Маленький взрослый – большой малыш

Арсений сдержал свое слово и вскоре, когда Антоша снова стал взрослым, на выходных, повез его в аквапарк. Майя с ними на этот раз не поехала. Работа и спокойный отдых… Ей хватило и прошлого раза. Антоша был очень счастлив. Они вместе с Арсением катались с больших горок, не боясь подниматься каждый раз до пятого-шестого этажа. Мышцы на ногах уже болели, но Антон не сдавался. Он планировал скатиться со всех возможных спусков и не по разу. Катались они на двойном бублике везде, где это было возможно. Так веселее и скорость больше, а следовательно на трамплинах подлетали выше. Арсений внимательно следил за подростком и его состоянием. Сначала он предложил кататься с не очень экстремальных горок. Мало ли Антон испугается внутри, или в самом конце, при падении в бассейн? Сначала нужно было проверить его реакцию на подобное. Антоша хохотал, восхищался, видя в трубе красивые светящиеся ленточки, и счастливо подвизгивал на неожиданных поворотах, но превращений не было. И только потом Арсений отпустил его на самый экстремальный и высокий спуск — свободное падение. Вода летела в лицо, а скорость была с самого начала очень высокая. Антон был в восторге. Накатавшись, они пошли поплавать по так называемой «реке». Как оказалось, Антоша не так уж хорошо плавал. Он умел держаться на воде, даже разворачиваться и немного плыть на спине, но хватало его совсем не надолго, а скорость была маленькая. На глубину с такими умениями, Арсений бы его не взял. И тогда Попову пришла прекрасная идея: ходить с мальчишкой в бассейн каждую неделю и заниматься. Плавание само по себе очень полезно. Укрепляет мышцы спины, рук, ног, развивает выносливость… Регулярные занятия спортом Антону пойдут только на пользу и помогут выздороветь. А Арсений научит его нормально плавать, а не просто барахтаться, удерживаясь на поверхности. Врач давно еще советовал заняться чем-нибудь активным, но тогда Антон уперся и отказался, надув щечки. Сейчас таких проблем быть не должно. Во-первых, Арсений тоже будет ходить с Антоном, а во вторых мальчишка сам говорил о том, как сильно хочет плавать. И Антоша даже был рад такой идее. Хотя, если бы подросток уловил хоть капельку понимания, что его хотят заставить ходить в бассейн для занятий спортом, то тут же бы отказался. Но Арсений уже научился находить к нему подход. Шастуну все нравилось. Возникли некоторые проблемы с переодеванием в общей раздевалке, но Арсений подсказал, что можно переодеваться в туалете или закрыться большим полотенцем. Время шло, Арсений с Антошей неплохо ладил. Их отношения особо не портились, больших конфликтов не было. В школе все более-менее было нормально. Антон не шалил, Арсений не ругался. Период такой… В романтических отношениях обычно его называют «конфетно-букетный» а у них, будущего отчима и пасынка, период «Я-еще-стесняюсь-качать-свои-права». Майя все также обоих любила, целовала: Антошу в щечку, а Арсения не только в щечку… Все было вроде хорошо, но Антона пугала мысль, что это может поменяться. Взрослые когда-нибудь захотят двигаться вперед и что-нибудь сделают. Поженятся, переедут или еще что… Антона все устраивало, как есть, ничего менять он не хотел и даже боялся. Поэтому мысли о возможной свадьбе мамы откидывал куда подальше и старался об этом не вспоминать. Как-то раз в школе произошел странный диалог: — И вообще я, получается, мог не делать эту домашку! — обиженно сказал Антоша, садясь за первую парту. Уроки уже кончились, и Шастун пришел на персональную продленку к Арсению. Обычно, в это время, он делал уроки, Арсений заканчивал работу, а потом они ехали домой в теплой машине Арсения Сергеевича. Иногда учитель прямо в школе проводил дополнительное занятие, или заставлял переписывать некоторые задания. — Это еще почему? — Арсений удивленно посмотрел на подростка, складывая ровную стопочку тетрадей. — Вы все равно не выставили оценки за нее в журнал, так что это все было бессмысленно. — пожал плечами Антон. — Я мог ее просто не делать, мне бы все равно ничего за это не было бы! — То есть как ничего бы не было бы? Я бы ругался. — спокойно сказал Арсений, разглядывая подростка. — Ну и что, сделать вы мне все равно ничего не можете… А я целый час убил на это упражнение. Могли бы