* * * *
В другом секторе бункера, в лазарете, Эбби и Джексон вместе с другими медиками, работали с пациентами, будь то земляне, или ковчеговцы; и тех и других набралось очень много. Было много тяжелых и сложных травм, но к счастью для Эбби, которая заняла пост руководителя медицинской группы, когда дело дошло до этой секции, рядом была ее дочь, помогая в самых тяжелых случаях. Немного расслабившись, Эбби решила пойти в кабинет бывшего горного врача бункера, доктора Тсинг, где просматривала свои заметки о пациентах, а также информацию о красном наркотике, используемом для создания жнецов. Женщина также нашла записи о процессе пересадки костного мозга. Как ученый, Эбби должна была признать, что это была блестящая работа; это действительно было захватывающе, но как врач и как человек, она знала, что это также жестоко и бесчеловечно, как и то, что делал с человеком красный препарат. Через некоторое время она вызвала Джексона, чтобы показать ему записи. «Как они могли так поступать с другими людьми, Эбби?!» — воскликнул Джексон, — «Они были врачами, врачи спасают жизни, а не уничтожают их вот так». «Я думаю, они верили, что спасают жизни тех, кто важен для них, не говоря уже о том, как они воспринимали землян, как животных, значащих меньшее, чем они сами. Я думаю, что такими мыслями они оправдывали все, что они делали. Хотя это совершенно не оправдание», — сказала Эбби. Джексон не мог не поежиться, читая очередную запись в дневнике Тсинг: «Я не удивлюсь, если Командующая захочет убить их всех до единого, за то, что ее люди выстрадали и я не думаю, что кто-то может винить ее в этом. Некоторые из этих записей просто ужасны. Явная жестокость и полное пренебрежение к людям». Эбби испытывала к увиденному такое-же отвращение, как и он: «Я знаю, но некоторые из горных людей не участвовали в этом. Те, кто ответственен за всю эту боль, понесут наказание за свои преступления и предстанут перед правосудием землян, как бы это ни выглядело. Но из того, что я узнала о Командующей, она не закроет глаза на то, что они решили помочь ей, даже не смотря на то, что могли умереть за это. Они рисковали своими жизнями, чтобы помочь ей и ее людям, так что, возможно, этого будет достаточно что бы смягчить ее сердце и оставить их в живых», — высказала свои мысли женщина. «Ты думаешь, она смилуется и оставит их в живых после всего, что ее народ перенес за все эти годы? Они когда-нибудь позволят ей это сделать?» — потрясенно посмотрел на Эбби ее помощник. «Этого я не знаю. Я понятия не имею, как у них это работает и может ли она одна принять это решение, но я думаю, что если она сможет, то да, она оставит их в живых. Она не похожа на неразумного человека. Командующая показала, что она открыта для обсуждения вариантов, а не просто слепо действует. Поэтому у меня есть надежда, что она выслушает все стороны этой истории, прежде чем примет свое решение. В любом случае, все, что мы можем сделать, это надеяться, что все произойдет так, как должно быть». Они оба какое-то время смотрели друг на друга, прежде чем продолжить работу, пока их не прервал ворвавшийся в кабинет Питер. «Эбби! Нам нужна помощь! Некоторым пациентам становится хуже». И она, и Джексон вскочили со своих стульев и выбежали из кабинета вслед за мужчиной, бросившись обратно в лазарет и, как он и сказал, там было много пациентов, находящихся под особым наблюдением из-за сложности их ранений, или перенесенных операций, и старшая женщина на мгновение была ошеломлена происходящим, прежде чем взяла себя в руки и начала отдавать приказы своим подчиненным. «Пит, мне нужно, чтобы ты подготовил операционную, для тех кто в худшем состоянии. Будешь мне ассистировать. Джексон, помоги Нико лечить других и если кому-то понадобится, приготовь другую операционную и оперируй сам, у тебя есть мое разрешение». Все быстро начали выполнять данные распоряжения и на протяжении всего этого