Пути BL неисповедимы

Праздники наступили быстро. Несколько дней до этого в университете непрерывно звучали голоса: все шумно обсуждали предстоящий Чжунцюцзе, делились своими планами или заранее обещали подарить юэбины и запустить вместе фонарики… Но теперь многие студенты уехали к родственникам: кто просто на неделю в родительский дом, кто в другой город. И хотя оставшаяся часть студентов тоже была приличной, в университете всё равно стало значительно тише и спокойнее. К большой радости Вэй Усяня, на праздники уехали все раздражающие Вэни и напыщенный Цзинь Цзысюань — последний, правда, лишь на день, но это уже было неплохо. Со слов Лань Сичэня, всех трёх Ланей не будет в универе лишь ночь. С одной стороны, даже короткое отсутствие старосты общаги, его вездесущего брата и грозного занудного декана было подарком судьбы для любителей хранить у себя запасы алкоголя, сигарет или порнографии. Но с другой… Вэй Ин испытал непонятную досаду, когда понял, что теперь нет и шанса на то, что Лань Чжань присоединится к нему на праздновании Чжунцюцзе. — «Будто без этого был хоть какой-то шанс…» — напомнил противный шёпот в голове. Конечно, шанса не было. Это же Лань Чжань! Да и вообще, Вэй Усянь пригласил его только потому, что надо было срочно придумать причину, по которой юноша мог бы написать этой ледышке с просьбой встретиться и поговорить. В тот же день Вэй Ин проверил телефон: сообщение действительно было, вот только юноша начисто забыл, когда его отправил. Мэн Яо о сообщении тоже ничего не знал, а рассказывать об этом Цзян Чэну или Не Хуайсану Вэй Ин почему-то не хотел: первый всё равно только засмеет, а второй предложит прихорошиться к «свиданию»… Вэй Усянь, поморщившись, потряс головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей. Сообщение, Лань Ванцзи, друзья — да какая, в конце концов, разница? Главное — даже за пять метров от кухни общежития юноша чувствовал прекрасный аромат супа, который готовила Цзян Яньли. — Счастливого Чжунцюцзе! — Вэй Ин ворвался на кухню с яркой улыбкой на лице. Сестра склонилась над кастрюлей, её волосы уже были убраны в высокую и довольно затейливую по случаю праздника причёску. На столе стояло блюдце с аккуратно нарезанными яблочными дольками и расставлены тарелки — видимо, суп должен быть готов совсем скоро. Цзян Яньли тотчас отвернулась от плиты. Её лицо озарила такая же солнечная улыбка. — А-Сянь! Тебя тоже с праздником! Суп почти готов, возьми пока яблоки… За столом рядом с девушкой уже сидел Цзян Чэн, который, стоило ему заслышать шаги любимого гэгэ, мигом пододвинул к себе всю тарелку яблок. — Проснулся, спящая красавица? — Цзян Чэн, отдай тарелку! — воскликнул Вэй Усянь. — Цзецзе сказала, это мне! — А нечего было спать почти до обеда! — юноша показал брату язык. — Злюка А-Чэн, мы и договаривались встретиться в обед! Отдай, а то я съем твою порцию супа! — А-Чэн, А-Сянь, успокойтесь, — Яньли ласково погладила Цзян Чэна по плечу, от чего тот надулся лишь сильнее, но всё-таки покорно затих. — Супа и яблок всем хватит. Садитесь скорее — а после пойдём в парк! Вэй Усянь расплылся в улыбке, не в силах продолжать эту традиционную перебранку. Брат тоже немного оттаял, и даже подтолкнул к Вэй Ину блюдце с яблоками. — На, подавись уже! — Тебе тоже счастливого Чжунцюцзе, диди! — Вэй Усянь подмигнул, отправив