All slugpups go to hell

Где-то за пределами существования, там, где воду заменяет золотого цвета Пустота, губительная для всего живого и неживого, а вся твёрдая поверхность кишит ужасными хищниками с вершин пищевой цепи, в темноте узких проходов ютились три маленьких напуганных слизнекотёнка. Они не помнили, как оказались в этом ужасном месте и как долго по нему бродили. Одно было ясно точно: они пробыли здесь уже очень долго, но так и не встретили ни одного взрослого слизнекота. Да и так ли это важно? Сейчас они сами по себе, и никто не станет им помогать. Эти слизнекотята не знали друг друга. Они виделись лишь несколько раз, но сейчас решили объединиться, лишь бы не умереть. Они не знали точно, что будет, когда они умрут, но было непохоже, чтобы кто-то возвращался на следующий цикл после смерти. И, к слову о циклах... Интересно, а есть ли здесь дождь? Никто не осмеливался это проверить: все боялись, что их затопит Пустотой. В какой-то момент послышались какие-то очень тихие, очень жалобные звуки. Это один из этих котят, фиолетовый с чёрными глазами, не сдержался и стал скулить, негромко, но протяжно. Ещё один, зеленовато-золотистый и тоже черноглазый, лишь испустил тяжёлый вздох. Тёмно-синий с белыми глазами, в свою очередь, напряжённо молчал, глядя в никуда и не зная, печалиться ли ему из-за того, что всё, что он сейчас слышит, наполнено болью и ужасной усталостью, или радоваться, что он слышит хотя бы кого-то, кто не станет его убивать и съедать. И дайте Древние ведь, чтоб хищники именно убили, а не сразу понесли куда-то, где, вероятно, сожрали бы заживо! Как долго им ещё придётся это терпеть? Наверняка каждый из них не раз задавался этим немым вопросом, но проглатывал его, понимая, что никто всё равно не способен ответить. Следовало быть тише воды, ниже травы. Не хотелось бы привлечь хищников, которые рыщут в поисках лёгкой добычи. Такой, как эти самые котята, что жались друг к дружке в поисках ощущения какой-никакой поддержки. Они не понимали, почему остались одни. Они не хотели быть одни. Они хотели, чтобы было как раньше, пусть воспоминания о том, как именно было раньше, уже начали понемногу теряться, растворяясь в других, более свежих воспоминаниях о том, как очередное существо встретило свою погибель в этом ужасном месте. Они просто знали, что раньше было лучше. В этот цикл с едой им крупно повезло. Золотая сколопендра умерла, едва коснувшись Пустоты, а слизнекотятам оставалось лишь сообразить, как её вытащить. Сомнительная затея, но что только ни сделаешь ради выживания! Хотя бы в этот раз им не пришлось заботиться о своём пропитании. Когда они почувствовали, что скоро по идее должен быть дождь - если он, конечно, есть в Рубиконе - они сразу же рванули в ближайшее убежище. Там уже прятался какой-то тёмно-зелёный слизнекотёнок. Он был маленький даже для ребёнка, ослабевший и исхудавший. Похоже, ему не так везло с едой. Остальные пожалели бы его в другой ситуации, но сейчас они могли жалеть лишь самих себя. Как только убежище закрылось, все четверо вздохнули с облегчением. Это значило, что хотя бы на время они были в безопасности. Они сразу же уснули, как убитые, знатно вымотавшись за прошедший цикл, чтобы и вправду не оказаться убитыми и не уснуть тем сном, что длится вечность, а то и дольше. Из четверых слизнекотят, что уместились в одном убежище, проснулись лишь трое. То, что тёмно-зелёный умер от голода, не было удивительным: похоже, он голодал уже не первый цикл. Беззвучно посовещавшись и получив друг от друга немое согласие, выжившие забрали тело с собой. Оно могло им понадобиться для отвлечения хищников. Это казалось им не чем-то неправильным, а скорее наоборот, вещью очевидной, само собой разумеющейся. Зачем просто оставлять что-то, что может понадобиться им в будущем? В очередном проходе слизнекотята обнаружили пять огненных яиц и золотого цвета ящера, который, похоже, и съел огнемуху, которой эти яйца принадлежали. Слизнекотята мгновенно кинули хищнику тело своего мёртвого сородича и убежали с пищей туда, где были до этого. Фиолетовый и тёмно-синий котята съели по два яйца, но последний слизнекотёнок замешкался. Может быть, это потому что ему просто не нравились огненные яйца (пусть и глупо было брезговать, когда еды могло не попасться вообще), а может, у него просто было плохое предчувствие... И вот внезапно оттуда, где они недавно были, резко выбежал тот самый ящер и атаковал. Слизнекотята тут же рванули что есть мочи подальше от угрозы, но фиолетовый запнулся и стал убегать на четырёх лапах, не тратя времени на то, чтобы подняться. Из-за этого он стал значительно медленнее. И если тёмно-синий понимал, что не стоит вмешиваться, то зеленовато-золотистый запаниковал... и бросил в хищника своё огненное яйцо в попытках спасти товарища. Послышался взрыв, и ящер упал замертво, а вместе с ним погиб и слизнекотёнок, за которым он гнался. Тёмно-синий, убежавший уже достаточно далеко, услышал звук взрыва и решил вернуться и осторожно подглядеть, что произошло, только чтобы обнаружить двух своих товарищей, один из которых не пережил взрыв буквально, а второй - морально. Он словно застыл, склонившись над телом того, с кем путешествовал уже на протяжении многих циклов. Конечно, с их знакомства прошло не так много времени, как могло