И какого ирония чертовой судьбы, что вновь сводит их в одном дворе, и только от них зависит победа всего Китая. Но до этого нам еще нужно дойти. Готовность ставить все на риск — их общая черта, давшая надежду и успокоение. Осталось только найти союзников, что было бы задачей со звездочкой, но кажется все их трудности размываются, как песчаный замок у воды. — Гунны уже рядом! — вот, что смутило первым. Второе, что говорила об этом ничем непримечательная девушка паре мужчин, конечно последние цинично фыркнули в ее адрес, не став даже слушать. — Госпожа. — ее окликнули уже не в первый раз, но обращать внимание на слова подданных соратников она не стала. — Занять позиции, не шагу всем с поста. Если она права, то нас ждет что-то веселее фейерверков. Общая болтовня вокруг напоминала гусиный гогот, примерзко охваченный безудержным весельем, словно никто не погибал несколько лет подряд. Словно победа досталась, если досталась вообще, им всем чудом, без каких либо потерь. И только ее голос, перекрикивающий даже шепотом всех вокруг, был холодным и суровым, словно северный ветер, прибывший из далеких гор. Грозившееся вокруг напряжение безвольно окутывало ее вокруг, заставляя действительно испугаться, чуть ли не впервые своего существования. Она вновь чувствовала, как кровь гудит в висках и как тяжело бьется сердце. На этот раз страхи вернулись с двойной силой, и боятся ей теперь приходилось не только за свою прогнившую гордыней и лихом душу. Теперь на ее ответственности еще одна молодая девушка, пошедшая по тем же порокам. — Простите, что вы сказали? — охваченная беспокойством, ей даже не сразу пришлось заметить не то чтобы ящерицу, не то чтобы змею ярко-красного цвета, облипшая ноги этой девушки. Когда кричащая особа обернулась, Си Ю вообще потеряла дар речи. — Я говорила, — тут же начала Мулан, уверенно затягивая в предложение ненужной и даже глупой радостью, что ее хоть кто-то решил выслушать. — что гунны не погибли. Я видела, как они вылезли из-под снега. Информация далась с трудом для переваривания, даже не сама странность смутила больше. Лицо девушки, ожидающая хоть какого-то ответа, бросило Си Ю сначала в жар, затем где-то в груди зародилось странное чувство холода и дикой боли. — Идем, сейчас же. — выдать что-то из себя стало еще сложнее, голова только и гудела одним: этого не может быть! Ну просто не может! Но действительность ядом разноситься по всему телу, от чего невольно немеют ее руки и ступни. Гребаная судьба, та еще шутница кажется. Жаль только, что Си Ю точно не оценила такого посыла. Маленькая дверца сменилась темным коридором, а ведущая на вверх лестница, из которой доносились еще порывы праздника, давала легкое освещение. — Вы мне верите, потому что если Шань Ю доберется до Императора? — трепетала, появившаяся с небес на ее и без того бедную голову, Мулан. — Тише. — девушка бросила короткий взгляд через плечо, направившись к вещам прислуг, что хранились здесь. — Я понимаю всю ответственность, если с Императором что-то случится, я буду первой, кому снесут за это голову, Мулан. Удивление выразилось в темно-карих глазах девушки, но первый вопрос так и застыл в горле, не давая протиснуться воздуху. В следующий миг, когда ее спутница вновь к ней обернулась уже без вечернего макияжа, держа в руке небольшую свечу, лицо дочери Фа сильно искривилось шоком. Как? — то, что интересовало больше всего. Неужели это правда? — действительно мучило внутренности. — Не может быть. — наконец произнесла бывшая воительница, скрывающаяся под мужским именем. — Хочу сказать тоже самое, но у нас кажется нет времени это выяснять, сестренка. — суровый нрав на последнем слове сменился искренней улыбкой одними уголками губ, Госпожи Си Ю, Фа Си Ю если быть точнее. Когда они поднялись вверх по винтовой лестнице, ее личное войско вместе с командованием Ли Шанга пыталось выбить массивные сосновые ворота. Кажется опоздали. — Госпожа! — когда однокомандцы заметили ее присутствие, все тут же налетели на нее как стая диких птиц. — Император внутри вместе с Шань Ю и его свитой. Поднятая рука вверх заставила всех тут же смолкнуть, ей нужен был план действий и срочно. — Капитан Ли Шанг, сколько ваших солдат здесь? — Простите, но кто вы? — смущение заставило пылать и щеки самого капитана, и ее. Но в ответ, она вытянула только правую