***
– Ромыч, мы с тобой давно знакомы, так? Упомянутый Ромыч был пьян до того прекрасного состояния, когда ноги ещё хоть как-то держали, а вот мозг уже никак не соображал. Однако, он согласно кивнул. В общем-то да, знакомы они были уже двадцать лет. Тогда, первого сентября, оба парня и лопоухий долговязый Данилка, и плотный коренастый Ромчик впервые пришли в школу. В один класс. Конечно нельзя сказать, что они сразу подружились, следующие года три они в основном занимались тем, что делали друг другу взаимные пакости, но уже к пятому классу были друзья не разлей вода. – Ромыч, а прикинь, мы тут встретим эту... Бабу-ящерицу из сказок! – пьяно хихикнул Данил. Давно позади были и школа, и даже институтские годы, а между тем парни продолжали дружить. Ромыч стал серьёзным и ответственным мужчиной, обзавёлся подержанным автомобилем, ипотечной квартирой и женой – миловидной толстушкой Мариной. Данил жил чуть попроще: квартиру снимал, ездил на общественном транспорте, а с подругой расстался буквально несколько месяцев назад. Расставался тяжело и болезненно, неделю беспробудно пьянствовал, пока не попал в больницу с обострившейся язвой желудка. Зато получив реальную возможность отправиться к праотцам, резко пересмотрел свои взгляды на жизнь в целом и отношения в частности. – К-какую бабу? – приятель честно попытался сообразить о чём его друг сейчас говорит, но пары алкоголя окончательно затуманили разум. Данил сел на траву и отложил в сторону бутылку с остатками виски. – Как там её? Хозяйка малахитовой шкатулки? Ну в общем баба эта, которая в горе жила. Мы же вроде как на Урале? На Урале! Значит и она где-то здесь! Айда искать! Покрутив пальцем у виска, Ромыч поинтересовался: – А на хрена оно тебе? Что ты с ней делать собрался? – Женюсь! Вот у тебя Маринка есть, а меня Софья бросила, мне вроде как тоже надо. – Дурак ты, – констатировал пьяный Ромыч и пополз в палатку спать. Пить дальше сил не было никаких. Не найдя поддержки друга, Данил всё же встал и немного пошатываясь, пошёл куда-то в сторону, где берег реки поднимался выше и переходил в высокие холмы. Горы-то может здесь когда-то и были, но давным-давно их срыли практически под основание, оставив разве что такие вот горшки: уже не холм, но ещё и не гора. – Эй, малахитница, жениться хочу на тебе! – крикнул Данил, даже не заметив как у самых ног промелькнула крупная тёмно-зелёная ящерица.***
После вчерашней попойки Данила отчаянно мутило, желудок, до сих пор требовавший специальной диеты, от такой дозы алкоголя ошалел и норовил вывернуться наружу. – Вот же, чёрт! – прошептал парень и с трудом попытался перевернуться на бок. – Не чертыхайся, лучше иди да чая моего выпей. На семи травах заварен, а травы те сама собирала, – осадил его женский голос. Мысленно Данил трижды сам себе отвесил оплеуху, пытаясь сообразить откуда здесь взялась женщина и где он вообще находиться. Помещение было небольшим, но очень холодным, словно кто-то включил на максимум кондиционер и забыл его выключить. Сам он лежал на широкой кровати, закрытой тёмно-зелёным в разводах покрывалом. Женщина сидела за столом, стоявшим рядом, на вид ей вряд ли можно было дать больше тридцати. Мысленно парень отметил, что женщина не просто хороша, она безбожно красива: высокая, стройная, платье с открытыми плечами всё такое же тёмно-зелёное, словно в тон к покрывалу, на котором он лежал, выгодно подчёркивало её стройность. Тёмные волосы заплетены в самую обыкновенную косу и перекинуты через плечо. А глаза столь зелёные, что он на мгновение задумался, а не цветные ли это линзы. Да, женщина была красива, но почему-то выглядела печальной. – Прости... Не помню как зовут тебя... Он чувствовал себя до идиотского глупо, не помнил ни как её зовут, ни как он вообще попал сюда, ни чем они занимались ночью. Хотя, судя по тому, что он до сих пор был в собственных штанах – ничем. Женщина повернула к нему лицо, внимательно на него посмотрела и усмехнулась: – Успеется ещё познакомиться, муженёк мой. – Ч-что? – парень мысленно прикинул мог ли он быстренько так съездить в ЗАГС и вернуться окольцованный дятлом, выходило что нет. ЗАГС это не магазин, туда нельзя придти и потребовать срочно вот прям сейчас жениться. – Что? Вся жизнь, говорю, у нас впереди. Ещё успеем познакомиться. Вся твоя жизнь... Пожалуй, единственным разумным ответом было то, что вчера по пьяной лавочке они с Ромычем загрузились в его машину и поехали в ближайший городок за проститутками и иными неприличными увеселениями. Правда откуда в захудалом городишке такие красавицы Данила знать не знал, да и где тогда сам Ромыч? – А Ромка где? – спросил он, облизывая пересохшие губы и мысленно молясь, чтобы его не вырвало прямо здесь. – Приятель твой? Спит на берегу реки, в палатке. – Хм... – немного неопределённо ответил парень. Тогда как он сюда попал? Нет, права у него были, пять лет назад сам не зная зачем, он таки