Опоздал

      Маленькая стрелка на старых часах давно перевалила за одиннадцать, хотя Гэвин очень сильно сомневался, что так было на самом деле. Бог знает, сколько это старьё провело в старом пыльном подвале, в который его запихнули ублюдки в масках. Гэвин так до конца и не понял, что от него они хотели, но ясно было одно точно — это было их не первое похищение. Руки связали крепко, даже слишком, по кончикам пальцев начинали проскакивать лёгкие покалывания. Ещё и место какое выбрали: подвал заброшенной многоэтажки, где не было ни одного маленького окошка, даже вентиляции, наверно, как таковой, не предусматривалось.       И не то, чтобы такая ситуация пугала Гэвина. Полицейский, который засадил за решётку почти что армию засранцев разного калибра, пожизненно будет оглядываться в тёмных переулках, опасаться за свою жизнь и всё остальное прекрасное из преступного мира. Нет, Гэвин не боялся за свою жизнь. Но его напрягала ситуация, в которой он не понимал, кто его похитил и что ему нужно было.       Денег много выручить за его тушку явно не получится, родственников у Рида не осталось ещё со времён академии.       Шантаж? Вполне возможно, но разве ему бы об этом не сказали или хотя бы дали намёк?       Месть за прошлое? На этот вариант Гэвин грешил больше всего, но в то же время сильнее всего в нём сомневался. Если бы ему мстили, не лучше было бы сразу покончить с ним? Или же бравые похитители были лишь шестёрками кого-то более крупного.       Гэвин ещё раз постарался пошевелить связанными руками, но толстые верёвки только сильнее впились в кожу, и он оставил попытки освободиться. Минутная стрелка показывала половину полуночи, и Рид негромко хохотнул.       — Всё-таки опоздал… — прошептал в полутьму он, подняв глаза к единственной еле светящей лампочке, висящей на одних проводах.       Ричард уже наверняка половину города оббегал в его поисках. Как же, детектив Гэвин Рид пропал, срочно во все новостные сводки, на первые полосы газет. Многие другие бы даже не удивились, махнув рукой и пробурчав про его вечные ночные походы в бар. И только Ричи знал, что с его появлением в жизни Рида уже не было никаких баров, только вечерние посиделки с бокалом виски у телевизора в компании любимого тостера.       А ведь Ричи на этот вечер запланировал ужин, который бы плавно перетёк в недолгую прогулку по ночному городу, а затем в спальню их общей квартиры. Чёрт, это должен был быть один их тех хороших дней! Весь день Гэвин вёл себя паинькой, чем знатно удивил Фаулера, выиграл спор с Тиной, и теперь в куртке во внутреннем кармане хранилась заветная сотка, на которую Гэвин хотел купить своему тостеру цепочку. Ричард давно засматривался на такие безделушки, и Рид думал, что именно на ужине будет отличная возможность подарить её. Все труды коту под хвост…       Гэвин не хотел думать о том, как будет чувствовать себя Ричи, когда узнает, что его не стало. Как-то у них зашёл об этом разговор. Внятного ответа детектив, конечно, не получил, только сильно расстроенного андроида, светящего ярко-красным диодом на всю гостиную. Долго Гэвину пришлось извиняться за то, что сначала не подумал о том, как правильно спросить, а ляпнул сразу, прямолинейно, чем вызвал у Ричарда короткий сбой. Но мысли о том, что его не найдут в ближайшие часы, всё же гуляла на задворках разума, а за ними и реакция Ричи. Тина и Хэнк с Коннором может немного погорюют, похлопают по плечу Ричарда, скажут пару фраз в стиле: «Не грусти, он был хорошим мужиком, хоть и засранцем», — и через пару недель вернутся в норму. Может Коннор и сможет заставить Ричарда смотреть на жизнь с гордо поднятой головой, но как прежде точно уже не будет. Гэвин почему-то представлял, что Рич отменит свою девиацию. Да, такое он мог, продвинутая модель всё же. Полностью подчистит внутреннюю память, сбросит все настройки до стандартных, вновь станет холодной неубиваемой машиной с каменной рожей. В какой-то степени именно на это Рид и надеялся.       