***
— Я хотел чернику, а не вишню, блядь! — орёт на весь коттедж маленький омега, который из одной комнаты не выходит уже два дня и притопывает ножкой, желая казаться грозным в глазах альф перед собой. Чон Чонгук решил запереть его в подвале пока Мин сам не захочет раскрыть тайну, которая интересует мужчину, но после трех дней в заперти альфе стало жалко крохотного мальчика, который спал на полу, дрожа от холода. Сейчас у Юнги отдельная комната в доме Чонгука, но ему всё равно не положено куда-либо выходить или с кем-либо связываться. — Но… — хочет возразить один из альф, который служит Чон Чонгуку и пока, по приказу босса, приглядывает за младшим, но грозный взгляд омеги заставляет его заткнуться. Этот малец за пять дней, находясь в заперти, уже так заебал всю охрану Чон Чонгука, что хочется уже голыми руками задушить неугомонного. — Если ты сейчас же не принесёшь мне чернику, ублюдок, — шипит Юнги и продолжает, — то я сделаю из тебя фарш и отдам на съедение собакам во дворе. Ты понял меня? Мужчина перед омегой лишь вскидывает бровь вверх и громко ухмыляется. Мальчик, который ему в сыновья годится сейчас ему угрожает? Абсурд. — Что здесь происходит? — вдруг слышится строгий голос Чонгука, который только приехал домой и вместо того, чтобы отдохнуть от всех, он снова слышит крики. Да, он знал, на что идёт, когда принял решение о выделение собственной комнаты Юнги. Сначала тот вообще буянил и говорил, что хочет жить в более красивой комнате с телевизором и Бамом, собакой Гука, которая находится дома. Но после он смирился и больше не кричал. Конечно, альфа может сейчас пытать и допрашивать омегу о информации про Инхуна, но пока ему это не нужно. Чон должен быть уверен, что сейчас на стороне старшего Мина не стоит даже его сын, а значит он полностью обезоружен. Рано или поздно он покажется в свет и тогда Гук уже не будет бездействовать. Юнги медленно переводит взгляд на Чона и замирает. Вот уже несколько дней он мечтает лечь под альфу и принять в свою мокрую дырочку его огромный член, который постоянно выпирает из зауженных брюк. Сейчас же это желание в два раза возросло, потому что мужчина перед Мином стоит в черной рубашке, которая облегает буквально каждую выпуклую мышцу рук и торса. Она заправлена в тёмного цвета брюки, что подчеркивают накаченные бедра. На них хочется сесть, ощущая твёрдость пятой точкой. Чонгуку хочется отдаться, закрывая глаза на то, что он в отцы Юнги годится. — Что за концерт ты здесь опять устроил, Юнги? — грубо спрашивает Чонгук, чем вызывает табун мурашек у младшего. Альфа велит своей охране удалиться, а сам закрывает за ними дверь, обращая внимание на маленького омегу, который из-за страха сжался и стал ещё меньше. — Я просто хотел чернику, — хмурится младший, — и вообще какого чёрта я не могу сам пойти в магазин? Юнги недовольно морщится и смотрит на мужчину, который вздернул бровь и ухмыльнулся. — Тебе запрещено всё, пока я не узнаю местоположение твоего папаши, — рычит альфа и близко подходит к омеге, который сжимает в руке кончик своей пижамки. — А сесть на твой член мне тоже пока нельзя? — тихонько спрашивает Юнги, невинно хлопая ресничками, будто не он только что высказал желание покататься попкой на члене мужчины. Чонгук в моменте теряется из-за слов парня, но потом, всё, на что его хватает, это изогнуть бровь и поморщится. — Что, прости? — Ничего, забудь, — сразу смущается омега и отворачивается от альфы, осознавая, что только что сморозил. Да, он очень хочет ощутить альфу в себе, но пока прямо об этом говорить не нужно. — И вообще, ты уделяешь мне мало времени! Чонгук не устанет удивляться с этого маленького омеги, у которого хер пойми что в голове. И вроде как он должен сейчас трястись от страха перед своим грабителей и просить его отпустить, но не тут-то было. — Ты нормальный? Я твой похититель, а не любовник, — недоумевает старший и видит возмущения во взгляде напротив. — Мне похуй кто ты там мне, — закатывает глаза младший и недовольно вздыхает, — ты меня тут запер. Не разрешаешь гулять, разговаривать