руку, от предплечья до самого запястья красовалась красный рисунок дракона, золотые узоры вдоль дали понять, что она занимала должность главы-генерала. Лицо Шанга искренне вытянулось, и он тут же спохватившись присел на одно колено перед девушкой, когда его подчиненные только удивленно оглядывались. — Мы не в той ситуации, капитан. На почести у нас нет времени. Предлагаю перейти к делу. Солдаты разделились на две категории: те, кто выводил людей в безопасные места, и те, кто рисковали собой, чтобы вытащить Императора живым. К сожалению с нижнего яруса наверх можно было пройти только через главные двери, поданные Императора беспокоились, что найдутся шпионы среди слуг, а потому и не стали делать дополнительные выходы. Теперь же мужчина был в собственной ловушке. — Как вышло, что ты во дворце? — все-таки задала вопрос Мулан, когда их группа поднималась вдоль по колоннам. — Не уж то, ты правда поверила, что я в храме молюсь? Си Ю извилисто засмеялась, когда она сбегала из дома, то не хотела тревожить родителей, а потому и написала то, что их бы успокоило. «Решила найти умиротворение души», — говорила она тогда в письме. Нагло врала, и не сильно за это краснела. Ее судьба разделилась на ровные до и после: жизнь дома и желание стать воином. С самого детства истории об отцовских приключениях на войне захватывали ей дух и она желала не меньше любого мальчишки оказаться на месте отца. Теперь она возглавляет личный отряд защитников самого Императора, и это далось ей не малых усилий, но жалеет ли она теперь? Ой как сильно, будь она обычной девушкой при дворе отца теряла бы она максимум родственников, теперь же практически на ее глазах, который год подряд, погибают ее соратники и друзья. Те, чье уважение она успела получить, не смотря на свой пол, предпосылки и грубость, который она периодически получает. — Мы думали, что воины с красным драконом на руке всего лишь миф. — в какой-то момент высказался Линг. — Так и есть, император и слухи сделали все, чтобы мы стали просто сказкой. — Той сказкой, которую никто бы не хотел встретить среди ночи. — тихо дополнил ее слова Ли Шанг, не скрывая своего взгляда с девушки. Чистый юношеский взор не стал скрывать, что Си Ю обладала невероятной красотой и легкостью, той что не хватало местами Мулан. За тяжелыми доспехами и постоянными тренировками младшая Фа потеряла ту самую невинность и гибкость как в теле, так и в мыслях. Что же касается старшей дочери, Шанг не мог понять, чем его так она зацепила. Хотя и сейчас он должен был только думать о спасении императора, темный карий взгляд не спадал с ее образа. — Мне жаль, примите мои соболезнования. Потерять отца — худшая ноша, которая могла бы быть. Капитан не сразу сообразил, что «красный дракон» вообще обращается к нему, но даже когда осознание пришло, ему не приходило в голову, что ответить. Пустая благодарность за ее слова, казались чем-то малым. Ведь болотного цвета глаза девушки выдавали правдивое сожаление. — Вы знали его? — вскоре произнес парень, разрушая их переглядки и мысленную идиллию. — Он стал тем, кто дал мне шанс на обучение в военной академии. Несмотря на то, что я девушка. Ответ юношу сказать, что удивил, ровным счет ничего не сказать. — Я не знал об этом, правда не знал. — выдохнул на одном дыхании парень. — Тогда примите и мои соболезнования, вы потеряли наставника и учителя, это не меньшая потеря. Короткий разговор, пропитанный горькой болью и попытками утешения, сменился безликой уверенностью с нотками сгорбленной ярости, ребята были готовы, теперь настало время выступать. — Ли Шанг, вы можете понять мою боль, а значит сможете и понять причины моей просьбы. Если у вас или ваших солдат будет возможность, вытащить Мулан из западни — сделайте это. — зашептала девушка, когда первая часть плана начала вступать в силу. Крик младший Фа оповестил, что охрана не страшна, а значит остался только один противник — Шань Ю. Генерал личного войска так стремительно исчезла, что Шанг даже не успел дать ей ответа. Хотя оба понимали, что не в силах ей отказать. Насколько будет равен бой, когда она одна из лучших войнов академии, а он полководец пустынной армии? Когда перед взором будущего генерала Императорской армии, встал вид Си Ю держащей меч, больше чем она сама — это ни могло не смешить. Но хохот почему-то стал