бы, но слизнекотёнок уже умудрился привязаться к обоим своим товарищам по несчастью. Он понимал, что любой из них мог в любой момент умереть или бросить его на произвол судьбы, но то, что он допустил такую ужасную ошибку и своими собственными лапами прервал жизнь того, кому был обязан своей за приглушение его одиночества и отчаяния... - Может, оно и к лучшему. - Внезапно, после стольких циклов опасливого молчания заговорил тёмно-синий слизнекотёнок, подойдя к зеленовато-золотистому и положив лапу ему на плечо. - В этом месте жалеть нужно не мёртвых, а живых. Возможно, ты избавил его от ещё больших страданий. Светлый ничего не ответил, но немного расслабился. Кажется, это помогло ему, пусть и совсем немного. Тёмный сочувствующе взглянул на бездушное тело бывшего товарища, и, взяв живого за лапу, повёл в сторону убежища, чтобы отдохнуть и отвлечься. В этом месте нельзя было тратить слишком много времени на скорбь и вину. Те, кто отчаивался, умирали раньше. Они поволочили труп за собой и скинули в Пустоту по пути, чтобы никто не посмел его съесть. Это всё, на что они были способны сейчас. Убежище закрылось, но зеленовато-золотистому всё не спалось. Мало того, что он был голоден, ведь так и не съел яйцо огнемухи, так ещё и произошедшее не давало ему покоя. Он ужасно винил себя за то, что среагировал на эмоциях и не подумал о том, что сделает только хуже. Тёмно-синий заметил, что его товарищу не спится, уселся и предложил: - Как насчёт того, чтобы поговорить? Мы уже почти друзья, но ведь так толком и не познакомились. Я даже не знаю твоего имени. Зеленовато-золотистый слизнекотёнок сначала не реагировал и не двигался, но затем медленно приподнялся на четырёх лапках. - Честно говоря... - Теперь светлый тоже сел, расположившись в самом углу убежища. - Я сам не знаю. Я не помню ни своего прошлого, ни как меня зовут... Похоже, я здесь уже слишком давно. А может, просто что-то случилось. - Ох, вот как... - Тёмный почесал затылок, после чего, улыбнувшись глазами, которые, в отличие от пасти, были видны, протянул лапку своему собеседнику: - А меня вот Сумрак зовут! Приятно, э... поговорить с тобой! - Взаимно. - Слегка приулыбнувшись, ответил он, пожимая протянутую ему лапу. Какое-то ещё время они сидели в полной тишине, глядя друг на друга. Они так долго старались осторожничать и не шуметь, что, кажется, совсем забыли, как нужно разговаривать... Но если обычно молчание не казалось чем-то странным, то в этой ситуации оно быстро стало неловким. Поэтому Сумрак решил снова взять инициативу на себя: - Как думаешь, почему ты здесь? - Этот вопрос застал его товарища врасплох, и он какое-то время с недоумением вглядывался в лицо собеседника, чтобы понять, что тот имел в виду. Поняв, что он, кажется, выразился неясно, тёмный пояснил: - Кажется, в это место попадают плохие существа. Ну, те, кто сделал что-то плохое... Я вот думаю, что это из-за того, что я слишком часто охотился на сколопендр и ел детёнышей лапшемух! А ты как думаешь, каким ты был и что ты такого сделал? - Я же говорю, я не помню. И я вообще даже представить себе не могу, каким я был раньше. - Ответил светлый, и снова воцарилась тишина. Сейчас слизнекотята о чём-то задумались: один о новой теме для диалога, второй - о вопросе, который ему был задан. Действительно, а почему? Что он здесь делает? Что он здесь забыл? Всё больше и больше возникало ощущение, что ему здесь совсем не место... А потом его мордочка помрачнела, и задумчивость обратилась в серьёзность. - Мне кажется, не в этом дело. - Неожиданно проговорил он, и Сумрак наклонил голову вбок, с интересом ожидая, до чего же такого додумался его товарищ. - Мне кажется, мы попали сюда по несправедливой причине. Просто потому, что мы слизнекотята. - А? О чём ты? - Переспросил тёмный с ещё большим удивлением и недоумением. - Что ты хочешь этим сказать? Прошло несколько долгих и мучительных секунд, прежде чем светлый вздохнул и ответил: - Ты видел, как много здесь слизнекотят, хотя взрослые явно сделали больше этих самых "плохих" вещей. Поэтому я думаю... - Он запнулся, а его голос дрогнул. Вид его, в свою очередь, помрачнел ещё больше. - ...все слизнекотята попадают в ад. Сумрак открыл пасть с таким видом, словно бы хотел что-то возразить, но не мог ни слов подобрать, ни найти хоть какое-нибудь опровержение. Его таинственный товарищ же, в свою очередь, свернулся в клубок, повернувшись лицом к стене, как бы показывая, что сейчас он сам бы хотел всё обдумать и не настроен на дальнейшее обсуждение. Отойдя немного от шока, тёмный слизнекотёнок прилёг рядом, прижавшись спиной к спине светлого. Всё-таки, кажется, отдохнуть у них не получится... Оба сейчас обдумывали то, что совсем недавно пришло в голову одному из них. Это казалось неправильным и нелогичным, но, с другой стороны, а было ли для этой теории опровержение? Если так подумать, за время путешествий они встретили много слизнекотят (далеко не все из которых, правда, продержались хотя бы день) и ни одного взрослого слизнекота. И чем больше они размышляли, тем больше каждый из них для себя убеждался в правдивости этих слов. Кажется, мир действительно несправедлив. Несправедлив настолько, что, какими бы хорошими или плохими они ни были, все до единого, все без исключений... все слизнекотята попадают в ад.