На лайнере

Изо всей силы толкнув Тайлера кулаком в грудь, она заставила его отстраниться. — Тайлер, я же сказала, всё кончено! — она подскочила с кровати, злясь на саму себя, что снова позволила ему оказаться настолько близко. — Пожалуй, я возвращаюсь на лайнер! — Уэнс, постой… — Тайлер взволнованно на неё посмотрел и тоже поднялся с кровати. — Я не хотел… Просто мне ошибочно показалось, что ты передумала… А она ведь и вправду в тот момент думала о том, что у них с Тайлером могло бы что-то получиться, если бы не странное напряжение, возникшее между ней и Ксавье и всё ещё не дающее ей покоя. Тайлер выбрал удачное время — когда она была максимально уязвима в своей неуверенности. — Мне нужно к Ксавье, и уже давно, — решительно заявила Уэнс, складывая в рюкзак те немногие вещи, что она успела достать. — Мы так ни разу нормально и не поговорили с ним, — зачем-то она рассказывала о своих планах Тайлеру. — Уэнс, он ведь снова начнёт играть с тобой… — Галпин грустно покачал головой. — Наплетет тебе, что ты ему нравишься, воспользуется тобой. А я готов был к чистым и искренним отношениям с тобой. — Пока, Тайлер! — крикнула ему вдогонку Уэнс, не желая больше слушать его доводы, от которых ей становилось дурно, а сомнения в правильности собственных ощущений усиливались. Снова удивляясь тому, как легко Галпин путал ее мысли и вселял в неё неуверенность, она шла по мостику, соединяющему множество бунгало, куда-то к суше. Завершить все отношения с Тайлером было единственно правильным решением — с ним она не чувствовала себя спокойно. Ох, и с каких пор она стала слушать свои ощущения? Мысли метались из стороны в сторону. Она вдруг снова вспомнила списки, которые всегда использовала для принятия решений. Нет, к черту списки — сейчас нужно просто поговорить с Ксавье. Узнать, что же он чувствует к ней. Поговорить о том, о чём они не договорили. В голове крутились недавние слова Тайлера о том, что Ксавье не пропускает ни одной юбки. Это было похоже на правду — учитывая то, что она своими глазами видела, как он шёл в каюту с Бьянкой. Но лучше спросить прямо, чем строить догадки, так что пока она не передумала, она шла на выход, все быстрее и быстрее. Этот отель казался бесконечным, и она совершенно не понимала, как отсюда вообще можно попасть в порт. Множество бунгало на сваях стояли посреди океана, а такая далёкая суша казалась недосегаемой. Тем не менее она-таки дошла до берега — и поняла, что находится вовсе не на основном острове курорта, а на маленьком моту. С учётом того, каким красочным здесь был коралловый риф, об этом следовало догадаться раньше. Пытаясь понять, как попасть на основной остров, она отправилась в сторону возвышающейся над всеми остальными пейзажами горы Отеману. Где-то же должен быть причал, где местные полинезийцы возят туристов по разным частям атолла? Но тем не менее, поиски оказывались какими-то неудачными. Казалось, единственное, что было на этом острове — их с Галпином отель, а за его пределами царил хаос — и это при том, что людей там практически не было. Решив, что лучше всего будет вернуться обратно и спросить на ресепшене, Уэнсдей повернула назад. Она бесцельно бродила по острову уже около часа, так что ей следовало перейти к более решительным действиям, если она не хотела опоздать на лайнер. — Обычно мы предоставляем трансфер в Вайтапе прямо из вашего номера, — проговорила девушка за стойкой. — Подскажите, к какому времени Вам нужен трансфер, и мы заберём вас прямо из бунгало. — Нет ли возможности уехать прямо отсюда? — Уэнсдей закатила глаза, представляя, как это будет выглядеть, если ей придется возвращаться к Тайлеру. — Но здесь даже нет спуска к воде… — администратор была растерянна — должно быть, раньше никто о таком не просил. — Уэнсдей, вот ты где! — знакомый голос сзади заставил сильнее закатить глаза. — А я тебя везде ищу! Ты знаешь, что нам пора? Если, конечно, не хочешь остаться здесь… Тайлер выглядел встревоженным и уставшим. Должно быть, его самого вымотало искать её. Он снова был в рубашке и с уже собранным рюкзаком. — Пойдем скорее, трансфер нас уже ждёт, — он взял её за руку и начал