Мать Тэхёна, глубоко беспокоясь о его эмоциональном благополучии, предложила ему пойти к психотерапевту.
Она знала, что Ким пережил очень тяжелое детство и сталкивается с мучительными воспоминаниями. Мама Тэхёна, Ким Юна, любила своего сына и хотела увидеть его счастливым и здоровым.
Вечером она пригласила Тэ на разговор в гостиную. Ласково взяв его руку в свои, она мягко сказала:
— Тэ, меня беспокоит то, что ты всё ещё страдаешь от воспоминаний о прошлом. Я знаю, что это очень тяжело для тебя, и я тебя люблю. Я предлагаю тебе пойти к психотерапевту, чтобы помочь тебе справиться с этими мучительными эмоциями. Ты заслуживаешь быть счастливым и освободиться от этого бремени.
— Мам, мы ведь посещали с тобой психологов, — смущенный и с тревогой в глазах, парень присел рядом со своей мамой и проглотил комок в горле. — А ещё, я боюсь, — прошептал он. — Боюсь, что я не смогу отпустить всё, что было. Но я понимаю, что ты любишь меня и хочешь мне помочь. Я готов попробовать снова.
Рука матери сжалась в ответ, и она улыбнулась с нежностью:
— Я буду рядом с тобой на этом пути. Вместе мы сможем преодолеть все трудности, — проговорила женщина.
Вместе Юна и Тэхён сделали шаг в направлении исцеления. Они выбрали психотерапевта, который согласился взяться за это дело.
_________________
Солнце проникает сквозь высокие небоскрёбы и озаряет улицы города, создавая яркую и динамичную атмосферу.
Утром люди начинают свой день активно: бегут по паркам и занимаются физическими упражнениями, чтобы зарядиться энергией и успокоить ум. Сеульцы с утра стараются использовать каждую минуту своего дня, чтобы достичь своих целей и быть продуктивными.
На следующий день после разговора, Тэхён и его мать решили отправиться к психотерапевту, которого в интернете нашла женщина.
Вместе они сели в автомобиль и выехали из дома. В это время сотни людей спешили в разные стороны, ощущение суеты и движения было настолько привычным, что не воспринималось как что-то необычное или сверхъестественное.
Кабинет их психотерапевта находился в центре города, поблизости от множества офисов и магазинов.
Приехав в клинику, они были встречены дружелюбным персоналом, который проводил их в комфортабельный кабинет, на дверях которого висела табличка «Психотерапевт Чон Чонгук».
В кабинете была приятная атмосфера. Большие окна пропускали мягкий свет, создавая уютное освещение. На стенах висели стройные полки с книгами, а рядом с креслом для Тэхёна стоял небольшой столик с чашкой чая.
Кабинет психотерапевта имел современный дизайн, сочетающий в себе функциональность и уют. Большие окна, заполненные светом, раскрывали красоту окружающего здание парка, создавая спокойную атмосферу.
На стенах висели абстрактные картины, добавляющие нотку художественности в комнату. В центре кабинета находилось удобное кожаное кресло для клиента, окруженное нежными подушками.
Психотерапевт представлял из себя мужчину с серьёзным и спокойным лицом, возрастом не больше двадцати пяти лет; у него были тёмные, как непроглядная ночь, глаза и угольного цвета волосы. С виду он казался энергичным мужчиной, и выглядел на свои двадцать пять лет очень уверенно. Он был среднего роста с пропорциональной фигурой. Имел привлекательное лицо с тонкими губами.
Тёмные волосы аккуратно причесаны, а ухо украшала небольшая серьга. Своим внешним видом психотерапевт выражал доверие и профессионализм.
— Здравствуйте! Меня зовут Чон Чонгук, — тепло представился доктор, поднимаясь со своего места, где он до этого сидел. — Можете присесть на то кресло, чтобы вам было комфортнее. У меня есть пара книг на столе, может, вы захотите почитать… Простите, что оставляю вас скучать, но это важный разговор. Госпожа Ким, давайте отойдем, я хочу с вами поговорить.
