Черный с сахаром

Бьякуя сидел у себя в кабинете, напряженно вглядываясь в экран своего компьютера. На самом деле, там было, на чем сосредоточиться: отчеты о бесчисленных потерях агентов, транспорта и оборудования на заданиях, а также счета за ущерб, нанесенный штабу после последнего нападения врага. Со всем этим необходимо было разбираться немедленно. Но Бьякуя не видел дальше стекл своих очков. Обычно сосредоточенный и острый, словно бритва, взгляд, сейчас был рассеянным, пустым. Компьютер раздраженно гудел после долгих часов работы, но Бьякуя вряд ли его слышал за гулом мыслей в своей голове. Стук в дверь, однако, все-таки доносится до слуха Абсолютного Наследника. Это будто бы помогает Бьякуе очнуться — он снова начинает энергично что-то печатать на компьютере, имитируя бурную деятельность. — Если это кофе, то он опоздал. Можешь вылить его себе на голову и проваливать, — холодно говорит Бьякуя, не поднимая глаз на дверь. Но та все равно открывается. Бьякуя не успевает раздраженно вздохнуть — этот вздох застревает у него в горле, когда он слышит голос вошедшего. — Извини, я не знал о временном ограничении. Мне все равно вылить его себе на голову? — с явной улыбкой спрашивает тот. Бьякуя медленно поднимает глаза и застывает. На пороге его кабинета стоит Макото. На вид довольно потрепанный: грязные волосы, побитое лицо и рваная не в одном месте одежда. Но светящийся как всегда неуместным весельем. В его руках пластиковый стаканчик кофе в картонной подставке. Бьякуя сжимает в кулак спрятанную за монитором компьютера ладонь и без всякого выражения произносит: — Поставь на стол. И дверь закрой. Со вторым поручением, однако, Макото справился и без указки. Видимо, уже выучился. Он поставил стаканчик на стол, как было велено, и принялся разглядывать кабинет с таким видом, будто впервые пришел сюда. Отдельным вниманием он наделил обугленное по периметру окно с выбитым стеклом, которое наспех заклеили скотчем. Во время одного из последних нападений на штаб Основания Будущего сюда влетел Монокума. Бьякуя быстро справился с ним, однако тот, последовав скверной привычке своих собратьев, взорвался и разнес этим взрывом половину кабинета. Макото тихо фыркнул. — Ты, кажется, собирался сделать тут ремонт. Бьякуя неглядя ответил, продолжая ритмично постукивать пальцами по клавиатуре: — Работы много. Руки не дошли. Макото поднял брови. — Да вроде твои руки тут не особо нужны. Тебе достаточно приказать своим людям отремонтировать здесь все, разве нет? Бьякуя не удостоил это замечание ответом. Он напечатал еще несколько слов прежде, чем убрать руки с клавиатуры. — Когда ты вернулся? — спросил Бьякуя после недолгой паузы. — Только что, — улыбнулся Макото, подходя ближе к столу и усаживаясь на стул, что стоял перед ним. Бьякуя даже не нахмурился на этот счет, как сделал бы это в любой другой раз, когда Макото делал что-то в его кабинете без разрешения. Не сегодня. — А что, позволь узнать, у тебя делал мой утренний кофе? Тот скрестил руки на груди, что было весьма странным жестом для Макото. — Я встретил Асахину и она сказала, что ты будешь рад, если я принесу его тебе. — После он добавил будто бы к слову: — А еще она говорила, что ты волновался обо мне. Бьякуя хмыкнул. — У этой пловчихи мозгов ненамного больше, чем у имбецила Хагакурэ. Я бы не стал доверять ей в суждениях. Любых. После этих слов улыбка Макото немного померкла. Он неуклюже встал со стула и вежливо произнес: — Ну, в общем, свое дело я сделал. Был рад повидаться, Тогами-кун. Но до того, как Макото успел сделать шаг прочь, он услышал прохладный голос Бьякуи: — Стоять. Тот послушно застыл на месте. За спиной Макото послышался скрип стула и звук шагов. Макото почувствовал чье-то близкое присутствие точно рядом с собой. Последовал еще один приказ: — Повернись. Макото медленно развернулся обратно лицом к комнате, смотря на Бьякую с легким опасением. — Тогами-кун, что… — начал было он, но оборвался на полуслове, когда Бьякуя вдруг бесцеремонно распахнул его пиджак. — Э-эй! Макото попытался запахнуть его обратно, но Бьякуя воспрепятствовал его попыткам. Его взгляду предстала практически полностью пропитанная кровью в районе правого бока рубашка. — Ну разумеется, — раздраженно выдохнул тот сквозь зубы. — Я как раз собирался идти в медпункт, — пробормотал раздосадованно