яблочную дольку себе в рот. Цзян Яньли рассмеялась, ласково смотря на одного довольного брата и вновь нахохлившегося — другого. *** За шутливыми перебранками и смехом семейный обед прошёл очень тепло. Час был отнюдь не ранний, поэтому другие люди из общежития на кухню уже почти не заходили — поэтому после замечательного, как и всегда, супа Яньли, братья и сестра, негромко включив музыку на телефоне, втроём принялись делать юэбины. Вэй Усянь украдкой кинул в Цзян Чэна пару кусочков теста, а тот, не оставшись в долгу, мигом испачкал брата мукой. Завязалась нешуточная битва, однако её легко разняла Яньли, показав братьям готовую ореховую начинку — её сестра сделала заранее, чтобы дать настояться. Цзян Чэн и Вэй Ин вновь отвлеклись друг от друга, норовя попробовать хоть немного. Для юэбинов была куплена форма с изображением богини луны Чанъэ. Однако один из своих лунных пряников Вэй Ин не стал в неё класть: вместо этого примитивно вырисовал на поверхности целующихся человечков — смеха ради. Юноша отвернулся лишь на миг, но когда повернулся обратно, на лице Цзян Чэна красовалась торжествующая усмешка, а на юэбине, сразу под человечками — надпись «поженимся?». Вэй Ин для вида помахал на брата руками, но убирать надпись не стал — она показалась ему довольно забавной. Когда троица достала из духовки приготовленные совместными усилиями юэбины и села пить чай, не прошло и пятнадцати минут, как с тарелки исчезла почти половина лунных пряников. Вэй Ин шутил и смеялся больше всех, солнечная улыбка Яньли озаряла её лицо, от чего на щеках появлялись небольшие ямочки, и даже от Цзян Чэна слышалось всё больше шуток. Время не стояло на месте. Цзян Яньли предложила братьям разделить оставшиеся юэбины, что оба тотчас и сделали. Вэй Ин подумал, что одним из доставшихся ему лунных пряников можно поделиться с Мэн Яо — приятель, как и в прошлом году, с утра выглядел несколько печальным, а выпечка Яньли, по твёрдому убеждению Вэй Усяня, могла поднять настроение кому угодно. Юноша заметил, что и цзезце отложила один из своих лунных пряников — видимо, также собиралась подарить кому-то. Вэй Усянь и Цзян Чэн, глядя на отдельно отложенный юэбин сестры, сперва переглянулись друг с другом, и, кажется, их мысли полностью совпали. Они наградили лунный пряник неодобрительными взглядами, но вслух не сказали ничего. Ближе к вечеру братья и сестра вышли прогуляться по оживленным улицам. Все трое с нетерпением ждали, когда потемнеет небо и ярче засияет луна — ведь тогда можно будет запустить в небо бумажные фонарики! Хоть всё было куплено заранее, Вэй Ин всё равно потащил Яньли и Цзян Чэна по магазинам — просто посмотреть. Конечно же, в итоге каждый вышел оттуда ещё с одним-двумя фонариками в руках, юэбинами интересной формы или с необычной начинкой и другими мелочами. Вэй Ин, уже стоя у кассы, вдруг заметил небольшую фигурку кролика — из тех, которые на Чжунцюцзе обычно дарят детям. Белый кролик сидел на задних лапах, подняв одну переднюю вверх — на манер статуэток кошечек, приносящих удачу. Кролик был довольно простой, но симпатичный, и так смотрел на Вэй Усяня своими красными глазками-бусинками, что тот невольно засмотрелся на него в ответ. — Гэгэ, ты там идёшь? — окликнул Вэй Ина Цзян Чэн. Тот обернулся. — А… Да! — и, подумав ещё мгновение, схватил фигурку кролика