***
1/ — Ты ведь слышал об этой легенде, не так ли? — спрашивал настоятель храма. Мальчик кивнул головой. — Это очень давняя история. Наверное, каждый ребенок в этой деревне слышал ее от родителей. Как-никак деревня Х ассоциируется с этой легендой. Кстати, как тебе конфеты? Вкусные? — Угу, — потянул он еще одну конфету компэйто в рот, — а настоятель, у меня есть вопрос. — Да, спрашивай. — А почему вы решили присматривать за Лисьим храмом? Вы не обязаны этого делать, но все же прибираетесь здесь каждый день. Вам что-то нравится здесь? — Нравится…? Хм, я бы сказал, что только здесь могу чувствовать себя в безопасности. Саэки с самого детства рассказывали легенду о Лисе, которому поклонялись его предки. Наверное, только в его доме на всю деревню остались те самые статуэтки. Родители отдавали их ребенку, чтобы поиграть и не более. Сами же они смущалась этого прошлого, потому что считали своих предков не более чем сектантами. Вера в духа лиса? Глупости. Однако мальчик был другого мнения. Ему всегда нравились истории о духах, и ему посчастливилось родиться в той деревне, которая держалась на древней легенде. Саэки было всего лишь восемь лет, но он уже тогда упорно искал тот самый Лисий храм. И одним летом он был шокирован тому, что Лисий храм действительно существовал. И что более, храм был не только в отличном состоянии, несмотря на то, что в легенде говорилось об обратном, но и что за ним присматривал один человек. Сам настоятель, который назвался Сайто, был миссионером. Он блуждал много лет, пока не набрел на деревню Х. И оттуда он узнал про Лисий храм. Его так глубоко поразила легенда, что он решил присматривать за храмом. — Вам не нравятся люди? — удивленно спросил его Саэки. — Не то чтобы… Мне просто сложно ужиться в обществе. — Значит вы отшельник? — Получается, что так, — усмехнулся мужчина. Это лето было такое жаркое, что Саэки каждый день укрывался в Лисьем храме, навещая тем самым одинокого настоятеля. Попутно еще у Сайто он брал уроки письма и слушал рассказы о разных духах и мифических существах. От собственной семьи, являвшейся частью культа, он столько не слышал о жителях леса, как от Сайто, который, казалось, знал практически все. Однако что-то смущало Саэки в настоятеле храма. Он никогда не питался. Светловолосый бледноватый мужчина выглядел истощенным. Но Сайто оправдывал это обетом или диетой, и обеспокоенный, Саэки часто приносил с собой еду. В основном, это были или рис, или тамагояки. То, что мог приготовить любой ребенок. И когда он угощал настоятеля, тот, извиняясь, благодарил за еду и говорил, что очень давно не ел. А еще Сайто никогда не покидал пределы леса. Однажды Саэки возвращался поздно домой от храма. Ему очень нравилось слушать истории про привидений, что он не заметил, как уже стемнело. Скоро вернутся родители, а Саэки нет дома. Мальчику не хотелось беспокоить их, поэтому он поторопился домой. — Мне не хотелось бы отправлять тебя одного домой, — остановил его Сайто. — Я пойду с тобой. Но говорю сразу: ночью здесь просыпаются духи, и они с легкостью могут забрать тебя в свой мир. Держись рядом, хорошо? Саэки, держась за рукав серого кимоно, следовал за мужчиной. К вечеру в лесу холодало, а в тени деревьев дорога обратно была едва видна. Но неожиданно, Сайто отлично ориентировался в темноте. По пути Саэки боязливо оглядывался по сторонам. Во тьме ему мерещились чудовища, а гул ветра казался ему воем монстра, спящего где-то в чаще леса. От неожиданности он испугался, когда запнулся о корень дерева, но Сайто успел подхватить его. — Я могу понести тебя на спине, — вежливо улыбнулся он. — Нет, спасибо, я сам, — извинился перед ним Саэки. — Ну, как знаешь. И наконец, когда Сайто вывел мальчика из леса, он отпустил его со словами: — Дальше я не пойду. Мне нужно еще убраться в храме. — Но я немного боюсь. Саэки чувствовал, что у него дрожат коленки. Даже когда он вышел из темного леса. Но Сайто поспешил успокоить мальчика и сказал: — Не волнуйся. Ты доберешься до дома в безопасности. Вот, держи. Из своего рукава Сайто достал голубой омамори с вышитым на нем лисом. — Он тебя защитит. А теперь возвращайся домой. С этими словами Сайто повернулся и исчез в чаще леса. Такое происходило не раз. Сайто так же проводил Саэки из леса, а потом, уже у выхода в деревню, прощался с мальчиком и уходил обратно. В такие ночи Саэки чувствовал себя странно. Чувство одиночества особенно остро пронизывало мальчика. Ведь когда он добирался до дома, родители встречали его