хоть предупредить… — Ну не скажи… — мягко усмехнулся Арсений. — Я мог бы тебя наказать. Твоя мама, давно уже разрешила мне в полной мере воспитывать тебя. К тому же, как учитель, я всегда могу выставить оценку в журнал, а тебе ее придется исправлять, поэтому не барагозь, и будь хорошим мальчиком. Домашку ты в первую очередь делаешь для себя. Для своих знаний. Чтобы укрепить навыки и усвоить материал… — рассказывал Арсений. — То есть как… разрешила наказывать? — медленно проговорил Антон. Он сам не знал, задает ли вопрос, или утверждает, чтобы вникнуть самому. Он настороженно посмотрел на старшего исподлобья. — Ну да разрешила, — слегка улыбнулся Арсений. — Буду теперь тебя ставить в угол, забирать телефон, давать дополнительные задания, если будешь не слушаться… Да даже просто отшлёпать могу… Шастун немного покраснел и смущенно отвел взгляд. Кажется, хорошей жизни пришел конец! Хотя Арсений сказал, что мама давно уже разрешила заниматься его «воспитанием», но ничего плохого еще не было. Может не все так ужасно? Но это все равно как-то нечестно! Арсений не имеет права его трогать! Он еще ему никто! Будущее пугало. — В крайних случаях я могу взять ремень, — закончил Арсений. На его лице не было ни грамма злобы. Он все говорил спокойно, даже с легкой улыбкой. Видимо, настроение было хорошее, и было понятно, что сейчас Антоше ничего не угрожает. Да он и ничего плохого еще не сделал. — Да за что? — возмутился Антон. — Я сказал в «крайних случаях», Антош. Я не собираюсь применять это. Ты, в принципе, очень послушный и наказывать тебя не за что. Но если, например, я вдруг узнаю, что ты куришь… — голос Арсения стал намного серьезнее, и он внимательно посмотрел на подростка, — пьешь… или еще что похуже… То я возьму ремень. Антон сглотнул и отвел взгляд. В принципе, он и не собирался ничего подобного делать… Никогда у него не было интереса к алкоголю или сигаретам… Если не считать маленькие электронные парилки с разными вкусами. Их хотелось когда-нибудь попробовать. Антоша как-то почувствовал запах, когда одноклассники незаметно курили на перемене, где не было камер наблюдения. Это было вкусно. Еще он видел, как люди делают разные колечки из пара и вулканы… Красиво. В них ведь даже никотина почти нет, или можно купить совсем без него… Но это все потом… Когда накопить сможет. Арсений очень сблизился с их семьей. Он почти полностью переехал к ним, и в квартире уже прижились некоторые его вещи: ключи от машины на полочке в коридоре, обувь для разной погоды, удочки, любимая кружка, расческа, личные шампуни и еще куча всего другого, что все время мозолило Антону глаза. Свою квартиру Арсений стал сдавать. Лишними деньги никогда не будут, тем более, с такими дорогими лекарствами для Антона. И стало уже понятно: вряд ли взрослые на ровном месте поссорятся и расстанутся. У них все слишком серьезно. Это все больше и больше пугало. Антон еще совсем не был готов принять Арсения в семью. Да, учитель ему уже более менее нравился, он уже не так ругал Антона, и если и придирался, то было это без злобы. Арсений помогал с лечением, с учебой… Но мальчика не отпускала мысль, что Попов при первой возможности слишком серьезно возьмется за воспитание подростка. Сделает из него золушку мужской версии, или вообще просто избавится от него. Чтобы не мешался. Отправит в интернат, или в больницу, чтобы «долечить» болезнь. А там его будут только пичкать ненужными лекарствами, как во всех психушках, а сбежать не получится… Вечером Антон вышел из своей комнаты, чтобы взять немного конфет для себя с кухни. Взрослые разговаривали о чем-то в своей спальне. Дверь была приоткрыта, Антон случайно услышал часть разговора и прислушался. — Я не думаю, что нам нужно закатывать праздник. Деньги сейчас нам больше нужны для другого. Как ты думаешь? — послышался голос Арсения. — Я согласна. Тем более это не первый раз ни для тебя и ни для меня. Давай просто распишемся? Можно купить тортик, или сходить куда-то семьей, но делать прямо свадьбу я тоже не очень хочу. Мне вот спокойствия хочется, а не вечеринок… Поменять бы поскорей все документы и дальше спокойненько жить, будто так было всегда. Антон услышал, как Арсений мягко усмехнулся и поцеловал маму. Наверное, в щечку, Антон надеялся на это. Хорошо, что