и пошёл к кассе вместе с ней. *** Ближе к вечеру Цзян Яньли, Вэй Ин и Цзян Чэн расположились в парке. Постелив на траву тонкое светлое покрывало, они разложили на нём разные закуски и сладости, сели сами и, наконец, принялись доставать яркие фонарики. Небо в эту пору темнело поздно, но быстро, и сейчас уже приобретало тёмно-синие оттенки, так что возможность запустить фонари ввысь предоставится совсем скоро. — Смотрите, уже видна луна! — Вэй Ин, раскинувшись на покрывале, поднял руку, указывая вверх. С их ракурса небо виднелось хорошо, что было большим везением — помимо них, пикник в парке устроили и другие семьи, поэтому сначала братья и сестра заволновались, что тут могло не остаться удачных мест. Яньли подняла голову, глядя туда, куда указал брат. Луна была круглой и светлой, её не заслоняли облака, а тёмные пятна виднелись весьма отчетливо. — И правда, видно очень хорошо! А-Чэн, посмотри! Цзян Чэн, уже успевший засунуть себе в рот маньтоу, тоже глянул вверх и неразборчиво промычал что-то, похожее на одобрение. Вэй Усянь со смехом толкнул того в плечо и схватил свой пакет с одним из приготовленных в обед юэбинов. — Так и знал, что ты начнёшь есть первым! Оставь остальным! Глаза Цзян Чэна опасно сверкнули, но так как внятно ответить он всё ещё не мог, то просто принялся жевать с ещё большим воодушевлением. Цзян Яньли хихикнула и достала ещё одно маньтоу, протянув его Вэй Ину. — А-Сянь, перекуси тоже. Вэй Ин, недолго думая, открыл рот, даже не пытаясь взять маньтоу из рук сестры. — Хочу, чтобы цзецзе меня покормила! Цзян Чэн сзади едва не подавился от возмущения. — Совсем обнаглел?! — наконец проглотив еду, воскликнул он. — Цзецзе, не корми его! Он уже взрослый! — Как это взрослый? –Вэй Усянь надул губы, с надеждой глядя на сестру. — Цзецзе, мне три годика! А ещё, у меня заняты руки! — он продемонстрировал пакет с юэбином. Цзян Яньли рассмеялась, легко проведя пальцем по носу брата. — Трёхгодовалый Сянь-Сянь такой маленький, но уже очень хитрый! — она всё-таки поднесла маньтоу ближе ко рту Вэй Усяня, после чего тот довольно откусил крупный кусок. Цзян Чэн при виде этой картины возмущенно открыл рот. — Да ты в самом деле… Эй, цзецзе, гэгэ, осторожнее! Фонари! Вэй Ин и Яньли обернулись, не понимая, в чём дело, и только потом заметили, что почти все их фонарики упали из-за внезапного порыва ветра. Вэй Усянь среагировал быстрее всех: зажав маньтоу в зубах, он поймал несколько фонарей, не давая им укатиться с покрывала. Цзян Чэн и Яньли тоже схватили те, что стояли ближе к ним, но один фонарик всё-таки выскользнул из рук сестры и покатился по траве. — Я сейчас! — Вэй Усянь вновь вскочил первым, впихнул свои фонари брату и, всё так же сжимая юэбин в руке и на бегу дожевывая маньтоу, бросился за укатившимся. Как назло, изначально юноша сидел дальше всех, и хватило нескольких секунд, чтобы фонарик унесло за кусты, в паре метров от которых и расположились братья с сестрой. Вэй Усянь едва не потерял его из виду, но всё-таки зацепил взглядом красное пятно. Ринувшись вперёд, он резко наклонился, намереваясь проворно схватить его… И в ту же секунду соприкоснулся пальцами с чужой рукой, также легшей на красный фонарик с противоположной стороны. Вэй Ин слишком резко поднял голову, и чуть не столкнулся лбом с чьим-то подбородком. Поспешно отстранившись