вполне обыкновенно, будто бы ничего не произошло. И тогда Саэки задумывался, чувствует ли себя так же одиноко Сайто? Он ведь довольно давно поселился в том храме, не покидал пределы леса и общался только с ним, Саэки. Он не мог заснуть и подолгу смотрел в окно. И в одну из таких ночей он заметил нечто странное в лесу. Над кронами деревьев мигали полосы бледно-серого цвета, и они скакали от одной части леса к другой. Саэки от неожиданности поспешил за телефоном, чтобы заснять это действие, и только он подбежал обратно к окну, как все прекратилось. Расстроенно он еще долго выжидал момента, когда свет снова появится, но он так и не дождался. Разочарованно он лег обратно в кровать и быстро уснул.***
2/ Прошел год. Лето в этом году вышло особенно жарким. Но Саэки в отличие от прошлого года не чувствовал себя одиноким, потому что в школе он нашел себе друга. Тихого и молчаливого, но верного и храброго. Его звали Киришима. К нему часто Саэки заходил в гости и играл вместе в приставку. Однако Саэки не забывал навещать и настоятеля Лисьего храма. С большим волнением он рассказывал мужчине о новом друге и говорил, какой он крутой и сильный, что в таком малом возрасте занимается борьбой и все подобное. Сайто внимательно слушал мальчика и не мог не нарадоваться. И все так же от настоятеля Саэки мог услышать новые рассказы о ёкаях и мононокэ. — Сайто-сан, вам нужно больше питаться, вот, держите, — предложил ему Саэки жареный тофу. — Мама Киришимы угостила меня. Попробуйте. — Благодарю, — с большим удовольствием он проглотил соевый сыр. Немного помолчав, Сайто вдруг спросил Саэки, который между делом дописывал летнюю домашнюю работу. — А знаешь, откуда взялся тот Лис из легенды? — Нет, — помотал мальчик головой. — Лидер культа поведал мне эту историю, еще когда я прибыл в деревню Х. В восемнадцать лет я узнал, что этот Лис появился здесь неспроста. Мудрого Лиса бросили собственные сородичи умирать в лесу, населенном злыми духами. Он не отличался от других лис ни умом, ни силой. Однажды лисы в его клане устроили соревнования между собой, чтобы определить, кто станет вожаком. И Лис принял участие, чтобы показать, что он хоть что-то умеет. Но во всех состязаниях он проиграл. Ослабшего, изнеможенного, его бросили в лесу, оставив его позади. А в этом лесу бродили злые духи и понемногу пожирали слабого Лиса. От отчаяния он бросался на них, чтобы защититься, но его только сильнее ранили. И так он бежал до тех пор, пока не вышел в людскую деревню. А дальше ты сам знаешь. — А как он тогда смог спасти деревню от проклятия, если был совсем слаб? — Возможно, что любимое лисье лакомство абура-агэ вернуло ему силы. Как знать, ха-ха. Саэки был поражен, но в то же время остался в замешательстве. Этот ответ ему ничего не дал, ведь вряд ли от одного жареного тофу Лис сумел восстановить свои силы. И к тому же, ему стало интересно, что же случилось с Лисом после того, как люди забыли про него. — Нет, правда. Это странно, что Лис в слабом состоянии смог дать отпор проклятию. Может ли быть так, что он прибег к какой-то силе? Тогда получается, что Лис никогда не был слабым? Просто ему никогда не удавалось проявить себя в полную силу. Я вот так думаю. Сайто помолчал недолго. — Возможно и так. Я должен был уточнить это у старейшины, наверное…***
3/ Прошел еще один год. Саэки завел больше друзей в школе через Киришиму. Но если еще год назад он навещал Лисий храм время от времени, а летом заходил в лес практически каждый день, Саэки теперь редко навещал Сайто, потому что у него появились новые друзья. Всякий раз, когда Саэки все больше рассказывал о том, как меняется его жизнь, Сайто, как ему казалось, становился все более расстроенным. Саэки спрашивал, почему же настоятель так печалится, но мужчина не давал ответа и чаще уходил от вопроса. Саэки, однако, верил, что это просто потому, что он реже стал навещать Лисий храм. — Ты меня как-то раз спросил, что же случилось потом, когда люди забыли лисье божество, верно? Саэки оторвался от письма и внимательно начал слушать настоятеля. — Дело в том, что Лис с тех пор никогда не покидал своих владений. Так, старейшина мне рассказывал, что деревня даже после того, как весь культ распался и только его семья осталась верна божеству, продолжила существовать только потому, что Лис все еще оберегал жителей от болезней и голода. — Тогда почему они не захотели привести в порядок Лисий храм, зная, что он заброшенный? — Я задался тем же вопросом, но так и не получил