Рождение Жое

С момента победы над Безликим Баем прошёл год. За это время все успели привыкнуть к той ужасающей правде, которая открылась столь неожиданно. Да и Хуа Чен, которого так ждал Се Лянь, вернулся. Они успели обсудить многое, и Се Лянь вроде как даже смог убедить демона в том, что тот не виноват во всех бедах, что случились с принцем за восемьсот с лишним лет. *** Небесная столица была отстроена, и всё вернулось на круги своя. Только у богов появились большие и малые собрания, на которых они решали те или иные проблемы, которые после победы ещё возникали. — Ваше Высочество, я уже очень долго наблюдаю за вашей лентой. Это поистине удивительные артефакт. Где вы её нашли? Может я бы тоже хотел такой, — заинтересованно спросил Пей Мин, наблюдая за работой ленты, перетаскивающей какие-то документы. — Что вы, эта история скучная и не стоит внимания. Да и у меня есть срочные дела, так что пока, — поспешно сказал Се Лянь и убежал, не желая вспоминать весь тот ужас, что он пережил в день, когда эта лента обрела свою душу. Такое поведение вызвало недоумение в голове Пей Мина, но он мысленно пообещал, что добьётся правды от принца. Так и началось преследование Пей Мином Се Ляня. Принцу всё удавалось скрыться, благо Хуа Чен подарил похожие на его кости, так что это не было проблемой. Но приближалось большое собрание богов войны, на которое Се Лянь обязан явиться. «Там ему точно не отвертеться», — ухмыльнулся Пей Мин, собираясь узнать всю правду именно там. Се Лянь тем временем сидел в доме Блаженства, боясь даже выйти оттуда. — Гэгэ, ты уже несколько дней не выходишь из дома. Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Хуа Чен, заметив, что его муж не выходит из дома. — Всё хорошо Сань Лан, — соврал принц, мягко улыбнувшись. — Гэгэ, когда я зашёл, на тебе лица не было, — настаивал Хуа Чен. — Так, небольшие проблемы, ничего серьезного, — отмахнулся принц. — Точно? — заботливо спросил демон. — Да, тем более я их уже решил, — улыбнулся Се Лянь, обняв мужа. Так как был уже вечер, супруги решили лечь спать. Се Лянь прижался к Хуа Чену и закрыл глаза. — Сладких снов Гэгэ, — мягко сказал Хуа Чен и тоже прикрыл глаза. Так прошло несколько дней, только Се Лянь на этот раз честно следил, чтобы никто, даже его муж не заметили беспокойства на его лице. И вот, пришло время отправляться на собрание, которого Се Лянь так боялся. *** Все боги войны были на этом собрании, так как с предыдущего прошло уже полгода. — Итак, какие проблемы возникли за это время и не были решены? — спросил Се Лянь, который занимал место Верховного Бога. — Поговаривают, что объявился демон, чем-то схожий с божком пустословом. Только этот демон не говорит о несчастьях, он рассказывает главные страхи из прошлого своей жертвы, — ответил Фэн Синь. На этом рассказе Се Лянь надеялся, что он не изменился в лице, но судя по стоящему рядом мужу это вовсе не так. «Гэгэ, тебе что-то известно? Это была та проблема, о которой ты говорил несколько дней назад?» — спросил Хуа Чен в сети духовного общения. «А? Вовсе нет, просто представил, что было бы, если я его встречу», — ответил принц. — Ещё поговаривают, что эти эпизоды происходят с помощью иллюзий, погружая в них всех, кто в тот момент находится рядом с жертвой, — сказал Му Цин. Этого Се Лянь боялся больше всего и надеялся, что сегодня этот демон не тронет его. Но его надежды не оправдались, как только местность вокруг них сменилась. — Что происходит? — воскликнул Му Цин, но тут он заметил рядом молодого Се Ляня, который