в последнюю секунду, он наконец-то встретился взглядом со светлыми, почти медовыми глазами феникса. — О, Лань Чжань! Привет! Лань Ванцзи резко отдёрнул руку. Он снова был в строгом костюме, белизну которого не испортили ни трава, ни грязь. Так же как несколько дней назад, на шее Ванцзи был галстук, казавшийся ещё более белым, чем костюм. Юноша выглядел так официально, словно не праздновал Чжунцюцзе, а собирался на деловые переговоры с каким-нибудь министром —и это ощущение лишь усугубляли безупречно ровная осанка, плотно сжатые губы и ледяное выражение лица. — Лань Чжань, ты тут откуда? — впрочем, Вэй Ина чересчур суровая аура Ванцзи не отпугивала никогда. — Не думал, что мы столкнёмся здесь! Юноша наградил его долгим пристальным взглядом. — Это случайность. — Правда? Но удачная! — Вэй Ин широко улыбнулся. Вдруг, он вспомнил, как на днях приглашал Лань Чжаня погулять вместе в Чжунцюцзе. — А может, ты всё-таки принял моё приглашение? Это так здорово, Лань Чжа… — Нет. — Нет? — Вэй Усянь почувствовал лёгкий укол обиды. Почему буквально на все его вопросы эта снежная королева отвечает отрицательно?! — Лань Чжань, Лань Чжань, не лукавь, я тебя раскрыл! Ты искал меня? Скажи, искал же? Лань Ванцзи нахмурился и сквозь зубы раздельно произнёс: — Я. Никого. Не искал. Вэй Усянь только вздохнул, разведя руками. — Ну ладно, не искал так не искал, — покорно согласился он, поднимая с травы фонарик — к счастью, тот остался абсолютно цел. — Но может, всё равно присоединишься к нам? Цзян Чэн, конечно, так себе компания, но я уверен, вы поладите с моей цзецзе! Тем более, что она дружит с твоим братом… Лань Ванцзи, как и ожидалось, ничего не ответил на предложение. Только долго смотрел на красный фонарик в чужих руках. — Или если ты сейчас с Лань Сичэнем и дядей, можем погулять позже! — тем временем продолжал вещать Вэй Усянь. — Цзецзе будет с нами ещё где-то час, она ложится рано — так что потом я останусь с А-Чэном и Мэн-сюном… Мальчишник! Как тебе такое, а, Лань Чжань? Теперь медовый взгляд Лань Ванцзи скользнул к пакету с юэбином, но с губ юноши по прежнему не сорвалось ни слова. — Лань Чжань, да ты меня не слушаешь! Куда ты смотришь? После этих слов Лань Ванцзи резко отвёл взгляд, глядя куда-то сквозь Вэй Усяня. Однако тот успел заметить, что смотрел юноша на его руки. Может быть, Лань Чжаню понравился фонарик? Или… ему интересно, какая начинка у юэбина, здесь ведь так много вариантов! Или нет… В день, когда Вэй Усянь пригласил Лань Чжаня прогуляться в Чжунцюцзе, он пошутил, что попытается найти юэбин с рисунком кролика — вдруг юноша воспринял его слова серьёзно, и ему интересна не начинка пряника, а его внешний вид?.. Конечно, Вэй Усянь не искал юэбинов с кроликами, а тот, что лежал в его пакете, был с совершенно другим рисунком. Однако… — …Лань Чжань, — вкрадчиво начал Вэй Ин. — Я хочу тебе кое-что подарить. На лице Лань Ванцзи не дрогнул ни один мускул, но во взгляде промелькнула какая-то сложная гамма эмоций. Вэй Усянь тем временем засунул руку в карман. — Помню, я обещал найти тебе юэбин с кроликом… Прости, не смог, — он вздохнул. — Но я нашёл их по раздельности! Держи — вот кролик… Он вытащил руку из кармана и протянул её Лань Чжаню. В ладони оказалась зажата небольшая фигурка белого кролика с поднятой передней лапой, которую до этого Вэй