ответа. Тогда я решил сам найти этот храм и привести его в порядок. Так я и остался жить здесь. Саэки оглянулся, когда его снова провожал Сайто. Мальчик не замечал раньше, но мужчина выглядел более вымотанным. Тогда, когда Сайто собирался уйти обратно в лес, мальчик взял его за рукав и притянул со словами: — Может быть, пойдете ко мне в гости? Папа и мама придут очень поздно. Я могу угостить вас чаем. Но мужчина тихо усмехнулся и попросил ребенка отпустить его. — У меня есть незавершенные дела, прости. И отойдя от мальчика, поспешил в лес. Той же ночью, впервые за столь дорогое время, Саэки увидел, как над лесом мелькают полосы света. Он точно не спал и верил в то, что видел. И он очень хотел спросить Сайто о том, что же происходит в этом лесу, когда наступает ночь. Но по всей видимости, здесь пробуждаются духи, и становится действительно небезопасно, что над деревьями появляются подобные полосы. Саэки задумался, что возможно это Сайто отгоняет злых духов, парящих над деревьями, и по этой же причине не может покинуть пределы леса. Но проходили дни. Лето закончилось. А Саэки так и не успел спросить Сайто об этом, пока окончательно не забыл то, что когда-то увидел.***
4/ Саэки исполнилось одиннадцать лет, когда его семья решила покинуть деревню Х. Отцу и матери окончательно надоели наставления старших родственников, что они должны восстановить веру в лисье божество. Мальчик, проникшийся в тему божеств и духов, втайне желал остаться в деревне и в будущем даже начать помогать Сайто в Лисьем храме. Ну а потом поделиться с новыми послушниками своими знаниями, но не маленькому ребенку решать это. И семья его уехала в город. Но перед этим Саэки в последний раз навестил Киришиму, который остался помогать своей родне (он был из семьи врачей), а также сам Лисий храм. И Саэки был крайне шокирован, увидев, что Сайто находился без сознания прямо у храма. Затащив его в террасу и пощечинами приведя быстро в сознание, Саэки потом обнаружил, что Сайто был практически истощен. — Я не могу так долго защищать людей… — услышал от него Саэки. — Я так хочу отдохнуть… — Сайто-сан, — обратился к нему Саэки, — давайте я приведу вас к доктору. Вам нужно только покинуть лес и пройти в ближайший медпункт. Я вас провожу. Да и в конце концов, я помню дорогу отсюда в деревню. Но Сайто отказался от помощи, покачав головой. — Я не могу. Мне нельзя. — Но вы… — Сказал же. И тогда Саэки замолчал. Спустя немного времени Сайто пришел в себя и быстро перекусил бутербродом, который дал ему мальчик. Вытерев с губы соус, он погрузился в собственные мысли, будто бы Саэки не было рядом. — Сайто-сан, — вдруг окликнул его мальчик. — Все-таки давайте пойдем к доктору. — Я попозже… Сейчас я очень устал. — Ну хорошо. В полном молчании они просидели на террасе. Вокруг не было ни звука. Мальчику было неловко говорить о том, в чем собственно состоялся его неожиданный визит. Именно что неожиданный, потому что до этого он не навещал Сайто уже как месяц. И говорить, что он скоро покидает деревню, было бы ужасным поступком. Он хотел было открыть рот, как его тут же прервал Сайто. — Ты скоро уходишь, да? — слабо произнес он. — Откуда вы… — Просто я предвидел это. Я наблюдал, как ты рос каждый год, как ты заводил новых друзей и все реже навещал меня, хотя казалось бы, вот тут я, такой же одинокий, как и ты. В конце кто-то из нас должен был стать менее одиноким, не так ли? Саэки не знал даже, что ответить, ведь отчасти это звучало, как правда. — Но я не в обиде на тебя, правда. Если ты собираешься покинуть деревню, то я не буду держать на тебя зла. Просто… дашь мне обещание? — Какое обещание? — спросил у него Саэки. — В следующем году… навести этот храм. Хорошо? И ребенок кивнул ему. — Хорошо, я навещу вас обязательно. Но что-то вдруг изменилось в воздухе. Ему показалось, будто бы вокруг стало холоднее, и от этого его сердце невольно вздрогнуло.***
