Бег и бонусом минет

       — Какая же ты сучка, Пак Чимин! — кричит в динамик своего телефона Тэхен. — Я же, блять, знал, что так и будет! Вот даже не удивлен нисколько! — тяжело дышит омега.       — Тэхен, ну прости меня, — едва сдерживает смех сонный Чимин. — Всю ночь этот долбаеб меня доставал…       — Вылизывал, — исправляет Тэхен друга.       — Что? — нормальные люди, когда им поступает звонок в семь утра, желают как можно скорее закончить диалог с оппонентом и вернуться к своим снам, но Чимин сумасшедший. С большим удовольствием и немного с тревогой он принял звонок Тэхена и не скрывает того, что одной ногой он еще там, где белые облака его качают, а вторая нога с еле открытым правым глазом внимательно слушает голос Тэхена, который через радиоволны излучает злость и ненависть.       — Ты заебал меня, блять, Чимин! Я как дурак проснулся в четыре утра, выпил два стакана воды, овсянку съел двести грамм, потом в душ прохладный сходил, а затем нацепил на себя спортивный комплект для бега: черные облегающие шорты, еле задницу прикрывающие, и того же цвета топик с хуюсенькими лямками, — Тэхен прикрывает глаза на пару секунд и считает до десяти про себя. — Собрался и пошел на остановку. Блять, одни аджосси со своими дачными прибамбасами меня там окружали. Что на остановке, что в автобусе. Ты бы слышал, сколько раз меня обхуесосили за вид проститутки… — Тэхен прерывается, услышав заливистый смех чайки. — Пак Чимин, ты самая настоящая сука и неблагодарный друг!       — Тэхен, я очень сильно извиняюсь. Ну прости меня, так получилось. Обещаю, что завтра я с тобой точно пойду на пробежку! Сегодня отосплюсь и рано лягу специально вечером, чтобы точно не проспать будильник, — Чимин, лежа на правом боку, тянется левой рукой под подушку и, отыскав свою электронную сигарету, делает несколько затяжек, пока Тэхен переваривает полученный ответ.       — Ты ахуел? Я полтора часа до парка этого добирался! Быстро, блять, пиздуй умываться и на такси ко мне приезжай. Мы с тобой договаривались, что это тот самый понедельник, когда мы начнём бегать и полюбим спорт. Хватит одно пивище любить, пора менять жизнь к лучшему! — Тэхен резко встал с деревянной лавочки, на которой сидел все это время, и левой рукой энергично дернул наверх. — Ты меня услышал?       — Ну, Таешечка… — кривит болезненно лицо Чимин, словно друг его сейчас видит.       — Хуешечка. Я тебе говорю уже пятнадцать лет, что не нужно коверкать мое имя, ты почему такой тупой у меня, Чимхунь? — ноет в динамик телефона Тэхен.       — Ты ашалел, Тэхен? Сам ты хуюнь, я тебе тоже говорю уже пятнадцать лет, что не нужно меня называть так! — Чимин чувствует, как от сна остаётся лишь приятный отголосок. Рука, что держит электронную сигарету, дрожит от желания ебнуть Ким Тэхена по жопе за его базар. — Приеду лишь для того, чтобы пизды тебе вставить.       — Ура! Люблю тебя, давай, только быстрее.       — Я тебя тоже люблю, но ты ведь понимаешь, да, что я приеду только через три часа? Чем ты будешь заниматься все это время?       — Блять! — вопит истошно. — Зачем ты мне об этом сказал? — Тэхен выпячивает нижнюю губу и садится обратно на лавочку.       — Давай, тогда по домам, а в следующий понедельник уже точно…       — Нет! Ну уж нет, Пак Чимин! Мы с тобой сегодня побегаем, поскачем и подышим свежим воздухом на трезвую голову.       — Ты меня заебал, Тэхен. Сам виноват, вот сиди теперь и жди меня. Можешь пока сам побегать, проверить обстановку и все в этом духе. — Чимин, прижимая правым плечом телефон к уху, встает с постели и направляется в ванную комнату.       — Не, ты че. Я один не буду бегать, там какие-то альфы вдалеке на тренажерах занимаются…       — Что значит нет, стесняешься что ли? — смеется Чимин и, открыв кран, выдавливает зубную пасту на щетку. — Пиздец, Ким Тэхен стесняется альф. Я вообще сейчас точно со своим другом говорю? — Чимин левой рукой вытаскивает телефон из плена плеча и уха, ставит его на громкую связь, опуская на полку над раковиной и начинает умываться.       — Сучильда только с тобой сучкуется. Я же с утра милашка Тэ, а не развратная куколка, коим вечером бываю. Да и альфы там какие-то вроде знакомые, я даже Хана видел вроде издалека, — Тэхен всматривается вдаль, где стоят тренажеры и пытается понять, есть ли там знакомые.       — С универа который? Ох еба… — резко встает в ступор Чимин. — А может, тогда…       — Нет!       — Да! Да, Тэхен! — сплевывает в раковину Чимин и полоскает рот.       — Сказал же, нет!       — Да у тебя зрение хуевое, что ты мне неткаешь. Вдруг там Чон Чонгук еще с ними, а? — ухмыляется Чимин.       — Ты точно тупой. Если бы он тут был, я бы уже обкончался и умер, — вздыхает мечтательно Тэхен. — Как я! Да чтобы я и не заметить Чонгука! Ты меня тогда плохо знаешь, друг.       — Ну смотри, если там есть Хан, то Чонгук тоже там должен быть. Они же одного поля ягоды.       — Футбольного поля.       — Хватит меня исправлять! — Чимин вытирает лицо полотенцем и, потушив свет в ванной комнате, направляется на кухню.       — Давай не будем говорить об альфах, — дуется Тэхен и раскрывает замок на рюкзаке, чтобы достать бутылку с водой.       — Ты сам его проигнорировал, когда он тебе писал! А до этого, прошу не забывать, вы сосались в клубе! Прям перед моим салатом, между прочим! — Чимин раскрывает холодильник и достаёт из него два куриных яйца, бекон и сливки.       — Мое желание тебя уебать выросло в размерах.       — Ты мне угрожаешь? — в глубокую тарелку разбиваются два яйца и вливается небольшое количество сливок.       — Предупреждение выдаю без смс и регистрации.       — Ой, блять, напугал. Ты сам виноват, щас бы не скулил и не заебывал меня. У тебя секса давно не было, вот ты и бесишься, как сучка в течку, — Чимин добавляет к разбитым яицам щепотку соли и, достав вилочку из шкафчика, мешает полученную смесь.       — Я и есть сучка в течку. Омежий дар от природы матушки.       — Тем более! А щас бы скакал, не зная границ, на толстом члене короля университета и без стыда ходил бы в чистых трусах, — небольшая сковорода уже с нагретым маслом пошикивает, и Чимин, убавив огонь, выкладывает два ломтика бекона, заливая его смесью из тарелки.       — Очень тебя прошу, давай прекратим этот цирк, — делает небольшой глоток воды Тэхен и закрывает бутылку, убирая ее обратно в черный рюкзачок.       — Ты сыкун, Тэхен. Знал это? — Чимин подходит к окну и разглядывает голубое небо, на котором раскиданы пушистые белые облака по всему горизонту.       — Похуй мне. Все, закрыли тему. Ты одеваешься?       — Завтрак делаю, — улыбается небу и, чувствуя аромат своего завтрака, прикрывает веки от блаженства.       — Какой завтрак? Что ты готовишь? — Тэхен знает любовь друга к плотным завтракам, поэтому не удивляется своим догадкам. Чимин явно не кашу собирается съесть.       — Яички с беконом. Щас по быстрому поем и одеваться пойду.       — Ты меня вчера чем слушал? Задницей, которая член поглощала?       — Что не так? Яица — белок! Каждый это знает, если что, — Чимин возвращается к плите и лопаточкой переворачивает омлет.       — Овсянка и точка. Я тебе говорил, что кашу нужно съесть и все. Бекон тут каким хуем?       — Вкусным хуем. Все, я понял, не ори. Заварю сейчас овсянку твою и сожру за два захода, а омлет выкину к хуям. Доволен? — Чимин достаёт с верхнего шкафчика тарелку и, выключив газ, перекладывает омлет из сковородки.       — Смотри мне, Чимин. Карма — штучка ахуенная. Напиздишь мне — напиздят тебе! Чтобы через два часа у меня был перед носом и при параде, понял меня?       — Да, конечно. Желаю, чтобы тебя там кто нибудь выебал, пока меня нет, а то ты слишком злой и выебистый. Тоже мне, тренер, блять.       — Мечтай, Чимин. Я сделаю из нас спортсменов.       — Твоя задница великий спортсмен получается. — Заливается диким смехом. — Тебе выдать грамоту?       — Очень смешно. Все, я тебе уже сказал, чтобы через два часа был в парке и меня не ебет, как ты это сделаешь.       — Тогда не мешай мне поглощать овсянку, отключайся, — Чимин тарелку с омлетом переносит на стол и довольно садится на стул. — Люблю тебя, Таешечка, — левая рука тянется к телефону на другом конце стола и сбрасывает вызов.       — Я тебя тоже люблю, Чимхунь, — Тэхен тяжело вздыхает и опускает обе руки на колени.        Солнце медленно начинает прогревать июльский день и ярко освещает парк. Тэхен кусает губу нижнюю и про себя молится всем богам мира, чтобы мысли кое о ком прекратились. Да, он сам не ответил альфе четыре дня назад и тот больше ничего не написал. Да, сосались они с Чонгуком в клубе шесть дней назад, а до этого целый год глазами поедали друг друга в стенах университета. Тэхен с Чимином учатся на третьем курсе экономического, а Чон перевелся к ним в начале учебного года. Альфа был настолько хорош, что на любое его ≪Да?» все текли и, неосознанно вставая на колени, отвечали хриплым голосом дрожащее ≪Да≫. Не было больших слухов и, в принципе, чего-то подозрительного в альфе. Чонгук хорошо учился, попал в команду к футболистам, через пару месяцев стал вторым капитаном команды. Не сказать, что он был даже сердцеедом, омеги, безусловно, как мухи липли к нему, но он на рожон не лез и не трахался, как кролик, страдающий от недотраха. Тэхену он очень нравится, и омега в курсе, что это взаимно. Чонгук подписался на Кима во всех социальных сетях сразу, когда оба первый раз друг друга увидели. Каждая после история в инстаграме была сделана исключительно для Чонгука, хоть Тэхен это и отрицает в спорах с Чимином. Как бы то ни было, но Тэхен понимает, что друг прав во всех своих словах. Хотелось бы не ныть ночами, грезя о сильных руках, а испытать то колоссальное удовольствие, которое доставил Чонгук Тэхену в клубе. Воспоминания до сих пор расплавляют и заставляют задницу гореть. Тэхен помнит мокрые поцелуи, мазки горячего языка на своей шее, правую руку с большим количеством татуировок, которая ягодицы омеги сжимала, и шепот. Чонгук так много говорил на ухо Тэхену, что омега практически ничего не запомнил.       — Господи, пощади меня, — Тэхен мотает головой резко, чтобы прийти в себя и принять горестную реальность, где он один. — Если суждено, то еще свидимся, — шепчет про себя и встает с лавочки. Омега достаёт из бокового кармана рюкзака беспроводные наушники и вставляет только один в правое ухо, а телефон отправляет в боковой карман, чтобы не мешался.       Еще вчера Тэхен составил себе плейлист для тренировок из любимых песен и теперь настраивается на хороший день, который точно должен изменить его жизнь. Это тот самый понедельник, который всегда переносится, но Тэхен чувствует всеми фибрами души, что вот именно сегодня все поменяется. С этими мыслями появляется энергия и отключаются мозги, поэтому Тэхен надевает на спину рюкзак и ступает по ровной дороге. В голове любимая песня, в глазах отражаются приближающиеся тренажеры, и омегу совершенно ничего не колышет, ведь он убежден, что с теми альфами, которые сейчас занимаются и громко смеются, они вряд ли знакомы. С каждым шагом появляется легкость, поэтому Тэхен слегка начинает набирать темп и бежать. Ветер приятно холодит кожу, не давая вспотеть, и красиво заставляет летать кончики темных волос. Тэхен полукругом оббегает место, где стоят тренажеры, и только начинает забываться, как слышит знакомые голоса. Не успел забежать за большие кусты, чтобы скрыться и попался с поличным.       — Тэхен?       Ноги резко прекращают движение, а на лице появляется измученная кривая улыбка. Тэхен медленно поворачивается, снимает наушник и, убрав его в боковой карман рюкзака, хочет удивиться тому, что видит, но не может. Перед глазами шесть альф. Те самые футболисты из его университета. Глаза омеги бегают от одного к другому в поисках одного альфы, но, к сожалению или к большому сожалению, Чонгука среди них нет.       — Ищешь кого-то конкретного? — Савон усмехается, когда увидел бегающие глаза Тэхена.       — Да нет. С чего ты взял? — складывает руки на груди.       — Ты решил спортом заняться или после тусовки домой бежишь? — Хан стягивает с шеи белое полотенце и вытирает им лицо.       — Да, мы с Чимином бегаем.       — Ого. Давно бегаете? А Чимин где?       — Да, давно. Месяц, по мне не видно? — Тэхен ухмыляется и слегка боком поворачивается к альфам, немного прогибаясь в спине. — Чимин за водой побежал. — Врет и не краснеет.       — Видно, конечно. Ты и без спорта шикарное тело имеешь, — смеется Джихан, который пресс качал минуту назад. — Только не подумай лишнего, это объективное мнение, — парень встает с газона и выставляет ладони вперед.        — Все хорошо, я и сам прекрасно знаю, как выгляжу в зеркале, — Тэхен бросает взгляд на притихшего Савона и замечает на его губах тень улыбки. Недолго думая, Тэхен снова по всем проходится взглядом и тушуется, когда все парни опускают глаза в пол и пытаются сдержать смех. — Что такое? Чимин явился — не запылился? — нервно смеется омега и, почувствовав сильный ветер, взявшийся из ниоткуда, Тэхен впадает в ступор, когда на его талию ложатся горячие ладони. Мурашки водопадом проносятся по всему телу, ощущая чужое дыхание в шею.       — Я, конечно, не Чимин, но могу с тобой позаниматься, — горячо выдыхает альфа в ухо Тэхена и сильнее сжимает тонкую талию, прижимаясь всем телом к омеге.       — А кто ты? — отсутствие мыслей в голове омеги быстро заполняется тупизмом, и Тэхен не может соображать, что несет. Безусловно, омега знает, кто к нему сейчас прижимается и трется своим членом через спортивные шорты об омежью задницу.       — Повернись, — требует. Чонгук, прождав две секунды, теряет терпение, и сам разворачивает омегу к себе лицом. — Ну, здравствуй, Тэхен. Я тебя поймал наконец-то, — ухмыляется альфа, а Тэхен моргнуть не может. Слюни во рту появляются при виде горящего взгляда и пламени в глазах Чонгука. Тэхен очень боится упасть сейчас, если его резко перестанут держать.       — Что значит поймал? — громко сглатывает.       — Бегаешь от меня. Игнорируешь меня везде, даже истории закрыл от меня. Так сильно испугался моих слов тогда в клубе? — Чонгук поглаживает правой рукой спину Тэхена и кончиком языка облизывает нижнюю губу.       — Какие слова, Чонгук? Боже, когда это было? — нервно смеется Тэхен и пытается сбросить с себя чужие ладони. Дышать стало нечем, а колени не по своей воле дрожать начали.       — Ты забыл или притворяешься глупым? — толкает язык за щеку и тяжело выдыхает: — Окей, пошли. — Чонгук берет Тэхена за руку и свистит, привлекая внимание парней к себе, — до завтра.       — Хорошей вам тренировки, ребят, — смеются альфы, прощаясь с Чонгуком и Тэхеном.       — Эй, куда? Меня Чимин ждёт! — ворчит, но покорно идет за альфой.       — Напомнить о своих словах. Ничего страшного, подождёт. Думаю, он будет рад, что твоя личная жизнь налаживается, — Чонгук сжимает правой рукой ладонь Тэхена, а левой достаёт из кармана шорт ключи от машины.       — Бред какой-то. Сам себе что-то там напридумывал и после поцелуя появились беды с головой. — не перестает нервно смеяться. Тэхен гореть начинает в прямом смысле этого слова. Все тело мурашками покрывается, задница дрожит от предвкушения.       — Значит, помнишь все? — Чонгук резко останавливается и, осмотревшись по сторонам, убирает обратно в карман ключи от машины. — Врешь и не краснеешь, Тэхен. Это очень плохое качество.       — И что ты мне сделаешь? Десерта лишишь? — нарывается и проверяет выдержку альфы.        — Накажу, а после займусь твоим воспитанием, — Чонгук резко сворачивает влево, где большие кусты растут вдоль дорожки, и тащит за собой омегу, который громко вопит от того, что веточки кожу нежную царапают. — Тише! — Чонгук стягивает с омеги рюкзак, аккуратно положив его на траву и прижимает Тэхена к большому дереву, носом касаясь карамельной шеи. — Тише, Тэхен, — Чонгук с каждым вдохом дуреет и не имеет понятия, от чего конкретно его ведет сейчас: от запаха марулы или же от сближения с Тэхеном?       — Что ты делаешь, Чонгук? — мгновенно лишается ума и кислорода. Запах альфы резко под кожу впивается иглами и заставляет тело дрожать. Тамаринд окутывает с ног до головы, не щадит собственного запаха и смешивается с возбуждением.       — Заставляю вспомнить все то, что я говорил тебе тогда, — Чонгук языком облизывает шею омеги, скользит вверх к щеке и лижет подбородок. — Ты в моих руках пылал адским пламенем, терял себя и стонал так громко от моих поцелуев, что меня до сих пор в дрожь бросает, — смотрит черными океанами в карие глаза и упивается тем, что видит в них взаимность. Не зря говорят, что сколько бы человек не лгал, его глаза всегда зеркалом правды являются. — Я не перешел тогда черту. Мы были оба под действием алкоголя, но давай не будем отрицать, что впились мы друг в друга губами не из-за текилы с виски.        — А из-за чего тогда? — хрипло шепчет Тэхен и облизывает несколько раз подряд свои губы.       — Потому что влюблённые идиоты мы с тобой. Касались друг друга только взглядами, мучали себя и не давали друг другу возможности быть рядом.       — О чем ты говоришь, Чонгук? Какая, к черту, влюблённость? — Тэхен резко поворачивает голову влево, отворачиваясь от альфы, и нервно смеется.       В груди у Чонгука не кольнуло от этих слов. Альфа прекрасно понимает Тэхена сейчас, и почему тот отрицает чувства со взаимным желанием обладать друг другом. Год как два болванчика ходили друг за другом, улыбались ярче солнца, но шагов на встречу никто не делал. Чонгука уже подзаебала эта игра в кошки-мышки, поэтому на последней встрече в клубе альфа уверенно вырвал омегу из лап истеричного Чимина и, утащив на танцпол, прижался губами к чужим. Оба тогда застыли на минуту от дрожи, а после как сумасшедшие накинулись друг на друга. Хоть член болезненно молил и хотел этого омегу, Чонгук думал лишь сердцем и той головой, что на плечах. Держать в руках Тэхена было непостижимым удовольствием, которое граничило с безумием. Чонгук еле отошел от той ночи. Дрочил несколько раз в день в душе и слышал громкие стоны в голове. Чонгук после написывал Тэхену и просил о встрече и возможном свидании. Три ответа без минета, и Тэхен пропал со всех радаров альфы. Такого пережить нельзя никак, поэтому Чонгук дал себе слово, что до конца лета омега его влажных снов — будет только его. Не зря же они влюбленные и одинокие, значит, это судьба. Так думал Чонгук и не ошибся, когда направлялся к тренажерам, где друзья занимались, и увидел со спины Тэхена. Его омежья талия, задница в коротких шортах, что была как вторая кожа, влекли за собой. Невыносимо было оторвать взгляд и не коснуться. Чонгуку вообще плевать, как он со стороны выглядел перед друзьями, главное то, что Тэхен сейчас плавится не от жаркого июльского дня, а от дыхания альфы.        — Самая настоящая любовь, Тэхен, — Чонгук обхватывает правой рукой подбородок омеги и к себе разворачивает его лицо. — Мне действительно прекратить? Если да, то я никогда больше не появлюсь у тебя на глазах. Никогда, Тэхен, — между их губами жалкие миллиметры, но Чонгук действительно уйдёт, если Тэхен даст положительный ответ на вопрос.       — С этого момента, Чонгук… — Тэхен шумно сглатывает и резко цепляется руками за воротник футболки альфы. — Я твой и больше ничей. Лишь тебе принадлежу, — ухмыляется Тэхен и тянет альфу на себя, целуя приоткрытые губы.       Насколько бы Чонгук не был уверенным в себе и в своей жизни, он первый раз ощутил секундную растерянность. Всего на секунду Тэхен расковырял в душе альфы дыру безнадежности и невзаимности. Почувствовав на своих губах сильный аромат марула, Чонгук позволил своему внутреннему альфе выйти наружу и без стеснения насытиться омегой, который, раскрыв рот и впуская в себя язык Чонгука, начал громко скулить и постанывать. Небеса даровали им любовь взаимную, а вселенная родилась и процветала для их рождения, лишь бы Чонгук с Тэхеном были вместе и после этого поцелуя всегда.       