<\
— Тина послушай. — Я понимаю ты счастлива, ты любимая жена, любящая мать, но я просто подумала что ты должна была знать. — Подумала, — раздражающе протянула шатенка, — В том то и дело что ты не думала, нет точнее думала, про себя! — нервный смешок сорвался с уст певицы. На щеках Тины появляются мокрые дорожки от слез. — Да, ти права, я пойду. — тихо произнесла она направляясь к двери. — Да, уходи и лучше вообще исчезни. — эти слова больно резанули не только ухо но и душу, серце Кароль.\>
Ещё один порез, длиннее предыдущего красовался на руке. Лезвие прошлось от предплечья к кисти. Поп-дива завороженно смотрела на кровь, что стекала вдоль предплечья, капли жидкости будто в замедленной съёмки разбивались о кафель светлого оттенка кофе с молоком. Каждое воспоминание приносило новый порез на теле.<\
Шатенка носом зарывается в волосы старшей вдыхая аромат зелёного чая и апельсина. Юля невесомо касается рук Кароль, проходя от плеча к кисти, спина прижимается к груди, чувствуя все тепло, мягкость и некое умиротворение, голова откидывается на плечо, светло-русые волосы рассыпаются. Санина переплетает их руки будто в дружеском жесте, но для Тины он абсолютно другой, не тот которым одаривает подруга подругу при встрече, не тот которым мама одаривает ребенка или жена мужа после долгих отношений. Этот взгляд серо-голубых глаз был с маленькой искрой веры что что-то получится, вопреки всем законам, мужу и окружающим. После фотосессии на губах Тины играла легкая улыбка, а сама она находилась в экстазе. Санина тихо заходит в гримёрку, также тихо подходит к старшей и нежно обнимает со спины. Певица вздрагивает то ли от неожиданности, то ли от слишком горячего тела. Женщина легко разворачивается в объятиях и делает взаимный жест. Юля была слабостью Кароль и эти несколько минут в таком тесном, интимном контакте заменили ей чувство одиночества. Точнее просто перекрыли его на несколько минут. Этот сладостный момент испортил раздражающий звук телефона в кармане младшей.\>
Воспоминание — порез, чем ближе было воспоминание к сердцу тем более глубокая рана красовалась то на правой, то на левой руке. Голова стает тяжелей, в глазах мутнеет, а тело начинает расслабляться. Прощальное письмо написанное Юли все также лежит на кровати. Тина так и не смогла его отправить, и уже не отправит. — Юлечка…- последнее что сорвалось с уст певицы, тихо почти не слышно, но в мертвой тишине оно отражается эхом.Душа чиста, как лист бела, где стерты жизнью буквы, Вся суть сгорела в ней до тла, остались лишь… Душа