5/ Но Саэки так и не сдержал своего обещания. Он хотел приехать в деревню Х, как и обещал, но школа все не позволяла ему уехать. Он нашел новые увлечения, завел новых друзей. Также его родители развелись, и от разъедающего чувства одиночества вскоре он не мог двинуться куда-то дальше. И так продолжалось до тех пор, пока он не примирился с разводом родителей, а после его пригласил обратно в деревню лучший друг Киришима с новостью, что ему нужна помощь с переездом. С момента, когда Саэки покинул деревню Х, прошло пять лет, и он был крайне взволнован вернуться в родное место. Пускай и ненадолго. Саэки ночевал тогда у Киришимы. Родители были на ночной смене, и кроме них двоих, никого не было дома. Проснувшись от неважного сна, Саэки поковылял на кухню, чтобы подышать свежим воздухом. Когда он пригляделся к лесу, он увидел странные полосы, летавшие над кронами деревьев. Вдруг он вспомнил, как когда-то в детстве наблюдал то же самое, но неожиданно его самого потянуло к лесу. Он осторожно вышел из дома и медленно последовал к чаще. Он помнил эту дорогу из детства. И когда он подобрался к входу внутрь, только он ступил вперед, как его тут же кто-то схватил за плечо. Он обернулся и увидел за собой перепуганного Киришиму с фонарем. — Ты что, совсем дурак?! — принялся его расспрашивать юноша. — Ну-ка пошли домой! По дороге домой Саэки выслушал от него целую лекцию о том, что тот когда-то в детстве уходил в лес и возвращался только ночью. Но было непонятно, зачем он это делал или что он искал там. И Саэки тут же встал на месте. Кажется, его в этот момент словно ударила молния. И по этой же причине его снова потянуло в лес, но Киришима быстро схватил друга за руку и потащил обратно домой. В доме, уже когда юноши легли обратно спать, Киришима спросил Саэки, что это на него нашло, но Саэки так и не смог сказать, ведь в этот момент его охватил такой ужас, что он всю ночь не мог спать. С выпученными глазами он таращился на окно, а за ним выл ветер. Что-то в лесу протяжно гудело и стонало, но Саэки не решался открыть окно в этот раз. Он зарылся в одеяло и сжимал веки, просто чтобы попытаться уснуть. Но ему так и не удалось этого сделать, и привел его в чувства только утром Киришима, окатив того водой. — Черт, Саэки, ты вообще в порядке? Может быть, тебе поехать обратно в город. Я сам тогда управлюсь с переездом, — уговаривал его за завтраком Киришима.Однако Саэки все убеждал друга, что он справится. Просто его в эту ночь навестил кошмар. — Ты же знаешь, как я себя чувствую после ночных кошмаров. Всякие навязчивые мысли могут лезть в голову и все такое, — отнекивался он. — Саэки, я же волнуюсь за тебя… — Все хорошо, я в порядке. Это был второй день пребывания в родной деревне. Завтра они проведут последний день в деревне Х и покинут возможно ее навсегда. И все же ему не давало покоя, что он не сохранил важное обещание, которое он дал еще пять лет назад.***
6/ — Ты совсем не притронулся к завтраку, — пододвинул тарелку с мисо Киришима. — Давай, сегодня мы будем собирать вещи. Нужно накопить силы к переезду. — Ладно тебе, сынок, — успокаивал его отец, — если Саэки-кун не хочет есть, то не заставляй его. — Отец, ну ты разве не видишь? Саэки совсем не спал этой ночью. Ему нужно хотя бы поесть. Юноша не слушал разговор друга и его отца. От того, что он совсем не сумел уснуть, голова его так гудела, что он едва улавливал суть разговора. Однако кое-что его гудящая голова смогла вытащить из беседы. Но это не было тем, что могло обрадовать его. — Помню, ты, Саэки, часто убегал в лес, но при этом всегда возвращался в целости и сохранности. Помнишь же, да? — Саэки кивнул, ковыряя палочками в рсе. — Я тут вспомнил кое-что. Как-то в детстве — практически в том же возрасте, что и ты тогда, — нашу деревню посетил молодой миссионер. Здесь парня передернуло. Настолько что он чуть не выронил тарелку из рук. Он решил спросить сам. — А этот миссионер был молодым человеком? — Как знать? Я же был совсем маленьким. Но кажется… Мужчина задумался, после чего вспомнил: — Он ходил в сером кимоно, а волосы его были светлыми-светлыми. В нем было что-то странное, и он яро расспрашивал мою маму о культе лисьего божества или чего-то подобном. А еще он посетил старейшину культа, и уже там расспрашивал об их культе. Взгляд у него был каким-то диким, но в то же время сам он был измотанным. Не знаю, что стало с ним потом, но вскоре он покинул деревню. Но как-то раз мне друг рассказал, что точно видел его в лесу. Израненным и истощенным. Черт знает — или мой друг напридумывал, или тот миссионер что-то сделал с собой. Но помню я тогда, как всем в округе говорили ни в коем случае не выходить наружу. Мол из леса вышли волки. Скорее всего, тот миссионер и погиб тогда. — Но разве никто не пробовал его найти? — взволнованно спросил Саэки. — Нет. К тому же, заходить в тот лес — себе дороже. Там крутые спуски и природные ямы. Даже сборщики ягод и грибов не осмеливаются пройти в чащу леса. Удивительно, что ты каждый раз выходил целым и невредимым. — Д-да… Это так. Он так и не съел ничего, потому что был полностью