бесцеремонно тянуть обратно к бунгало. — Уэнсдей, ну пожалуйста! Она сопротивлялась, хотя понимала, что со стороны это выглядит ужасно по-детски. Какое-то время они боролись, а потом Тайлер сдался и перестал что-либо предпринимать. — Знаешь, мы действительно можем остаться здесь, — он пожал плечами. — Завтра у нас остановка на крошечном острове, куда не очень удобно лететь, зато ничто не мешает прилететь на Таити послезавтра и сесть снова на лайнер. Уэнсдей выпучила глаза. Меньше всего она хотела застрять здесь с Галпином. Тяжело вздохнув, видимо, принимая неизбежное, она поспешила к их бунгало, а Тайлер поплелся за ней. Где-то через двадцать минут они уже сидели в каное, который безумно медленно плыл на главный остров. Она не понимала, почему нельзя было пригнать быстрый катер, чтобы потратить на дорогу в несколько раз меньше времени. — Через полчаса отбывает лайнер, — проговорил Тайлер то, что она и так знала. — Даже чуть меньше. Мы действительно не успеваем. Но, если не успеем, просто останемся в этом же номере, Уэнс. Не переживай. От мысли, что они действительно здесь застрянут, ее начинало мутить. Она думала о том, что планировала поговорить с Ксавье ещё сегодня утром, но потом навязчивый Галпин привёз ее сюда, из-за чего она сдвинула разговор до вечера. Она и так уже откладывала его изо дня в день, и теперь злилась на себя за то, что не пришла к нему раньше. Вскоре они прибыли к промежуточной точке и пересели на катер — зачем были подобные сложности, ей не понять. Но тем не менее, выросшая в несколько раз скорость передвижения давала надежду, что они таки успеют — и хотя до отплытия оставалось всего пять минут, но порт уже виднелся где-то вдалеке. Они выскочили из катера практически пулей, и, не оставляя положенных чаевых, прямиком побежали к лайнеру. Посадка уже заканчивалась, и он отбывал с минуты на минуту. Тайлер добежал до входа как раз в тот момент, когда женщина-контролер объявила посадку завершенной. Ещё несколько секунд, во время которых Галпин тянул время и объяснял ситуацию — и Уэнс вместе с парнем последние вбежали в корабль. — Успели, — Галпин пытался отдышаться. — Может, обедать? Мы же ели только фрукты… Уэнс отрицательно помотала головой. Говорить пока было трудно и она восстанавливала дыхание. Подумать только, из-за её беспечного поиска пути с острова она чуть не осталась там на ночь с Тайлером! — Я к Торпу в каюту, как и планировала, — уверенно заявила девушка, отдышавшись. — Ты уверена, Уэнс? — Тайлер сморщился. — Поешь хотя бы нормально… Разговор с Ксавье был ее идеей фикс, и она не хотела отрываться на приём пищи. В конце концов, в его каюту можно заказать пиццу — если конечно он не выставит ее за дверь. Так что наспех распрощавшись с Тайлером, она быстрым шагом направилась к Ксавье — хотя даже не была уверена, где он сейчас находится. Постучавшись, она не услышала ответа. Планируя ждать прямо у двери, она решила напоследок дёрнуть ручку — и дверь оказалась не заперта. Несколько секунд смятений — и она решила пройти внутрь без приглашения. Заходя в такую привычную, но уже чужую каюту, она огляделась в поисках Ксавье — но, судя по плеску воды, он принимал душ. Кровать была заправлена, стол хаотично завален какими-то предметами, на диване — его одежда. Её взгляд упал в тот конец комнаты, где обычно было пусто — и она ахнула. Там стоял огромный мольберт, на котором был закреплён холст уже законченной картины. Это был её портрет. Ксавье нарисовал её. Медленно, словно не веря тому, что она видит, Уэнс подошла к картине. Краска казалась ещё местами сырой — возможно, он только что закончил. Рядом на полу лежали кисти и полупустые тюбики краски. Уэнсдей с картины сидела на их балконе на своем привычном месте, с лёгкой улыбкой на лице и бокалом красного вина, глядя куда-то вдаль. На переднем плане на столике стояли закуски, в основном состоящие из сыров. Выражение её лица застыло в каком-то лёгком блаженстве — именно так она себя и ощущала, сидя здесь вечерами с Ксавье. О каких девушках говорил Тайлер, если он всё это время рисовал её? На эту картину ушло явно несколько дней работы… Значит, всё