Сотня: Перезагрузка. Часть 3. Восстановление

После сказанного Лексой, в комнате стало устрашающе тихо; она явно знала, что делала, когда подбирала эти слова. Брюнетка напоминала всем присутствующим, что все еще существует вероятность того, что она не оставит их в живых; она хотела посмотреть, какой будет реакция, покажут ли они ей, что заслуживают шанса, или вынудят ее принять решение, которое больше всего понравилось бы ее народу? Кларк даже не взглянула на нее, потому что блондинка знала ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что она еще не определилась ни с одним из вариантов и проверяла их, но они этого не знали, и девушка не хотела, чтобы они поняли, что Лекса ведет себя не естественно. Рейвен, Мерфи и Кейн посмотрели на блондинку, чтобы оценить ее реакцию на сказанное и по тому, насколько расслабленной та выглядела, они решили, что ничего страшного не происходит, и тоже расслабились. Острее всех отреагировал Джаспер. Это было видно не только по тому, как от удивления и страха расширились его глаза, но и по тому, как крепко он сжал руку Майи, озираясь по сторонам, пытаясь определить, кто из землян попытается причинить вред его девушке. К счастью для него, Меган отреагировала гораздо спокойнее, чем кто-либо ожидал, и, глядя на Командующую, произнесла: «Мы не умрем. Или, по крайней мере, не все из нас». Уверенность, с которой она это сказала, удивила всех присутствующих. Лекса наклонила голову, пристально посмотрев на девушку и спросила: «Почему ты так думаешь?» «Потому что, если бы вы хотели нас убить, вы бы не утруждали себя этой встречей. Если нам суждено умереть, зачем спрашивать нас о наркотике Жнецов, или об оружии? Это место и все, что в нем находится, будет вашим, и вы сможете делать тут все, что вам заблагорассудится и то что вы информируете нас, спрашиваете нашего мнения, дает мне понять, что вы не хотите уничтожить нас всех. Я ошибаюсь?» Лекса ухмыльнулась девушке; она была хороша, гораздо лучшим политиком, чем Майя, даже если она казалась менее раскаивающейся, чем Президент. Это могло быть хорошо, а могло быть и плохо. «Ты права, Меган, я не хочу истреблять ваш народ, по крайней мере тех, кто остался. Было бы несправедливо отрицать страдания, которые мой народ понес от ваших рук, но также было бы несправедливо отрицать опасность, которой подвергали себя некоторые из вас, чтобы помочь нам выиграть эту битву. Я понимаю, как тяжело может быть идти против своих людей, особенно когда на карту поставлена ваша собственная жизнь, независимо от того, выиграете вы или проиграете, поэтому я решила проявить милосердие. Сколько из вас выжило?» Майя посмотрела на Меган, Скотта и Джаспера, прежде чем ответить: «Сто семьдесят два человека». «Ты можешь это сделать?» — посмотрев на Кларк, спросила Лекса. Блондинка поняла, о чем спрашивала ее девушка: смогут ли они принять в Скайкру такое количество людей. «Мы могли бы, если бы расширились», — немного подумав, сказала Кларк. «О чем вы говорите?» — вмешался Джаха. «У вас есть касающиеся нас идеи, Командующая?» — спросил Кейн. Лекса не хотела иметь с Канцлером никаких дел, поэтому она была рада, когда заговорил Кейн, призывая ее обращаться к нему, а не к Джахе. «Да, Кейн, есть. Поиск способа наилучшим образом примириться с происходящим, был не самым лёгким. Как я уже говорила, я осознаю, через что прошел мой народ, а также ту жертву, которую принесли Горные люди, отдав свои жизни в мои руки, решив помочь нам. Поговорив, мы с Кларк нашли лучшее, что можно было придумать». Глубоко