погружен в свои мысли. Лишь когда Киришима предложил ему прогуляться, юноша оживился. Он нуждался в том, чтобы освежиться. Однако всякий раз, когда они прогуливались по знакомым местам, словно специально где-то на фоне тянулся лес. Саэки не решался даже повернуть голову в его сторону. И лишь в тот момент, когда Киришима отошел в магазин, чтобы купить мороженое, юноша решился посмотреть в сторону, где должен был стоять лисий храм. На горизонте тонуло кровавое солнце, заливая собственной кровью погибающее в его лучах небо. А где-то вдали, ему казалось, раздавался протяжный утробный вой. Саэки задрожал. И с дрожью во всем теле он простоял там, у магазина. По крайней мере, ему так показалось, потому что в скором времени разум покинул него.***
7/ Саэки очутился в чаще леса. Было холодно и сыро. Он сам не понял, как оказался здесь, но судя по темному небу, затянутым тучами, дело близилось или к вечеру, или к ночи. В панике он оглянулся по сторонам и принялся звать на помощь своего друга. Однако ему никто не ответил. Аккуратно, вглядываясь в темноте в каждый угол, Саэки двигался вперед. Где-то вдалеке был точно виден свет, и к нему он шел, так как у него не было иного выбора. И к своему ужасу, он вышел к храму. Юноша не мог понять, был ли его страх необоснованным или нет. Что-то говорило в нем, что ему не стоило двигаться дальше, но его все равно тянуло внутрь. Храм остался прежним. Ухоженным, чистым. Над крышей звенел фурин. Дул легкий ветер, принося с собой прохладу. Юноша встал на террасу и принялся осматриваться по сторонам. Где-то точно он должен был быть. Настоятель Сайто. Хотя в голове всплывали лишь положительные воспоминания с ним, и лишь тот факт, что он не приезжал так долго в деревню и нарушил свое обещание, выворачивал его наружу. Но что более пугало его… так то, сколько лет вообще этому настоятелю? Вокруг стояла мертвая тишина какое-то время. Саэки взглянул внутрь храма. Он никогда не был там. Сайто запрещал ему входить по какой-то причине. Но только взглянув, Саэки понял, что в храме по-прежнему стоял лишь алтарь со статуей лиса. Однако приглядевшись, Саэки заметил, что из комнаты за алтарем шел свет. Нервно сглотнув, он только собирался извиниться за вторжение, как замер. Слева от него послышались тихие медленные шаги. Неспешно они приближались к парню. Он, немного отойдя назад, напрягся и готовился встретить кого угодно… но не Сайто. Что-то говорило в нем, что если он встретит его прямо сейчас, случится беда. «Но почему я так думаю? — задавался он вопросом. — Сайто-сан ведь просто настоятель храма. Он хороший человек. Это я здесь оплошал перед ним, и меня сейчас давит чувство вины. Однако… почему прямо сейчас я дрожу?» И его опасения оправдались. Из-за угла вышла высокая фигура в кимоно. В темноте мужчина выглядел более зловеще. Никогда прежде он так не пугался человека, как сейчас. Саэки будто бы прирос к земле. Он хотел что-то сказать, но мужчина успел раньше него. — Ах, Саэки? Это ведь ты, да? Он поднес выше фонарик, словно хотел, чтобы Саэки убедился, что это он. — Помнишь же меня, верно? Но парень не смог сказать ни слова. — Что? Язык проглотил? Ну конечно, ты ведь так давно не виделся со своим лучшим другом. Ах, да… В лице Сайто что-то так взволновало парня. Да. Сайто нисколько не постарел за эти годы. Наоборот, тот Сайто, которого он в последний раз видел, выглядел истощенным, а этот — словно помолодел. Но его глаза. В свете фонаря они ярко блестели и будто бы прожигали его насквозь. Впивались так, словно они смотрели на свою жертву. — Ведь ты нашел себе других друзей. И позабыл своего первого друга. Саэки старался следить за каждым движением мужчины. Он был глубоко убежден, что что-то прямо сейчас произойдет, и готовился к худшему. — Но я на тебя не злюсь. Пожалуйста, не стой на месте и присядь. Сайто присел на террасу и положил фонарик. Саэки сел рядом с ним. Юноша все так же сохранял молчание. — Я так долго ждал этой встречи, — заговорил настоятель. — С тех пор, как ты покинул деревню, дни здесь стали невыносимы. Я не знал, что делать с собой, потому что ты ушел. Не было ни единого дня в храме, когда я не страдал. Но ты наконец-то пришел. Я очень рад. — П-простите меня, — нерешительно произнес Саэки. Ком все так же стоял поперек горла, но он заставил себя говорить. — Я не сдержал свое обещание, данное вам, и совсем забыл о вас, о храме, о днях, проведенных вместе. — Нет, это ничего страшного, — неожиданно ответил Сайто. Юноша резко повернул голову