явно их всех не видел. Это вогнало бога войны в ступор. — Что же, раз уж вы узнали, скажу ещё кое-что. Пока видение не закончится, из него не выбраться. Я пытался, — горько усмехнулся Се Лянь, для которого это был уже не первый раз. — Гэгэ, почему ты не сказал мне? — спросил Хуа Чен, боясь предположить, сколько его муж уже терпит подобное, тем более зная его прошлое. — Не хотел беспокоить тебя лишний раз. Да и судя по тому, что я уже видел, осталось не так много, — ответил Се Лянь, виновато опустив голову. — Гэгэ, я не в коем случае не виню тебя. Но пожалуйста, не скрывай от меня ничего, — сказал Хуа Чен, обняв мужа. Почему они так на него смотрят? Се Лянь не мог понять этого, пока не услышал из толпы шёпот: — Как похож… — Не просто похож, одно лицо! — Это правда он? Тогда кто-то спросил напрямик: — Ты… тот самый, наследный принц? У Се Ляня непроизвольно вырвалось: — Нет… Однако в следующий миг принц понял, что лента, которой он скрыл своё лицо, теперь снята. И связан он по рукам и ногам именно ей, этой лентой. А его облик теперь открыт на всеобщее обозрение. Сердце Се Ляня подскочило до самого горла. Однако он всё же нашёл в себе силы встретиться со взглядами, направленными на него. Зрачок в единственном глазу Хуа Чена сузился до минимальных размеров, что его почти не было видно. — Сань Лан, мы уже обсуждали это! Ты не виноват в том, что сейчас все увидят! — настойчиво сказал Се Лянь. — Гэгэ, я ничтожен, я не защитил тебя от всего этого! — сказал Хуа Чен, в глазу которого уже скопились слёзы. — Они ведь ничего не сделают с ним? Правда? — спросил Циин с надеждой. — Конечно! Как народ, который Его Высочество спас, может что-то сделать с ним! — горячо сказал Пей Мин. — Безликий Бай! Никто не ответил, но по макушке принца похлопала ледяная ладонь. Се Лянь застыл, покрывшись холодными мурашками, обернулся и тут же ощутил, как кровь застыла в жилах. Не удивительно, что люди под постаментом так смотрели на него. Ведь не только личность самого принца раскрылась. Кроме этого, позади него в темноте сидел Безликий Бай! Перед странной тварью в белом одеянии люди не смели даже слишком громко дышать, не то что предпринимать какие-либо необдуманные действия. В итоге Безликий Бай, не обращая на толпу никакого внимания, на глазах изумлённых людей поднял Се Ляня. С появлением на сцене этого монстра, многих присутствующих стало одолевать сомнение о том, что принц будет в порядке. Тут все услышали всхлип Собирателя Цветов под Кровавым Дождём и нежный шёпот принца, который его успокаивал. — Сань Лан, всё хорошо, всё уже закончилось! Это лишь воспоминания. Я рядом, дышу, улыбаюсь, обнимаю тебя, — вроде бы эти слова подействовали на демона и тот затих в руках принца, но с земли так и не поднялся. — Что это за действие? — демон понизил голос: — Они убивали. Всё кончено!!! Он в самом деле им рассказал. Се Лянь безвольно осел на постаменте, его сердце словно окунули в ледяную воду. Спустя какое-то время люди наконец потрясённо заговорили: — Убивали? Выходит, чтобы не заразиться, нужно убить человека? Убийством можно вылечить недуг? Как бы не хотелось, чтобы все присутствующие это видели, Се Лянь понимал, что от этого не избавиться, скорее всего до момента рождения Жое. — Они ведь, не станут убивать друг друга? — с надеждой спросил Циин. Услышав его слабую надежду, Се Лянь горько усмехнулся, впрочем не выпуская голову своего мужа из объятий, закрыв ему таким образом глаза и уши. — Я не хочу, чтобы вы это слышали и видели, но моё желание ведь не