с кем-либо, а сейчас говоришь, что даже жаловаться на это всё нельзя? Ты придурок? Чонгук заламывает брови от недоумения и склоняет в бок голову, сверля взглядом в омежке дырку. — Ты вообще бесстрашный или что? — спрашивает Чонгук и снова смотрит на недовольного парня, который начинает топать ножкой. — Ой всё, свали, дебил тупорылый, — говорит Юнги и не успевает опомниться как его резко скручивают на месте, заламывая руки назад и бьют под бёдрами, чтобы в следующую секунду омега упал на колени. — Я никому не позволю с собой так разговаривать, — будто сумасшедший шепчет на ухо парня Чонгук и сильнее скручивает руки, доставляя хрупкому омеге боль, — я многое тебе позволяю, только потому что ты мне нужен живым. Но знай, что как только найдётся твой папочка, на след которого мы уже вышли, то ты будешь главной приманкой для того, чтобы эта сука раскрыла мне все секреты. А сейчас, котик, сиди и не рыпайся. Ты меня понял? Во время монолога альфы, Юнги ещё как-то себя сдерживал, чтобы позорно не расплакаться, но сейчас эмоции взяли вверх и несколько капель солёных слез скатились по мягким щечкам. Всё тело пробивает дрожь, а мозг то и дело твердит омеге, что от этого альфы нужно держаться подальше. — Отпусти меня, — шепчет заплаканный омега и дёргает руками, чтобы в следующую секунду его отпустили и отшвырнули на пол. — Сейчас я собираюсь отдохнуть, так что сиди смирно и не кричи, усёк? — строго отрезает альфа и хватает руками щеки омеги, сжимая их. — Да понял я, — рычит дикий омега и дёргает голову вбок, чтобы убрать чужие руки со своего лица. Сейчас он очень зол и просто так здесь сидеть теперь уж точно не собирается.***
В какой-то момент Чонгук понимает, что жертва то в их ситуации совершенно не Юнги, а он сам. Сначала это были просто какие-то просьбы потребностей, по типу вкусной еды, а позже это переросло в постоянные приказы. Сначала вся охрана стала будто преклоняться перед Мином и осуществлять все его просьбы, потом домашняя прислуга Чона стала души не чаять в младшем и всё бы ничего, если бы в один день Юнги бы не пришёл с одной не очень деликатной просьбой к Чону. — Трахни меня! — кричит омега и грозно смотрит на альфу перед собой. Сейчас он стоит полностью голый и предлагает себя взрослому альфе, который даже не смотрит в его сторону. И только Всевышний знает, как трудно Чонгуку даётся не смотреть на совершенное тело перед собой. Его мягкие изгибы так и тянут к себе, но альфа не может. Не позволяет внутреннему зверю совладать с желанием взять, пометить, сделать своим. — Ты идиот? — рычит альфа и вовсе отворачивается на сто восемьдесят градусов от омеги. — Не я вообще-то запер омегу в своём доме, запрещая ему удовлетворять себя! Я секса хочу! — топает ножкой парень. Чонгук тяжело вздыхает и понимает что нормального разговора с этим недалеким омегой у него не получится. Мужчина садится на свою кровать и потирает переносицу. — Вот мне просто интересно, тебя совершенно не смущает разница в возрасте? — спрашивает он и наклоняет голову вбок. — А что меня должно смущать? — Да то, что я старше твоего отца на два года! –громко произносит Чон и быстро подходит к омеге, вставая к нему впритык. — Детка, ты сейчас быстро накидываешь на плечи свой халатик и уходишь в комнату. Дважды я повторять не буду. Юнги недовольно хмурится и всё-таки поворачивается к альфе, чтобы в следующую секунду наклониться и поднять с пола махровый халат, который скинул с себя когда только зашёл к альфе. Чонгук в этот момент даёт слабину и поворачивается к парню, который наклонившийсь, показывает красивые румяные ягодицы и маленькую пухленькую дырочку, в которую Чон уже давно хочет засадить. Не сейчас. Не время. Вот и сейчас в кабинет Гука влетает его главный охранник и говорит, что Юнги пытался сбежать, но его во время поймали и связали. Чонгук на это заявление лишь тяжело выдыхает и прикрывает глаза. У него скоро точно начнётся нервный тик из-за этого несносного мальчика. — Заведи машину. Хочу навестить нашего сбежавшего, — усмехается он, собирая вещи в кабинете и выходя из него.***