к мужчине. Хотя Сайто не смотрел на него, он был готов поклясться, как что-то вдруг растеклось в атмосфере. Зловещее, гнетущее чувство. — Я не злюсь. Правда. Я больше… жалею, что в тот день, когда мы дали друг другу обещание, находился в ужасном состоянии, ведь не подорви я здоровье, забрал бы тебя в тот же час. — Что? — А? Что я говорю такое? — тихо усмехнулся Сайто. — Прости. Говорю мысли вслух. Хотя если так честно говорить, то в тот день я был очень зол, но сдержался. Я уважаю твою свободу. Только знаешь. Чем сильнее отдаляется от тебя лучший друг, тем больнее для тебя становится разрыв с ним. А вместе с болью, поглощающей тебя, приходит и другое — чувство, словно твоя душа разлагается изнутри. И даже самый хороший человек испытает гнев к дорогому ему другу. Саэки, ты понимаешь, к чему я сейчас веду? — Вы не желаете прощать меня? Сайто промолчал. — Я понимаю ваш гнев, Сайто-сан. И я понимаю, что нет ничего в этом мире, что могло умерить вашу злость на меня. Но знайте: я всегда буду сожалеть о своем поступке и никогда я на вас не буду смотреть плохо. В этот момент Саэки чувствовал, как его голос дрожал, а в теле все не могла угомониться дрожь. Однако он должен был это сказать. — И я всегда буду нести в себе вину за то, что бросил вас. Но сейчас я снова должен идти. — Снова? — Простите. Поклонившись, Саэки выдержал паузу, повернулся к лесу. Он прошел лишь два… три… четыре шага, как из-за спины его послышался голос Сайто. Вплотную. — Зачем уходишь? Саэки отскочил назад. — С-сайто-сан?.. То, что Саэки чувствовал в воздухе нечеловеческую и зловещую атмосферу, было чистой правдой. И оно подтверждалось прямо на его глазах. — Я попросил себя посидеть рядом, но ты снова уходишь. Саэки. Он подошел ближе. — Саэки, не уходи. Однако в ту же секунду, как юноша увидел, как из-за спины мужчины начала подниматься тень, он побежал, что есть сил.***
8/ Горло парня жгло. Ноги немели от долгого бега, однако он никак не хотел останавливаться. Единственное, что он желал — убраться как можно скорее. А следующий день будет последним разом, когда он окажется в этой деревне. Если он убежит сейчас, то никогда больше не вернется. Он обязательно спасется отсюда. Спотыкаясь и падая на бегу, Саэки тем не менее не останавливался и продолжал бежать, пока за спиной за ним тянулись тени. Сейчас нужно обежать несколько деревьев и пройти по тропе, ведущей в город. Все просто. Он помнил эту дорогу. Но чем дольше он бежал, тем быстрее к нему приходило жуткое осознание — он сбился с дороги. Юноша бегал глазами туда-сюда, пытаясь сориентироваться. Однако почему-то… ничто из этого не было похоже на привычный маршрут. Впереди оказалась неизвестная ему тропа, по которой он рискнул пройти дальше. Вдруг ему удастся оторваться хоть где-нибудь, а там дальше, если ему повезет, то сможет выйти к трассе. И он бежал. Бежал изо всех сил. Как вдруг… Что-то схватило его за ногу, и он упал с оврага, с которого он планировал аккуратно слезть. Потеряв опору из-под ног, Саэки покатился вниз, а позже больно ударился головой о камни. Ненадолго он растерялся. Перед глазами все кружилось. Он почувствовал, как по лбу его медленно стекала капелька крови. Тело словно приклеилось к земле. Он едва мог встать. Даже встав на четвереньки, Саэки не мог даже заставить свое тело вернуться в прежнее положение. Он взвыл. Скованный болью, он пытался отползти, потому что к нему подбирались чьи-то руки. Он слышал шепоты неизвестных созданий. — Легкая добыча! — говорили они. — Мы наконец-то насытимся! — смеялись они. — Он наш! — кричали они. — Мы не отдадим ему ни капли крови! Они тянули к нему свои руки, а дыхание существ он мог ясно прочувствовать над собственной головой. Саэки чувствовал, что начинал плакать от безысходности. Как неожиданно все сущности отступили разом от его тела. Послышались шаги сзади. — Вот видишь? Так поспешишь в лесу и глазом не моргнешь, как упадешь где-нибудь. Давай я помогу тебе. Но изо всех сил Саэки произнес: — Пожалуйста!.. Простите меня! Пожалуйста!.. — Все хорошо, — положил он руку на плечо парня. — Я заберу тебя с собой и залечу все раны. — Я хочу к своему другу… Пожалуйста! — Нельзя, — нежно произнес он и взял парня на руки. — Только не в таком состоянии. Пойдем же, я приготовлю тебе залечивающий отвар, нанесу тебе мазь… Будешь как новенький. Но к этому моменту тело Саэки перестало слушаться. Как только к нему прикоснулся настоятель, его словно парализовало. Он взглянул на секунду в лицо мужчины и увидел во тьме лишь два светящихся глаза. И… хвосты в небе.***