— Здравствуйте, да, конечно, — ответила женщина и ушла вслед за доктором.
Тэхён в это время, как и было сказано, пошёл и сел на кресло — ждать возвращения матери и терапевта. Главное — не бояться и быть предельно честным, но всё равно почему-то не хочется, чтобы мама всё знала в деталях… Через пару минут психолог вернулся один, а Ким Юна вышла из кабинета.
— Итак, меня зовут Чон Чонгук, очень приятно встретиться с тобой — ничего, что на «ты»? Даже в таких обстоятельствах. Теперь мы с тобой работаем в команде. Ким Тэхён, как я могу к тебе обращаться? — взяв блокнот с ручкой, мужчина сел в кресло напротив парня.
— Тэхён. Вы ведь старше меня, так что я не буду против, чтобы ко мне обращались на «ты», — смотря на картины, ответил парень.
— Хорошо. Мне сказала твоя мама, что ты переживаешь очень тяжелые воспоминания. Я готов помочь тебе разобраться с этими эмоциями и найти способы лечения. Как ты успел заметить, твоя мама не будет присутствовать на наших сеансах. Она дала на это разрешение, поскольку понимает, что нам нужно общаться предельно честно, — делает пометки Чонгук, смотря на парня.
Тэхён с понимающим выражением лица кивнул в ответ. Он снова ощутил комок в горле, но его решимость не убавилась.
— Я знаю, что это может быть сложно, но я хочу избавиться от этого. Я не знаю как объяснить, но это очень сложно, — смотря в глаза терапевту всё же сказал Тэхён.
— Мы всё сделаем постепенно, без спешки. Помни, что здесь ты в безопасном месте и можешь рассказать о своих эмоциях и воспоминаниях, доверяясь их резону и помощи. Я готов слушать.
— С какого возраста мне начать рассказывать? — неуверенно спросил Тэхён.
— А с какого ты помнишь? — делая очередные пометки, мягко задал вопрос Чонгук.
— С пяти лет, — ответ звучал коротко, но предельно ясно для Чонгука. Насколько сильными на эмоции должны быть те воспоминания, что они отпечатались в памяти с такого раннего возраста.
— Тогда начни с этого. Если ты, конечно, готов. Но знай, мама тебя поддерживает, а я внимательно слушаю, — подвинул ближе к парнише чашку с чаем брюнет.
— Конечно. Помню, что тогда было холодно… — начал рассказывать Тэ, а тело покрыл холодный пот.
*FLASHBACK*
На улице царил мрак ночи, и только разрозненные фонари уличного освещения пытались проникнуть сквозь пелену темноты. На короткий миг часы на стене медленно перескочили на полночь, осыпая комнату тихим, но зловещим звуком.
В этом нарушении времени, пропитанном беспокойством, слышался едва различимый шепот работающего телевизора.
Однако, скрытая за дверью, квартира представляла собой совсем иную картину. Приоткрывая страшную завесу семейного ада, запах алкоголя, перегара и сигарет проникал сквозь щели и наполнял воздух гнетущей тяжестью. Комната казалась источником непрерывной скорби и страдания, где сожительство превратилось в плен для тех, кто рисковал остаться здесь навечно.
Тусклый свет от оседающего пепла искажал перекошенные гримасы, нарисованные на лицах списка. От натянутых нервов расплывшиеся черты лишь подчеркивали облегчение, которое находили сбежавшие от безумной реальности в разные миры телевизионных шоу.
Эта горькая повседневность олицетворяла ад, из которого было невозможно выбраться. В круговерти агрессии и силового доминирования, люди становились жертвами системы, которая ломала их непоправимо. Здесь, в сердце становящегося кошмара, царила иллюзия неприкосновенности, где насилие внутри стен дома запечатлевалось как невидимые шрамы на душе. Однако, пока время тянуло свои петли, надежда не сдавалась.
» — Мне было пять, а моему младшему брату было три года».
Мальчик пяти лет лежит, смотрит какой-то непонятный для него сериал, в детской спит второй мальчик трёх лет. В этот момент в комнату заходит мужчина. От него несёт алкоголем и запахом табака.