вздохнув, брюнетка продолжила: «Во-первых, оставшиеся в живых Горные люди будут включены в Небесный народ. Они больше не будут известны как Горцы, а как Скайкру. Это означает, что вы будете следовать их законам, их лидеру, работать на благо ваших новых людей так же, как вы бы работали на благо своих собственных. Что касается того, что вы не способны выходить на улицу, я знаю, что есть лечение, которое может это исправить». «Я верю, что мы сможем убедить людей добровольно пожертвовать костный мозг», — проговорила Кларк, — «Это должно происходить через определенные промежутки времени, чтобы у добровольцев было время восстановиться». «Не говоря уже о том, что им было бы легче привыкнуть к пребыванию снаружи в Аркадии, если бы они были разделены на небольшие группы», — предположила Рейвен. Джаха подумывал о том, чтобы не согласиться, но Лекса не дала ему произнести и слова: «Кларк, как признанный нами лидер Небесного народа, что ты скажешь?» «Рейвен права», — посмотрев на Лексу, сказал Кларк, — «Привести сто семьдесят два человека одновременно было бы слишком. Мы все еще пытаемся найти собственную опору, поэтому мы могли бы разделить выживших на небольшие группы и заняться сначала одной группой, затем другой, чтобы облегчить переход для обеих сторон. Но, как я уже сказала, мы сможем это сделать, если сможем расширить наш лагерь, чтобы освободить для них место. Некоторые из наших людей согласны оставаться внутри станции Альфа, но многие выразили желание остаться снаружи. Я уверена, что после целой жизни в Горе, выжившие захотят того же, поэтому нам понадобится пространство, чтобы вместить всех». Лекса кивнула: «И тут наступает вторая часть. Мир, установившийся между нашими народами, создал возможность, в которую мы никогда не верили. Благодаря знаниям и действиям Небесного народа мы покончили с опасностью Горы, и поэтому я собираюсь предложить Небесному народу стать частью Коалиции в качестве тринадцатого клана». Аня, Густус и Индра удивленно повернулись к Командующей. «Что?» — посмотрел на Кларк Уэллс, — «Что это значит?» «Это означает, что мы станем частью людей Командующей. Есть двенадцать кланов, мы контактировали только с одним кланом, Трикру, так как и десантный корабль, и Аркадия упали на их территорию. Позже я объясню всем, что повлечет за собой для нас становление тринадцатым кланом», — сказала ему блондинка, надеясь, что этого объяснения будет достаточно. «А мы? Что это значит для нас?» — спросил Скотт. «Вы станете частью Небесного народа, а значит и частью тринадцатого клана. Это значит, что вы станете частью моего народа, а это значит, что вы будете под моим командованием, а также под моей защитой. Я не могу позволить вам разгуливать самостоятельно, но то, что вы станете частью моих людей, даст мне возможность присматривать за вами и быть уверенной, что вы никогда больше не поднимите против нас оружие», — объяснила Лекса. «Также это шанс для вас подумать, как загладить свою вину, помогая землянам всякий раз, когда это необходимо, так же, как и мы», — закончила Кларк. «Остановит ли это ваших людей от мести?» — спросила Майя — «Не то чтобы они были неправы, но…» Лекса подняла руку, чтобы прервать ее: «Я понимаю, о чем ты пытаешься спросить, Майя. Если они присоединятся, они будут следовать моим прямым приказам и законам, установленным, когда я создавала Коалицию, и, следовательно, подвергаться соответствующему наказанию, за их нарушение. Но это решение не гарантирует вашу абсолютную безопасность, оно дает возможность следить за тем, чтобы