ничего не было видно. В груди разлилось какое-то раздражение и злость… Арсений стал конкретно бесить. Это его мама, только его. Какие документы менять? Он, наверное, еще и на смене фамилии настоял… Но это его мама, и фамилия у нее должна быть такая же, как и у Антона — Шастун! Все хорошие моменты с Арсением Антоша забыл в миг. На первый план вышла обида, злость и ревность. Все идет наперекосяк! А что они будут потом делать? Заведут новых детей, а Антон станет старшим изгоем? Мальчишка часто встречал такие семьи, где про старшего внебрачного ребенка все забывали. Он всегда первый съезжал от родителей, а те продолжали жить в новой семье с маленькими детьми, словно никогда его не было. Ну уж нет! На глазах появились первые слезинки. Шастун смахнул их рукой и решительно вернулся в свою комнату. Он полез в шкаф, стал доставать свою любимую одежду, бросая ее на кровать. Немного карманных денег на всякий случай, тепленький плед. Мальчишка оделся, и, вытряхнув учебники и тетрадки из своего портфеля, не очень аккуратно запихал в него все оставшиеся вещи. Сейчас было без разницы на порядок. Да и так вещи лучше помещались. Антон мельком взглянул на окно. Выбраться через него — это просто мечта… Но это еще слишком страшно и опасно. Третий этаж все-таки. Зачем, если никто не мешает уйти через дверь. Мальчишка тихо надел теплые кроссовки, тонкую шапку, ветровку, и вышел из дома, так, чтобы его не было слышно. Какой план? Его не было. Совсем. Антону даже идти не куда. Родственников по близости нет, друзей у мальчика вообще не было. Любых социальных ситуаций он боялся и всю жизнь их избегал. Часть его понимала, насколько это глупый шаг. Уйти в ва-банк не имея ни одного шанса выбраться. Он хорошо понимал, что скорей всего сам вернется. Вечером или ночью, но вернется. Но сейчас Антон не хотел быть дома. Нужно было все обдумать, развеяться, остыть, даже просто погулять, не смотря на десятый час ночи. Если что, можно и на вокзале переночевать. Он слышал, так делают. Осталось узнать, где вокзал, но телефон же всегда есть… Шастун решил пройтись по знакомым улочкам, дворам. В детстве они с мамой часто здесь гуляли, и было несколько мест, которые Антон знал хорошо. Фонари освещали тропинки не полностью. Часть находилась в темноте, и в таких местах можно было хорошо разглядеть яркие звездочки на огромном небе. Казалось, оно находится очень далеко, и это было даже немного пугающе. Но красиво. Неприятно холодный ветер дул в лицо и забирался под свободную тонкую ветровку. Антон поежился и постарался спрятать руки под резинками рукавов. Не рассчитал он с погодой. Все-таки почти зима уже наступила. Проходя мимо очередного фонарного столба, Антон заметил, как небольшие переливающиеся точки летают в воздухе… Снег пошел, но такой реденький. Земля, дороги и асфальт были сухие, и нет на них не одной снежинки, а с неба падает… Удивительно. Красиво, но холодно. Большинство людей были уже дома. Поэтому Антон почти не встречал прохожих, а если и встречал, то был очень внимателен. Старался не идти слишком близко с ним. Машины иногда проезжали по дороге неподалеку, один раз Антон заметил большую дворовую собаку, но та даже не обратила на него внимания. Страшновато это все, но домой еще рано. Там противный Арсений Сергеевич, который его раздражает. Мальчишка накинул капюшон, заметив, что шапку продувает, и аккуратно присел на большую качель. Если какая-нибудь собака решит на него напасть, он встанет на качель ногами и быстро раскачается. Так должно быть безопасно… Надежный план. Деревянное сидение холодное, но оно же нагреется? Антон надеялся на это, но постарался натянуть под себя часть ветровки. Хорошо, что сидение чистое вообще… Сняв рюкзак, Антон обнял его, повернулся, закинул ноги на качель и оперся спиной на поручень. Удобно вроде, он достал плед, и не умело укрыл себя сверху. Но до конца Антон так и не согрелся, хотя рукам стало теплее, зато неплохо расслабился. Тишина, холод, снег, и легко покачивание на качели. Так и заснуть можно. Телефон неожиданно зазвонил, Антон вздрогнул, испугавшись. Слишком громко для такой темной тихой улицы. «Арсений Сергеевич» высветилось на экране, Антон нахмурился, и с легким удовлетворением сбросил. Стало даже немного страшновато. Вдруг