Макото в свое оправдание. Теперь, когда его раскрыли, он прекратил притворство, ссутулившись и схватившись левой рукой за место ранения. — Но вместо этого зачем-то пришел сюда, — железобетонным тоном констатировал Бьякуя. — Идиот. Макото повержено вздохнул. — Как ты догадался? Бьякуя фыркнул. — Когда твой беззаботный идиотизм перестает быть естественным и становится вымученным, это бросается в глаза также, как черное пятно на белом холсте. У тебя лицо бледнее смерти. За то время, что ты находился здесь, ты дважды чуть не распластался на полу. И руки у тебя так дрожали, что я удивлен, как ты не расплескал весь мой кофе еще на пороге. Макото криво улыбнулся. — Похоже, мне далеко до хладнокровия Киригири-сан. — Как до Луны. В голове у Макото вдруг помутнело сильнее, чем когда он пытался самостоятельно сойти с вертолета десять минут назад. Он неловко переступил с ноги на ногу, просто чтобы почувствовать под собой твердый пол. — Ну, если ты не против, я бы все же хотел посетить медпункт. Бьякуя закатил глаза. — У тебя так коленки дрожат, что ты скорее помрешь, пока дойдешь туда. Макото почувствовал цепкую хватку на своем плече. Бьякуя подвел его к стулу, с которого он только что встал. — Садись. Не видя более смысла строить из себя гордого мученика, Макото тяжело опустился на предложенное место. — Спасибо. Макото подпер руками голову, пытаясь остановить головокружение и не отключиться прямо здесь. Бьякуя пинком выкинет его отсюда, если он в своей грязной одежде и окровавленной рубашке рухнет ему на ковер, как груда мусора. Ему все же показалось, что он задремал на пару секунд, потому что очнулся лишь тогда, когда кто-то требовательно потряс его за плечо. Когда Макото открыл глаза, то первым делом увидел у себя перед носом стакан холодной воды. С запозданием до него дошло, что Бьякуя, похоже, сходил аж до самой комнаты отдыха, где стоял ближайший кулер с водой, чтобы принести его ему. Макото трясущимися руками принял стаканчик. — Спасибо. Пока он пил, чувствуя, что от холодной воды в голове немного проясняется, он периферийным зрением заметил, как Бьякуя опускается рядом с ним на колено и выдергивает полы его грязной и рваной рубашки из-под ремня. От неожиданности Макото закашлялся, чуть на разлив остатки воды Бьякуе на голову. Тот недовольно поморщился, подняв на него глаза. — Сиди спокойно. И не смей плеваться на меня. — С-стой! Чт… кхе… что ты собираешься делать? Я… кхе… хотел только передохнуть, а потом пойти в мед… кхе… пункт… — Не пытайся разговаривать, если не умеешь, — проворчал Бьякуя, вновь берясь за его рубашку и начиная задирать ее. Макото дернулся, чтобы увернуться и встать со стула, но Бьякуя твердым движением схватив его за плечо, усадил Макото обратно. — Я сказал: сиди смирно, — процедил он сквозь зубы, посмотрев на Макото испепеляющим взглядом, который буквально приклеил его зад к стулу. Задрав вверх рубашку Макото, Бьякуя увидел большой ожог, который распространялся от его правого бока до груди и живота. Он был неумело замотан какой-то зловонной тряпкой, которая уже раз десять пропиталась кровью. За ранением явно нормально не ухаживали. — Когда это случилось? — спросил Бьякуя, нахмурившись. У Макото в голове плыло, но он постарался ответить складно. — Где-то неделю назад… на меня… н-напала армия Монокум и… — Говори громче, Наэги, звучишь, как слабоумный пьяница, — недовольно оборвал его Бьякуя. Но после сам же спросил: — Ты подорвался на одном из Монокум, верно? — Да, — выдохнул Макото, делая еще один глоток воды. — Тогда же я потерял свою рацию… Поэтому я не мог связаться с вами. Бьякуя нахмурился еще сильнее, надевая на руки медицинские перчатки, которые он взял из аптечки, в какой-то момент оказавшейся на полу рядом с ним. — Почему ты тогда не прекратил миссию и не вернулся в штаб? — Мой вертолет также был уничтожен Монокумами. Похоже, это было… спланированное нападение. Бьякуя раздраженно пробормотал что-то себе под нос, после чего сказал: — Как только такой неудачник, как ты, получил звание Абсолютного Везунчика? Макото хрипло засмеялся. — Моя удача работает необычным образом, Тогами-кун, но она работает. Только благодаря тому, что я случайно забрался в какой-то ресторан, прячась от Монокум, я наткнулся на полный склад полуфабрикатов, который каким-то образом еще не уничтожили и