Адекватным читать строго запрещено

      День был в самом разгаре, в буквальном смысле этого слова. На дворе был июль, середина лета, и как полагалось он был жаркий, даже знойный. По сухим газонам гонялись беспечные дети с водяными пистолетами, устраивая импровизированные войнушки и наслаждаясь беззаботным детством. В это же время, в душных офисах работали их родители, спасаясь от духоты холодной водой и кондиционером.       Рабочий день был в самом разгаре даже в Аду, вот только там на жару никто не жаловался, привыкли. Жаловались на другое, точнее на другого. Люцифер слинял прямо перед советом. Стоило демонам на секунду отвлечься, и вот его нет, а дел ещё с два Бурдж-Халифа, так что обитатели Ада стали потихоньку стягиваться к правой руке Люца, его советнику и по совместительству мужу — демону Кроули. Из спальни доносилось недовольное ворчание, Архангел сидел на полу по-турецки и старательно вычёсывал крылья, тихо возмущаясь. Весь пол комнаты был усыпан розовыми перьями, что поблёскивали и переливались на солнце. Линька началась неожиданно и очень не вовремя. Из-за чего падшему пришлось в срочном порядке ретироваться, прежде чем его крылья приняли физическое воплощение и стали засыпать коридоры ада «старыми» перьями. Зато теперь перья были почти по всему дому, который Люцу и убирать. — Scheiße… — Прошипел дьявол сквозь сжатые зубы, когда птичья щётка задела чувствительный участок. Мужчина откинул инструмент куда-то в угол комнаты и измученно простонал, ощущая как крылья ещё подрагивают.       И без того неприятный процесс линьки усугубляла временно вернувшаяся чувствительность, от которой падший уже отвык. Он отвык чувствовать собственные прикосновения к крыльям, да и чужие тоже. — И почему только во время линьки?.. — сам себя спросил блондин, потупив взгляд в пол и пытаясь заставить крылья не дрожать.       Тихий скрип половицы раздался в коридоре. Падший оглянулся и увидел стоящего в дверях Кроули, на лице которого гнев сменялся удивлением и непониманием. «- Verfickt......» — Мысленно выругался дьявол, понимая что его ждёт долгий разговор с благоверным, ведь он без предупреждения свалил на него ту работу, что тому не полагалось выполнять. У Кроули нервно дергался глаз. Он уже давно позабыл, что такое должность короля и прекрасно поживал в кабинете, в котором обитали пыль и бумаги. — У меня крайне много вопросов и лучше бы тебе сразу объяснить: почему пол Ада приперлось ко мне в кабинет, когда у них по идее совещание, — Кроули продвинулся в направлении к мужу, но ближе подходить не стал, а вдруг заразно. — А также почему твоя королевская задница торчит сейчас у нас в спальне и раскидывает свое оперение цвета «розовый фламинго» по всему дому, — демон замер, пристально всматриваясь в глаза мужа и ища в них ответ. — Если кратко, то у меня началась «линька», — тяжело вздохнув, молвил падший, попутно отвечая Кроули таким же пристальным взглядом. Демон вопросительно вскинул брови, и блондин пояснил. — Раз в пару тысяч лет у Ангелов, Архангелов и так далее начинается процесс смены оперения. Во время него старые перья меняются на новые. Процесс не особо приятный со своими… особенностями.       Шокировало ли это Кроули? Нет. Пусть и за короткое время отношений, которое у них было, МакЛауд привык к тому, что у его мужа проявляются всевозможные особенности организма и характера в быту. Оставалось только лишь смириться и принять тот факт, что сейчас прекрасным оперением Люцифера можно было набить чёртову дюжину подушек. — Я не удивлён, но вопросов меньше не стало. Например, мне интересно, сколько это продлится и какие особенности эта линька в себе несёт… Ну и могу ли я чем-то тебе сейчас помочь? — Кроули сел напротив мужа, при этом ласково растрепав ему волосы из-за чего его вид стал еще более небрежным. — Если тебе покрасить волосы в розовый, то твой образ станет еще более забавным. Будешь божественной Барби.       