этот звук может привлечь кого-то еще. Кругом одна темнота. Антон сделал громкость потише. Звонок повторился. Снова Арсений… Но продлился он не долго. Следом высветилось «Мама»… Антон вздохнул. Маму сбрасывать как-то палец не поднимался. Мальчишка, убрал звук звонка, и прикрыл глаза. Его уже потеряли и наверное волнуются. После этого всего успокоиться не получалось. Сердце билось быстрее, находясь в какой-то легкой панике. Всюду стали мерещиться какие-то шорохи. Ветки деревьев скрипели от ветра, снег падал на и так холодное лицо, а дороги уже были все мокрые. Антон замерз, а плед стал влажным… Тело непроизвольно задрожало, и в мыслях мельком всплыло воспоминание: Антон такой же весь мокрый, холодный обнимает Арсения, еле сдерживая слезы от испуга. Они стоят на берегу реки, а старший пытается его успокоить после легко поднимает на руки, чтобы забраться на тот обрыв… Потом он сидел в теплой машине, завернутый в плед с горячей печкой… Может быть Арсений не такой уж плохой? Он о нем заботится и успокаивает и с учебой помогает. Антон так мечтал иметь когда-то папу, а теперь, когда большая часть мечты исполнилась, почему-то так страшно и неуютно. Обидно было, что такую важную информацию, как о свадьбе, Антон узнал, подслушивая. Разве нельзя было ему тоже все рассказывать? Это расценивалось как предательство. Взрослые все решили, а он как будто не состоит в этой семье, чтобы ему все рассаказывать… Зря он ушел. Теперь уже было настолько холодно, что никуда идти не хотелось, а возвращаться надо. Интересно, сделают ли с ним что-то за эту выходку? Арсений говорил, что будет наказывать… Вдали какая-то темня фигура направлялась к нему. Антон прищурился. Да, человек направлялся точно в его сторону, сойдя с тропинки. Похоже было на Арсения по походке и телосложению, но Антон не мог быть уверенным точно. Все-таки осень и все ходят в курточках… Шастун напрягся и выпрямился, готовый если что бежать. Между ними осталось около десяти метров, но лица, все еще не было видно. — Наконец-то, я тебя нашел! — прозвучал знакомый голос, и Антон выдохнул и немного расслабился. Все еще немного был в напряжении, но уже хотя бы ясно, что похищать его не собираются. — Ты почему трубки не берешь? Антон молча глупо пялился на Арсения, который убрал телефон в карман. Мужчина присел рядом на качель. — Антон, ты что здесь делаешь? Ты ночью погулять решил? — усмехнулся Арсений. — Да… — тихо ответил Антоша, опустив глаза. — Здесь красиво сегодня… — Красиво, да… — Арсений запрокинул голову, смотря на звезды и удивительные хлопья снега. — Но ты мог хотя бы предупредить. Мы же волнуемся. Ушел куда-то на ночь глядя, телефон не берешь, дома нет, одежды нет, что мы вообще должны подумать? А если бы что-то случилось? Думаешь, твоя маленькая версия смогла бы добраться домой? Шастун пристыженно опустил глаза и завернулся поглубже в мокрый плед. — Мама все еще переживает? — Уже нет, я написал ей, как только тебя увидел… Я смотрю ты подготовился, — усмехнулся Арсений, глянув на портфель, и дотронулся до пледа. Сразу после этого его выражение лица поменялось. — Ты весь мокрый уже, — Попов бесцеремонно отогнул плед и нащупал холодную ладонь ребенка. — Ты замерз, а ну марш быстрей домой. Зима на улице, ты в одной летней ветровке! Недавно же лечились, Антон, ну. Арсений потянул Антона за руку, стягивая с качелей, и быстрым шагом направился в сторону дома. Антон пытался еще что-то буркнуть про то, что ветровка совсем не летняя, а даже предназначена для похожей погоды, но когда вообще взрослые такое слушали? Вот и Арсений не слушал. Он стянул с мальчишки мокрый плед, который никак не помогал согреться. Когда убирал его, случайно нашел в рюкзаке теплую кофту, и заставил подростка надеть ее под куртку. До дома идти было не долго. Они шли намного разговаривали, но все равно присутствовала какая-то неловкость и огромная недосказанность. Мама тоже не очень ругалась. Она больше переживала за своего сына, расспрашивала, куда он ушел и зачем. Антон растерялся, стыдливо опустил глаза, не зная что сказать. Арсений ответил тогда вместо него: — Прогуляться он просто решил. Сегодня звезды очень красивые, но в следующий раз Антон, без предупреждения не уходи, — чуть строже пригрозил он. И Антон был ему очень