выучился в автошколе. Вот только в связи с отсутствием автомобиля, те самые права спокойно лежали на полочке дома. Он угнал Ромкину машину без прав? Вот же дерьмо! – Чай выпей, легче станет. В этот раз он даже спорить не стал, а вдруг и впрямь легче. Подошёл к столу и сел напротив девицы. Чай пах травами, в этой смеси ароматов было совершенно невозможно выделить что-то одно, и в целом это напоминало запах летнего луга, нагретого под жарким солнцем в полдень. Чёрт её знает что она там намешала, но ему и впрямь становилось легче. Сначала отпустила тошнота, потом пропало ощущение, что во рту каким-то образом оказалось содержимое кошачьего лотка, а спустя минут пять в голове стало проясняться. Правда память всё равно подводила. Более или менее придя в себя, Данил решил, что пора бы уже и сваливать отсюда. В конце концов где-то на берегу реки его ждёт Ромыч, оставшийся по вине пьяного приятеля без автомобиля. И это было совсем не хорошо. Во-первых, нужно было срочно возвращать машину, а во-вторых, ещё и извиниться. А ведь они даже не планировали напиваться. Ну взял с собой две бутылочки виски, ещё одна с недорогим коньяком оказалась у Ромыча. Вот на двоих всё это они и уговорили. – На хрен, завязываю пить. То в больницу улетаю, то вообще не пойми где просыпаюсь, – пробормотал парень, надеясь, что женщина его не услышит. Однако, она услышала. – Сам жениться хотел, а сейчас в кусты? Нет, мил мой суженый, так не выйдет. А за машину не беспокойся, она там же где и была. Ты сюда без машины пришёл. Сам. На своих же ногах. И тут Данила накрыло волной воспоминаний: "Эй, малахитница, жениться хочу на тебе!". Он вдруг осознал: попал так, что и не выбраться. Повернулся и ещё раз внимательно осмотрел женщину. По всему выходило, что она. – Нравлюсь? Сглотнув, парень кивнул. – Это хорошо, жить тебе тут со мной долгонько придётся. Я же вот уже полста лет во вдовах хожу. Опять... – Платье... – парень неловко попытался намекнуть на то, что не пристало малахитнице современную одежду носить. – А что с платьем? Легко думаешь в сарафане до пят ходить? Современная мода удобнее и практичнее. Ладно, муж мой любезный, отдыхай. А у меня дела есть. Женщина встала, подошла к стене и словно растворилась в ней. Данила подскочил и со всего маху ударил ладонью в стену, и тут же зашипел, треся от боли рукой. Стена была холодной и гладкой. Каменной.***
Ромыч сидел на берегу реки, терзаемый головной болью и чувством раскаяния. Он успел сгонять до ближайшего городка и вызвать полицию. Его допросили раз пять подряд, обошли весь берег и все окрестности, прочесали местность с собакой, но не нашли ровно ничего. – Сейчас МЧС приедут, у них эхолоты. Будем реку прочёсывать. Течение тут несильное, не должно было труп далеко отнести, – успокаивающе заверил его полицейский. Ромка протяжно завыл. Как же так? Данил всегда был осторожен, даже пьяный. У тому же воды он побаивался и в реку не лез. Может быть алкоголь приглушил страх? Пошёл в темноте и спьяну не увидел где обрыв? – Блиииин! Ну как так-то? – простонал Ромка. Полицейский почесал затылок: – Да как-как... Как все. Мало что-ли летом в реке тонут? Всплывёт потом ниже по течению. Так или иначе, а всё равно найдём. Это была неправда. Не нашли ни через неделю, ни через месяц. Только год спустя, когда Маринку выписали из роддома с сыном на руках, Ромчик посмотрел на сморщенное и красное личико сына и сказал: – Данькой будет. Данил Романович... Глупо конечно, но это давало ему странное ощущение, что приятель и друг детства всё ещё жив, и всё ещё где-то рядом.***
Это было странное место, пожалуй, самое странное в этом Подгорье. В огромном пустом зале с высоким сводчатым потолком, вряд стояли десять могил. Ни имён на них не было, ни дат. Только на одной лежала большая расколотая каменная чаша в виде цветка. Он был самый любимый. Он нём до сих пор сердце ныло. Женщина приходила сюда редко, а если уж и приходила, то всегда одна. Садилась на край могил, что-то шептала, словно разговаривая с теми, кто тут был погребён. Глупо конечно, они не ответят. Мёртвые вообще не способны отвечать, как не способны и помнить, и страдать. Только она обречена жить вечно и помнить каждого из них. Она склонилась над могилой, на которой лежала чаша, провела пальцами по столу, ощущая гладкость и твёрдость камня. – Эх, Данила... Не выходит каменный цветок? Ей бы скрыться, спрятаться во тьме Подгорья. Но раз за разом что-то тянет туда к людям. Может быть такое острое чувство одиночества? Может поэтому она их ищет? Вот и сейчас этот парнишка... Надо же и опять Данил... Данила... Она встала и пошла прочь из этого зала. Сюда её мужу хода нет, по крайней мере пока он жив. А потом... А что потом? Потом могил без имён и дат жизни будет одиннадцать. Люди не могут жить вечно, они приходят в её жизнь, чтобы однажды покинуть её. И ведь не она же ищет их, это они всегда ищут её. Ищут и находят.