Дождливая ночь.

Тихая и спокойная ночь. За окнами идёт дождь. Слышно гул ветра и шуршание листьев на деревьях. Веет свежестью и прохладой, никак не свойственными для жаркого июля. Сколько времени уже не было этой летней идиллии? Наверное, год. С прошлого лета. Эта домашняя обстановка преследует Камиширо Руи каждый раз, когда в прохладные ночи и тёплые дни он находится за городом, вдалеке от суеты, грязного воздуха и шумных соседей. Как же хочется выйти в такое время на улицу и пройтись по саду, ощущая всю чистоту и красоту деревенской флоры. Дойти до сарая, достать свой велосипед и прокатиться до ближайшего круглосуточного магазина на заправке, что находится в получасе езды на велосипеде от дома, и купить лапши быстрого приготовления, которая недавно закончилась, но которой так сейчас хотелось хотя бы просто погрысть, а если заваривать, так он точно окажется в раю. Но, к великому сожалению, он этого сделать не может, так как если он заболеет, то ляжет с температурой под 39, ужасным насморком и будет мучиться около двух недель, из-за чего от короткого отдыха останется лишь жалкая половина всех дней, которые он может провести более увлекательно. И в эту половину он будет только и делать, что помогать семье с огородом, делая перерыв на поездки за ягодами, к друзьям родителей, где придётся отвечать на неудобные вопросы, неловко и виновато улыбаясь, и подтягиванием истории и русского, от которых у Руи непроизвольно начинает темнеть в глазах, стоит только их упомянуть. В итоге не будет ни лапши, ни отдыха, ни хорошего настроения. За мыслями о неприятных вещах, он не заметил как дождь немного успокоился, и послышался храп родителей из соседней комнаты. Камиширо встал с кровати и тихо прошёл до двери, разделяющей его комнату и комнату родителей. Аккуратно её закрыв, он направился в сторону открытого окна, откуда шёл небольшой сквозняк. Удивительно, ещё днем было под +35 градусов, а сейчас по ощущениям +10°, не больше. Резко вспомнились посаженные днем арбузы, с надеждой на то, что с ними все будет в порядке. Все таки предстоял ещё не менее жаркий август, а свои собственные арбузики намного вкуснее покупных в виде фруктового льда, мороженого, смузи и просто так в +25° и выше. Но как же сейчас было хорошо в комнате. Не жарко, но и не очень холодно. Идеальная температура. Резко приспичило сесть на подоконник поближе к свежему воздуху и холоду. Руи натянул толстовку, что весела на стуле рядом с кроватью, пошарился в рюкзаке и нашёл тёплые носки, сразу же переодев свои, которые были тоньше их. Подойдя к кровати, взял лёгкий плед и подушку. Уже около большого подоконника он начал создавать себе свою зону комфорта. Недавно оттуда переставили все горшки с цветами, и место освободилось, что было на руку парню. Он положил подушку на подоконник, оперев её об стену, плед сложил пополам и расстелил вдоль оставшейся части так, чтобы одной частью можно было укрыть ноги. Но чего-то не хватало. Несколько секунд подумав, он начал ходить по комнате, собирая все нужные предметы. В руках оказались настольная лампа, скетчбук, пенал, бутылка недопитой газировки, из которой уже, наверное, выветрился весь газ и салфетки. С таким набором Руи пошёл размещаться на так манящем подоконнике. Лампа была подключена к проводнику и поставлена почти впритык к стеклу. Свет падал ровно на колени, где сейчас лежал скетчбук. Газировка, салфетки и пенал быстро нашли свое место около лампы. Дождь все также накрапывал, но его было почти не слышно. Зато ветер дул очень сильно. Хорошо, что Руи заранее подготовил себе мягкое место и утеплился. Идиллия все ещё пристутсвовала, как и появившееся вдохновение порисовать, накидать новых идей для выступлений его небольшой труппы в следующем учебном году, состояшей из двух девушек: Нене Кусанаги и Эму