времени, им приходилось иметь дело с кем-то из членов семьи, или любимыми, которые заваливали врачей вопросами и обстановка быстро стала хаотичной. Эбби все еще находилась с Питером в операционной, готовясь к третьей операции подряд. К сожалению один из пациентов не выжил, но находящийся рядом Нико, помог немного разрядить ситуацию, поговорив со своими людьми и сказав им успокоиться, позволив целителям делать свою работу и не подвергать людей, о которых они заботились, еще большей опасности. Целители-земляне тоже помогали раненым, часто прислушиваясь к советам врачей из Скайкру, но даже при этом, рабочая нагрузка была распределена справедливо, и за каждым из шестидесяти четырех людей, находящихся в лазарете, внимательно наблюдали. Джексон разделил группу раненых для каждого из целителей и, работая самостоятельно, перешел к своему следующему пациенту, которым оказался воин-землянин, высокий брюнет с длинными волосами и суровым взглядом, делающим его очень привлекательным, даже в том состоянии, в котором он находился, но Джексон даже не обратил на это внимания, когда попытался помочь мужчине, но парень покачал головой, отстраняясь от помощи. Доктор попытался снова, но мужчина вместо этого схватил его за руку, прежде чем тот успел что-либо сделать и свободной рукой указал на женщину на соседней койке. «Моя сестра. Сначала проверь ее», — с трудом, хрипло сказал он. Джексон кивнул, одновременно пытаясь высвободить свою руку из хватки мужчины: «Я проверю ее, сразу после того, как проверю тебя». Парень, который пристально смотрел на койку рядом с ним, внезапно повернул голову, чтобы посмотреть в глаза доктору и Джексон на мгновение потерял дар речи от красоты этих карих глаз мужчины, который под всеми порезами, синяками и грязью был очень красив. Трепет, который Джексон ощутил, нельзя было подделать. «Пожалуйста. Она слишком долго без сознания. Я не могу ее разбудить», — умолял его парень и что-то в этих глазах заставило Джексона сделать то, о чем он просил, поэтому он кивнул мужчине, давая ему понять, что выполнит просьбу и подошел к койке, где лежала сестра мужчины, все это время чувствуя, взгляд, который следил за каждым его движением. Джексон просмотрел свои записи и вздохнул с облегчением, не обнаружив там ничего слишком волнующего. «У твоей сестры несколько сломанных ребер и ей дали обезболивающее, поэтому она спит, но в остальном она в порядке. Необходимости в беспокойствах нет. Несколько дней отдыха и она будет как новенькая», — парень кивнул, — «Как ее зовут?» «Зоуи. Я — Зейн». Джексон взглянул в её карту и увидел, что девочке было всего четырнадцать лет, что в культуре землян было не редкостью, чтобы дети сражались в этом возрасте. Подойдя к ней, Джексон осторожно похлопал ее по плечу, пытаясь разбудить: «Хорошо, милая, пора просыпаться. Давай, открой глаза», — он предпринял еще несколько попыток, прежде чем девушка открыла глаза. Все еще сонная, она не могла сосредоточиться на происходящем, но это было нормально из-за болеутоляющих препаратов, которые ей давали. «Мне нужно задать тебе несколько вопросов, хорошо?» — произнес Джексон, — «А потом ты сможешь спать дальше». Он спросил ее, как ее зовут, сколько ей лет, из какого клана она и ее семья и все это время он обращался к ее брату, чтобы убедиться, что девочка отвечает правильно и когда она ответила на все его вопросы, он отпустил ее спать. Зоуи закрыла глаза и через секунду уже спала. Вернувшись к Зейну, Джексон увидел, что тот стал гораздо более расслабленным, увидев, что его сестра в порядке, насколько это было возможно, учитывая ее травмы. «Как она? Она будет в порядке?» — спросил Зейн и теперь не сопротивлялся, когда Джексон подошел, чтобы его осмотреть. «Да, она будет в полном порядке. Как я уже сказал, ей нужно немного отдохнуть и она поправится», — осмотрев раны от пуль и убедившись, что они не были воспалены и инфицированы, Джексон