Ты то, что ты ешь

В мире, где было лишь два вида, все шло своим чередом. Травоядная добыча жевала травку, а плотоядные хищники жевали их теплое мясо. Однако не всегда все было так однозначно. В одном из уголков планеты жила так называемая община хищников, один из членов которой славился гиперсексуальностью. Среди его народа это ласково называли «нытьем в письке». Таких как он было немного, а те, кто таковым страдал, интересовались исключительно представителями своего вида. Однако Ганс, так его звали, засматривался на определенную представительницу вида добычи. Каждый раз, когда он делился этим со своим другом, он получал в ответ отмашки лапами и «ты головой ударился? Ты хочешь трахать мясо?» Ганс отвечал ему, что конкретно Ли не такая. Она более осторожная, и он видел ее всего два раза за последние три года. «Оттого приятнее будет разорвать ее тугую письку, когда я ее поймаю» – и прочие мерзости. Друг Ганса крутил пальцем у виска, но в конце сказал: «Делай, что хочешь».

***

Настал день икс. Девушка по имени Ли беззаботно скакала на лужайке около своего небольшого поселения. Этого Ганс долгое время не знал, но у нее было пять детей, один из которых имел недоразвитые конечности, а еще родители и брат. По слухам, ее мужа зверски растерзал кто-то из родственников Ганса, что он считал знаком судьбы. Он прогуливался неподалеку в этот день. Ли наклонилась, чтобы сорвать пальцами листья с куста, но Ганс набросился на нее с рыком и повалил на землю. Ли замерла с абсолютно пустым взглядом на лице. Когда Ганс приставил большой острый коготь к ее шее, Ли невнятно заскулила и ее глаза стали мокрыми от слез. Почувствовав покушение на ее щелку, она попыталась сдвинуть ноги, но между ног уже было колено Ганса, которое он плотно к ней прижал. — Н-не… не… не… — принялась заикаться Ли. Она была способна говорить околочеловеческим языком, но из-за нахлынувшего стресса ее будто током ударило. — Чего «не»? Выбирай – либо я жестоко насаживаю тебя на свой волосатый пенис и ты ковыляешь домой пораненная, либо я разрезаю тебе горло и имею твой труп. — Не-е-е… пожалс-ста… не убивай… — Значит, секс? По щеке Ли потекла крупная слезинка. Ганс взглядом проводил ее, а затем вновь заглянул в ее глаза. Она на секунду показалась ему чересчур жалкой. Он увидел, что от страха Ли испражнилась прямо ему на колено. Она испустила из себя мочу в надежде еще и отпугнуть Ганса, но тот был настойчив. Да, он был хищником, она – добычей. Но у Ганса стоял член на ее беспомощность. Он подразнил Ли, приставив ко входу головку. Ли впала в истерику. Она забилась будто в припадке, пытаясь ударить Ганса рукой по морде, но тот сильно вмазал сначала по одной, а затем по другой руке, чтобы на время вывести их из строя. Он слегка порезал ее шею, слизав свежую кровь, а затем заткнул ей рот. Сознание помутнело, и в ярости Ганс вошел в нее сразу всем своим членом, буквально в кашу раздалбливая ее влагалище. Все, что было рядом, запачкалось в крови. Ли потеряла сознание от болевого шока. Это было столь невыносимо, что только после ее отключения Ганс сумел свободнее двигаться внутри, потому что мышцы были страшно напряжены. Он трахал ее с мыслями о ее вынашивании потомства. Он думал о том, что сперма в ее матке была бы отличной идеей. Чем Ли отличалась от другой добычи? Он сам не знал. Ганс знал лишь то, что ее он чувствовал за километр, и она возможно была чу-уть умнее остальных безмозглых существ с птичьими ножками. Абсолютно вся сперма из его яичек вскоре оказалась внутри отрубленной Ли. Когда он достал из нее член, семя вытекало из нее порционно и очень долго. Ганс с наслаждением смотрел на это, особенно когда вслед за спермой начала вытекать кровь. Он поднял ее и пошел к ее дому. Не желая трогать ее родичей, он объяснил, что Ли больше не будет жить с ними, а будет вынашивать детенышей от него. Понятное дело, его никто не понял, и дети с братом и родителями продолжили дрожать в углу лачуги пока Ганс распинался перед ними.

***

Среди относительно умных представителей вида добычи, Ли стала известна как единственная жертва хищника, которая оказалась живой после нападения.