9/ — Это было давным-давно… Саэки почувствовал глухую боль в руке. Кажется, что Сайто уколол его иголкой в области руки. Он немного поморщился. На лице Сайто было видно недовольство реакцией юноши, однако он продолжил говорить. — Давным-давно, в племени лис родился слабый лисенок. Он ничего не умел делать, и сородичи не любили его. «Зачем он нужен нам?» — спрашивали он. И в конце они бросили лисенка умирать в лесу, населенном демонами. Но однажды к нему проявили доброту — люди накормили его, несмотря на то, что у них самих не было еды. И тогда лисенок, впервые увидевший любовь, решил отплатить людям тем же. Несмотря на то, что лисенок был слаб телом, в нем все же была сила. Так как он был очень добр ко всем существам в лесу, он мог забирать их печали тоже. Они по вкусу напоминали ему слезы, такие же соленые. Да, лисенок мог поглощать и другие чувства. А демоны были вызваны гневом самой природы, так как люди совершили ужасный грех — они убили хозяина леса. И лисенок поглотил все сущности до единой, тем самым приняв в себя весь гнев природы. Лисенок стал сильнее, однако с того момента он перестал быть прежним. Ведь несмотря на свою любовь и доброту к миру, в душу его закралось чуждое ему чувство — зависть. Лисенок простил людям, когда его забыли, ведь до сих пор оставалось небольшое количество людей, которые поклонялись ему. Лисенок простил людям, когда они убили молодого миссионера, узнавшего жуткую правду о них. Однако лисенок не простил, когда люди, навсегда потеряв веру в него, переместили свое внимание на другое. Другие божества. Другие люди. И тогда лисенок затаил злобу на людей. Человек, которого убили эти люди, был возрожден лисенком. И миссионер поблагодарил его. Однако он должен был остаться с ним навсегда. Саэки слушал рассказ настоятеля. Или не настоятеля. Он не мог понять. Вновь Сайто проверил чувствительность Саэки. Теперь юноша не ощущал боль. — Зависть — чувство жадное. Ей мало одного. И тогда… лисенок высмотрел ребенка. Так как лисенок был добр, он простил в первый раз предательство ребенка. И во второй раз тоже. Но в третий, когда ребенок нарушил обещание и покинул лисенка на несколько лет, лисенок не желал прощать ребенка. Саэки, понимаешь теперь? — обратился к нему Сайто. — Я никогда не прощу тебя, и ты отсюда не уйдешь больше. Это тело я готовил к самому важному моменту. Каждый день я питался демонами и прочими духами леса, чтобы Сайто дожил до этого момента. Сайто взял руку юноши, поднес к своему рту и прикусил. Саэки ничего не почувствовал. Однако он точно ощущал, как его глаза начинали гореть от слез. — Все хорошо. Это будет не больно. Я обещаю. Ты насладишься каждым моментом.***
9.5/ Это ли ощущают люди перед смертью? Таким вопросом задавался Саэки. Медленно и верно его тело растворялось. Отделялось и растворялось. Отделялось и растворялось. Кажется, этому не было ни конца ни края. Хруст. Его кости ломаются с таким звуком, что он надолго остается в еще работающей голове. Но Саэки не было страшно, потому что ему не было нисколько больно. Его тело начинает гореть. Оно плавится. Все внутренности его кипят. Он чувствовал, словно он вот-вот закричит от того, что внутри него буквально закипает кровь, как вода в чайнике. Но он не кричал. Хотя было весьма странно наблюдать, как прямо на глазах пожирают тебя же. Заживо. Некогда бледное лицо мужчины приобрело румянец. Или этот румянец было кровью? Ах, трудно понять одним глазом, не так ли? Когда Саэки впервые увидел, как Сайто вытаскивает его глазное яблоко, а после чего раскусывает его, — тогда он потерял рассудок, смирившись со своей судьбой. Руки он сначала кусал, а потом медленно, не спеша, съедал плоть с них, после переходя к туловищу — к самой мучительной части, ведь Саэки едва занимался физическими упражнениями и потому не набирал массы. Здесь одни кости, но даже их Сайто успевал вырывать и обсасывать, не давая ни кусочку плоти, ни капли крови пропасть зря. А дальше… Саэки было все равно, ведь слезы застилали его глаза. И хотя Сайто успевал и их поглотить, юноша не переставал плакать. Отчего? Он и сам не понимал. Все время он ощущал каждый укус. Каждое пережевывание его плоти, даже если Сайто отделял ее от тела. И тем более мог слышать чавканье и ломание костей. И уж тем более комментарии. — Совсем как абура-агэ… Лисы разве когда-то ели человеческую плоть? Задавался вопросом Саэки, чувствуя, как нижнюю часть его тела медленно обгладывали. По крайней мере, он сам не слышал этого. А сородичи лис знали соплеменников-людоедов? Спустя невыносимо долгое время… хотя нет. Саэки, на самом деле, перестал понимать, сколько прошло времени, однако в какой-то момент он почувствовал, как стал очень легким. Его поднесли вверх. Саэки глядел на Сайто сверху вниз. Все его лицо и светлые волосы были испачканы кровью. На его лице сияла улыбка, а также… ручьем по его щекам текли слезы. Что-то он определенно говорил, однако Саэки, уже как отделенная голова от обглоданного до костей тела, ничего не слышал, ничего не понимал и ничего не чувствовал. Он наконец-то закрыл глаза.***