предупредил, — «В твоем случае, я тоже советую отдохнуть, чтобы не мешать ранам заживать». Завершив осмотр, Джексон собирался уйти, прежде чем услышал: «Как тебя зовут?» Доктор обернулся, чтобы посмотреть на парня и улыбнулся: «Эрик, но все зовут меня Джексон». «Спасибо, Эрик», — с улыбкой ответил Зейн, от чего сердце Джексона пропустило удар. Он был удивлен, так как никто не называл его по имени, кроме Эбби, которая тоже делала это не часто, поэтому парень просто улыбнулся воину и ушел, гадая, кто же этот таинственный человек, но когда его позвали осмотреть другого пациента, он задвинул эти мысли в глубину своего сознания, прежде чем продолжить свою работу.Глава 8: Списки
3 сентября 2023 г. в 22:41
Когда работы, с которой Кларк помогала своей матери в лазарете, стало меньше, поскольку больше не было травм, требующих срочного лечения, а остались лишь незначительные, с которыми могли справиться и другие врачи, девушка взяла перерыв оставив остальные дела Монти и своему отцу, чтобы два инженерных гения могли выяснить об этом месте все, что только было возможно. Охрана, оружие, наблюдение — все, что они смогли бы найти, из того, чем обладали горцы за все эти годы. Первое, что сделал Джейк, получив доступ к компьютерам, это проверил, что Монти сделал с ракетами и, к счастью, мальчик проделал отличную работу полностью их уничтожив, к огромному облегчению тех, кто знал, на что было способно это оружие.
Кларк была права, говоря, что они были слишком опасны в неправильных руках, включая их собственные, поэтому полностью их уничтожить было несомненно хорошей идеей, чтобы никто и никогда не смог бы ими воспользоваться. Пока Джейк занимался компьютерами и оружием, Монти проверял систему безопасности, и было довольно интересно видеть, как именно она была организована.
«Джейк, сэр, взгляните сюда», — позвал Монти начальника, когда наткнулся на что-то, что, по его мнению, должен был увидеть старший мужчина.
«В чем дело, Монти?» — Джейк подошел к юноше, и взглянул на то, что удивило мальчика на экране компьютера.
«Взгляните на это», — Монти указал на экран и Джейк увидел 3D-проекцию некоторых зданий, и, по правде говоря, все увиденное было весьма красивым, пока мужчина не взглянул на координаты.
«Подожди секунду», — Джейк задумался о том, что эти координаты почему-то показались ему знакомыми, и тут его осенило, — «Монти, это координаты Тондиса».
Мальчик посмотрел на модель, прежде чем снова посмотреть на мужчину и спросить: «Что такое Тондис? Я не понимаю, о чем вы, я был заперт здесь, помните?»
«Это деревня землян рядом с шаттлом. Мы были там, когда заключили перемирие и союз с землянами. На самом деле, очень приятные люди», — мужчина снова посмотрел на экраны, — «Но что это все-таки такое? У горцев вбыли планы на это место? Они хотели его перестроить?»
Монти набрал еще несколько слов на компьютере и нашел сохраненную видеозапись с камеры наблюдения в одной из камер и нажал «Пуск».
«Это недавно завершенный проект завода в столице нового мира, который мы можем создать, по крайней мере, на этой стороне планеты», — Монти и Джейк смотрели, как на записи Кейдж показал проект своему отцу, президенту Данте Уоллесу.
«С теми ресурсами, которые у нас есть здесь, мы можем отстроить заново Вашингтон, и показывать путь в этом новом мире. Представь, как Адам и Ева заселяли Эдем, так и мы заселим этот мир, папа. Мы сделаем его таким, каким мы хотим его видеть. Мы сможем контролировать все и вся. Мы будем Спасителями человеческой расы».
Кейдж казался очень взволнованным, показывая проект отцу, который просто наблюдал за ним.
«А как насчет дикарей? Это одна из их деревень, одна из их самых больших и важных, если верить нашим разведчикам. Они не соберут вещи и не покинут ее добровольно, Кейдж. Как ты собираешься с ними поступить? У тебя есть план?» — спросил Данте своего сына, который просто покачал головой и ухмыльнулся.