Мокрый и влажный поцелуй превратился за минуту в животный. Тэхен дрожит до мурашек, цепляется за Чонгука, как за спасательный круг, и кусает язык альфы. До изнеможения не может насытиться тем, что творится сейчас. Хочется большего, чтобы бедра тряслись от сладкой пытки, легкие лишились кислорода полностью и впитали в себя тамаринд. Безумно желают оба друг друга. Чонгук ладонями ласкает неприкрытый ничем живот омеги, после скользит руками по спине Тэхена и кончиками пальцев спускается к ягодицам, обхватывая их.       — Без стыда и совести течешь для меня. Сочный, неимоверно вкусный. Мой омега! — рычит в губы Тэхена и опускается резко на колени. — Наконец-то ты мой, Тэхен, — Чонгук языком касается пупка омеги, ведет влажную дорожку вниз и зубами цепляется за кромку черных шорт.       — Чонгук, не надо… — шепчет про себя. Тэхен в бреду пытается отыскать свой разум, но он уже лишился себя. Своим согласием Тэхен стер все грани и не смеет отказываться от того, что Чонгук может ему сейчас дать.       Запах марула ядом сладким липнет к коже. Чонгук облизывает губы, терзает зубами нижнюю и медленно стягивает с Тэхена шорты вместе с фиолетовыми стрингами. Во рту мгновенно скапливается океан слюней от вида пышных, мягких бедер и аппетитного омежьего члена. Еще никогда в жизни Чонгук не желал подержать за щекой чей-нибудь член, но как сам себе всегда говорит альфа, то в жизни нужно все попробовать.       — Повернись ко мне спиной, — Чонгук поднимает обезумевший взгляд на Тэхена, смотря на омегу снизу вверх и наблюдает за стеснением на чужом лице.       — Может, не надо… — Тэхен руки к груди прижимает и чувствует, как лицо пылает ярким цветом.       — Иначе я возьму тебя грубо.        Альфа выбивает одной фразой стон из уст Тэхена. Ничего не остаётся делать омеге, кроме того, чтобы выполнить приказ и ладонями обхватить ствол дерева. Что Тэхену, что Чонгуку нет дела до того, где они находятся. В голову даже мысль не закрадывается, что их могут поймать из-за громких звуков. Каждый думает о желании, о сплетении двух тел и душ сейчас. Тэхен молится про себя небесам, чтобы они его так рано не забирали, когда альфа до пика доведет, а Чонгук поцелуями украшает ягодицы омеги. Пылающие губы альфы желают следы оставить на карамельной заднице, а руки касаются щиколоток и ползут вверх до пышных бедер. Словно оголодавший зверь, Чонгук несколько раз шлепает Тэхена, смотрит, как кожа нежная мурашками покрывается и становится красной. Ухватившись за сочные половинки руками, Чонгук раздвигает ягодицы и губами присасывается к анусу омеги. Лижет небрежно сжимающийся анус кончиком языка, слюну свою проталкивает внутрь и сглатывает естественную смазку Тэхена, которая каплями стекает Чонгуку на язык.       — Ах, Чонгук… — Тэхен ногтями впивается в кору дерева и громко стонет, двигая бедрами. Хочется сильнее прижаться к лицу альфы, чтобы глубже ощутить в себе горячий язык. До одури хорошо настолько, что крышу сносит. Легкие горят от смешанных двух внутри ароматов и не позволяют омеге дышать кислородом.       Слух ласкает стон Тэхена, словно приятная музыка играет в ушах. Чонгук не прикрывает глаза, вылизывая мокро омегу, наоборот, смотрит горящими глазами на изгиб спины Тэхена, рассматривает карамельную кожу влажную и маленькие родинки, раскинутые крапинками по всему телу. Каждый раз, когда Чонгук сглатывает во рту смесь из своих слюней и смазки Тэхена с ароматом марула, то член дубеет в шортах сильнее. Тэхена хочется разложить на траве и испробовать каждый сантиметр нежного тела. Никакого извращения в голове нет, просто желание достигло выше максимального и перешло границы дозволенного.       У обоих отключено чувство страха и стеснения. Тэхен откидывает голову назад резко, когда чувствует внутри себя палец Чонгука и громко скулит, задыхаясь от удовольствия. Не заметил проникновения, но хорошо ощущает внутри себя стимуляцию. Левая ладонь омеги перестает цепляться за дерево и тянется назад, обхватывая волосы Чонгука. Тэхен сильнее прижимает к себе лицо альфы, задницей крутит, пытаясь получить большее, и надеется, что Чонгук поймёт его без слов, сможет довести до оргазма.       — Мне так нравится твоя несдержанность, нетерпеливость и жадность в отношении удовольствия, — восторженно шепчет Чонгук и добавляет второй палец. Альфа губами касается левой ягодицы, засасывает мягкую кожу и зубами ее мнет. Тэхен течет хлеще водопада, поэтому естественной смазки более чем хватает для растяжки.       — Заткнись и вставь в меня свой член, Чонгук, — хватает губами необходимый для жизни кислород и не прекращает стонать. — Трахни меня уже, не разговаривай со мной, — безумно сложно понимать слова Чонгука сейчас. Единственное, о чем мечтает сейчас Тэхен, так это кончить с членом в своей заднице.       — Так сильно хочешь этого? — ухмыляется Чонгук и резко вытаскивает пальцы. Альфа ладонями касается талии Тэхена и переворачивает омегу лицом к себе. — Хочешь ведь, — смотрит в глаза, где голубые волны бушуют с цунами, и жар солнца кидает пламя на берег океана.       — Чонгук, я очень тебя хочу. Мы оба хотим друг друга, — Тэхен смотрит на альфу сверху вниз и запускает пальцы в волосы Чонгука. — Вставай, мой альфа.       — Я хочу показать тебе свое желание с любовью, — Чонгук носом касается пупка омеги и, высунув язык, скользит вниз до основания омежьего члена.        Бушующее пламя прошлось по всему организму Тэхена, когда Чонгук обхватил губами головку члена омеги. Мир на части рушится вокруг двоих, оставляет лишь руины с кусочками яда, но их пожар, которым они оба являются, спасает их и прикрывает от мрака. Чонгук с диким удовольствием двигает головой, принимая в себя всю длину омежьего члена и руками сжимает ягодицы Тэхена. Глаза в глаза, тело к телу. Тэхен с ума сходит от того, что в чужих глазах видит. Черные океаны полны любви, обожания и восхищения. Невозможно не раствориться в этом альфе, когда он так смотрит и умело ласкает. Запах тамаринда сгущается, выдавая безумное возбуждение альфы и прочной сталью проникает в тело омеги. Чонгук не прекращает движения головой, насаживается до основания члена омеги и, упираясь носом в гладкий лобок, левой рукой гладит мошонку. Альфа чувствует и видит, что Тэхен на грани. Осталось немного времени до того, как омегу накроет волной первого оргазма, подаренного Чонгуком.       — Ох, небеса святые… — стонет громко Тэхен, чувствуя свою скорую вспышку. — Ах, Чонгук… — скулит, ощущая в себе резкое проникновение двух пальцев, которые альфа проталкивает внутрь ануса, продолжая сосать головку омежьего члена. — Принимай мою благодарность, Чон Чонгук, — шепчет Тэхен и, зажмурив глаза до белых пятен, кончает бурно в рот альфе.       В эти долгие две минуты Тэхен не существует абсолютно. Его тело обмякло настолько, что ноги не держат, и сейчас он не падает лишь потому, что Чонгук его за тонкую талию придерживает. Альфа выпускает изо рта член омежий, проглатывает сперму со вкусом марула и ухмыляется, осматривая тело Тэхена с ног до головы. Божественный вид перед глазами, и он не дышит, кажется, даже. Чонгук любуется тем, что сотворил, и умирает от предвкушения их дальнейшего соединения, которое обоих разобьет до мелких деталей, а после соберет в одно прекрасное целое. Ресницы на лице Тэхена дрожат и медленно распахиваются, побуждая омегу прийти в себя. Им не нужны слова, чтобы доказывать то, что их сердца кричат сейчас. Достаточно просто посмотреть друг другу в глаза и принять правду, которая не причиняет боль, а доставляет лишь приятное жаркое чувство, названное любовью.        — Любишь меня? — снова не думает над тем, что говорит, но благо, вопрос озвучен сердцем. Тэхен наблюдает за тем, как Чонгук медленно встает с коленей и прижимаясь вплотную, делает серьезное лицо.       — Люблю, — Чонгук сейчас понимает, что судьба его наградила лучшим событием в жизни однажды, когда появился Тэхен. — Если сомневаешься, то могу еще показать и продемонстрировать свои чувства.       — Я верю, Чонгук, но ты уж покажи мне все и заставь кончить меня второй раз, — ухмыляется Тэхен и впивается мокрым поцелуем в губы Чонгука. Язык омеги проникает в рот альфы и лижет чужой язык. Ядерное сочетание их смешанного запаха сейчас способно уничтожать все в округе, но для целующихся этот взрывной коктейль является амулетом и источником их взаимной любви. — Я тоже тебя люблю, — разрывает на пару секунд поцелуй и широким мазком языка облизывает скулу Чонгука. — А теперь вытрахай из меня всю душу, мой альфа, — ухмыляется снова Тэхен и, оттолкнув немного Чонгука от себя, разворачивается к альфе спиной. — Покажи, как сильно меня желаешь.        — Постарайся быть тише сейчас, — усмехается Чонгук, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Ему дали не просто зеленый свет, а нечто большее. Чонгук получил согласие от того, с кем будущее будет светлее. — Мы без защиты, поэтому кончать в тебя не буду. Не сегодня, по крайней мере.       Чонгук носом касается щеки Тэхена и шумно дышит, предвкушая безумное слияние. Правая ладонь альфы мнет ягодицы омеги, а левая стягивает черные шорты с мощных бедер вместе с бельем. В ушах у обоих звук бьющихся волн о скалы, в глазах — красная пелена от дикого возбуждения. Два горящих сердца как магниты действуют на них, поэтому Чонгук придерживая левой ладонью член, жмется к Тэхену ближе. Чувства и желания сейчас трудно контролировать, но они даже не пытаются сдерживаться: Тэхен немного прогибается в спине, трется задницей о член альфы, а Чонгук горящими глазами рассматривает приоткрытые губы, желая зубами их растерзать. Настолько омега вкусный, что владеть Тэхеном хочется полностью.       — Перестань мной любоваться. Я хочу почувствовать тебя в себе, — Тэхен правой рукой цепляется за дерево, а левую заводит назад, хватая альфу за волосы и притягивая ближе к себе. — Ты обещал показать мне, Чонгук, — кусает нижнюю губу и смотрит невинно в черные глаза.       Тэхен чувствует, как Чонгук членом касается ануса и несколько раз имитирует толчки. Оба на пределе, но альфа играет с огнем. Терпение на исходе, руины догорают вокруг, но Чонгук не может оторваться и прийти в себя от осознания того, что это все принадлежит теперь лишь ему. Задница омеги призывно виляет перед глазами, и Чонгук, толкая язык за щеку, проталкивает головку члена в анус омеги. Медленное проникновение режет на части. Чонгук входит наполовину и впивается взглядом в лицо Тэхена, оценивая состояние омеги.       — Я что, похож на неженку? — стонет Тэхен и кусает до крови нижнюю губу. Удовольствие ядом по организму растекается, заставляет сердце задыхаться. Тэхен сипло выдыхает и подается назад, насаживаясь самостоятельно на всю длину члена. — Трахай, шлепай меня. Сорви с себя все цепи, которые тебя сдерживают. Я хочу почувствовать безумие.       Молитва Тэхена была услышана не только небесами, но и Чонгуком, который ладони переместил на тонкую талию и, выходя из тела омеги, сделал резкий толчок. Сладкий стон, слетевший с губ Тэхена, стал для альфы благословением. Чонгук носом ласкает шею омеги и двигает бедрами, набирая быстрый темп. Тяжелое дыхание сопровождается громкими стонами Тэхена, который не стесняется показывать свое состояние, чем сильнее распаляет Чонгука. Тэхен скулит, ощущая в себе член, о котором мечтал тайно, стонет не прекращая от быстрого темпа и скорости толчков. Чонгук руками гладит все тело, скользит по нему, как художник кисточкой по холсту, и не лишает себя возможности, когда касается ягодиц Тэхена, шлепнуть омегу, оставляя следы от своих ладоней. Пустота в голове, но в душе бомбы взрываются от сладости момента. Тэхен, не прекращая, лижет и кусает свои губы, сжимает пальцы на левой руке в волосах Чонгука и ощущает, как внизу живота узел стягивается.       — Сильнее, Чонгук, — подмахивает бедрами, желая сильнее слиться с Чонгуком. — Мне безумно мало тебя, — хрипит Тэхен.        Запах марулы наркотическим веществом действует на Чонгука. Каждый вдох убивает сознание и заставляет глубже проникать в карамельное тело. Шлепки с хлюпаньем из-за большого количества естественной смазки Тэхена приводят в сильную дрожь. Пот стекает каплями с висков, голых участков кожи. Невозможно насытиться друг другом. Чонгук жаждет сейчас языком пройтись по всему Тэхену, обласкать каждый сантиметр его тела. Тамаринд с марулой опьяняют, с каждой секундой приближая обоих к границе. Чонгук опускает взгляд вниз и смотрит на свой член, который входит в омегу. Смазка Тэхена стекает с основания члена Чонгука, пятнами мокрыми остаётся на пышных ягодицах омеги. Слюни во рту скапливаются от желания опуститься снова на колени и слизать всю смазку Тэхена дочиста.       — Чонгук… — срывается на крик, чувствуя приближающийся взрыв. — Поцелуй меня… — просит тихо Тэхен и поворачивается к альфе.       — Люблю тебя, — Чонгук впивается в чужие губы и сразу языком проникает, сплетаясь в жарком слиянии с чужим.       Слушая скулящие стоны Тэхена, Чонгук правой рукой обхватывает омежий член и помогает достичь финала. Кусая верхнюю губу Тэхена, мастурбируя ему, Чонгук не прерывает движения бедрами и вгоняет член глубже, касаясь простаты. Дрожь тела и хрипы чужие доставляют Тэхену блаженство. Он чувствует, как они оба дышат друг другом и являются без преуменьшения одним целым. Не нужны даже громкие слова красивые, Тэхен чувствует, как его любят, и он уверен, что Чонгук готов его на руках даже таскать, если потребуется. Резко оборвав поцелуй, Тэхен отворачивается и, зажмурившись, кончает в руку Чонгуку.       — Молодец, малыш, — Чонгук останавливается, прекращая двигаться и аккуратно выходит из Тэхена. — Так сильно течешь и кончаешь… Уверен, ты можешь еще выдержать несколько актов, а потом также бурно кончить на меня, — ухмыляется и, отпустив руку с члена омеги, накрывает свой член.       — Нет, Чонгук. Стой! — мотает головой Тэхен и медленно поворачивается к альфе лицом. Оргазм был таким вкусным, что перед глазами все плывет, но теперь нужно позаботиться о том, кто этот оргазм Тэхену подарил. — Можешь кончить мне в рот. Я с большим удовольствием все до капли приму, — опускается перед Чонгуком на колени и, раскрыв широко рот, вбирает в себя половину длины члена.        — Я, конечно знал, что мой член хорош, но чтобы настолько… — ухмыляется Чонгук, наблюдая за тем, как Тэхен обсасывает с жадностью половой орган альфы.       Слюни стекают с уголков губ и подбородка, а во взгляде — дым с красными языками пламени. Тэхен глоткой чувствует головку, сжимает ее слегка мышцами горла и упивается рычанием сверху. Эта картина стала для Чонгука любимой. Все бы отдал в этой жизни, чтобы часто наблюдать за Тэхеном, стоящим на коленях. Чонгук, не моргая, следит за чужим лицом и пальцами касается волос Тэхена.       — Я могу? — Чонгук следит за реакцией и, получая в ответ кивок, самостоятельно начинает входить в горло Тэхена.       Не смея закрывать глаз, с которых начали литься слезы, Тэхен принимает в себя толчки. Дышит носом, вдыхая тамаринд до потери сознания, ладонями касается бедер Чонгука. Появилась острая необходимость почувствовать кончиками пальцев горячую кожу. Тэхен трогает соски альфы, мажет ладонями по стальному прессу и прикрывает резко веки, когда чувствует на языке вязкую сперму. Чонгук выходит изо рта омеги, оставляя на красных губах только головку и, зажмурившись, бурно кончает. Сразу появилось ощущение невесомости и потери себя в этом мире.       — Ммм, ты такой вкусный, Чон Чонгук, — сглатывает сперму и улыбается блаженно. — Черт, я теперь хочу тамаринд на завтрак, обед и ужин, — Тэхен поднимается с колен и тянется к своему рюкзаку, доставая из него пачку влажных салфеток. — Ты в порядке? — достаёт три салфетки и подходит вплотную к альфе. — На тебе лица нет. Ты же не откинешься щас? Не смей этого делать и бросать меня, Чон Чонгук! — Тэхен левой ладонью шлепает слегка Чонгука по щеке и наблюдает, как альфа глаза медленно открывает.       — Что, уже жить без меня не можешь? — смеется Чонгук и тянется губами к чужим, оставляя на них несколько коротких поцелуев. — Лучший оргазм в моей жизни. Спасибо, Тэхен.       — Пожалуйста. Звони, если повторить захочешь, — пожимает плечами и тянет к Чонгуку руку с салфетками.       — В смысле? Подожди, ты шутишь сейчас? А это что? — берет салфетки и чувствует накатывающую тревогу внутри.       — Влажные салфетки. Нужно прибрать за собой. Поможешь мне? — поворачивается спиной к альфе и смеется. — Господи, Чонгук, да шучу я. Не брошу я тебя теперь, горе ты мое луковое, — Тэхен смотрит на подошедшего сбоку Чонгука и не может перестать смеяться с выражения лица альфы.       — Мы вместе, Тэхен, — Чонгук вытирает ягодицы омеги и, хмурясь, смотрит Тэхену в глаза. — Ты и я официально встречаемся. Заруби себе это на носу, будь хорошим мальчиком.       — Как скажешь, любимый, — Тэхен натягивает на себя свои шорты с бельем и помогает альфе собраться. — Вот это мы конечно идиоты, — вздыхает омега, оглядываясь по сторонам и достав из рюкзака небольшой пакет, отправляет грязные салфетки туда.       — Почему идиоты?       — Ну кто в парке в кустах трахается, объясни мне? Хорошо, что нас не спалили и не засняли. Щас бы к вечеру уже в трендах ютуба были бы, — возмущается тупостью и неосторожностью своей. Тэхен подбирает с травы свой рюкзак и, достав телефон, вешает его на плечо.       — Не трахались, а занимались любовью, — Чонгук первым выходит из кустов на дорожку и помогает Тэхену преодолеть бой с ветками. — Поехали ко мне, фильм посмотрим.       — Какой фильм? Ты себя в зеркале видел? Я хочу эти шикарные бедра оседлать. Поехали. Отвези меня в свое логово и люби там долго, — Тэхен берет Чонгука за руку и параллельно включает телефон.       — Ты хотел сказать ≪еби там долго≫? — усмехается и крепче сжимает ладонь Тэхена в своей. — Есть хочешь?       — Погоди. Блять, Чимин звонит, — Тэхен принимает вызов и прислоняет телефон к уху. Они с Чонгуком идут по прямой дорожке и скоро должны повернуть, чтобы дойти до стоянки с автомобилями. — Алло, слушаю.       — Ты ахуел? Ты где, блять, жопу греешь? Я тебя уже полчаса ищу по парку, как кролик тут бегаю! — злится Чимин.       — Ты че, приехал что-ли все-таки?       — Ну, я же обещал тебе пиздячек надавать. Ты где? Мне куда идти?       — Я на тренажере был. Прыгал и скакал на… — Тэхен с Чонгуком сворачивают вправо и резко останавливаются, слыша грозный голос.        — На члене? — кивает Чимин в сторону Чонгука. — Ну, неплохой тренажер, видимо. Ты вон аж как покраснел весь и вспотел, — Чимин сбрасывает вызов и складывает руки на груди. — Я так понимаю, ты уже потренировался и даже личного тренера с тренажером приобрел.       — Привет, Чимин, — смеется Чонгук и тянет руку для рукопожатия. — Я …       — Ебырь Тэхена, я знаю, Чон, — ухмыляется Чимин. — А ты че молчишь, язык в задницу засунул и стоишь? — смотрит на Тэхена с пунцовыми щеками. — Блять, погодите! Вы… — Чимин делает шаг назад и указательным пальцем показывает сначала на Чонгука, затем на Тэхена: — Вы в парке ебались?       — Да заткнись, блять! Еще громче скажи, чтобы все услышали! — шикает Тэхен.       — Ашалеть! Вот это кардиотренировка с утра у вас была. Тэхен хотел побегать только с утра, но надо же, как получился целый комплекс упражнений на все тело! — прыскает смехом Чимин и не затыкается даже тогда, когда Тэхен ему рот ладонью закрывает. — Бля, все, молчу! — отступает Чимин и глубоко вздыхает, успокаиваясь. — Вы щас куда путь держите? За добавкой?       — Той самой. Тебе завидно? — Тэхен ухмыляется и показывает язык Чимину.       — Очень. Поэтому я поеду с вами, Чонгук же на машине. Вот и закинете меня по пути к моему ебырю.       — Как Юнги относится к такому прозвищу? — Чонгук достает из кармана шорт ключи от машины и открывает ее, когда троица подходит к стоянке.       — Гневется, но я сглаживаю все углы и его ворчание.       — Слизываешь и отсасываешь, если быть точнее, — смеется Тэхен, садясь в машину на переднее место рядом с Чонгуком.       — Скажи спасибо, что ты сейчас не один, Тэхен, а то ты меня знаешь, по еблу бы я тебе свистанул, — Чимин откидывает голову на заднее сидение и прикрывает глаза. — Бля, я так рад за вас. Два ебанутых идиота наконец-то вместе! — улыбается Чимин, а Чонгук тихо тянется к Тэхену, пока Пак не видит, и оставляет на любимых губах сладких поцелуй. — Хватит лизаться, я все слышу! Чон, заводи свою ласточку и отвезите меня уже к Юнги!