Принесешь мне розу из металла?

Как он ломал их, как он их бил, как крушил их всех будто взмахом пальцами, чтобы сделать ими щелчок — она видела это своими глазами не раз. Вдали и вблизи… поощряя его к этому молчанием и нейтральной улыбкой на лице? Он, сверхзвуковой, в целом, всегда обходился без её наполовину отстраненной поддержки в их уничтожении — но не мог не признать, что такое внимание было ему приятно. Приятнее, чем если бы кто из друзей возгласами упрашивал его вдарять по ним со всей силы и что есть силы. Впрочем, неважно ни то, ни другое, ведь он делал своё дело и будет делать, хотя никто его не просит и не приказывает… от него ожидают нечто подобное, а это несколько другая причина. Ну и к лучшему то, что он сам видит пользу в том, что «творит», без напоминаний и вероятных нотаций насчёт того, что же с ним стряслось. Что его не узнают… сказал бы кто такое прямыми словами, он бы не придал тому значения, потому что сам по себе, но на стороне света. — Соник, прекращай бить его, иначе я отвлеку тебя на себя, чтобы ты спасал меня из воды, чтобы я не утонула! — Я бы никогда не сказал прежде то, что скажу сейчас, но валяй, раз так хочется! Только ты не сможешь, духу не хватит! А тем временем пока ты только соберёшься безумствовать, эта железка успеет порезать нас, ей достаточно нескольких секунд, ясно? Была бы это невинная шутка, будь он с ней и с прочими друзьями-мобианцами их обоих на пляже — дал бы ей подзатыльник и мог ласково попросить больше так не шутить, и не оттого, что оставался бессилен против морских вод. Но сейчас при очередном, но важном спасении Земли и Мобиуса такое звучало неуместно. Ну и как теперь убедить Соника железными аргументами, что сейчас не прав как раз он, и робот «обрёл душу» почти сразу, стоило ему начать функционировать? Что эта громоздкая «железка» с пушкой и сам не в восторге с того, что делал и что поручал таким же роботам, как он, их создатель, доктор Эггман. — Даже если ты права, где гарантии, что этот робот останется таким, как ты говоришь? Хорошим и готовым помочь… ты до сих пор, Эми, в сказки веришь? Болтовня на поле боя — не тот случай, когда следует учитывать предзнаменования к чему-то худому или просто плохому. Но сейчас у Эми была та цель, о которой она бы не подумала прежде — но любой ли ценой остановит битву ничего не подозревающего с её союзником? Потому что видела доказательства его «исправления», что будет бессовестно обозначать словами «крупная необратимая поломка в корне системы». Эггман бы просто сдетонировал такого «дефектного» экземпляра, потому что создал их, как задумано, и ожидал, что их алгоритмы полностью в его власти, раз он изначально прописывал их через кодовые схемы — и сила изумрудов Хаоса была нужна для полного функционала в минимальном количестве. — Ёж… синий, ты… главный враг… Я не считаю тебя… врагом. Почему ты… не хочешь… убедиться в том… что она… права? — В гробу видал слушать робота Эггмана, мне всё больше не нравится думать, что будто у меня глюки в голове, что я понимаю твою речь. Она девушка — может оказать словесную поддержку или побудить вершить для неё подвиги. У неё есть большой молот, с коим она может идти в бой и также «выносить» ногами вперёд железных врагов — но сейчас она его не использует. Смотря, глотая некоторые капельки слёз и понятия не имея, как убедить того, кто не на словах зовётся народным героем, не причинять вреда тому, кто защищается, чтобы выжить, а не наступать с целью физического вреда. Также она, с болю за робота немного размахивая своими розовыми прямыми колючками остриями вниз, расстраивалась с того, что тот, кого она будет считать своим идолом, но скорее парнем, что желает быть ей только другом или братом… получает удовольствие от битв и «потрошений» железных врагов своими скоростными приемами. Превращает достижение победы в свой наркотик или допинг для того, чтобы дальше взбираться на самый верх и сбросить оттуда олицетворение зла. Или она, Эми Роуз, уж больно стала драматизировать, да и вообще могла поверить лапше на уши от робота? Пусть доказательства его изменений памяти и сущности были на словах по минимуму… неужели это совсем ничего не значит? — Соник, слушай сюда… ты не оставил мне выбора. Сейчас я подставлюсь под твои удары, чтобы защитить этого лапочку… от тебя. — Эми, извини за выражение, но ты что, сдурела?