«Они животные, папа и ты это знаешь. С тем арсеналом, который у нас есть, мы можем уничтожить их, или прогнать с наших земель и все это будет принадлежать нам, поскольку это наше право, владеть этой землей. Так что, не волнуйся об этом, папа, у них нет ни единого шанса. Как только мы выберемся из этой гиблой горы, несколько пушек, пара ракетных ударов и бум, все пропало. Наш народ унаследует то, что всегда должно было принадлежать нам. Мы унаследуем Землю».
«Ты понимаешь, что говоришь об уничтожении целой цивилизации людей, Кейдж?» — посмотрел на своего сына Данте, — «Ты уверен, что это правильный путь? Их пути могут отличаться от наших, но они все равно остаются людьми. То, что мы делаем с ними, мы делаем только потому что у нас нет другого выбора, слишком многие из нас умерли бы без их крови, но это не значит, что я хочу стереть их с лица земли».
«Ты все слишком драматизируешь, папа», — покачал головой Кейдж, — «Твои взгляды на мир и на то, чего мы заслуживаем, слишком устарели. Похоже на, что ты не хочешь, чтобы у наших людей было то, что принадлежит нам и что они отняли у нас. Мы заслуживаем того, чтобы Земля принадлежала только нам, но вместо этого нам приходится торчать тут, наблюдая, как эти дикари наслаждаются всем, в чем нам все это время было отказано. Почему мы не можем жить на земле? Почему мы не чувствуем дождя на своих лицах? Почему они могут наслаждаться всем, в то время как мы заперты здесь навечно? Это неправильно! Мы заслуживаем того, чтобы жить на нашей планете и я позабочусь о том, чтобы мы это получили», — Кейдж повысил голос, в то время как его отец со вздохом закрыл глаза.
«Ты идешь по пути безумия, Кейдж», — пожилой мужчина разочарованно посмотрел на сына, — «Ты сошел с ума, когда начал воображать, что станешь тем, кто найдет нам выход отсюда и станешь героем нашего народа. Ты говоришь точно так же, как другие цивилизации в нашей истории, желающие доминировать, говорили о своих врагах, словно они были лишь пылью под их ботинками. Ты знаешь, чем все это закончилось, сынок? Мертвые и презираемые, их имена оплевывались всеми последующими поколениями. И ты становишься похожим на них, более того, ты уже похож на них. Кейдж, ты запер меня здесь, потому что я осмеливаюсь быть сознательным и отказываюсь убивать Небесных Людей, детей».
«Нет, отец. Я запер тебя здесь потому, что ты отказался спасти наших людей, ты отказался сделать все возможное, чтобы вытащить их из этого чистилища. К счастью для них, у меня нет таких проблем. Тебе интересно, жаль ли мне этих дикарей, этих детей? Нет. Мне на них наплевать, с какой стати я должен переживать о них? Единственное, о ком я забочусь, — это мой народ, наш народ и если убийство каждого из них — это способ победить в войне и получить все, чего мы всегда заслуживали и в чем нам постоянно отказывали из-за слабости таких лидеров, как ты, тогда я с удовольствием это сделаю».
«Твоей матери было бы стыдно за то, кем ты стал и мне жаль, что я не смог научить тебя быть лучшим человеком», — честно сказал Данте и Кейдж вышел из себя.
«Моя мать была бы жива, если бы ты сделал для нее то, что я сделал для тебя! Ей не обязательно было знать, ты просто должен был дать ей кровь, если ты вообще заботился о ее спасении. Так что не стой там и не говори о ней, когда она мертва из-за тебя!» — закричал Кейдж с явным презрением в голосе и гневом в глазах.
Данте покачал головой в ответ на брошенное в его адрес обвинение: «Джейн всегда была против того, что считалось необходимым делать ради нашего народа. Она никогда не переставала умолять меня прекратить опыты над дикарями, прекратить брать у них кровь. Она заставила меня пообещать, что я никогда не дам ей эту кровь, как бы сильно она ни заболела. Она скорее умерла бы, чем поступила так с другим человеком и из многих преступлений, которые я совершил и с которыми мне пришлось смириться, неуважение к моей жене не было одним из них».