« — Мы тогда ещё жили в Пусане, а не в Сеуле».
Мужчина подходит к мальчику и опирается руками об кровать, всматриваясь в лицо ребёнка.
— Ну что, где ваша мать, шалава ебаная, таскается? — обдаёт смрадным дыханием. — Где-то со своими ёбырями. Вы тоже, отпрыски нагулянные, от какого-то из её ебырей, — выплёвывает каждое предложение Ким Су Хён.
Тэхён смотрит на отца и вообще не может ничего понять. Спать тоже хочется, но он не может. За стеной маленький брат, вдруг пить захочет или проснётся.
— Давай, пидор малолетний, собирай второго и поедете к своей матери пидораске-шалаве, — оттолкнулся от кровати и стал плюс-минус ровно мужчина.
У мальчика наворачиваются на глаза слёзы. Мама ведь работает. Она обещала принести вкусненького, если они с Джином будут хорошо себя вести и крепко спать.
— Папа… — всхлипнул Тэхён.
— Закрой хлебальник, отродье, я сказал — собирайте манатки! В моём доме не хочу видеть результат потрахушек вашей шлюхи-матери! Я вас выведу и поедете на такси! Видишь, не такой уж я и жестокий, — успокаивается мужчина. — Просто я — за справедливость.
Какой же была
его справедливость? Выпроводить двух детей из дому посреди ночи?
« — Я начал собирать Сокджина… — Тэхён сделал паузу, чтобы пригубить чай. Эти воспоминания сейчас яркими картинками мелькают в глазах».
Тэхён одел брата в теплый комбинезончик коричневого цвета и одел ему шапочку, и сам как-то оделся. После выхода на улицу мальчика начало сильно трясти, но он старался беречь спокойствие именно младшего. Ему не нужно плакать.
Мужчина вел их через квартал и привел на остановку.
— Папочка, может, не надо… — шепотом и дрожащим голосом сказал Тэхён, держа Сокджина за ручку — тот, хоть и ходил, но спотыкался, а тут ещё и тёмная без фонарей улица.
— Что ты там пиздишь! Я сказал, что вы поедете к шлюхе своей, и пусть что хочет с вами делает! — начал орать мужчина, людей на улице вообще не было.
Из-за резкого повышения голоса Сокджин начал плакать. У младшего началась истерика и Тэхён старался его успокоить ласковыми словами, что всё будет хорошо, скоро они придут домой и он ляжет спатки.
« — Мама тогда работала в круглосуточном супермаркете. А он твердил, что она таскается с мужиками, в то время, когда он бухал и все деньги спускал на алкоголь».
Ким Су Хён, не выдержав истерики младшего, шарпанул маленького и испуганного мальчика за руку и с криком повёл обратно.
— Заткни ебальник, а то я зарубаю вас обоих на хуй! — крики не прекращались, но руку Тэхёна он отпустил с очередным криком. — Успокой его, или он больше никогда не встанет!
— Тихонечко, Джини, успокойся, всё будет хорошо, вот мы идём домой, — гладит по маленьким ручкам и голове в мягонькой шапочке, чем-то похожую на ушанку, старший брат.
*END OF FLASHBACK*
— Так, Тэхён, спокойно, выпей чай, лучше нам с тобой сделать перерыв и немного отпустить накопленные эмоции. Я тут, с тобой, то было в прошлом, — встал с кресла доктор Чон, когда увидел подступающую истерику Тэхёна. — Давай ты подышишь вместе со мной? Вдох-выдох. Спокойно. Давай ещё раз. Вдох-выдох.
Ким начал дышать и повторять действия доктора, и паника начала отступать. Он разом допил то, что осталось в чашке и перевел взгляд на Чонгука.
— Доктор Чон, мы на сегодня закончили? Я не смогу сегодня ещё что-то сказать, — Ким натянул рукава толстовки как можно ниже.
— Да, конечно, Тэхён. Я свяжусь с твоей мамой и назначу следующий сеанс.
— Спасибо, до свидания, — поклонился и вышел из кабинета психотерапевта Тэхён.