— Отпустите меня живо! — кричит Мин и дёргается на стуле, когда в кабинет заходит Чонгук и громко ухмыляется. — Выглядишь жалко, — с надменностью говорит Чон и хмыкает. — Да пошёл ты нахер! — громко заявляет Юнги и громко кричит, чтобы хоть до кого-нибудь докричаться. Только вот выглядит со стороны это очень смешно, потому что малыш даже не понимает, что все здесь служат только Чон Чонгуку. — Всем выйти, — приказывает Гук, подходя к омеге и смотря на его связанные ручки, которые порозовели из-за натирающей кисти верёвки. Юнги в этот момент решает быть ласковым с альфой, чтобы тот его отпустил и не мучал. Поэтому сейчас омега округляет глазки пуговки и выпячивает нижнюю губку, смотря умоляюще на мужчину. — Чонгук, отпусти меня пожалуйста, — мяукает мальчик и тянется всем телом к альфе, который подходит близко и охватывает ладонью пухлую щёчку, поглаживая нежную кожу. — Устал здесь сидеть, да маленький? — подыгрывает Чонгук, прекрасно понимая, какую игру ведёт младший. Омега пытается надавить на жалость альфы. Вот только он не учёл одного. Жалости у альфы нет. — Угу, — жалостливо мычит омежка и трётся щечкой об руку альфы. Чонгук ещё несколько секунд смотрит на малыша и только потом аккуратно развязывает верёвки на его теле и руках. Мин разминает руки и поднимает побитый взгляд на Гука. – Чонгук, я правда не знаю где он, – сначала Юнги хотел просто поиграть, но сейчас мозг твердит разуму рассказать всё альфе и не скрывать от него ничего, – мы давно перестали с ним общаться. Мне каждый раз так страшно возле твоих людей. Будто в любую секунду ты можешь отдать приказ перерезать мне горло и они это с удовольствием сделают. Но я так не хочу... Чон слышит раскаяние в голосе младшего и подходит к нему ближе, чтобы провести рукой по немного спутанным волосам. – Я знаю всю твою биографию, – шепчет Чонгук и позволяет себе шалость, наклоняясь к младшему и нежно целуя его в щёчку. Юнги такого не ожидал, из-за чего тут же покраснел. – Так.. почему я всё ещё здесь? – спрашивает Юнги и видит ухмылку Гука. – Не могу я тебя отпустить, хоть убей. За эти несколько дней ты так сильно мне понравился, поэтому я не знаю, что делать, – шепчет Чонгук и кладёт руки на поясницу парня, который прогибается из-за ласк и поглаживаний. Юнги тяжело выдыхает на ухо мужчины и соприкасается с ним лбами. – Так ты всё таки хочешь меня, – улыбается хитро младший и обхватывает щетинистые щеки мужчины, поглаживая. – Безумно, – говорит альфа и хватает омегу под ягодицы, поднимая его на руки. Юнги к слову весит словно пушинка. Тёмные волосы разметались по плечам парня, а глаза так и передавали нарастающее возбуждение. Мин несколько раз проходится попкой по паху альфы, не разрывая зрительного контакта. Смотрит, издевается и знает, что сегодня он расплатится с полна. Чон подходит к дивану, сжимая в руках маленькие ягодицы, и садится на него, умещая маленькое тельце на своих бёдрах. – Такой красивый, – произносит альфа перед тем, как мокро впиться в розоватые губки омеги, пробуя его на вкус. Юнги оказывается очень сладким. – Альфа, – стонет Юнги в рот мужчины, перед тем как снова пройтись язычком по шершавому языку Чона, руками сжимая его накаченную грудь. Они сплетаются в страстном поцелуе, раскрывая для себя всё новые и новые чувства, которые кружат голову, заставляя опьянеть. Они смотря друг другу в глаза и видят там взорвавшиеся планеты, ведь чувства порой убивают. Чувства для них чужды и сейчас они испытывают такое притяжение друг к другу впервые. – Чонгук, возьми меня, прошу, – стонет тихонько Юнги и сильнее начинает тереться попой по вставшему члену альфы. Он до безумия хочет его в себя. Хочет почувствовать, попробовать. – Нет, малыш, наш первый раз не будет в такой обстановке, – отрезвляет его Гук и немного отстраняется. – Сначала нужно найти твоего отца, а потом начнём заново, – шепчет на ушко Чон и прикусывает мочку, – согласен? – Угу. Юнги соглашается, потому что хочет попробовать снова. Хочет начать всё правильно. Именно с этим мужчиной.