играет роли? Но обсуждать мы это не будем! — строго сказал принц, понимая, что остальные боги просто не смогут закрыть глаза и уши из-за оцепенения, да и полностью слух это не ограничит. — Да ты, никак, обманываешь нас! Нет. Демон не лгал. Это была повергающая в отчаяние правда! Никаких сомнений не оставалось. Се Лянь лично проверял — люди, запятнавшие руки кровью, отняв жизнь другого человека, не заражались поветрием ликов! — Ваше Высочество, так вы поэтому вызывали каждого воина по отдельности, ровно как и заражённых? — поражено спросил Фэн Синь. — Именно, — коротко ответил Се Лянь, продолжая наблюдать за разворачивающимися событиями. И Се Лянь более всего не желал увидеть именно такой картины. Едва способ избавления от поветрия ликов станет известен, наверняка случится нечто неизбежное. Люди начнут убивать друг друга! Это и была причина, по которой принц, обнаружив способ исцеления, так и не решился никому о нём рассказать. Пусть большинство смогли бы удержать себя в руках, узнав правду, но наверняка появились бы злодеи, готовые совершить преступление, чтобы излечиться. Ну а если кто-нибудь пошёл бы на это в первый раз, очень скоро случился бы и второй, и третий… — Кого убить? Глядя на это личико, вы ещё раздумываете, кого можно убить? — … В тот же миг не только люди в храме, но даже висящий в воздухе призрачный огонёк застыл неподвижно. Безликий Бай мягко произнёс: — Вы забыли? Он ведь божество! А это значит… На этом моменте Циин подскачил на ноги, начиная нервно расхаживать. — Да как это существо имеет право говорить подобное?! — возмутился парень. — Циин, твоими возмущениями тут не помочь. Это уже случилось, так что предлагаю просто смотреть дальше, — сказал Се Лянь. — Но советник! Он ведь прав, никто не смеет так обращаться с вами! — согласился с Циином Тайхуа. Се Лянь, пока не началось остальное действие и его муж не ударился в истерику, решил осмотреться, и увидел, что все сидят в шоке от того, что видят. — Когда это закончится прошу вас забыть эту мелочь как любое другое недоразумение! — Се Лянь не предавал этому событию никакого значения. Но именно это и ужаснуло остальных! Им предлагали забыть подобное, как что-то незначительное! — Гэгэ, почему же я тогда не помог тебе? — хрипло от подступающих слёз спросил Собиратель Цветов под Кровавым Дождём. — Сань Лан, ты не виноват в том, что сейчас все видят. Я не в чём тебя не виню. Ты ничего не мог сделать, поэтому не надо винить себя, — ласково нашёптывал принц, пытаясь морально подготовиться к дальнейшим событиям. — Почему Собиратель Цветов винит себя в происходящем? — Он как-то причастен к происходящему? — подобные восклицания слышались со всех сторон, сильно нервируя Се Ляня. — Сань Лан не причастен к этому! Позже вы и сами это увидите! — не выдержал принц, прикрикнув на всех, кто находился вокруг него и супруга, у которого уже бежали тихие слёзы. — Шшш, мой хороший, я рядом, это всё позади, — успокаивал мужа принц. Безликий Бай мягко произнёс: — Вы забыли? Он ведь божество! А это значит… Не успел демон закончить фразу, как грудь Се Ляня обдало холодом. Замерши на мгновение, принц опустил голову и увидел, как из его живота высунулся клинок меча, глубокого тёмного цвета чёрного нефрита, с серебряной полосой по центру. Длинный и тонкий, он сверкал подобно холодной ночи и наверняка представлял собой редчайшее сокровище. В прошлом Се Лянь непременно пожелал бы любым способом заполучить такой меч в свою коллекцию и не выпускал бы из рук. Принц долго смотрел на клинок, торчащий