10/ Пока в лесу целая группа деревенских жителей искала пропавшего юношу, у храма ревел несчастный Лис. Во рту его все еще был вкус крови. Хотя он успел полностью поглотить мальчика, он все не мог избавиться от чувства, как вновь и вновь отрывает зубами его плоть. Но что больше его ужаснуло, так то, что в кармане мальчика он обнаружил тот самый омамори, который он подарил ему давным-давно. От этой мысли его тут же вырвало. С ног до головы в крови, он бил руками землю, проклиная самого себя и весь мир. И он никак не мог успокоиться, что начал царапать самого себя когтями. Но с тем, что он вкусил человеческую плоть, он обнаружил, как покрылся проклятиями, и эти самые проклятия в ту же секунду восстанавливали его оскверненное тело. И тогда Лис рассмеялся. Его тело изменялось. Кровь впиталась в него, укрепив тело, зарядив его немыслимой энергией, о которой ни один лис никогда бы не предполагал. Но это же приносило ему невыносимую боль, которую он, грешник, стерпел, пускай и кричал и молил о прощении. А когда все закончилось, он взглянул и обнаружил, как у храма собралась группа людей. Одного его взгляда хватило, чтобы погрузить группу мужчин и женщин в глубинный ужас. Он услышал в толпе крик пожилого мужчины: — Это же тот самый парень! Миссионер! И он живой! Лис встал с земли, заплаканный и окровавленный, и пошел вперед. Кажется, даже к нему кто-то подбежал и начал кричать ему в лицо, но Лис не обратил совсем внимание. И как только он поднес к нему когтистую ладонь, как от человека не осталось ничего, кроме лужи крови, которую с большим удовольствием он в ту же секунду поглотил. Лис наблюдал за тем, как люди обращались в бегство с криками, и последним из них был юноша примерно одного возраста, что и Саэки. Он взглянул на Лиса с ужасом, но он… Ах, да. Саэки рассказывал ему о мальчике с ярко-синими глазами. — Твои глаза так красивы, мальчик… — произнес Лис и пошел к нему. От страха его тело сковало, но он молил, чтобы он не трогал его. Но не похоже было, чтобы Лис слушал его. — Не против их отдать? Коли ты ими посмел смотреть на Саэки. И когда он услышал это имя, парень открыл рот в ужасе. Лис был доволен.***
11/ Говорят, в деревне Х давным-давно произошла трагедия, в процессе которой большая часть населения была убита. На утро, когда сюда прибыла полиция и скорая помощь из города, было обнаружено множество обезображенных трупов, словно их разорвали дикие животные. Среди жертв были и старики, и дети. Свидетели говорили, что из леса вышла злая сущность и принялась убивать всех, кто встанет на пути. Полицейские поспешили осматривать лес на случай, если они найдут выживших или других жертв, и обнаружили тело молодого парня и огромную лужу крови. На этом же месте полицейские наткнулись на древний храм, внутри которого они ничего не нашли. Когда детективы начали рыться в истории деревни Х, обнаружилось, что много лет назад в эту деревню наведывались полицейские, так как пошли жалобы от местных жителей на секту Лисьего божества. Якобы глава организации был замешан в убийстве молодого миссионера. Но дело закрыли, поскольку не оказалось ни доказательств к смерти миссионера, ни к сомнительной деятельности секты. Тем не менее религиозная организация спустя несколько лет прекратила свою деятельность. Больше ничего полиция не смогла сделать для продвижения дела. После этой трагедии все жители покинули деревню Х и больше никогда не возвращались туда. До сих пор никто не знает, что произошло той ночью. Полиция оставила это дело открытым на случай, если обнаружится хоть что-то, что поможет расследованию. На въезде в деревню Х с тех пор стоит предупреждение, чтобы никто в нее не заходил в связи с произошедшей трагедией. Также полиция предупреждает, чтобы путники не заходили в здешний лес, несмотря на слухи о храме в лесу, поскольку высока опасность встретиться с дикими зверями.