не разграбили, и сумел протянуть до прихода помощи… — Макото сделал паузу, чтобы справиться с новой порцией головокружения и продолжил необычайно тепло: — Моя главная удача заключается в том, что мне было, кого ждать. Бьякуя фыркнул. — Если бы я знал, что услышу очередную сопливую речь, то не спрашивал бы. Во время их диалога Бьякуя доставал из аптечки бинты и подготавливал очищающую вату. Теперь же он начал развязывать узел на тряпке, которая была обернута вокруг раны Макото. Он никак не комментировал ни запах, который сейчас наверняка должен был исходить от него, ни кучу грязи, к которой ему приходилось прикасаться. Макото в принципе был поражен тем, что Бьякуя сам решил позаботится о нем, но не решался что-либо высказать по этому поводу. Но когда Бьякуя начал разматывать грязную ткань, Макото не удержался сперва от болезненного шипения, а потом от вскрика. — Не вертись, — приказал Бьякуя, когда Макото начал ерзать. — Сам виноват. Какого черта ты замотался этой рваниной вместо того, чтобы использовать бинты? — Так получилось, что все аптеки в районе, в котором я был, оказались полностью разграблены, — ответил Макото сквозь зубы, пытаясь справится с болью. — Пришлось импровизировать. — А аптечка? Когда агент выходит на миссию, у него всегда должна быть при себе аптечка. — Я… — начал неловко Макото, — ее забыл. Тогда Бьякуя сделал последнее движение, пожалуй, чересчур резкое, окончательно оторвав грязный кусок ткани от тела Макото, чем выбил из горла своего подопечного болезненный возглас. — Похоже, моя теория подтвердилась, — мрачно заключил он, брезгливо снимая с себя полностью испачканные в крови и грязи перчатки. — Вы с этим идиотом Хагакурэ однозначно родственники. — Прости… — произнес Макото, все еще жмурясь от боли. — Все тогда были в спешке и в штабе была неразбериха, поэтому… — Заткнись, Наэги, — обрывает его Бьякуя, беря в руки вату. — Если я буду слушать твои нелепые оправдания, мне придется опуститься до твоего уровня интеллекта, чтобы их понять. Так что ни звука, пока я не закончу. И Макото действительно замолчал, чтобы не злить Бьякую еще больше. Процесс очищения раны и без того был болезненным, и Макото не без причин опасался, что если он снова скажет что-то глупое, Бьякуя сделает ему больно уже специально. Или еще хуже — вышвырнет за дверь. Поэтому он постарался оторвать взгляд от раны и довериться своему напарнику, после чего перевел взгляд в разбитое окно. Макото не знал, что хотел там разглядеть. Все тот же весьма незамысловатый пейзаж, что открывался из окна любого здешнего офиса, словно одна из тех простых картин из двух цветов, которые продают на аукционах за баснословные деньги — лишь море и небо, даже без облаков. Единственным разнообразием, пожалуй, была черная точка островного архипелага, который находился в нескольких милях отсюда. Через какое-то время Макото настолько привык к жжению, что практически перестал его ощущать. Бьякуя, вопреки его ожиданиям, старался действовать мягко и даже реагировал на его болезненные охи-вздохи, перемещая вату в другое место. Макото незаметно повернул голову и только сейчас с полным осознанием отметил, что Бьякуя сидит перед ним на коленях в одной рубашке и с закатанными по локоть рукавами. Разумеется, все это было сделано для того, чтобы не испачкать дорогие вещи в его крови, но у Макото все равно потеплело на сердце. Редко когда Бьякуя прилагал столько усилий ради кого-то другого. После их «выпуска» из Академии Пик Надежды он однозначно стал менее невыносимым эгоистом и даже, похоже, принимал своих одноклассников если не за друзей, то за полезных сотрудников. Насчет природы своих отношений с Абсолютным Наследником Макото ответить затруднялся, но в последнее время ему казалось, что все не так уж плохо и его попытки наладить контакт с Бьякуей прошли не зря. Стоило ему подумать об этом, как Бьякуя ни с того ни с сего отложил вату в сторону, снял очки и принялся массировать переносицу. Макото было подумал, что тот закончил и хотел встать, когда Бьякуя, обращаясь будто бы к самому себе, произнес: — Асахина, быть может, и непроходимая простушка, но людей читать она умеет. Макото понадобилось какое-то время, чтобы понять, о чем тот говорил. Он просиял. — Так ты все-таки волновался за меня? Бьякуя, однако его радости по этому поводу не разделял. Вновь