из собственного живота, прежде чем тот не исчез в нём снова. Безликий Бай, извлекши меч, закончил: — Что он бессмертен. Никто ещё не успел ничего понять, когда демон взмахом руки бросил меч с постамента. С громким звоном клинок косо вошёл в пол, испуская почти осязаемый холод, покуда на него уставилось множество глаз. — Нет! Нет! Он блядь не посмеет заставить их! — закричал Му Цин. Се Лянь на это восклицание лишь горько усмехнулся. — Единственный способ спасти всех разом — это уничтожить тебя, гнусный монстр! Безликий Бай язвительно усмехнулся. — В чём дело? Наследный принц, ты ведь некогда весьма самоуверенно утверждал, что не умрёшь. Почему же теперь испугался? Всё равно смерть тебе не страшна, принеси же себя в жертву, избавь их от беды, почему бы нет? — Я не понимаю! Когда это случилось с тобой? — с недоумением спросил Фэн Синь. — Твои предложения? — принц предлагал угадать период, когда произошел данный отрывок прошлого. — После моего ухода? — с неверием спросил Фэн Синь. — Ещё варианты? — спросил принц, как бы давая понять, что этот ответ не является верным. — Неужели, когда тебя долгое время не было? — ужаснулся Фэн Синь. Они ведь вскоре поссорились и он ушёл! — Фэн Синь, я давно не держу на тебя и Му Цина зла, так что не стоит винить себя в том, что вы видите. Я давно пережил это, что и вам советую, — сказал принц, обращаясь к своим друзьям. Но Фэн Синь и Му Цин поникли, думая, что принц даёт понять им, что приносить извинения уже поздно и их никогда не простят. — Чего поникли? Я же сказал, что уже давно простил вас! Сейчас то мы друзья, — вымучено улыбнулся Се Лянь. Лезвие чёрного меча отличалось несравнимой остротой, и живот Се Ляня вновь охватила невыносимая боль. Муж и жена уже вытащили меч снова и бросили на пол, причитая: — Простите… Наш сын ещё мал, мы не могли… ничего поделать. Простите, простите нас… Не прекращая просить прощения, они с бледными лицами принялись бить Се Ляню земные поклоны, а потом схватили ребёнка и скрылись в толпе. Се Лянь почувствовал в горле новый, ещё более сильный прилив крови, и хотел было откашляться, но тут вдруг услышал, как Безликий Бай противно засмеялся. — Нет! Нет! — в отчаянии закричал Хуа Чен. — Сань Лан, мы уже обсуждали это. Я никогда не винил тебя в этом! Тебе стоит отпустить свою вину! — сказал Се Лянь, обнимая мужа, всем сердцем желая защитить от того, что сейчас происходит вокруг, чтобы тот не испытывал чувство вины, о котором они уже говорили. — Простите, я не хотел, правда не хотел, но у меня просто нет иного выхода. Я только недавно женился, жена и мать ждут меня дома… Он непрестанно оправдывался, но потом слова застряли у него в горле. Закрыв глаза, он схватил чёрный меч и резко вонзил в Се Ляня. Но именно потому, что он не видел, куда бьёт, парень промахнулся, попав в бок принцу. Открыв глаза и обнаружив, что рана не смертельная, он в панике вынул меч и дрожащей рукой вонзил снова! — Да как они могут просит прощения и говорить, что у них не было выбора! Выбор есть всегда! — возмутился Тайхуа на извинения этих людей. — С этим ничего не поделать. Люди были в отчаянии, они видели в этом своё спасение. И я не виню их, — вздохнул принц, понимая, что его слова, скорее всего, не дойдут до тех, кто его в данный момент окружает. Боги войны в очередной раз ужаснулись. Принц не придавал значения и не винил тех людей, которые сделали с ним подобное! — Вам действительно не стоит переживать. Я ведь сижу рядом с вами, а значит смог выжить. Тем более вы и сами знаете, что