это время он думал о ней? Вспоминал и переносил эти эмоции на холст? Ей стало немного дурно от нахлынувших ощущений. Ей всегда было сложно чувствовать много, но сейчас, глядя на эту картину, что-то внутри неё словно разрывалось от переизбытка эмоций. Всё это время, пока она боялась сюда зайти, смутившись Бьянки, он просто рисовал её портрет. Уэнсдей даже не заметила, как автор этого творения вышел из душа и, увидев ее, подошёл поближе. Она вздрогнула от неожиданности, виновато взглянула на Ксавье, а потом снова перевела взгляд на картину, не в силах оторваться. Рисовал он действительно хорошо. Завораживающе. — После того разговора в нашей каюте я пытался о тебе забыть, но не смог, — первым нарушил он тишину. — И мне захотелось тебя нарисовать — сидящую на балконе, такую естественную и настоящую… Напряжение пробирало до костей, и от этого хотелось спрятаться. Убежать. Вот только это было бы слишком по-детски и бессмысленно — ведь она сюда шла, чтобы, наконец, поговорить. Тем не менее, портрет сбил ее с толку настолько, что она уже не знала, что сказать. Похоже, что вопросов больше не было. Похоже, что он просто парень, которому она понравилась. Без какого-либо злого умысла. Уэнсдей сделала пару шагов назад и села на кровать. Голова уже давно кружилась от эмоций, и ей не помешало бы успокоиться и прийти в себя. Ксавье, очевидно, ждал её реакции, будучи сам немного смущенным, что она обнаружила картину до того, как он того ожидал. — Ксавье, я… — её голос надламывался от волнения. — Я пришла извиниться. Я… — она прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. — Похоже, что не так всё поняла. И совершила ошибку, уйдя тогда из твоей каюты. Она понимала, как это выглядит со стороны. Она ушла якобы к Галпину, будто бы проводила с ним время все эти несколько дней. А теперь вдруг пришла сюда с извинениями. Понимала, что это слишком похоже на то, о чем говорил сам Ксавье неделю назад — будто он для неё запасной вариант. Мысленно готовясь к тому, что он её прогонит, она думала о том, как объяснить ему, почему все эти дни она сидела взаперти в своей каюте в смятении, не зная, готов ли он вообще её слушать. — Вообще, я собирался идти ужинать, — внезапно сказал Ксавье. — Но, если ты хочешь остаться здесь, можем заказать пиццу прямо в номер и поговорить. Уэнс посмотрела на него. Его ещё не до конца высохшие волосы спадали, частично закрывая щёки. На лице была какая-то безмятежная улыбка, будто бы его и вовсе мало волновали её извинения. — Да, я бы хотела остаться здесь… — тихо проговорила Уэнсдей. Она почувствовала какое-то необъяснимое спокойствие рядом с ним, словно её душа, метавшаяся из стороны в сторону последнюю неделю, наконец обрела спокойствие. Хотя скорее всего, это чувство было мнимым — ведь они еще не поговорили. И, хоть она всё ещё надеялась, что Ксавье её поймет, но рассчитывать на это не стоило. — Чем ты занималась эти несколько дней, Уэнсдей? — спросил Ксавье, заказав пиццу. — Что делал я, ты, наверное, догадалась, — он указал рукой на портрет, а потом расплылся в своей милой улыбке с ямочками на щеках. — Я пыталась работать, но как-то не шло, — она тяжело вздохнула. — Я почти сразу поняла, что ошиблась. Что Тайлер мне не интересен, а вот ты… — она запнулась и решила перевести тему. — Я в первый же день отправилась к тебе поговорить, но увидела тебя с Бьянкой и смутилась. Ксавье кивнул, как будто с чем-то соглашаясь. И что это значит? Всё-таки у них и правда что-то было? — Мы с Бьянкой тогда просто посидели здесь за просмотром фильма и бутылкой вина, — пожал плечами Торп, отвечая на незаданный вопрос. — Между нами ничего не было. — Прости… — снова сказала раздосадованная Уэнс. Сейчас уже казалось глупостью, что она в тот момент отказалась от разговора из-за такой мелочи. — Я тогда подумала, что опоздала. Не смотря на щемящую грудь тоску, общаться с ним снова было как-то легко. Так, будто вернулась домой. С ужасом она вспоминала последние дни в своей новой каюте, которые не принесли ей ни единой положительной эмоции. Даже самые первые дни на лайнере, когда она собирала компромат на Торпа для судебного