риск был минимальным, насколько это возможно, и чтобы, если это все-таки произойдет, последовало правосудие. Вам этого достаточно?» Лекса испытала облегчение, когда люди по другую сторону стола обменялись взглядами, прежде чем согласиться с ее словами. Было хорошо, что они не давили на нее, особенно когда она усердно работала, чтобы сдержать жажду крови своего народа. Горцам действительно не следует делать ничего такого, что выставило бы их неблагодарными, или так, словно они жертвы. В противном случае, она не сможет проявить к ним милосердие. «И последнее. Поскольку вы присоединитесь к Небесному народу, мы должны решить, что делать с этим бункером. Я решила, что на данный момент лучшее, что можно сделать, это закрыть его. Нам нужно больше времени, чтобы решить, есть ли какая-то польза, если он продолжит функционировать, или нам следует избавиться от него окончательно. Так что, как только последний из Горных людей уйдет в Аркадию, это место будет закрыто. У кого-нибудь есть вопросы?» Кларк подняла руку: «Я не выступаю против закрытия Горы, но я бы хотела, чтобы Небесным людям дали возможность забрать с собой все, что мы сочтем полезным. В отличие от остальных кланов, мы больше всего привыкли к технологиям, которые можно найти здесь и, вероятно, могли бы найти им применение, которое принесло бы пользу не только нам самим, но и любому из других кланов». Лекса посмотрела на своих советников и, увидев, что они не особенно против этого, согласилась. «Очень хорошо. Ваши люди могут составить и предоставить мне список того, что вы хотите забрать. У вас будет время, пока последний из горцев не покинет бункер. Как только его двери закроются, они останутся закрытыми, пока я не скажу иначе». «Это звучит более чем справедливо», — кивнула Кларк, — «Спасибо вам, Командующая». «У кого-нибудь еще есть какие-то сомнения по поводу того, что мы делаем?» — спросила Лекса, но никто не не возразил, — «Тогда я объявляю эту встречу оконченной. Кейн, вы с Индрой отвечаете за отбор оружия и боеприпасов, которые Небесный народ заберет в свой лагерь». Мужчина и женщина поспешно кивнули. «Командующая, я могу помочь с уничтожением остального», — произнесла Рейвен, — «Чтобы убедиться, что ничего из этого не будет использовано». «Превосходно», — поднявшись, Лекса, в сопровождении своих воинов вышла из комнаты. Кларк прошептала Рейвен, что оставляет ее за главную, прежде чем последовала из комнаты за своей девушкой, покинув Небесных и Горных людей. «Все прошло не так уж плохо?» — спросил Джаспер, посмотрев на всех, но особенно внимательно вглядевшись в глаза своей девушки, которая, казалось, почувствовала себя гораздо лучше, — «Ты в порядке?» «Думаю, да», — Майя не была полностью уверена, но это был правдивый ответ. «Майя, мы должны начать отбирать первую группу людей, которым будет сделана пересадка», — напомнила ей Меган. «Конечно, идем», — все трое встали, Майя посмотрела на Джаспера, — «Ты идешь?» «Не сейчас. Но я найду тебя», — слегка улыбнувшись, покачал головой мальчик. Майя понимающе улыбнулась ему и ушла, так что теперь в комнате остались только Небесные люди. Прошло совсем немного времени, прежде чем Джаха напомнил, что они должны отправиться за оружием, прежде чем его у них отнимут. «Извини, приятель, но единственные люди, которые приблизятся к оружию, это Кейн, Индра и я», — вмешалась Рейвен, — «Остальным следует вернуться на улицу и подождать нас, прежде чем мы сможем вернуться в Аркадию». Джаха не собирался с этим мириться. «Я — Канцлер. Решения принимаю я, а не вы