Ин нечаянно увидел в магазине. Лань Чжань смотрел на кролика долго, но в этом взгляде почему-то не читался привычный холод. Юноша поднял руку, и Вэй Усянь, пока тот не передумал, всунул фигурку в раскрытую ладонь. Лань Чжань на миг перевёл недоверчивый взгляд на юношу, но быстро опустил голову обратно к кролику. Ещё какое-то время он рассматривал розовые ушки и красные глазки-бусинки, будто кролик был не обычной безделушкой, а чем-то стоящим внимания. Красиво очерченные коралловые губы расслабились, и в тот миг могло показаться, что на них от чего-то легла тень призрачной улыбки… — …А вот юэбин! Я сам готовил! — Вэй Усянь с ослепительной улыбкой протянул юноше прозрачный пакет. Тот на секунду оторвал взгляд от кролика… И почти тотчас, снова плотно сомкнув губы, оттолкнул руку Вэй Усяня, от чего пакет с лунным пряником упал на траву. — Вэй Ин! Юноша захохотал, согнувшись пополам и схватившись за живот, совершенно не замечая гнева в светлых глазах. Протянутым юэбином оказался тот, на котором Вэй Усянь нарисовал целующихся человечков, а заботливая рука Цзян Чэна приписала короткое «Поженимся?» Несъеденные за обедом юэбины, которые достались Вэй Усяню, он положил в два разных пакета: одним он решил позже угостить Мэн Яо, а второй намеревался съесть сам — ведь как можно не попробовать лунный пряник с таким превосходным рисунком! Однако из-за улетевшего фонарика и маньтоу во рту поедание юэбина пришлось немного отложить. А потом… Вэй Усянь просто не мог отказать себе в удовольствии взглянуть на Лань Чжаня, когда тот получит такой подарок — и зрелище того стоило… Всего лишь из-за глупого рисунка и безобидной надписи лицо Лань Чжаня сперва стало белее его галстука, а после начало стремительно приобретать розовый оттенок. Светлые глаза расширились и, казалось, немного потемнели, будто Вэй Усянь подсунул ему не юэбин, а одну из высокорейтинговых маньхуа, о которых упоминала Мянь-Мянь: читать подобное юноша пока что не решался, и девушка это понимала, но названия он на всякий случай запоминал. Дыхание Лань Чжаня как будто тоже на миг сбилось, а то, как он выкрикнул его первое имя и вовсе рассмешило Вэй Ина до боли в животе. От смеха Вэй Усяня лицо Лань Ванцзи сделалось ещё более разгневанным. Он сделал шаг вперёд, как будто собирался схватить юношу за плечо или вроде того, но Вэй Ин среагировал быстрее: всё так же громко хохоча, он развернулся и с красным фонариком в руках бросился назад, буквально через пару шагов оказавшись рядом с братом и сестрой. Лань Чжань так и не последовал за ним, замерев рядом с упавшим на землю юэбином, завернутым в прозрачный пакет. Вэй Ин почти упал на лежащее на земле покрывало и, продолжая смеяться, бросил красный фонарь на колени Цзян Яньли. — Вот… ха-ха… Вот он! — Спасибо, А-Сянь! — сестра улыбнулась. Цзян Чэн же ухмыльнулся, едва скрывая жуткий блеск в глазах. — Мы всё слышали, — объявил он замогильным голосом. — А?.. — Вэй Усянь едва отдышался. — Слышали что?.. — Как ты приставал к Лань Ванцзи! Что, думал, мы не услышим то, что творится всего в нескольких метрах от нас?! — А-Чэн, перестань, — мягко прервала его Яньли. — Мы с Лань-гэ давно считаем, что будет замечательно, если А-Сянь найдёт общий язык с Лань Ванцзи. У вас больше общего, чем вам обоим кажется. — Что ты, цзецзе! — Вэй Ин покачал головой. — Общее