разбирательства, вышли позитивнее. Они мало говорили сегодня. Торп и подавно молчал. От него чувствовалась какая-то грусть — возможно, ему всё-таки было неприятно от мысли, что Уэнс предпочла Тайлера, хоть и осознав свою ошибку. А она не считала нужным извиняться несколько раз — хоть она и чувствовала свою ответственность за происходящее, но умолять его о прощении она не хотела. — Можем посмотреть фильм, или пойдем на балкон, как обычно, — сказал Торп, доедая пиццу. — Правда, вина нет. И вообще алкоголя. Но чай с печеньем всегда хороший вариант. Она улыбнулась. Удивительно, но сегодня как-то не хотелось пить. Алкоголь настраивал на излишнюю болтливость, а в этот день они молчали. Сидя на балконе и глядя в кромешную тьму Тихого океана, воображая, что на многие тысячи километров вокруг нет никаких материков — только мелкие атоллы, они пили чай с печеньем, периодически обмениваясь какими-то репликами. Ксавье рассказал о новом проекте с тем же заказчиком, для которого он снимал Уэнс, а ей пришлось рассказать, что весь путь до Новой Зеландии она планирует работать в усиленном режиме, потому что в предыдущие дни работать никак не получалось. — Знаешь, я ведь уже написал о том, что с той же моделью не получится работать, — сказал Ксавье. — Я про тебя. Но им понравились именно твои фотографии почему-то, так что, я думаю, они будут рады, если ты решишь снова принять участие. И я тоже был бы рад с тобой работать. Она улыбнулась. Если он ей предлагал такое, значит ли это, что он ее всё же простит? Закроет глаза на то, что она нагло его покинула и ушла к Галпину. И на то, что сегодня она снова повелась на его уловки. — Тайлер сегодня меня отвез в заранее арендованное им бунгало, — сказала она, осознав, что Ксавье ещё ничего не знает об этом. — Клянусь, я не хотела, но он будто бы умеет убеждать так, что с ним соглашаешься. В какой-то момент он даже наплел что-то про тебя и девушек лайнера. Будто бы ты ни одной юбки не пропускаешь. Не знаю, как он это делает и почему я ему каждый раз верила, но теперь я понимаю, что он был неправ. Она сидела и ждала приговора. Умолчать об этом было бы неправильно по отношению к Торпу — хоть она и понимала, что велика вероятность, что он взбесится и выставит её за дверь. Ксавье действительно занервничал — было видно, как напряглась его челюсть, а скулы заострились. Глубоко вздохнув, он посмотрел на неё. — И что у тебя с ним было? В этом бунгало? — Он меня поцеловал, но я сразу же его оттолкнула и побежала искать трансфер в порт, — сказала взволнованная Уэнс, решив, что правда сейчас лучше любых недомолвок. Она видела, что Торп напрягается — очевидно, его задевает эта история. В глазах блестел какой-то дьявольский огонек, дыхание было тяжелее обычного — и тем не менее, он был относительно спокоен. — Я не хочу тебе ничего запрещать, Уэнс, — сказал наконец Ксавье. — Но меня напрягает Тайлер, в особенности его влияние на тебя. Если ты действительно хотела бы со мной общаться, то я бы тебя попросил избегать его, хотя бы первое время. Хотя бы наедине. Значило ли это, что он её понял и простил? Сердце будто сделало кувырок в груди, и ей хотелось подскочить и расцеловать его. Но она лишь улыбнулась ему какой-то уставшей улыбкой. — Спасибо, Ксавье. Они не планировали сидеть так долго, как обычно, но все равно общались до полуночи — обо всём и ни о чем, иногда просто молчали, а иногда углублялись в чью-нибудь захватывающую историю из жизни. — Оставайся у меня, — предложил Ксавье. — Как обычно. Запасная щётка у меня есть, футболку тоже дам. И действительно, пора было уже спать. Предыдущую ночь она плохо спала и за день безумно устала, а завтра планировалась вылазка на очередной остров. Поэтому быстренько сходив в душ, она в огромной футболке Торпа легла в кровать, ощущая, как, наконец, её мышцы расслабляются. — Спокойной ночи, — улыбнулся Ксавье, слегка приобняв её одной рукой. У него в каюте все ещё было два одеяла ещё с тех самых времён, когда она тут жила. — И тебе спокойной… — она чувствовала, как её веки уже слипаются после безумно сложной недели, и вместе с ними она сама проваливалась куда-то в бездну.