Чары твоих глаз

Аккуратно сложенное письмо, пожираемое пламенем зажигалки, медленно превращалось в пепел. Белобрысый в рыжину мальчик, широко раскрыв глаза, смотрел на это зрелище. На то, как за пару минут его крестная, прекрасная черноволосая девушка — Ведьма, избавилась ото всех следов своего общения с Черепом. Запретного общения. Она повела изящной кистью в тонкой сетчатой перчатке, стряхивая пепел, и тепло улыбнулась мальчику. — Ты смелый мальчик, Кузнечик, не каждый бы отважился на такой поступок. — Ее тихий голос звучал гладко, словно шелест листьев под легким вечерним ветерком. Немного помолчав, Ведьма продолжила — но я в тебе и не сомневалась. Беги, а я подожду здесь, не нужно, чтобы нас видели вместе. — Она сверкнула своими выразительными глазами, которые обычно прятала. Опасно ли в них смотреть? Правда ли Ведьма была ведьмой? Кузнечик кивнул и убежал, не оборачиваясь на старшеклассницу. Прошло еще какое-то время, но стройная девушка в черном не спешила уходить. Она ждала. Ждала того, встречаться с кем ей было запрещено. Того, с кем она могла лишь обмениваться записками, переглядываться, незаметно для остальных. Она была из людей Мавра. Состояла в стае этого фиолетового и похожего на утопленника существа в инвалидном кресле. А он. он не был из людей Черепа. Он и есть — сам Череп. Сегодня он припозднился, это нервировало. Девушка села на кафель, облокотившись спиной о холодную стену и закрыла ладонями лицо. Могут ли ведьмы плакать? По ощущениям прошло не более четверти часа, как тишину нарушили чьи-то уверенные шаги. Топ-топ-топ… Они приближались, но девушка не боялась. Вельма знала, он пришел. Старшеклассница встала, отряхнув прямые серые брюки, и подняв голову, увидела перед собой человека. Перед ней стоял красивый высокий парень, на его губах, верхняя из которых была пересечена шрамом, играла легкая улыбка. На нем была темная рубашка с интересным орнаментом и синие, потёртые джинсы, с дырами на коленках. На шее болталась какая-то небольшая вещица. Обезьяний черепок с острыми, как бритва, клычками, это в Дома знали все. — Прости, что заставил ждать. — Голос его звучал ровно, парень оставался спокойным. — Никак не мог отделаться от лишних ушей и глаз, ты должна меня понять. Ведьма понимала, понимала, как никто другой. За эти пол года, как они начали свои отношения, самым сложным было именно избежать свидетелей. Это тяжело, но тяжелее неделями видеть друг друга только мельком, это било по сердцу сильнее всего. — Я понимаю, Череп. — Ответила девушка. Голос ее по-прежнему звучал тихо, с легкой хрипцой. Она плакала. Вокруг было темно, но достаточно лишь краем уха услышать ее, чтобы это понять. И Череп понял. Он подался вперед и схватил ее за руку. Схватил своими теплыми, истертыми до мозолей турником, руками. От Черепа пахло терпким мужским одеколоном, сигаретами и еще чем-то, отдаленно напоминающим железистый, кровавый привкус. Старшеклассник обдал девушку горячим дыханием и заключил в прочные объятия. Им обоим было тяжело. Ведьма уткнулась лицом в грудь своего принца, принца, которого она ждала изо дня в день, словно принцесса запертая в высокой башне, которую охраняет фиолетовый дракон. — Спасибо. — Еле слышно прошептала она. Они стояли так очень долго. Хрупкая девушка, с длинными черными волосами, и высокий парень, со шрамом не губе. Жизнь отмеряла время для них. Его им дано очень мало. Между людьми Черепа и людьми Мавра давно пролегла пропасть, дно которой было усыпано осколками битых бутылок, лезвиями и пеплом, пеплом сгоревших чувств. Ведьма знала, что между ними с Черепом есть мост. Небольшой, качающийся на ветру мостик, соединяющий их жизни, дающий проход через пропасть разбитых сердец. — Пошли. — Раздался над ухом девушки нежный, полный любви голос Черепа. — Угу. — Ведьма кивнула и влюбленные отправились в путь, в веданое только ими, потаённое место. Они осторожно шли по коридорам, проходя мимо старых, побитых временем дверей, за которыми в комнатах сладко спали те, кто не должен был увидеть эту картину. Они шли держась за руки, девушка и парень. Стены вокруг пестрили яркими рисунками, которые прекрасно замечались даже в темноте ночи, кричали кривыми буквами текстов песен и незамысловатых цитат. Дом был для них таким родным и одновременно таким чужим, неспособным принять их чувства. Ведьма мелком подумала о том, что где-то за этими дверями спят их с Черепом верные помощники — очень обаятельный, милый мальчик Кузнечик и странный, местами пугающий, но одновременно настолько домовский Слепой, неимевший похоже даже возраста. Наконец-то оно остановились. Череп со скрипом опустил старую, стальную лестницу, Ведьма даже испугалась, что ее скрип мог разбудить кого-то… Потом парень открыл люк и забрался на чердак. Ведьма услышала над головой его шаги. Он, похоже осмотревшись, наконец наклонился к люку и подал девушке руку. С его помощью Ведьма тоже влезла на чердак. Это место было хорошо знакомо им обоим, но всегда прежде чем туда поднималась Ведьма, Череп осматривал его, словно боясь обнаружить там еще кого-то. Чердак был мрачен и весь заставлен всякого рода предметами, начиная от старых сломанных стульев, заканчивая, непойми откуда взявшимся роялем, покосившимся набок из-за отломанной ножки. Деревянные стены были покрыты паутиной, а пол слоем густой серой пыли. Уныло, но для серодомовского народа вполне привычно и очень даже уютно, особенно если нужно спрятаться. Долго задерживаться на чердаке старшеклассники не стали. Через его окно они пролезли на холодную крышу. Отсюда открывался прекрасный вид на двор и даже на дома-расчески, стоящие ровными рядами зубцов. Если присмотреться, можно было разглядеть покосившуюся собачью будку, спрятанную в тени дворового прямоугольника, крыльцо, сетчатый забор… Яркая луна освещала крышу своим холодным сиянием. Ведьма выпрямилась и встала рядом с Черепом, который вглядывался куда-то в синеющую даль. – Ведьма, что будет дальше? – только лишь сказал он. – Дальше.. дальше может быть очень многое. Череп, я боюсь выпуска, боюсь не меньше, чем все остальные и.. – Ведьма запнулась. – Я знаю, его боишься и ты, Череп. Но понимаешь, это лучше, намного лучше, чем каждый раз трястись от страха, находясь рядом. Там.. – Девушке очень не хотелось произносить это слово. – Там в наружности не будет Мавра. Не будет этих жутких войн. – Проговорила она, с надежной глядя в глаза возлюбленного. Рядом с ним ей не нужно было носить шляпу, он не боялся ее глаз. Череп знал, что никакая порча ему не страшна, если он сможет смотреть в глаза Ведьмы вечно. – Дом и есть мой мир, наш мир, понимаешь? Он такой, какой есть, с Мавром, войнам и страхом. Ты ведь всегда раньше это понимала, что происходит с тобой сейчас? – Череп крепко стиснул руку в тонкой перчатке. – Череп, я устала, устала прятаться и бегать. Мне просто хочется быть рядом. – глаза девушки вмиг налились слезами. – Я тоже хочу этого. Пообещай мне, Ведьма, здесь или в Наружности, мы всегда будем вместе. – Здесь – не вечность. Череп, я обещаю, что в Наружности мы с тобой будем счастливы.