Отори, самого Руи Камиширо и парня Цукасы Тенмы, с которыми он провел прошлый учебный год, нередко выступая в школе со сценками и подходящими к ним каверами на песни. Вспомнив о друзьях, на сердце потеплело, и Руи взялся за карандаш. Постепенно на бумаге очерчевались силуэты людей, на котрых позже появлялись костюмы, небольшие сюжеты с заметками и приписками, названия песен, которые он вспомнил и которые подходили по смыслу. Плавно двигая по небольшому холсту своей рукой, Руи и не заметил, как с костюмов и всего прочего переключился на образ одного юноши. Глаза, что были нарисованы лишь простым карандашом, обретали цвет янтря, когда в голове Камиширо всплывало его красивое улыбающееся лицо. Блондинистые волосы с розовыми концами, что переливались на свету, создавая воображаемый нимб над головой Цукасы. На рисунке появились губы, которые вживую выглядили такими мягкими и сладкими, что хотелось их поцеловать и попробовать на вкус. Аккуратный милый нос. Тенма был словно упавшая с неба звезда, которая с каждым днем сияла все ярче, принося свет и радость в школьные будни и скучные выходные. Спустя некоторое время весь лист был заполнен маленькими черно-белыми портретами Цукасы-куна. Будто проснувшись ото сна, Камиширо завороженно смотрел на них и пытался понять, как от раздумываний над новыми сюжетами, костюмами и песнями, он перешёл к мечтаниям о Цукасе и наброскам его портретов. Щеки обдало лёгким жаром. Да. Ему точно нравится Цукаса. Слишком сильно нравится. Не как друг. В горле пересохло. Руи потянулся к бутылке с газеровкой и, открыв крышку, отпил немного. Приятного жжения в горле не последовало. Как он ранее и предполагал, газ выветрился, и остался только очень сладкий привкус химических черники и чёрной смородины. Это любимый вкус Руи. Он вспомнил, как на Новый год Цукаса подарил ему красивый пакетик, где помимо других интересных вещей лежали две бутылки этой приторной газировки. Лучезарно улыбаясь и слегка краснея, Тенма добавил, что фиолетововолосый раньше упоминал, что ему нравятся подобные напитки, но блондин не знал его любимый вкус, так что предположил что это именно он, так как при пробе него, Цукасе сразу же вспомнился Камиширо. В тот день эта газировка была особенно хороша и стала стоять выше остальных напитков, на уровне с ореховым мокачино со сливками, который Руи безгранично обожал. Закрыв бутылку, Камиширо поставил её обратно, убрал с колен изрисованный скетчбук и положил его рядом с бутылкой, выключил лампу и облокотился головой о стену. За окном уже во всю щебетали птицы. Дождь давно кончился, а ветер прекратил бушевать. Небо из темно-синего стало голубым. Белая оконная рама стала светлого и нежного персикого цвета. Кукареканье петуха гармонично сочиталось с медленно наступающим утром. Руи слегка клонило в сон. Не настолько чтобы заснуть, но усталость присутствовала. Вдруг Камиширо почувствовал, как что-то неприятно течёт из носа. Он уже знал, что это было. Это кровь. На этот случай он специально взял с собой салфетки. Быстро и аккуратно сложив салфетку, он поднёс её к носу и стал ждать, пока кровь не перестанет течь. Кровь носом идёт у него практически каждый день примерно пол года, разбавляясь иногда головными болями, неизвестно откуда берущимися, но скорее всего из-за стресса. Он не знает, почему так происходит и с чем это вообще связано. Спустя месяц как все началось, он начал ходить по больница и сдавать разные анализы, пропивать курсы таблеток. Но ничего не было выявлено. Единственное решение, которое помогало избавиться от ежедневных кровотечений - хороший режим дня и частые прогулки на воздухе. Со вторым он справлялся на ура, так как почти каждый день они вместе с Тенмой, Нене и Эму шли после школы, и частенько Цукаса вытаскивал того из квартиры, и они гуляли часами