Безликий Бай был повержен навсегда и больше не потревожит нас, — тихо сказал Се Лянь, пытаясь всех успокоить. — Спа… Однако он так и не успел выкрикнуть «спасите». Ледяной клинок снова вошёл в его плоть. Глаза принца широко распахнулись. Несравнимо острый меч снова вынули, а потом вонзили ещё раз, следующий желающий спастись не дал принцу даже сделать вдох. Звук, который Се Лянь запер у себя в горле, наконец вырвался наружу, огласив храм душераздирающим криком. Именно на этом моменте Хуа Чен окончательно ударился в истерику. И многие понимали его. Собиратель Цветов под Кровавым Дождём сейчас наблюдал за болью своего мужа и никак не мог помочь ему. Да и сами боги были на грани, чтобы не пустить слёзы. Почему я не умираю?! Почему я не могу умереть?! Такая короткая мысль ужаснула всех, кто слышал её. Се Лянь, победивший в настоящем Безликого Бая, когда-то хотел умереть! Бесчисленные голоса пронзительными криками заполнили храм. Огонь, подобно карме, несущей воздаяние за грехи, бушующим вихрем пролетел по главному залу. Никому не удалось от него спастись — призрачное пламя жаркой волной в одно мгновение превратило сотню человек на постаменте и под ним в сотню обожжённых дочерна трупов! Когда же огонь постепенно угас и отступил, призрачный огонёк исчез, а на его месте сформировалась фигура молодого парня. Он упал на колени перед выжженным божественным постаментом, сгорбился до земли, обхватил голову руками и издал долгий, протяжный крик неописуемого страдания. — Так.. так Собиратель Цветов и пр.. правда всегда был рядом с вами? — бедный Циин, совсем ещё ребёнок, стоял вместе с остальными и не скрывая слёз плакал. — Гэгэ, за что они с тобой так?! Сколько тебе ещё страдать? — Хуа Чен бился в истерике в объятиях любимого. — Шшш, мой хороший, немного. Скоро всё закончится, — успокаивающе сказал Се Лянь, погладив мужа по спине. Когда сознание принца наконец прояснилось, Безликий Бай уже повесил чёрный меч ему на пояс и поощрительным тоном, словно взрослый — ребёнку, сказал: — Это мой тебе подарок, — он похлопал меч по рукояти и многозначительно, но мягко произнёс: — Его клинок наверняка острее, чем все мечи, которые ты когда-то собирал и которые тебе дарил Цзюнь У. Все окончательно потеряли самообладание, когда увидели эту сцену. — Да как он смел водить вас за нос! — возмутился Тайхуа. Проспав до утра, он подумал, ещё сонный: «Почему Фэн Синь не разбудил меня?» Только спустя какое-то время он вспомнил, что Фэн Синь ушёл. Се Лянь перевернулся и сел, посидел немного, глядя в никуда, и припомнил ещё кое-что. Пускай Фэн Синь ушёл, но где же его родители? Почему они не вошли в комнату, чтобы разбудить его? На этом момент уже Се Лянь начал придаваться панике до состояния, что он не мог вдохнуть. — Гэгэ, дыши! Всё хорошо, это всего лишь прошлое! — слова, сказанные принцем, сейчас возвращались от его мужа, который начал не на шутку переживать за Се Ляня, который не дышал. Но у принца не получалось сделать и вдоха. — Гэгэ, вспомни как я тебя учил после кошмаров. Дыши со мной. Давай. Вдох, — Хуа Чен вдохнул показательно громко, не обращая внимания на окружение, что сейчас с ужасом смотрели на задыхающегося принца. И тут Се Лянь сделал вдох, после чего закашлял. — Гэгэ, не пугай меня так! — обеспокоенно сказал Хуа Чен, прижав мужа к себе. — Зато ты отошёл от истерики, — хрипло после панической атаки сказал принц. — Не важно! Ты чуть не задохнулся! — тихо возмутился Хуа Чен, обнимая мужа. Обычно в это время уже слышался кашель отца, который не стихал