Горячие источники

      — Просто пригласи его на свидание, — вздыхает Кей, — сколько можно уже ходить вокруг да около? Да очевидно же, что вы друг с другом флиртуете.       — Конечно, только у него семь пятниц на неделе, а я хоть в одну из этих пятниц вписываюсь? А если он так с каждым вторым?       — Тогда он ебанутый. Просто позвони ему.       — И что я скажу? — Бён от переполняющих его чувств бьёт руками по несчастным настрадавшимся уже подлокотникам игрового кресла. — Привет, Николас, у меня тут к тебе вопросик, схуяли тебе на меня похуй?       — Так и скажи. Глядишь, резко станет не похуй.       — Ага, а я перееду в чёрный список, — цокает Ыйджу, надевая наушники обратно на голову. — Давай в катку уже залетай, философ хренов.       — О нет, этот слоу-слоу соу слоубёрн продолжается. Хорошо, жду следующую главу через год. Или когда там случится ваше следующее взаимодействие.       — Да иди на хуй.       — Я туда уж точно приду раньше тебя, не завидуй, — заговорщицки подмигивает ему Кей, от чего Бён отворачивается, утыкаясь в монитор.       Да уж. Влип.       Это не был тот самый цзынь, как показывают в аниме, ноги не подкосились неожиданно, дыхание не спёрло, если честно, это был обыкновенный учебный день. Разве что солнце шпарило так, будто матушка-природа всеми силами пыталась выселить надоедливых обитателей с себя нахрен. В тот чудесный день дневная температура в Токио достигла адских тридцати восьми градусов выше нуля, и выбор был не так уж и велик: либо тушить всё нахрен, либо подкидывать дров. Бён Ыйджу честно выбирал первый вариант. Только оказалось, что выбора у него не было.       Хотелось чего угодно, кроме как тухнуть на территории университетского кампуса, но дополнительные занятия по японскому языку велели поднять жопу с кровати, сказать "пока-пока" кондиционеру в его крохотной съёмной квартирке и переться в универ.       Их знакомство случилось неожиданно. Ыйджу просто сидел на скамейке, когда Николас шёл мимо, запнулся на ровном месте и повалился на асфальт. Бён всеми силами пытался сдержаться и не заржать на всю улицу, но только подал руку, помогая парню подняться на ноги.       — Вот это ты милашка, не зря к твоим ногам упал, — говорит он на японском еле-еле, видимо, очередной студент по обмену, приехавший покорять страну технологий.       Лицо Ыйджу слилось тогда с розовым цветом его волос, потому что какого чёрта, зато Николас не смутился вообще, просто попрощался и растворился на территории кампуса, оставив младшего стоять как дурака, смотря ему вслед. Сказать какую-нибудь глупость на грани с флиртом, а потом сделать вид, что ничего не произошло, оказалось обычной стратегией его поведения. Так Ыйджу отчаянно влип.       А уши Кея стали регулярно страдать от то недовольных вздохов, то непрожитых эмоций, то просто от необходимости с кем-то поговорить о Николасе. Не с Николасом же обсуждать его самого, верно?       — Тебе вот Николас нравится, а мне Ли Минхёк, из Monsta X, и я даже не знаю, кто из нас сильнее лох, — подмечает Кей в перерыве между каток.       — Оба варианта звучат как-то нереально.       — И я так думаю.       А потом они стали частью одной большой компании. Ыйджу привёл Кей, а Николаса привели младшие. Так им пришлось взаимодействовать больше привычных привет-пока на территории кампуса. И именно тогда Бён начал чувствовать, что его крыша уже давным-давно уехала, помахав напоследок белым флагом, мол, крепость пала, я сдаюсь, прыгнул бы к нему в постель прямо сейчас, да как-то не принято так с порога.       Харуа пилил их обоих взглядом, то смотря на Ыйджу, то на Николаса, который улыбался как хитрый лис, пытаясь понять, откуда эти двое знакомы оказались до официальной встречи.       — Между вами атмосфера какая-то не такая, — подвёл он итог с видом гадалки с огромным стажем, спустя полчаса усиленной мозговой деятельности.       Кей вскинул одну бровь, оборачиваясь.       — Какая не такая? — решил уточнить Николас, заинтересованно уставившись на мелкого в ответ.       — Да будто вы десять лет в браке, поругались и пришли к друзьям на пьянку, делая вид, что друг друга не знаете. Вы типа... общаетесь? — уточнил Харуа, благодарно принимая в руки баночку газировки, которую принёс Джо.       — Нет, — покачал головой Бён.       — Может, они ненавидят друг друга, — высказал своё мнение Джо. — А мы их заставили сидеть в одной комнате. Звучит как отличная пытка.       Со стороны Кея послышался смешок, но он старательно начал делать вид, что просто поперхнулся колой.       — Я думал, мы друзья, — пожал плечами Николас, не сводя взгляда с Ыйджу.       Пришлось кивнуть. Окей, друзья, замечательно. Намерения у Бёна только какие-то совершенно не дружеские получились. А Николас со всеми будущими друзьями так начинает знакомство или это так, разовая акция, фортануло?       — Отлично, раз никакой ненависти, может, поедем в поездку? Насладимся выходными в приятной компании горячих источников, по городу погуляем, — предложил Харуа, — я даже составил подборку мест, в которых мы могли бы остановиться. С рейтингами и отзывами! В формате презентации. Джо, тащи ноутбук.       И вся эта ситуация вдруг стала выглядеть как отсутствие выбора. Потушить всё или подкинуть дров? Ах да, у Ыйджу ведь не было выбора.       — Я не покину номер, — твёрдо заявляет младший, упираясь руками в дверной проём.       Кей же всеми силами пытается вытолкать младшего наружу. Всеми дипломатичными силами, если честно, применять физическое насилие как-то ему не очень хочется.       Само собой разумеется, что они всей своей честной компанией отправились на горячие источники. Ыйджу даже позволил себе согласиться, собрать вещи, поселиться в одном номере с Кеем (хотя старший столько раз намекал ему взять судьбу в свои руки и проснуться уже в одной постели с крашем), он даже надел на себя юкату! Только покидать номер наотрез отказывается.       — Ты же понимаешь, что там будет Николас? Во-первых, я не готов видеть его в традиционной японской одежде. Во-вторых, я уж точно на миллион процентов не готов его видеть без одежды! Так что оставь меня просто здесь умирать и иди веселиться, умоляю, — ноет Бён на пороге. — Такое ощущение, что все в моменте наслаждения поездкой, и только я в ахуе.       У Кея уже нервов не хватает.       — Зачем ты тогда вообще поехал, если ты настолько стесняешься? — парирует старший, скрещивая руки на груди. — Или типа живём по принципу ПП: похуй, потом посмотрим?       — Да что ты привязался...       — Ну да, лучше бы к тебе привязался Николас. Это я тоже слышал. Давай, возьми себя в руки и вперёд, а то я сам ему обо всём расскажу. В отличие от тебя, я уж точно вижу очевидное и не дружеское намерение в его взгляде.       — Тебе мерещится.       — Мне не мерещится, — гордо заявляет Кей. — Я таро раскладывал.       Ну, псих, одним словом.       Ыйджу собирает себя в руки, пару раз бьёт себя по лицу перед выходом, но действительно выходит в общий коридор. И не возникает даже, когда Кей тащит его вниз к месту сбора. Сам отель оказывается очень уютным, в традиционном японском стиле, вокруг витают приятные и расслабляющие ароматы, и Бён даже перестаёт стрессовать от каждого пройденного метра ко встрече с Николасом. В конце концов, он ведь тоже мужик, значит, нужно доминировать. Но когда он видит Николаса в тёмно-серой юкате, он думает, что сейчас — отличное время, чтобы уехать в лес. И поорать там часа полтора.       Только этот парень с тонкими ключицами и невероятными лисьими чертами лица вдруг говорит:       — Ты выглядишь чудесно, Ыйджу.       И да, чёрт возьми, в лес хочется уехать ещё сильнее. Только просто криками в пустоту дело не ограничится, теперь ему лучше там лечь посреди полянки и помирать. Какого чёрта, спрашивается, от одного предложения настолько плохо становится? Это вообще законно?       — Ну, что, готов морально лезть голым в один горячий источник вместе с парнем своей мечты? — шепчет Ыйджу на ухо Кей и усмехается, потому что чужая реакция не заставляет себя долго ждать.       Он бьёт старшего по предплечью и раздражённо смотрит, еле-еле шевеля губами очевидное: "чё?".       — Пожалуйста, Николас, скажи, что под юкатой у тебя что-то есть, — бормочет Бён.       Николас смотрит на него удивлённо.       — Конечно, есть, — Ыйджу выдыхает, — я же не девушка. Ты дурак что ли?       — В смысле?       — Я читал, что в горячие источники принято лезть полностью голыми, потому что это способствует душевному разговору! — гордо сообщает ему парень и подмигивает.       Это каким-таким душевным разговорам может способствовать обнажённое состояние нескольких парней в одном источнике?! Это всё точно идёт куда-то не туда... Ыйджу смотрит на Кея в поисках спасения, но тот только кивает, мол, парень-то не дурак, а ходячая википедия, в чужой монастырь со своим самоваром не лезет, а заранее читает правила. Бён к таким порядкам оказывается не готов. Он и в Корее не очень-то положительно относится к общественным саунам...       А тут такое... событие.       К собравшимся спускаются остальные, видя переполох и красное лицо Ыйджу, Фума интересуется:       — Вы чего шумите?       — Да вот, Николас забыл труселя надеть, решил, что раз уж мы в Японии, то надо обязательно прочитать сборник правил посещения горячих источников, — ржёт Кей, глядя то на тайваньца, то на корейца.       — Ты совсем с ума сошёл? — крутит пальцем у виска Фума. — Избавь нас от удовольствия лицезреть твой голый тощий зад. Это искусственный водоём, и воду здесь регулярно меняют. К тому же он весь в нашем распоряжении. Кей его арендовал.       Николас отмахивается от них, мол, шуток не понимаете что ли, всё я знал, а потом добивает бедного Бёна:       — На душевные разговоры в голом виде я тут только с Ыйджу согласен.       — Если только без всех нас, пожалуйста, — и почему в такие моменты всегда рядом оказывается Харуа?       Горячая вода источника, шум льющейся воды, приятные ароматы минералов, и пар, исходящий от поверхности водоёма, всё это успокаивает Ыйджу настолько, что он чуть ли не сам растворяется в атмосфере, подобно соли в воде. Непринуждённая дружеская беседа пролетает мимо его ушей, и он даже далеко не сразу замечает, что Николас на него смотрит как-то дольше положенного и улыбается. Когда их взгляды пересекаются, старший растягивает губы в улыбке ещё сильнее и отворачивается. Ыйджу кажется, что он перегрелся, и всё это — игра его воображения.       Через пару часов ребята встречаются в номере Кея и Ыйджу, чтобы проводить день выпивкой, закусками и глупенькими играми по типу "если не хочешь честно отвечать на вопрос, выполняй позорное действие". За окном шумит вода источников, которые располагаются на открытом воздухе, стрекочут какие-то проснувшиеся насекомые, в номере — звенят стеклянные рюмки и бутылки с алкоголем.       — Ну, давай, Кей, ты следующий, — требует Фума, ехидно ухмыляясь и наливая в рюмку чего покрепче. — Правда или действие?       — Мне нечего скрывать, а позориться не охота, — жмёт плечами Кей. — Валяй свой вопрос.       Фума подмигивает Харуа, и тот воодушевляется.       — Какие отношения у Ыйджу с Николасом? — следует вопрос, а Бён давится содержимым своего стакана и принимается кашлять, старший обеспокоенно на него смотрит.       — Никакие, — гордо сообщает Кей и поднимает большой палец вверх.       — Эй, так неинтересно! Честно надо отвечать! — бесится Харуа, но его стопорит Джо.       — А я честно ответил! — ржёт Кей. — Их отношения чуть лучше, чем просто живут на одной планете.       Но младшие его словам не верят и снова заставляют пить штрафную. Николасу и Ыйджу тоже достаётся, за компанию, так сказать. Игра продолжается. Таки танцует страстное танго с напольным вентилятором, по пути чуть не сшибая всех собравшихся, Маки чистит банан, используя пальцы ног, а вот потом очередь доходит до захмелевшего Николаса, и смеяться Бёну от чего-то больше не хочется.       — Я выбираю действие, — говорит он.       — Ого, должны ли мы воспользоваться ситуацией? — хихикает Харуа. — Давайте отправим его вместе с Ыйджу на сеанс душевных разговоров.       — Только обязательно без одежды.       — Конечно, он ведь так и хотел!       — Я против! Почему я должен участвовать в чужом наказании?! — злится Ыйджу, который даже думать не хочет о том, что задание из глупой игры может стать его суровой реальностью.       — Ладно! Хорошо! Это перебор, признаю, — вдруг становится мирным и покорным мелкий. — Тогда пусть обращается к нему только как "моя прелесть".       Все кивают и снова звенят рюмками, опрокидывая в себя горькое, но веселящее содержимое. Но когда очередь доходит до Ыйджу, и он понимает, что все варианты выбора для него снова из разряда "либо тушить всё нахрен, либо подкинуть дров", с него пристального хитрого взгляда не сводит Кей.       — Что выбираешь?       — А у меня есть выбор? — парирует Бён, удивлённо подняв бровь. — Пусть будет действие.       Мало ли, заставит ещё своими вопросами признаться в чувствах у всех на виду. Кей, кажется, отчётливо поставил перед собой цель устроить младшему личную жизнь, не уходя далеко от горячих источников.       — Не-а. Но тебе понравится его отсутствие. Давайте запрём их на пять минут в ванной в темноте, по старым дорамным традициям, — предлагает старший, спасибо, что не в образе Дьявола сидит.       Будь у него хвост, точно вилял бы им, как довольная собака.       — Моя прелесть, идём? — поднимается на ноги Николас, а Бён даже на мгновение забывается, потому что чёртово обращение выбивает его из равновесия, забыл уже, что это всего лишь одно из условий сегодняшней глупой игры.       Проводить их до ванной и запереть двери доверили самым старшим: Кею и Фуме. Первому — как гениальному выдумщику классных наказаний, второму — для устрашения, чтобы никому не хотелось сбежать, нарушив правила.       Оказавшись запертым один на один в тёмном ограниченном пространстве, Ыйджу мерещится, что его сердце бьётся так громко, что на него можно наложить рэп, и получится неплохой трек. Николасу же как раз нравится читать рэп. Блять. В глазах — ничего, кроме кромешной темноты, они ещё привыкают. Старший берёт его аккуратно за предплечье.       — Моя прелесть, ты в обморок не свалился? — интересуется он, и Ыйджу готов поклясться, что на его губах сейчас усмешка.       — Здесь никто не слышит. Можешь перестать так ко мне обращаться, — просит он, хотя ему правда нравятся... особенные обращения.       Как будто он и правда кто-то особенный для Николаса, ага.       — А я хочу, моя прелесть, — вдруг парирует он.       И что на это ответить? Что вообще принято делать в таких случаях? В сериалах и дорамах предполагается, что парочка должна целоваться или заниматься ещё чем похлеще, но... Это абсолютно не их история ведь. Так что пусть эти несчастные пять минут пролетят быстрее, вот о чём думает Бён.       Нужно ли говорить, что о них случайно (скорее, нарочно) забывают?       — Кажется, никто не собирается открывать эту чёртову дверь, — делает вывод Ыйджу, облокачиваясь о стену спиной.       — Моя прелесть, если бы ты был дверью, я бы хотел, чтобы меня тобой прижало.       — Это что за странные эпитеты? — не вдупляет младший.       — Это флирт.       — Ты флиртуешь со мной? — удивляется Ыйджу. — С какой стати?       — Не знаю, — глаза младшего уже привыкли к темноте, поэтому он видит пожимающего плечами Николаса. — Хочется, моя прелесть.       Когда несчастную дверь ванной всё-таки открывают, Николас покидает комнату первым, но это не мешает Ыйджу вдруг подумать, что, может, Кей действительно прав, и они просто ходят вокруг да около со своими необозначенными вслух чувствами?       И что душевный разговор им точно когда-нибудь понадобится. И в отличие от всех предыдущих ситуаций, здесь — без вариантов.       Гори оно всё огнём, если честно! Можно даже без одежды.