или Кейн, мисс Рейес», — твердо сказал он, пытаясь продемонстрировать свой авторитет. «Не имеет значения, какой у тебя титул. Командующая выбрала Кейна для этой работы, так что, если ты не хочешь, чтобы между нами и землянами возникла проблема, из которой ты не сможешь нас вытащить, я думаю, будет лучше, если ты останешься на скамейке запасных и позволишь ответственным взрослым с этим разбираться. Как думаешь?» — саркастически обратился Мерфи к мужчине. Ему действительно не нравился этот парень. «Не забывайте, что вы все еще преступник, мистер Мерфи. Я бы посоветовал вам следить за своим тоном, когда разговариваете со мной», — попытался угрожать Джаха, но Мерфи только ухмыльнулся ему в ответ. «Я дрожу от страха, Большой плохой Канцлер дерьма. Как будто у тебя действительно осталась хоть какая-то сила. Это даже смешно». «Так, вы оба, прекратите», — видя, что ситуация обостряется, вмешался Уэллс, — «Мы должны быть вместе, а не грызться друг с другом. Папа, нам здесь делать нечего, так что пойдем, я пройдусь с тобой. Ну же. Как Канцлер, ты должен пойти и начать готовить людей к скорейшему возвращению в Аркадию». «Твой сын прав, Телониус, сейчас тебе лучше послушать его», — обратился к другу Кейн. Мужчина, казалось, обдумал свой план действий, после чего согласился, но прежде чем уйти, он все же сказал Маркусу: «Возьми столько оружия, сколько сможешь. Гранаты что там у них еще есть». «Не волнуйся, я сделаю лучший выбор для нашего народа», — ответил Кейн. Как только отец и сын ушли, Рейвен, Мерфи и Кейн немного расслабились. «Слава Богу, Кларк позаботилась о том, чтобы избавиться нас от всего этого оружия», — заговорила Рейвен, — «Кто знает, что Джаха сделал был с ним, будь оно в его руках? Кроме того, именно наличие оружия заставило Пайка решить, что мы можем сражаться с землянами». «Этот ублюдок снова станет проблемой?», — недоумевал Мерфи. «Телониус уже становится проблемой, даже без А.Л.И.Е, так что да, Джон, я думаю, что как только станция Ферма и Пайк вернутся, они тоже станут проблемой. К счастью, на этот раз Кларк и Лекса будут с нами и, возможно, предотвратят повторение тех же событий, — вздохнув, ответил Кейн, вспоминая, как они пытались остановить этого человека и как потерпели в этом неудачу. «Дай Бог, старик». — согласилась Рейвен, прежде чем они расстались и она последовала за Кейном и Индрой, в то время как Джон решил пойти проверить лазарет. Там он нашел разговаривающих Джейка, Эбби и Джексона; женщина что-то показывала своему мужу и другу. Джон пришел к выводу, что это, вероятно, было связано с заметками о красном наркотике. «Привет, док», — поприветствовал Мерфи женщину, привлекая внимание всех троих взрослых. «Джон, что ты здесь делаешь?» — спросил Джейк мальчика, похлопав его по плечу, когда тот подошел ближе. «О, ты знаешь, все как обычно, встреча с Командующей и Блонди. Решали будущее горцев». «Кларк здесь?» — спросила Эбби. «Да», — кивнул Мерфи, — «Или, по крайней мере, я думаю, что она все еще здесь. Она последовала за Командующей, чтобы окончательно согласовать некоторые детали. Ты хочешь, чтобы я сходил за ней? Она сказала, что планирует зайти сюда, чтобы проверить, что вы нашли в лаборатории». «Хорошо, потому что то, что мы обнаружили, весьма тревожно», — с облегчением вздохнул Джексон. «Разве все это место само по себе не тревожное?» — пожал плечами мальчик. Все они слегка улыбнулись его шутке, прежде чем Джейк спросил: «Что решили на собрании?» «Мы можем где-нибудь присесть?» — вздохнул Мерфи, — «Это долгая история».

