Ёсан горный велосипед:
«добрый вечер, Юнхо-щи. Это Ёсан. Надеюсь, не разбудил вас?»
Парень откинулся в кресле, не в силах стереть глупую улыбку с лица, и стал продумывать остроумный ответ, чтобы поддержать неожиданно завязавшуюся беседу с человеком, который казался самым неприступным из новых знакомых. Интересно, он всем пишет в такой манере? Вы: «добрый вечер, Ёсан-щи. Не беспокойтесь, не сплю» Следом Юнхо отправил такой же стикер с зайцем в огромных круглых очках и с высунутым языком, сосредоточенно печатающим по клавиатуре. Вы: «работал» В ответ пришёл ещё один стикер: тот же заяц, только забавно округливший глаза в ужасе и держащийся лапами за голову.Ёсан горный велосипед:
«простите, что отвлек!»
Юнхо впервые за долгое время смеялся настолько звонко, откинув голову назад и чуть не выронив телефон из рук. Странно, почему он раньше не пользовался такого рода стикерами? А ведь это оказалось весело. Вы: «Всё в порядке, не беспокойтесь, Ёсан-щи. Скорее, вы спасли меня от скучной работы. Эти стикеры такие смешные, мне понравилось!» Осознание того, что он только что написал, дошло лишь после отправки. Юнхо взволнованно выпрямился и вперился взглядом в экран. Зачем он это написал? Так быстро признался в том, что ему понравилось. Проявил слабость и сразу же разоткровенничался. Теперь этот красавчик уличит его в простодушии, а Юнхо этого совсем не хотел. Он годами строил неприступную стену, дабы отгородиться от общественного осуждения! Нельзя расслабляться, он ведь не ребёнок. Это были просто стикеры, а не повод терять голову.Ёсан горный велосипед:
«я их обожаю! рад, что и вам они понравились»
Настроение начало медленно катиться в бездну, а чувство собственного достоинства потонуло в презрении к самому себе. Может, в переписке этот Ёсан и хотел казаться своим в доску парнем, Юнхо отлично помнил его в жизни. Нельзя было таким доверять. Сегодня он попытается распустить сети очарования, а завтра посмеётся в лицо, упиваясь чужой слабостью и безответственным доверием. Ещё раз Юнхо такого просто не перенесёт. Вы: «вы наверное хотели спросить по поводу выбора велосипеда?» Вот так. Кратко и по делу. Хватит этого баловства, надо скорей выяснить, что от него хотели, исполнить навязанную с лёгкой подачи болтушки Уёна просьбу и забыть об этом.Ёсан горный велосипед:
«на самом деле я уже приметил один, хотел вам показать. Вы не против?»
Как ни странно, забавных стикеров не последовало, что в очередной раз доказывало, что парень был таким же, как все. Жалкие попытки изобразить непринужденную беседу, будто они хорошие знакомые. Как бы не так. Знал Юнхо таких, уже проходили. Вы: «Конечно. Присылайте, я посмотрю» С одной стороны, радовало, что Ёсан сам смог что-то найти. Значит, не придётся с ним встречаться лично. Но с другой, от этой мысли начало закрадываться неясно чем вызванное разочарование. Хотел ли он на самом деле этой встречи? Вновь посмотреть в выразительные глаза, послушать бархатный голос и в который раз изумиться красоте кожи и точёной линии подбородка? Что-то в этом всём было не так. Не мог образ какого-то парня настолько глубоко поселиться в памяти. На экране появился медиафайл, который Юнхо незамедлительно открыл. Велосипед действительно был горный, только вот модель оказалась необоснованно дорогой. Были варианты гораздо лучше, да и дешевле в разы. Но стоило ли делиться таким с человеком, который, судя по подслушанным краем уха разговорам между Сонхва-хёном и Уёном, мог позволить себе вещи вне зависимости от количества нулей на ценнике? В любой другой ситуации Юнхо без раздумий одобрил бы выбор, перекладывая ответственность за покупку на состоятельного собеседника. Однако когда дело касалось велосипедов, в игру вступали жизненные принципы. Вы: «неплохой выбор, но, думаю, могу показать пару других вариантов, и намного дешевле» И снова он накосячил. Написал то, что хотел, а не то, что должен был. Он ведь собирался не давать повода к построению доверительно-дружеских отношений. Юнхо взвыл от негодования. Почему общение с этим человеком толкало его на опасную откровенность? Он хотел закончить беседу как можно скорее, а на деле стимулировал её продолжение. Ко всему прочему, из этого всего вытекало более близкое знакомство: им так или иначе нужно было встретиться, чтобы определиться с выбором. Но новый раунд самобичеваний был прерван сообщением, которое порядочно озадачило Юнхо.Ёсан горный велосипед:
«вы мой спаситель, Юнхо-щи! Огромное вам спасибо за помощь! Мне всё ещё ужасно неудобно отнимать ваше время, прошу прощения за это. Обещаю угостить вкусненьким в знак благодарности»
Дальше последовал очередной стикер. На этот раз забавный зайчик игриво подмигивал. Юнхо отложил телефон и схватился за голову. Что вообще происходило? Почему образ человека, загадочного сидевшего напротив на общей встрече, настолько сильно отличался от образа в переписке? В этом парне было слишком много несостыковок: природные данные, пронзительный взгляд, спокойное выражение лица и немногословность никак не вязались с манерой речи в чате. Может быть, это была какая-то шутка? Розыгрыш? Если так, то Юнхо не мог понять, как всего за пару часов посиделок с друзьями сумел произвести впечатление человека, с которым можно было так шутить? Кажется, у него началась паранойя. Нельзя было терять голову. Лучшим и вполне логичным способом всё выяснить была личная встреча. Верно. Именно тогда Юнхо и сможет понять истинные намерения собеседника, даже если придётся снова разочароваться в людях. Так заключил парень, быстро печатая место и время встречи. Ёсан оказался на месте встречи раньше, чем сам Юнхо. Было странно видеть его у входа в метро, читавшего какую-то книжку и не обращавшего никакого внимания на снующих мимо людей. А ведь Юнхо пришёл на десять минут раньше, чтобы в случае чего разъяснить гостю из Канады, как добраться на метро и из какого выхода выйти. Неужели Ёсан так хорошо разбирался в карте города и даже знал, как пользоваться общественным транспортом? Хотя, метро наверняка имелось и в Ванкувере, странно было бы удивляться такому. Впрочем, само поведение этого парня каждый раз вводило в ступор, так что Юнхо всерьёз начал задумываться, не сошёл ли с ума. Юнхо приблизился, подспудно подмечая разницу в росте, и тут же одёрнул себя. Не хотелось ненароком не напугать парня, который буквально слился с книжкой и читал с нескрываемым интересом. Пришлось немного откашляться, чтобы привлечь его внимание и заставить оторвать взгляд от страниц. Но стоило Ёсану поднять глаза на нарушителя спокойствия, как Юнхо моментально пожалел, что вообще во всё это ввязался. Чужой взгляд. Впервые он оказался так близко и был обращён лишь на Юнхо. Тот потерялся в реальности и не мог оторвать глаз, будто посмей он — и мир под ногами рухнет. — Привет, Юнхо-щи. Нужно было ответить немедленно, но в горле как назло пересохло, а язык отказывался двигаться. Улыбка на лице Ёсана окончательно лишила способности мыслить здраво. Юнхо всё ещё диву давался, как какой-то парень мог быть настолько красив. Это вообще было законно? И была ли его красота также очевидна для окружающих? — Привет. Это всё, что смог ответить Юнхо, и, чтобы окончательно не опозориться, сразу же отвернулся от греха подальше. Дышать стало намного легче, вот только сердце всё не могло успокоиться и билось так, будто парень пробежал стометровку. Но Юнхо героически повернулся к спутнику, чтобы не казаться слишком уж жалким, выдавил из себя любезную улыбку и приглашающе махнул рукой в направлении, куда им предстояло идти. Ёсан шёл рядом молча, что хоть как-то спасало ситуацию, потому что сам Юнхо понятия не имел, о чём говорить. Можно было бы, конечно, спросить, что Ёсан там читал, но идея казалась до ужаса банальной. Юнхо нервничал. И самое смехотворное заключалось в том, что дело было в человеке, о котором он узнал совсем недавно. Точнее, в мимолетных наблюдениях и крошках информации, которыми делился болтливый Уён, уж слишком заигравшийся в фаната. К счастью, до магазина они дошли довольно быстро, и Юнхо зачем-то придержал дверь для своего спутника. Ёсан, как только зашёл в небольшой зал с впечатляющим ассортиментом велосипедов и скейтбордов, застыл на месте от изумления и начал с особым любопытством осматривать всё, что попадалось на глаза. Юнхо и не подумал бы, что того можно было впечатлить такого рода вещами. Ему казалось, что в принципе сложно чем-либо удивить человека, жившего в мегаполисе второй по величине страны в мире. Однако пришли парни с определенной целью, и пора было перейти к выполнению своей части сделки. Юнхо решил подойти к этому вопросу со всей тщательностью самопровозглащенного (с лёгкой руки Уёна) «спеца». Выбор