Падший недовольно скривился, тем самым давая понять мужу, что против покраски волос. Взгляд метнулся к отброшенной расчёске, а после вернулся на Кроули. Люцу не особо хотелось отвечать на вопрос: какими особенностями сопровождается линька, но помощь любимого была бы как раз кстати. Поэтому было принято решение увильнуть от ответа при помощи просьбы. Архангел при помощи сил подтянул к себе расчёску и проговорил. — В принципе линька длится не больше дня, но при условии, что ей помогут пройти быстрее. Говоря простым языком, вычёсывать крылья до тех пор, пока перья окончательно не сменятся на новые, — в глазах проскользнула некая неловкость, когда он спросил. — Поможешь вычесать перья у оснований крыльев? Мне туда проблематично дотянуться, а тебе нет.       Пальцы неосознанно обводили контур расчёски, Люц нервничал несильно, но всё же. Ему не хотелось, чтобы Кроули видел процесс линьки, надеялся, что успеет всё сделать и убрать до его прихода, но оплошал. Ну и конечно же, падший не хотел, чтобы его ненаглядный узнал о том, что к нему вернулась чувствительность крыльев или же хотел? Мда… Весёлый денёк выходит. Кроули в позе йогурта уселся за спиной у мужа и стал вычёсывать перья у их основания. Он с нескрываемым любопытством в глазах вычёсывал перья, а в голове у него крутился рассказ Кастиэля об особенности линьки у ангелов и архангелов. Ему было безумно интересно, вернулась ли чувствительность к Люциферу на этот период. Со временем Кроули совсем забыл о просьбе Люца и начал свои бесстыдства, изучая основания крыльев мужа и ища ту самую заветную, чувствительную точку. И Кроули её нашёл. Через пару минут, раздался то ли стон, то ли немецкий мат. Люц, согнувшись в три погибели, резко отстранился от рук мужа, подрагивая. — Неужели моего дорогого мужа от таких поглаживаний настиг ТАКОЙ фееричный оргазм?! Мне немного завидно… — Verpiss dich, Кроули! Ты знал?! — Конечно, знал. Мне обо всём твой младший братец рассказал. Я вообще удивлён, что ты так долго молчал, пригрелся, змеёныш, — с хитрой ухмылкой поговорил МакЛауд, наблюдая за тем, как подрагивает от возбуждения его муж. — Scheiße! Кроули, это не смешно! — выкрикнул Люц в попытке унять дрожь во всём теле, что не очень-то и получалось. Сейчас он был зол и на себя, и на мужа. На себя за то, что показал мужу уязвимость, на мужа за то, что он намеренно задел чувствительную точку. Мужчина зажмурился в надежде, что так дрожь пройдет быстрее. Кроули покатился со смеху и повалился на Люца, нежно его обнимая. — Не смешно это прелюбодействовать с бумагами больше, чем со своим мужем. Я так давно не видал твоей ласки… — Кроули печально вздохнул. — Можно было просто попросить… — П простонал Люц, окончательно понимая, что сам виноват в таком исходе. — Просто попросить это скучно. Ну сам погляди, какая фееричная сцена у нас сейчас разыгралась.       Несколько движений, и Люц навис над Кроули, прижимая того к полу. С крыльев сыпались перья, что делало ситуацию больше смешной, чем эротической, но падший не обращал на это внимания. Взгляд его был прикован к любимому мужу, такому желанному, но порой невыносимому. — Всё равно можно было просто попросить, — сказал падший, а после нежно прильнул к губам возлюбленного. После страстно проведенного времени Кроули, как довольный кот, лежал под одеялом и обнимал подушку. С его губ не сползала улыбка, а на краю кровати сидел Люцифер и с недовольным бубнежом вычесывал крылья. По комнате разлетелся бархатный смех, а после Кроули стал тихо напевать песню, попутно сдувая близлежащие розовые перышки. — Розовый фламинго. Дитя заката. Всё же я перекрашу тебя в розовый. Хочешь ты этого или нет. — Без боя не дамся, — как можно спокойнее ответил блондин, не прекращая своего занятия, и очень надеясь, что линька пройдет к утру.