Кейдж выпрямился, когда в его глазах появились слезы: «Она заблуждалась в своем сострадании к этим животным».
«Я рад, что она не дожила до этого дня, чтобы увидеть, каким человеком ты стал, Кейдж. Это ты позоришь ее своими склонностями к мании величия. Я делал вещи, которые съедали мою человечность, но, по крайней мере, она у меня была. У тебя же ее нет. В тебе нет ни унции человечности».
«Во мне достаточно человечности, чтобы заботиться о жизнях наших людей больше, чем ты когда-либо заботился! И теперь все будет сделано по-моему, и однажды ты вспомнишь этот разговор и поймешь, что я был прав, и поблагодаришь меня за это», — сказал Кейдж.
«Нет, Кейдж. Когда я оглянусь назад, я пойму, что единственное, что я сделал, — это вырастил монстра и что все, что происходит с этого момента, — это моя вина за то, что я был слабым. Потому что, несмотря на все, что я знаю и чувствую, ты все еще мой сын и я никогда не смог бы стать причиной твоей смерти. Но если бы я был нравственным человеком, если бы справедливость и правильные поступки были так важны, я бы отдал тебя землянам и покончил с этим фарсом раз и навсегда. Увы, я не могу и вот мы здесь».
Сказав это, Данте повернулся спиной к своему сыну, который просто вытер слезу, скатившуюся по его лицу, и открыл дверь.
«Хорошего дня, отец», — с этими словами Кейдж вышел из комнаты.
Дальше видеозапись с камеры наблюдения, установленной в камере Данте, показывала только пожилого мужчину, расхаживающего по пустому помещению, или показывала, как он либо читает одну из книг, которые можно было там найти, либо даже время от времени что-то рисует. Монти выключил запись, когда они с Джейком пытались осмыслить все, что они только что увидели и услышали между отцом и сыном. Это было нечто такое, чего они оба не ожидали услышать сегодня. Казалось, Монти был поражен увиденным больше, нежели мужчина, когда мальчик просто уставился на свои собственные руки, лежащие у него на коленях. Джейк с беспокойством посмотрел на него.
«Монти?»
«Вы знаете, он прав? Данте», — заговорил Монти, его голос дрожал, — «Кейдж действительно был монстром».
Джейк был согласен. Было ужасно услышать о планах, которые строил этот человек, не говоря уже о его идеях уничтожить все население землян, находясь под влиянием тревожного представления о том, что каким-то образом они наслаждались всем, что предназначалось горцам, словно узурпаторы, присвоившие их право на планету, которая должна принадлежать какой-то одной цивилизации.
Как мог такой человек нести ответственность за стольких других, или занимать такой высокий руководящий пост? Джейк этого не понимал и был рад, что этот человек сейчас находился в плену и больше не сможет воплотить в жизнь ни одну из своих безумных идей. Из того, что Джейк смог выяснить, после того, как прибыл сюда, спустя долгое время после окончания битвы, Кейдж находился в плену в лагере землян, ожидая соответствующего наказания за преступления, которые совершил против невинных людей, не заслуживающих такого обращения. Там же содержали и всех остальных, кто поддерживал его действия.
«У тебя что-нибудь еще есть?» — спросил Джейк, переключив свое внимание на мальчика.
«Пока ничего», — покачал головой молодой инженер, — «Знаете, для технически продвинутых людей, у них на удивление нет камер снаружи. Думаю, именно поэтому им пришлось пользоваться разведчиками».
«Если это так, то это означает, что за нами не следили камеры наблюдения».
Монти кивнул и они продолжили искать информацию, которую просила у них Кларк. Именно она вместе с Командующей будет решать, что делать дальше и как поступать, поэтому мужчины сосредоточились на завершении своей работы и старались не думать о том, что только что услышали. Джейку не нравилось представлять, что могло бы произойти, если бы Кейдж выиграл битву. Они бы все умерли, пока этот безумец искал свою землю обетованную. Картина была не из приятных. И пока его дочери есть что сказать об этом, все и дальше будет хорошо, и он ей доверял, так что, расслабившись, мужчина продолжал работать.