в итоге пал на велосипед той же марки и даже цвета, что пылился в квартире самого Юнхо. Давно он на нём не ездил. Да и когда последний раз выбирался в горы, не мог вспомнить. Причины таких перемен были не до конца ясны. Он ведь обожал свой велосипед. Колесил на нём по всему городу, выбирал самые извилистые тропы в парках и мог разогнаться до скорости ветра, наслаждаясь тем, как на опасном спуске циркулировал в крови адреналин. Что же пошло не так? Работа? Да он даже во время стажировки находил время для своего двухколёсного друга. Может, личная жизнь? Сонхва и Уён не были в особом восторге от скоростной езды, предпочитая неспешные заезды по улицам города, и только в летние деньки. Тогда, может быть, из-за бывшей девушки? Они ведь так ни разу и не прокатились вместе. Но почему? Разве это не романтично? Или их совместное времяпровождение сводилось к другим видам досуга? Юнхо, сколько бы ни силился, не мог ничего вспомнить о том времени, когда им было хорошо вместе. В памяти всплывали лишь постоянные скандалы и упреки, усталый вид в отражении зеркала и вечное желание забыться во сне. В то время Юнхо очень много спал, а проснувшись, не чувствовал бодрости. Каждый день напоминал предыдущий, и, казалось, этому не было конца. Однако конец настал, причём до боли печальный — разбитость, чувство полного уничтожения с вагоном сожалений и комплекс вины вдогонку. Но это не помешало Юнхо стать новой версией себя: сильным, непреклонным, скептически относящимся к проявлению эмоций, а главное, разборчивым в выборе модели поведения при каждом новом знакомстве. Велосипед был куплен и предусмотрительно оставлен в магазине для доставки на дом, а сами ребята отправились в кафе неподалеку, которое выбрал Ёсан. Юнхо бы удивиться познаниям спутника в местных забегаловках, но он устал гадать, что ещё могло быть скрыто в этом таинственном парне. В заведении, оказавшемся китайской столовой, как будто специально проходила акция: на одной тарелке можно было унести всё, что душе угодно, всего за двадцать тысяч вон. — Тактика такая, — внезапно заявил Ёсан, встав в воинственную позу перед местным разнообразием блюд с большой белой тарелкой в руках, — берём всё разное, а потом друг у друга пробуем. Я наберу всё с этой стороны стола, а ты, Юнхо-щи, — с другой. Встретимся потом у отдела с соусами! Заявив так, парень смело направился к своей цели и начал со всей ответственностью собирать ровно по одной ложке из каждой из пиал, находившейся на его части стола. Юнхо ничего не оставалось, как последовать чужому примеру, только орудуя с другой стороны. Встреча у соусов прошла успешно: к обилию блюд прибавилось и многообразие топпингов, правда, к арахисовому, кажется, у Ёсана было особое, можно сказать, фанатское отношение. Парни еле дошли до стола, пытаясь не опрокинуть содержимое тарелок, и, только сев, с облегчением выдохнули. Ёсан начал радостно посмеиваться, пребывая в восторге от проделанной совместно работы, и заразил своим настроением ещё и Юнхо, который впервые занимался чем-то подобным. А это оказалось очень даже весело. Правда, каким образом им теперь предстояло всё это съесть, было не совсем ясно. Юнхо с любопытством осмотрел нового знакомого, теряясь в догадках, что являлось истинной причиной набега на забегаловку — завидный аппетит или бездонный желудок. — Всё, я больше не могу! — заявил Ёсан где-то через полчаса, отодвигая от себя тарелку с недоеденным рисом. — Хотя, любимое блюдо Мао Цзедуна было выше всяких похвал! — Это какое? — осовело поинтересовался Юнхо, с трудом осиливший свою тарелку в погоне за званием главного обжоры. Немудрено, что за это он поплатился одышкой и болями в боку. — Тушёная свинина, — ответил Ёсан, тяжело вздохнув и забавно икнув. — А, да, — улыбнулся Юнхо, устало откидываясь на спинку стула, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания. — Полностью поддерживаю. Десять из десяти. В какой-то момент парни встретились чуть мутными взглядами и внезапно залились смехом от того, как комично сейчас выглядели: сидящие в дешёвой китайской столовой, набившие брюхо до отвала всевозможными блюдами, гримасничавшие от боли в животе, лишь усилившейся из-за непрекращающегося смеха, но при этом безумно довольные. И это при том что всё это удовольствие обошлось им всего в несколько тысяч вон. Мелочь, а приятно!