* * * *

Вместе с отцом Уэллс покинул бункер, уводя мужчину подальше от Мерфи, прежде чем Джон успел вляпаться в неприятности, потому что, даже если Кларк и считалась лидером, но Телониус все равно мог осложнить жизнь мальчика, а Уэллс этого не хотел для одного из своих лучших друзей, поэтому решил, что лучшее, что он мог сделать, — это оставаться со своим отцом, чтобы удостовериться, что тот не сделает того, в чем обвинял его Мерфи; не создаст проблем с землянами, которые разрушили бы все, что они создали за время перемирия. Особенно сейчас, когда их народ должен войти в Коалицию. Мальчик понятия не имел, что такое вообще было предусмотрено для них, но он понимал, всю выгоду этого мероприятия. Были очевидны все причины, по которым Небесным людям понадобилась бы помощь землян, чтобы сделать жизнь здесь, на земле максимально хорошей. Кроме того, было бы лучше не думать о том, чтобы развязать войну с людьми, которые жили и дышали битвой. В последний раз, когда они пытались, хоть они и одержали победу, но если бы не появились Горные люди, они ни за что не смогли бы продолжать сопротивление, не с теми численностью и ресурсами, которыми обладали земляне. Так что он не был удивлен тем, что его народ нуждался в помощи землян. Это была одна из причин, по которой он с самого начала был за то, чтобы установить с ними мир. Но мысль о том, что земляне нуждаются в них так же сильно, была для него неожиданной, до этой заварушки с горцами. Именно благодаря своим знаниям технологий они смогли отключить защиту Горы, чтобы воины смогли проникнуть внутрь и уничтожить лидеров и охрану. Возможно, Кларк смогла показать им, что их народ может внести гораздо больший вклад, чем считали даже сами земляне. Если это так, то было крайне важно гарантировать, что у Командующей нет никаких причин отказываться от принятия Небесных Людей в Коалицию, а это означало удержать его отца от того, чтобы он все испортил. «Мы должны поговорить с Беллами, он присматривает за детьми, которые были в плену в Горе», — предупредил Уэллс своего отца. «Тогда мы должны пойти, поговорить с ним и сказать, что пришло время собраться, чтобы мы могли отправиться домой», — ответил ему мужчина, находясь где-то далеко в своих мыслях. «Что-то не так, папа?» — спросил его Уэллс. Джаха посмотрел на сына, прежде чем озвучить свои мысли: «Мне нужно вновь заявить о себе как о лидере Небесного народа, сынок. Я знаю, что она многое делает для наших людей, но я не могу допустить, чтобы Кларк принимала за них решения, которые должен принимать я. Это моя работа, я был выбран для этого нашим народом. Они выбрали меня, это я должен вести переговоры с Командующей». Уэллс вздохнул. Он знал, что это произойдет. «Папа, ты не задумывался о том, что есть причина, по которой наши люди это делают? Почему они обращаются к Кларк, а не к тебе?» Мужчина повернулся и посмотрел на него, приподняв бровь «Потому что Кларк всегда делает это. Она не переставала спасать всех, как наших, так и землян, с того самого момента, как мы спустились сюда». «Я тоже мог бы это сделать». «Возможно, но она заслужила их доверие и хочешь ты это признавать или нет, ты не смог бы стать посредником в заключении мира с землянами. Ты бы даже не подумал об этом. Я был рядом с ней, наблюдал за тем, как усердно она над этим трудилась и должен сказать, что не думаю, что кто-либо на ее месте справился бы с этим лучше. Ни ты, ни кто-либо из Совета». «Я в это не верю. Она всего лишь ребенок», — покачал головой Джаха. Уэллс посмотрел на своего отца: «Кларк убила триста их воинов и если ты обратишь внимание на то, как на нее смотрят земляне, то увидишь благоговение и уважение в их глазах. Как ты думаешь, если бы ты сделал то же самое, они посмотрели бы на тебя также?» У Джахи не было ответа на этот вопрос. «Она привлекла их на нашу сторону», — продолжал Уэллс, — «Конечно, судя по тому, что я слышал, на этом пути были некоторые трудности, но она заслужила их уважение как наш лидер. Не потому, что она навязала им это, а потому, что они увидели в ней что-то такое, что