только тяжелым вздохом и быстрыми атакующими движениями на Шань Ю. — Цзянь-По, спасай императора! — послышалось со стороны. — Шанг! — взамен выкрикнула Си Ю. На секунду капитан потерял бдительность, выкрикнув кому-то из своих подчиненных приказ, он попадает под кулак полководца гуннов. Практически тут же теряя сознание, заставив генерала выкрикнуть его имя снова. Дрогнула от собственного крика, еще больше задрожала услышав веселое хмыканье Шань Ю, сочащиеся ядом, разъедающие плоть, что стали для Си Ю настоящим ударом. Ее глаза расширились. А сама она буквально оцепенела. Спина выпрямилась так, словно позвоночник залили цементом от основания и до самого конца — потребовалась секунда, чтобы тот внутри затвердел так, что не двинуться, не пошевелиться. Первым о себе напомнила совесть, рычащим взвизгом, поцарапав нежную кожицу душеньки. Сдавив ребра так, что ей хотелось взреветь криком. Но лишь молча стиснув губы, девушка дернулась за собственным клинком, валяющийся в паре метров от нее. Трос рванул от первого же касания острым лезвием, внизу остались безмолвные зрители, ее люди, император и главное — Мулан. Шанг выполнил ее просьбу, за это хотелось бы сохранить его жизнь. — Глупая девчушка! Наложницы императора слишком много о себе возомнили! — взревел голос Шань Ю. Генералу хватило времени только чтобы отскочить, хотя от тяжелой хватки противника, рукав треснул, выдавая ее главную тайну. — Знак личной охраны императора! Слова главы гуннов практически смеялись вместе с ним, когда девушка рванула к Шангу, медленно приходившего в себя. — Ты как? — расфокусированный взгляд юноши долго моргал, пытаясь разглядеть ее лицо, выходило скажем так очень плохо. — Главное держись, ладно? Голова его снова заваливается, от чего девчачья натура холодеет от ужаса. "Не умри здесь," - громом просит внутренний голос, когда она вновь возвращает внимание на противника. Битва только началась. — Какая глупость от императора, доверять свою жизнь девице, но ты ведь не согласна, верно? — мужчина, больше похожий на дикого зверя, усмехался над ее детской наивностью и верой, не скрывая этого. — Но ведь другая девушка смогла тебя одолеть и все твое великое войско, не находишь это забавным, Шань Ю? — в ответ усмехнулась она, увереннее перехватывая оружие. Северность духа, упрямство, неудержимая гордость и забывчивость о страхах — делали и ее, и ее сестру теми, кто они были. Напористость и неутомимая энергия — дали ей сил больше, чем любая тренировка. Безличность и безэмоциональность, но в то же время любовь к стране и императору — сделали ее одной из лучших в своем деле. При всех характеристиках, данных ей от природы и тех, что она взрастила в себе сама — никто бы не смог покорить ее волю. Никто бы не смог одолеть ее, даже если бы против нее была бы тысяча гуннов. Она не издает и звука, уклоняясь то в одну сторону, то в другую. В голове генерала лихорадочно крутятся мысли, когда она силиться придумать, как увести Шань Ю от капитана. Из-за постоянного напряжения в мышцах она устает слишком быстро. Личный враг Императора, а значит и ее саму, принимает эту на вид глупую игру в догонялки. Зверь в обтянутой шкуре слишком расслабленно обходит то в одну сторону от лежащего тела юноши, то в другую, не отрывая от девушки немигающего взгляда. В какой-то миг глаза его теряет прежнюю усмешку, лицо каменеет, а челюсти сжимаются от напряжения — он резко бросается вперед, сокращая расстояние. Ей ничего не остается, как бросаться навстречу, нырять под руку и пока не успели схватить, оказаться у соперника за спиной. Она опережает его всего на шаг, предугадывая движения. Или может просто удача на ее стороне этим вечером? Разворот происходит еще резче, чем предыдущие действия, чем она еще хуже делает себе — голова не перестает кружится, пальцы подрагивают от тяжести оружия и усталости, а икры бьются в коротких болезненных уколах, словно тыкают иголками. Круговым движением, с наибольшей силой, что она могла сегодня вложить, она вгоняет оружие в бок, уже практически повернутому к ней мужчине. Кровь растекается быстро, лезвие вошло достаточно глубоко, и теперь рукоятка вместе с ее тоненькими пальчиками покрыты густой жидкостью. Удар приходится куда-то в плечо, от чего она теряет равновесие, пролетая неплохое количество метров в бок. — Глупая, делающая