до вечера. Но сегодня было непривычно тихо. Почему-то Се Ляню стало неспокойно на душе. Он оделся, поднялся с кровати, пошарил рукой, но не нашёл своей ленты, которой скрывал лицо, поэтому толкнул дверь соседней комнаты со словами: — Матушка, вы не видели мою… Но стоило двери открыться, и его зрачки сузились до маленьких точек. Он нашёл свою ленту. Лента была перекинута через потолочную балку, а на ней висели два неподвижных тела. Уже холодные. Его отец и мать. Се Лянь решил, что всё ещё спит. Покачиваясь, он с трудом ухватился за стену, но не устоял — съехал по ней на пол. Сидя на полу, он закрыл лицо руками. Ему вдруг стало трудно дышать, он заплакал сквозь смех, засмеялся сквозь слёзы. — Я, я, я, я… — Повторив много раз «я», говоря неизвестно с кем, он продолжал: — Нет, это не правда. Я, стойте, я же, нет, я… В конце концов он не смог выдавить из себя больше ни слова, развернулся к стене, громко вскрикнул и с силой ударился головой пару десятков раз. Он должен был догадаться. Его отец — такой упрямый и закостенелый, консервативный правитель, а мать — женщина, которая не может выносить, как страдают родные, при этом страдающая ради них… Оба — представители знати, с детства утопавшие в роскоши. Невероятное чудо, что они вообще смогли продержаться до сего дня. Се Лянь ударился о стену головой уже несколько сотен раз и пробормотал: — Фэн Синь, моих родителей больше нет. Никто не слышал его. Тут он вспомнил наконец, что нужно снять тела родителей с ленты. Закончив с этим, Се Лянь обнаружил, что ему, кажется, больше нечем заняться, — он прошёлся по комнате и увидел несколько тарелок холодных и ужасно некрасивых блюд, которые он вчера не стал есть и велел матери унести. Теперь принц невольно потянулся к еде и съел всё без остатка, боясь оставить хоть рисинку. Потом его снова затошнило. И вдруг он вскочил, снова перекинул белую ленту через балку и просунул в получившуюся петлю голову. Удушье накатывало волна за волной, однако принц всё время оставался в сознании. Глаза налились кровью, шейные позвонки громко хрустнули, но он всё ещё оставался в сознании! Он так и висел под потолком, а потом по неизвестной причине белая лента вдруг ослабла сама по себе, и Се Лянь тяжело грохнулся на пол. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло, но принц всё же увидел, что лента шевелится без ветра, словно ядовитая змея, медленно скручиваясь кольцами. Она обзавелась собственной душой! Затронутая магической силой, окроплённая кровью принца, задушившая двоих членов императорского рода… Если бы затея Се Ляня удалась, жертв стало бы три. Да не обернись эта лента, наполненная такой тёмной энергией и такой затаённой злобой, оборотнем — было бы поистине удивительно! Только что появившийся на свет маленький оборотень-лента, разумеется, нисколько не осознавал, в каких жутких обстоятельствах обрёл душу. Лента принялась радостно ползать вокруг человека, даровавшего ей жизнь, словно в ожидании ласки, но Се Лянь совершенно не обращал на неё внимания. Схватившись за голову, он закричал: — Кто-нибудь! Кто-нибудь, убейте меня!!! Он мечтал сейчас лишь об одном — чтобы кто-нибудь появился и отнял его жизнь, помог ему избавиться от этих бесконечных страданий и боли! В этот момент все осознали, что они уже находятся там, где и начиналось это собрание. — Гэгэ, клянусь, я найду этого ублюдка, который подсовывает тебе эти картины прошлого! — сказал Хуа Чен, подхватив на руки мужа, который очень тихо плакал и, подбросив кости, ушёл через ближайшую дверь.