надев на нос очки, он поднял на Макото взгляд. Очень раздраженный взгляд. — Тебя не было двенадцать дней. Восемь из них с тобой было невозможно связаться. После последней атаки у нас не осталось рабочего транспорта, который можно было бы отправить на твои поиски. В штабе царил полный хаос, а к нам поступали и поступали задания, которые мы не успевали выполнять. — Бьякуя красноречиво взглянул в растерянные глаза напротив. — Ты был еще одной проблемой, свалившейся на мою голову, Наэги, чему тут можно радоваться? Макото смотрел на Бьякую взглядом то-ли потерянным, то-ли виноватым. Исполосованное порезами и раскрашенное синяками лицо в свете окна выглядело белее обычного. Рваная рубашка висела на нем складками, грязная и неопрятная. Макото наклонился и, протянув к Бьякуе руки, обнял его за плечи. Он сделал это медленно, чтобы у Бьякуи было время подумать, прежде чем его оттолкнуть. Тем не менее, тот отреагировал не сразу, недовольно выдохнув и несильно толкнув Макото в плечо. — Оставь, — проворчал Бьякуя. — Не нужны мне твои нежности. — Мне нужны, — ответил Макото, не двигаясь с места. Со стороны Бьякуи послышался раздраженный вздох, однако других попыток вырваться он больше не предпринимал. Неожиданно Макото заговорил: — Знаешь, тогда я боялся, что за мной так долго не приходят потому, что ты решил забить на мои поиски. — Что? — удивленно переспросил Бьякуя. — Что за глупость ты… — Я знаю, что это глупо, — продолжил Макото. — Но в какой-то момент после очередного побега от Монокум я начал очень стремительно терять кровь, и мне не хватало сил, чтобы позаботиться о себе или найти новое убежище. Мне казалось, я умру там, совсем один. Ты не представляешь, как я был рад, когда увидел один из наших вертолетов. И тогда я ощутил огромный прилив благодарности за то, что у меня есть вы. Какое-то время Макото в ответ было лишь молчание. Потом он услышал тяжелый вздох и одна рука легла ему на спину. Голос Бьякуи, тем не менее, оставался все таким же недовольным и снисходительным, как обычно: — Я надеюсь, ты там не плачешь. Не смей разводить грязь у меня на плече. Они посидели так с минуту, после чего Бьякуя все же мягко оттолкнул Макото. — Ладно, хватит. Необходимо перевязать ожог, иначе он снова начнет кровоточить. Сядь на место. Пожалуй, тот факт, что эти слова звучали в разы менее раздраженно, чем в начале, лично для Макото значил очень много. Он выпрямился на стуле как ему было велено, и позволил Бьякуе наложить на его рану крепкую повязку. Усилиями Бьякуи безобразный ожог был надежно запрятан полосками белого бинта, которые идеально легли поперек живота Макото. Тот аккуратно ощупал рану, после чего адресовал напарнику благодарную улыбку. — Спасибо за заботу, Тогами-кун, — сказал он. — Не неси ерунды, — ответил Бьякуя, поднимаясь на ноги. — Попытайся встать. Макото, последовав указанию, предпринял попытку подняться, однако чуть оступился, схватившись за край стола. — В чем дело? — спросил Бьякуя, нахмурившись. — Ничего, — ответил Макото, неловко потирая лоб. — Просто голова еще немного кружится. Бьякуя издал короткое задумчивое мычание и направился в другую часть кабинета, бросив: — Сядь. Макото сел, пытаясь избавиться от кругов перед глазами. Бьякуя там временем достал что-то из настенного шкафчика и провел какие-то манипуляции со стаканчиком кофе, после чего поднес его Макото. — Выпей это. Должно помочь. Макото принял стаканчик, сделал глоток и поднял брови. Кофе был холодным, но его удивило не это. — Он с сахаром? — Бьякуя кивнул. Макото легко ухмыльнулся. — Не ты ли говорил, что добавлять сахар в кофе — удел извращенцев? — Закрой рот и пей, — огрызнулся Бьякуя, садясь обратно за свой стол. После недолгой паузы он добавил: — Будешь должен мне кофе. Макото коротко засмеялся. — Непременно. Еще какое-то время Бьякуя пытался работать, но на деле слушал болтовню Макото и отказывался признавать, что тому удается втянуть его в этот бессмысленный диалог. Глядя на пластиковый стаканчик в чужой руке, Бьякуя фыркнул про себя. Никогда в жизни он бы не доверил дурочке вроде Аой нести ему кофе. Наверняка Макото своровал его у одного из его агентов только ради предлога посетить его. Он не знал, почему, но от этого факта захотелось ухмыльнулся, листая документы и краем уха вслушиваясь в рассуждения Макото о какой-то ерунде.