вид, что бесстрашная, но всего лишь девчонка! — ревет Шань Ю, невозмутимо вынимая лезвие, как маленькую веточку из-под кожи. Длинный кинжал со звоном падает где-то рядом с ней. Сегодня определенно ей только везет, когда в нескольких шагах от нее на полководца вновь нападает Шанг. Парень всем телом наваливается на гунна, не церемонясь ударяя его по лицу. Ей хватает ровно секунды снова оказаться на ногах, по пути забирая оружие, она с разбега влетает в мужской переполох. Кровь вновь окутывает ее пальцы, теперь ко всему еще добавляется одежда и лицо, когда голова Шань Ю неровным срубом лежит у нее в ногах. Все закончилось также быстро и нелепо, как и началось. — Ты кажется только, что спас мне жизнь. — тяжело дыша, отзывается она, не смея переводить с Шанга взгляд. — Ты кажется, пыталась спасти меня все это время. — захохотал парень, нервно дергаясь телом. Она его поддержала легкой улыбкой, хотя ей совсем было не смешно. Ей приходится тяжело краснеть, как и им всем, выслушивая нравоучения от Императора. И им несказанно повезло, что все обошлось лучше, чем могло быть. Всем повезло, что Мулан снова вернулась в город, и ей несказанно повезло, что нашелся тот, кто ей поверил с полуслова. Шангу повезло, ведь он мог сегодня умереть и пойти вслед за своим отцом, также как и Си Ю повезло, что он оказался рядом. Они все сегодня могли умереть, весь Китай мог бы погибнуть, и кто знал, чем бы все закончилось? — Генерал, — она впервые поднимает взгляд на Императора, все еще стыдясь собственных ошибок. — мне кажется вы давно не были дома. Лицо девушки озаряется в непонятном для нее экстазе, ее не было дома практически семь лет, хочет ли она вернутся вновь? Вопрос остается без ответа до тех пор, пока она провожает Мулан до конюшен, и после того, как они прощаются у ворот столицы. — Не поехала значит? — ночной спутник оказывается по левую руку от нее, садясь совсем близко, когда она наблюдает за прудом в ночи. — Решила, что они разочаруются, узнав настоящую правду. Ей не приходится повернуться, чтобы понять с кем она говорит. Ей не приходится даже знать, что пришедший юноша наблюдает за каждой эмоцией на ее лице. Она понимала это, а он прекрасно знал, что она все понимает. — Я думаю, что ты достаточно сделала, чтобы они гордились тобой. И они достаточно ждали, чтобы наконец узнать правду о том, кто ты на самом деле. — Всему своё время. Время разрушать и время строить. Время молчать и время говорить. — в этот раз она обернулась на него, искренне улыбаясь: — Ты ведь знаешь, что Император готовит праздник в твою честь? Теперь за завершением переглядок было на его совести, конечно он знал об этом. Знал, потому что все вокруг только и поздравляют его с этим, говорят, что это великая честь. А он больше всего боялся этого дня. — Знаешь, когда меня назначали вести отряд по личной охране Императора, я думала, что умру от стыда и уровню ответственности. Я должна была вести тех, кто не хотел обо мне даже слышать. — рассказывала она, наблюдая за легонькой гладью воды. — Я так этого боялась, что не смогу оправдать ожидания, но твоей отец был тем, кто в меня верил. Он сказал мне, что если я хочу поверить во что-то, пускай я сначала притворюсь, что я могу это сделать. И я начала это делать: притворялась, что меня не обижает ничего в мой адрес, говорила, что мне наплевать на мой пол, что если понадобиться я буду одна защищать Императора и его семью. Я говорила об этом снова и снова, и в какой-то момент я правда поверила в это. А когда обернулась, поняла, что люди поверили мне намного раньше. — Хочешь, чтобы я притворился, что мне все по плечу? — спросил юноша, шумно выдохнув, как только она замолчала. — Не думаю, что тебе конкретно это нужно. — она пожала плечами, поджимая под себя ноги, шлепки с шумом упали на практически сырую землю. — Тебе надо понять, что ты — это не твой отец. И что все, что у тебя есть сейчас — залог твоих сил, а не отцовских. Она снова повернулась к нему, и они вновь встретились молчаливым взглядом. — Есть то, что я так и не достиг до сих пор. — шепотом отозвался Ли Шанг. Его дыхание сбилось, в миг стало жарко, а сердце застучало как бешеное. Он смотрел на неё и не мог сдвинуться с места. Словно наваждение какое-то. — Я бы хотел попросить твоей руки, Фа Си Ю. — после долгого молчания, наконец признался юноша.