вдохновило их. Так что я не думаю, что наши люди когда-нибудь перестанут обращаться к ней за решениями их проблем. Может быть, будет лучше, если ты просто будешь работать с ней вместе так, как есть, вместо того, чтобы пытаться развязать между нами гражданскую войну, которую ты, скорее всего, не выиграешь», — посоветовал юноша. «Ты не понимаешь всей важности этого, сынок. Ещё нет. Но однажды, когда ты станешь Канцлером, ты поймешь почему это так важно. Нехорошо, когда тебя вышвыривают так, словно ты ничего не значишь. Я сделал все, что было в моих силах, чтобы обезопасить наших людей, чтобы человеческая раса выжила…» «Но человеческая раса уже выживает, папа! Оглянись вокруг», — Уэллс раскинул в стороны руки, — «Мы — не последнее, что осталось от человеческой расы! Мы не особенные! Если бы все наши люди умерли сегодня, человеческая раса прекрасно обошлась бы и без нас. Мнение, что мы были последним спасением человечества, как раз и является причиной того, что ты теряешь свое положение, поскольку люди уже увидели, что это не так. Кларк увидела это с того момента как узнала о существовании землян и, в отличие от тебя, она с этим согласна». Уэллс продолжил: «В отличие от тебя, ей не нужно, чтобы мы были особенными, ей не нужно быть особенной. Мы просто нужны ей, чтобы выжить, жить, любить и быть счастливыми. Наслаждаться этой новой жизнью, которая нам была дана. Вот почему из нее получается хороший лидер. Потому что дело не в ней, а во всех остальных, кто был до нее. И если ты не остановишься и не изменишься, никто не будет на твоей стороне, я не хочу этого для тебя». «Тогда помоги мне, сынок», — взмолился Джаха. «Помочь тебе? Как?» Уэллс нахмурился, немного сожалея о том, что задал этот вопрос, так как он не знал, действительно ли хотел услышать, ответ который собирался дать ему отец и оказалось, не напрасно. «Расскажи мне все, что ты знаешь о Кларк, как о лидере. Что она делает, что она говорит, как она думает. Все. Будь моими глазами и ушами. Найди мне какой-нибудь изъян, который я мог бы использовать, чтобы вернуть людей на свою сторону». «Ты понимаешь, что просишь меня предать моего лучшего друга?» — сказал Уэллс, пораженный тем, как далеко его отец был готов зайти по пути жадности в поисках власти и славы. «Чтобы помочь твоему отцу выиграть эту битву. Ты нужен мне, сынок». «Что ж, очень жаль тебя, папа», — покачав головой, ответил мальчик, — «Потому что я никогда не предам Кларк, особенно для того, чтобы ты мог получить больше власти. Если бы ты действительно был достойным Канцлером, за которого себя выдаешь, ты бы не пытался бороться с ней за власть. Ты был бы счастлив, что твои люди находятся в хороших руках, даже если и не в твоих. Кларк спасала наши жизни десятки раз за последний месяц и все, чего ты хочешь, — это называться нашим лидером и обладать властью». «Ты действительно предпочитаешь помогать кому-то другому, а не своему собственному отцу?» — уставился на него Джаха, — «Ты предпочел бы предать меня? Это так?» Уэллс твердо кивнул: «Если мой отец — жадный до власти осел, который не заботится ни о ком, кроме себя, тогда можешь быть уверен, что я предал бы тебя без сожалений», — сделав глубокий вдох, мальчик продолжил, — «Ты слышишь, что говоришь, папа? Все, чего ты хочешь, — это вернуть силу и авторитет, ты не заботишься о всеобщем благе нашего народа. Ты просто заботишься о себе. Я даже не узнаю мужчину, который сейчас стоит передо мной. Ты больше не мой отец, а может, я просто не хотел видеть этого раньше». «Ты не понимаешь, сынок…» «Не понимаю! Я никогда не захочу тебя понимать! Ты говоришь как сумасшедший, папа. Тебе нужно переосмыслить это, или ты можешь забыть, что я твой сын. Так что, пожалуйста, ради меня, ради памяти мамы, будь выше этого». Сказав это, Уэллс ушел, потому что ему было невыносимо слышать что-либо еще, что мог бы сказать его отец, не испытывая при этом отвращение до приступов тошноты. Он не мог поверить, что его отец только что попросил его предать Кларк. Как он мог даже подумать, что Уэллс способен на такой