благодарен. Хотя догадывался, что Арсений сам не верит в свои слова. Просто они оба не хотели, чтобы мама переживала. Потом уже теплый душ, горячий чай, мягкая постель. Майя обняла Антошу, пожелала добрых снова и ушла в свою комнату. Арсений зашел в комнату к подростку и присел рядом. Он делал так иногда, когда укладывал мальчишку спать. Бывало, просто заходил, проверить, все ли хорошо. Антон лежал с влажными кудряшками на очень уютной и желанной кровати. Вид Арсений немного настораживал. — Я знаю, что ты не просто гулять ушел, — проговорил старший, и с небольшой строгостью посмотрел на Антона. — Почему.? — неуверенно спросил Антон, подтянув одеяло до носа. — Потому что, когда идут гулять, не берут с собой несколько сменных одежд. Наступила тишина. Антон опустил взгляд, не зная, что сказать. Легкое напряжение повисло в воздухе. Арсений спокойно обдумывал ситуацию, и как, подступиться к подростку. — Так что случилось? — тихо спросил мужчина. Антон продолжил молчать, не смотря на старшего. Он задумчиво теребил пальчиками какой-то катышек на пододеяльнике, а потом дернул плечами. — Почему к друзьям не пошел? — У меня нет друзей, — быстро ответил Антон, не отрываясь взглядом от своего очень важного катышка. — Так бы и продолжил сидеть там, если бы я тебя не нашел? — Нет? — не очень уверено ответил Антон. — Я уже почти пошел домой… Просто хотел прогуляться… Немного. Арсений кивнул, давая обоим обдумать случившееся. — Ты же понимаешь, что, если не говорить о проблемах, то они не решатся? — мягким голосом спросил Арсений и аккуратно положил ладонь на одеяло, примерно там, где был живот Антоши. — У меня нет проблем. — Антон пожал плечами, все еще избегая взглядом старшего. — Ну не просто же так ты убежал, мм? — Все нормально… Правда. Арсений, приложив пару пальцев к подбородку, медленно повернул голову мальчика, чтобы заглянуть в глаза. Почему-то смотреть в глаза Арсению, когда тебя заставляют это делать, было намного легче, чем самому смотреть в ответ. Антон спокойно выдержал это, хотя от всех воспоминаний, слезы снова стали медленно скапливаться в глазах. Но пролиться они не успели. Антон закусил губу и постарался подумать о другом. Это сработало. — Ну хорошо. Тогда я надеюсь, что в следующий раз это не повторится. Мы с мамой же всегда готовы тебя выслушать и поговорить спокойно… Кстати, мы решили расписаться… — начал рассказывать Арсений. Антон расстроился еще больше, но виду почти не подал. Поджал губы, глупо улыбнулся, спокойно слушая. Попов списал это на плохое настроение, и не придал значения тому, что особой радости у Антона эта новость не вызвала. Мальчик и сам не знал, почему расстроился. Он еще не решил, как надо относиться к этому всему. Арсений же вроде хороший? Заботливый, умный. Это все плюс. Но почему-то от всего хотелось плакать. Антон Арсения еще не любил. Просто хорошо к нему относился, но точно не любил его, как папу. Он ведь не обнимал Шастуна просто так? Особой нежности между ними тоже не было, конечно, не считая тех случаев, когда Антон ревел из-за уколов или еще чего. Хотелось тепла и заботы, чтобы отношения были простыми, добрыми и дружественными, а пока что Антон чаще шарахался от него. Подросток еще не доверял ему на все сто, мало ли что еще придет Арсению в голову? Он был слишком строгим, и даже ничего оспорить не получалось. Арсений нежно провел рукой по кудряшкам Антоши, зачесывая их назад. Это было приятно. Арсений рассказывал, мягко поглаживая Шастуна. Это успокаивало. Из разговора, Антон понял, что Арсений собирается еще и усыновить его. Чтобы никаких проблем в будущем не было. Если у всей семьи одна фамилия, то и вопросов у других будет возникать меньше. Не придется лишний раз тащить документы о родстве. Эта идея не очень нравилась Антону, но он молчал. Поменять фамилию с Шастуна… И стать Антоном Поповым… Не было сил никаких спорить. Казалось, если он даже попытается что-то сказать, тут же расплачется. Поспорить можно будет и потом, когда подумает, как он сам к этому относится. В тот момент он сам еще ничего не понимал. Арсений пожелал спокойной ночи, похлопал по плечу, получше укрыл, еще раз ласково погладил по голове и ушел спать. Антон так и лежал некоторое время, совсем не шевелясь. Приходил в себя, думая сразу обо всем.