у нас с Лань Чжанем? Разве что этаж в общежитии! — он рассмеялся. Пока Цзян Яньли и Вэй Ин говорили, Цзян Чэн многозначительно хмыкнул, покосившись в сторону кустов, за которыми брат разговаривал с Лань Ванцзи. Потом потянулся к телефону, и стоило Вэй Усяню закончить фразу, как ему пришло сообщение: Любимая стерва Давай, не забудь сообщить об этом своей яойщице. И помни про спор. Я уже приготовил камеру и поп-корн! Вэй Усянь лукаво улыбнулся, бросив взгляд на Цзян Чэна. Всё-таки любимый диди сдержал слово и не стал пока что рассказывать Яньли о том, что её брат притворяется влюблённым в Лань Чжаня геем. И правда — надо потом обязательно рассказать об этом Мянь-Мянь. *** — …И после этого я убежал к цзецзе и А-Чэну, — закончил рассказ Вэй Ин. Праздничная неделя закончилась, в университет наконец вернулись брат и сестра Вэнь, Не Хуайсан, Мянь-Мянь и все остальные, так что сейчас они вместе шли по коридорам корпуса. — Ну ты и проказник, Вэй-сюн! — Не Хуайсан рассмеялся. — Хотел бы я взглянуть на его лицо… — А я — на тот юэбин, — хмыкнула Вэнь Цин. — Ты его не сфотал? — Вэнь-цзе, я разве не сказал? — удивился Вэй Усянь. — Я вернулся на то место спустя минут семь, но юэбина там уже не было! — Не было? — переспросила Ло Цинъян. Её глаза загорелись, будто речь шла о паре из BL-дорамы. — Так значит… Лань Ванцзи его всё-таки забрал? — Ну-у… Наверное, кто-то другой, — Вэй Ин тихо кашлянул. — Лань Чжаню на меня плевать, так что если он и взял юэбин, то только для того, чтобы отправить его в мусорку! — Чем еду переводить, лучше бы тебя в мусорку отправил, — проворчал Цзян Чэн. — Помяни моё слово, когда-нибудь ты достанешь Ланей настолько, что декан вышвырнет тебя из универа! Вэй Ин только рукой махнул, привычно не придавая словам брата никакого значения. Вэнь Цин хотела что-то добавить — наверное, согласиться с тем, что Вэй Усяня ещё не исключили только потому, что за него изредка вступается Лань Сичэнь, и то ради спокойствия Яньли — но всю компанию отвлёк чей-то разговор… — Так значит, увидел нечаянно? — слышался голос какого-то юноши. — Гэгэ, а она ничего… — Да. Стоит узнать её имя. Услышав этот голос и увидев высокую стройную фигуру, одетую в дорогую, ещё более элегантную, чем у Не Хуайсана одежду, Цзян Чэн и Вэй Ин скривились так, словно только что откусили по половине особо кислого лимона. Говорящим был никто иной, как Цзинь Цзысюань. Вэнь Цин, мгновенно оценив обстановку, схватила стоящего ближе к ней Цзян Чэна за локоть. — Пошли! — шикнула она и коротко кивнула Вэнь Нину — тот, без слов поняв сестру, дёрнул за рукав Вэй Усяня. Оба юноши не сопротивлялись и уже были готовы позволить брату и сестре увести их… — Ореховая начинка была на удивление вкусной, — снова послышался голос Цзысюаня. — И сама форма юэбина весьма аккуратной и красивой. — Эта девушка хорошо готовит — важное качество! — поддакнул второй юноша. — Думаю, она всяко лучше той… Сестры этого задиры Вэй Усяня! Цзинь Цзысюань согласно кивнул, но не успел вставить и слова — сзади послышался какой-то шум, а через секунду почти над самым его ухом раздалось: — Ты сейчас что сказал?! Цзинь Цзысюань и юноша рядом с ним одновременно обернулись, вперившись взглядами в Вэй Усяня, выросшего за их спинами, будто призрак. Рядом с ним стоял Цзян Чэн, скрестив руки на груди и крайне недобро