поступок? Предать друзей, предать белокурую девушку, он не мог, это не укладывалось в его мироощущение. Он больше не любил ее как девушку, а может быть никогда и не любил, но та любовь, которую он испытывал к ней, была непоколебима, нерушима и верна до самого конца. Он был так зол, что даже не понимал, куда идёт, ему просто нужно было установить некоторую дистанцию между собой и человеком, которого он называл отцом. Но случилось так, что каким-то образом он обнаружил, что идет туда, где сидела его девушка и направился прямиком к ней, сосредоточившись на Джессике. Подойдя, он поцеловал ее, прежде чем сесть рядом; очевидно, она уловила его настроение. «Что, произошло на встрече?» — прямо спросила она. «Мой отец». Чувствуя усталость и печаль, волнами исходящие от ее парня, Джессика взяла его руку в свои и сжала, пытаясь хоть как-то утешить. «Кажется, никто, кроме него, не способен заставить тебя чувствовать себя таким несчастным», — сказала девушка, чувствуя закипающий гнев из-за того, через что проходил ее парень, — «Что он сделал на этот раз? «Кажется, он одержим властью и желанием обладать ею», — сжав и поднеся к своим губам руку девушки, ответил Уэллс, — «Он не может смириться с тем, что на Кларк смотрят как на лидера нашего народа и продолжает пытаться вернуть себе власть. Он попросил меня помочь ему, предав друга. Что, с ним не так, Джесс?» «Прости, малыш, но ты спрашиваешь не у того человека», — вздохнув, ответила девушка, решив быть честной, — «Ты знаешь, как сильно я ненавижу Джаху и что я терплю его только потому, что, к несчастью для меня, он отец парня, в которого я влюблена, и, несмотря на этот ужасный недостаток, которым ты обладаешь, будучи его сыном, я все еще хочу быть с тобой. Так что, если ты спрашиваешь меня, что не так с этим человеком, то я отвечу, что на мой взгляд, абсолютно все». Уэллс не смог найти в себе сил опровергнуть это, поэтому просто глубоко вздохнул в ответ. «Сейчас ему еще хуже», — проговорил парень, — «Похоже, что он не может смириться с тем, что люди больше зависят от Кларк, чем от него. И что, если так? Разве не должно иметь значение то, что Кларк проделывает потрясающую работу и что наши люди не только выживают, но и работают ради хорошего будущего здесь, внизу? Почему он продолжает бороться за власть вместо того, чтобы поддерживать Кларк и помогать ей в этом? Это уже не тот человек, который однажды сказал мне, что выживание нашего народа всегда было важнее эгоизма и одиночества одного человека». «Это потому, что с остальными он был на равных. Он знал их, они были одного возраста и он мог сражаться с ними по своему так как понимал их. Кларк другая. Она для него, непонятная сила, которой люди доверяют с каждым днем все больше и больше. Больше, чем они когда-либо доверяли ему. Я думаю, он чувствует себя бесполезным. Какая польза от Канцлера, если он ничего не делает? Если его ищут не для того, чтобы что-то решить?» — поделилась своим пониманием ситуации Джессика. «Ты права», — кивнул Уэллс, — «Но действительно ли имеет значение, кто главный? Кларк хорошо заботится обо всех. Разве это не должно быть важнее всего для всех, включая его самого?» «Так и должно быть, но ревность говорит громче. Что твоему отцу нужно сделать, так это преодолеть себя». «Я не думаю, что он сделает это в ближайшее время и это заставляет меня бояться, того что он может что-то сделать с Кларк, чтобы вернуть себе эту силу. Как далеко он готов зайти ради этого?» «Уэллс, что бы он ни придумал, мы поддержим Кларк и поможем ей всем, чем сможем, верно?» «Конечно, без вопросов», — ответил он, прежде чем наклониться и поцеловать ее. Джессика с готовностью поцеловала юношу в ответ, желая, чтобы ему не нужно было беспокоиться о противостоянии с собственным отцом, в попытке защитить свою лучшую подругу. Но из того, что он ей сказал и из того, что она сама видела, девушка не думала, что такой человек, как Джаха, сдастся, пока либо не потеряет все, либо не выиграет. И что самое худшее? Она не знала, какой исход являлся бы наиболее опасным для всех остальных.