Из мыслей его вывел шум за дверью. Прошла короткая очередь автоматом, чуть тише послышалась крошащаяся стена. Секунда тишины, и треск сломанного оружия и истеричные крики ужаса донеслись даже до такой дальней комнаты, как подвал, в котором сидел Гэвин. Дальше уже ему было сложно разобрать, что там происходило. Какофония из ударов, матов и чего-то ломающегося слилась в единый звук. Мурашки по спине прошлись волной до самого копчика.       Обычно по классике в этот момент дверь вышибают, светят во все стороны фонарями, особенно в лицо, и приглушённые голоса сообщают по связи о найденном заложнике. Вопреки привычному сценарию за дверью наступила напрягающая тишина. И это сильно не нравилось Гэвину, потому что это могло значить что угодно: от зачистки здания, где спецназ состоял из идиотов, не удосужившихся проверить подземный этаж, до простой поножовщины, в которую так неудачно попал Рид. Звук тяжёлых шагов и чего-то, что тащили по каменному полу, слегка обрадовал его, но не до конца, ведь телепатом, к сожалению, Гэвин не был, и мог только догадываться, что происходит за тяжёлой металлической дверью. Снова раздался приглушённый, но какой-то неразборчиво говорящий голос, опять глухой удар, по прикидкам Рида, обо что-то хрупкое и немного мягкое.       В глаза ударил яркий жёлтый свет, что Гэвин зажмурился, не успев даже подготовить себя к резкой смене освещения. Когда резь в глазах немного поутихла, он поднял взгляд на стоящий в проёме силуэт и счастливо усмехнулся. На виске силуэта горел яркий красный кружочек, и на секунду Гэвину даже показалось, что и глаза его горят тем же алым цветом.       — Ты опоздал, — недовольно произнёс Ричи, и Гэвин Богом мог поклясться, что видел, как изо рта андроида еле заметными нитями вышел пар, исходящий от охлаждающихся компонентов.       — Прости, дорогой, задержали на работе, — отшутился Рид, но на Ричарда это видимо никакого эффекта не произвело. Хотя смятый металл косяка, за который держался Рич, явно не думал так же, как и Гэвин.       Пока Риду развязывали руки, он украдкой поглядел в длинный коридор и в ярком свете люминесцентных ламп обнаружил картину получше киношных постановок: тела его похитителей валялись в самых разнообразных, а порой и даже странных позах, и Гэвин сильно сомневался, есть среди них хоть один живой. Полное отсутствие коллег в форме только добавляло уверенности в гэвиновском предположении.       — Среди них хоть кто-то живой есть? — поинтересовался Рид. Он, конечно, был рад, что его любимый ходячий металлолом переубивает всех злодеев и кинет к его ногам их вырванные сердца, но Гэвин ещё помнил, как давал присягу быть добропорядочным полицейским.       Ричард даже головой не мотнул, лишь пялился в одну точку, диод всё ещё переливался красным, и Гэвин даже забеспокоился, а не словил ли андроид какой-нибудь серьёзный сбой, из-за которого Ричи придётся свалить в Киберлайф на долгие несколько суток.       — Не уверен, — покачал головой Рич, всё также отказываясь смотреть на Гэвина.       — Хэй, тостер, — Гэвин мягко обхватил лицо Ричарда ладонями, заставляя того, наконец, посмотреть ему в глаза. — Мы разберёмся, окей? Вызвоним наших, докажем, что ты действовал по протоколу, если надо, соврём где-нибудь. Только не лови свои глюки, ты мне тут нужен.       По Ричарду было сложно понять, вслушивался ли он вообще в слова Гэвина, но дискотека красных оттенков закончилась. Лица обоих слегка окрасились в блёклый голубой оттенок.       Губы Ричи растянулись в мягкой улыбке, которую привык видеть Рид. Даже в глазах появилась та ванильная нежность, расписанная в красках во всех бульварных романах для домохозяек. И Гэвин просто не мог не ответить ему. Стоять и улыбаться друг другу посреди возможных трупов со стороны должно выглядеть очень странно, но для Рида это сейчас было не важно. Он просто был счастлив, что его любимый андроид стоял рядом с ним, не строил из себя лютую машину для арестов и допросов и не ловил сбои за возможное превышение полномочий.