глядя на обоих. Вэнь Цин закатила глаза, поняв, что теперь-то полностью избежать конфликта не выйдет. Вэнь Нин и Мянь-Мянь немного растерянно переводили взгляд с одних юношей на других — оба были новичками в универе и мало знали о конфликте Цзысюаня с Цзян Чэном и Вэй Ином. Не Хуайсан же отошёл на пару шагов, раскрыл веер и прикрыл им лицо, стреляя глазами по сторонам. — Что замолчал? — угрожающе спросил Вэй Ин. — Я спрашиваю, как ты смеешь говорить это?! Цзинь Цзысюань скрестил руки на груди и отвернулся, будто вопрос был недостоин его внимания. Юноша рядом с ним, напротив, весь ощетинился, выскочив вперёд. — Вэй Усянь! Это ты как смеешь набрасываться на нас средь бела дня?! Мы имеем право говорить, что хотим, а вот почему ты вечно ошиваешься рядом с… — А ты ещё кто такой? — не дослушав, бросил Вэй Ин. Юноша так и застыл, бессмысленно открывая и закрывая рот. — Ты… ты… ты… Вэй Усянь, не важничай, притворяясь, что не знаешь меня! — он ткнул пальцем в грудь Вэй Ина. — Я — Цзинь Цзысюнь, двоюродный брат Цзинь Цзысюаня, и ты не можешь… — Удивительно, что двоюродный, а не единокровный! — снова перебив юношу, съязвил Вэй Ин. Названное имя вылетело из головы в следующую же секунду. — Отойди, я говорю не с тобой, а с этим павлином! Цзинь Цзысюань! Что ты только что сказал о моей сестре?! Цзысюань наконец обратил внимание на происходящее, с презрением взглянув на юношу. — Ничего, что не было бы неправдой. — Да как ты смеешь! — взвился Цзян Чэн. Вэнь Цин поспешно придержала его за локоть. — Неправдой?! Себя послушай, павлин самовлюблённый! Где в твоих нападках правда?! — А чем именно вы недовольны?! — вновь влез в разговор двоюродный братец Цзысюаня. — Эта ваша Цзян Яньли уже который год нагло пытается понравиться моему гэгэ, а девушка, которая передала ему юэбин на Чжунцюцзе, делала это тайно, по чистой случайности попавшись ему на глаза! Брали бы пример с неё! — Девушка, которая передала ему юэбин? — опасно прищурился Вэй Усянь. — А ничего, что эта девушка лишь помогала моей цзецзе, Цзян Яньли?! — Что-о?! — Цзинь Цзысюнь на миг опешил. — Да как ты смеешь столь нахально… — Вэй Усянь, — вновь раздался стальной голос Цзысюаня. — Для чего так настойчиво пытаешься сосватать мне свою дорогую сестру, что даже приписываешь ей чужие заслуги? — …Приписываю?.. — глаза Вэй Ина сверкнули гневом. — Так ты хочешь сказать, что я вру?! — А это не так? Кажется, вся ваша семья спит и видит, как бы породниться с моей ради денег и влияния! — высокомерно бросил юноша в ответ. — Цзинь, мать твою, Цзысюань, паршивый пёс! Это тебе надо молить мою цзецзе, чтобы она удостаивала тебя хоть взглядом! — вспылил Цзян Чэн. Мянь-Мянь, быстро оценив ситуацию, поспешила придержать его за второй локоть. — Живо пустите меня, я ему хребет сломаю! — Что изображено на том юэбине с начинкой из четырёх видов орехов?! — прошипел Вэй Ин. Цзысюань приподнял бровь. — Давай, отвечай! На нём была богиня луны Чанъэ?! Не так ли?! Выражение лица Цзинь Цзысюаня на миг застыло. — Ты… Теперь будешь врать, что готовил юэбины вместе с ней?! — юноша тоже начинал выходить из себя. — Вэй Усянь, прекрати уже эти глупые попытки привлечь к ней моё внимание! Твоя ненаглядная сестрица мне даром не сда… Фраза оборвалась на полуслове. Кулак Вэй Усяня с громким стуком впечатался прямо в челюсть Цзинь Цзысюаня.