напролёт, возвращаясь домой ближе к темноте. Но вот со сном у Руи были проблемы. Как бы он не старался наладить режим, у него почти никогда это не получалось. Он мог лежать до утра, просто тупа пяля в потолок, а уже утром на пару часиков погрузиться в неглубокий сон, после чего вставал, и через некоторое время шла кровь из носа. Если честно, то он уже привык к этому. Тем более идёт она в основном утром, вследствие чего учёбе это не мешает. Значит, все более менее нормально Когда Цукаса узнал об этом, он долго вопил и говорил, что это ненормально и нужно это лечить. Руи пытался успокоить его, говоря, что проверялся и его здоровью можно даже позавидовать, а кровотечения и головные боли скорее всего из-за стресса от учёбы. Только спустя час Тенма начал успокаиваться. В тот вечер Руи беспокоился о нервном Цукасе больше, чем когда либо о себе. Нахлынувшие воспоминания заставили Руи слегка усмехнуться и прикрыть глаза, почти проваливаясь в дрём. Но открыть их все таки пришлось. Посмотрев на очередную бордрвую салфетку, он удостоверился, что кровь перестала течь и пошел до пакетика с точно такими же кровавыми салфетками, но уже с запекшейся кровью, и выкинул только что использованную. Руи ещё раз взглянул в окно. Небо начало розоветь. Атмосферная дождливая ночь подошла к концу, сменяясь утром. Спать захотелось ещё сильнее. Подойдя к подоконнику, он начал чистить "следы преступления", чтобы родители не наругали за то, что он опять не спал всю ночь и занимался ерундой. Убрав подушку на свое законное место у изголовья кровати, Камиширо убрал лампу обратно на стол, засунул свой излюбленный простой карандаш в пенал, положил его вместе со скетчбуком рядом с лампой, пустую бутылку поставил рядом с кровавым, как его называл парень, пакетом, салфетки небрежно кинул на стул. Оглядел подоконник взглядом, смотря не забыл ли он чего. Когда Руи убедился, что прибрал за собой, он прикрыл окно и сел на кровать. Снял толстовку и повесил её на спинку стула. Парень решил остаться в носках, так как не любил, когда ноги были без них, особенно свои, потому что они очень легко замерзали от любого чуть прохладного ветерка. Смотря на ноги без носков, казалось, что человеку холодно, и Камиширо сопративлялся, чтобы не впихнуть или не надеть этому человеку носки, дабы он согрелся. Даже в жаркую погоду хотелось быть в носках. Поэтому у него дома всегда было минимум 10 разнах пар носков на любой вкус и цвет. Он обожал носки так же, как и чернично-смородиновую газировку, ореховый мокачино, рисовать, выступать и Цукасу Тенму. "Цукаса-кун..." Руи потянулся к телефону, который лежал на стуле. В сотый раз он уже видел эту картину: нет сети. Хоть интернета и нет, но он все равно зашёл в мессеннджер проверить нет ли ничего нового от Цукасы, но он удрученно вздохнул. Даже чат не соизволил до конца прогрузиться. Попробовав обновить его, ничего не поменялось. Он несколько раз включал и выключал мобильные данные, надеясь на хоть минутную сеть, но все тщетно. Он убеждался в тысячный раз в какой же глуши живёт. Только через несколько дней, когда они поедут ближе к цивилизации, он сможет написать Тенме и поговорить с ним. От переизбытка думательных процессов глаза начали сами по себе закрываться. Поняв, что засыпает, Камиширо отложил телефон в сторону и лёг на кровать. Мысли начали перескакивать с одной на другую, а Руи постепенно укрывался одеялом и искал удобную позу, чтобы нигде ничего не давило, не щекотало и тем более, чтобы не слышать стук своего сердца, так как это нервировало и не давало уснуть. Определившись с позой, глаза Руи сами начали слепаться. Прогнав в последний раз в мыслях сегодняшнюю дождливую ночь, что бывает у него лишь пару раз в год, он невольно начал проваливаться в сон. Сегодня и правда была потрясающе тихая и атмосферная ночь.