Mauvais sang

В гостиной душно. Чертовски душно. Хочется вскочить на ноги и бросится к балконной двери, распахнув ее настежь, глотать свежий вечерний воздух. Тишина. Напряженная, давящая на нервы. Тишина, от которой хочется кричать, которую хочется нарушить любым способом. Мерлин, я бы все отдала, лишь бы ничего этого не было! Да, дорогая сестричка,первоклассную кашу ты заварила… Раздается едва слышный шорох платья. Я поднимаю глаза. Разумеется, тетя Белвина. Я бы удивилась, нет, я бы решила, что нахожусь не в кругу своей семьи, если бы драгоценная тетушка не решилась выступить первой. Разумеется, ничего хорошего это не сулит. Миссис Бурке не упустит случая ткнуть моего отца носом в произошедшее. Иногда я просто недоумеваю, как он ее терпит? - Дорогие мои… - голос тетушки слишком звонкий, слишком сладкий и довольный - …никто не станет отрицать, что поступок, совершенной Цедреллой.. – женщина с особым нажимом произносит имя моей сестры, я сжимаю пальцы в кулак так, что длинные ногти впиваются в кожу. -…порочит имя нашей семьи. Я полагаю, что исход сего собрания ясен. А виной всему – глаза тетушки блестят, она тонко ухмыляется и смотрит на мою мать. - …дурное воспитание. Зачем ты рожала дочерей, дорогая моя Лисандра, если не смогла их достойно воспитать? – под конец фразы голос миссис Бурке переходит на легкое шипение. Мать бледнеет еще сильнее. Я знаю, как ей больно, я знаю, что для нее значила Релла. Но нельзя же прямо так в открытую нападать! Где, черт возьми, Ваши благородные Блэковские манеры, тетушка!? Неудивительно, что Ваш супруг так быстро отправился на тот свет, а бы тоже не перенесла такой мегеры рядом с собой. - Прекратите это – только сейчас я замечаю, что голос у меня слишком тихий и какой-то хриплый. – Тетушка, мы ценим Вашу заботу, но в конце-концов это дело непосредственно нашей семьи, нашего узкого круга.. – особо выделяю голосом слово «узким». Надеюсь, такой намек она осознает. Белвина замолкает и поджимает под себя губу. Я вижу, что она лихорадочно пытается сообразить, как бы меня поставить на место. - А ты бы, милая Каллидора думала бы лучше о своем ребенке. А то глядишь….такими темпами он может и не родиться… - Ведьма холодно смеется. Я буквально вскакиваю на ноги. Нет, это уже просто не лезет не в какие ворота. Мать начинает обессилено плакать, уткнувшись отцу в плечо. Он, видимо не ожидавший таких слов от своей сестры, лишь сверил ее весьма недобрым взглядом. И это называется Домом Достойнейших и Чистокровных?! Похоже на змеиное гнездо. Где все то уважение и вежливость, где вся та учтивость, которой так славится наша семья на приемах? Ее нет. Актерские таланты у нас в крови, верно подмечено. Я горько улыбаюсь. Все же стоит промолчать. Я выше этого. Более того… - Миссис Бурке, прошу Вас более с моей женой в таком тоне не говорить. – Хальфрад отходит от окна и сильно хмурится. Одним резким движением руки он снимает свои очки и внимательно смотрит на мою тетушку. – Дора так же часть этой семьи, пусть уже и не носит фамилию Блэков. Решается вопрос о ее сестре и она имеет намного больше права присутствовать здесь чем.. – мой супруг замолкает и, многозначительно вскинув левую бровь, несколько секунд смотрит на своею оппонентку, затем резко меняет тему. – А все Ваши пустые слова нас абсолютно никак не задели. Так что я попросил бы Вас подавать голос только тогда, когда Вас спросят. – В конце своего монолога Хальфрад одевает назад очки и осторожно и, подойдя ко мне, аккуратно обнимает за плечи. Я сразу становлюсь спокойнее. Белв явно заткнули на место. Она бледнеет, затем ее щеки медленно покрываются пунцовым румянцем. Отец поднимает на моего мужа усталый взгляд. В котором читается нескрываемая благодарность. Лонгботтом лишь учтиво ему кивает. Его присутствие тут оказывало мне огромную поддержку. Он не вмешивался в сам ход событий так как прекрасно понимал – он не Блэк. . Да, он был вхож в мою семью, но стать ее частью ему не дано. Блэком можно только родится. Стать им невозможно, каким бы влиятельным или богатым вы бы не были. - Может быть, кто-нибудь из присутствующих может дать дельный ответ на интересующий нас вопрос: отчего она поступила именно так? – раздается спокойный и достаточно мягкий голос. Дядя Сириус, на данный момент самый старший из нашей семьи решил наконец-то нарушить свое молчание. По традиции именно от него зависело решение. Отец тяжело вздыхает и поправляет свой шейный платок. Я замечаю, как сильно дрожат его руки. Бедный, бедный папа… - Она влюбилась . Влюбилась, не следуя нашим канонам и традициям. В Септимуса Уизли. Да, кровь его чиста, но что он имеет за душой? Ничего, кроме небольшого магазинчика в Косом переулке. Я не дал согласия на брак и она… - Он осекся, положив правую руку на сердце. - Папа, тебе плохо? – Я быстро подхожу к нему, но отец делает жест рукой, тем самым давая понять, что с ним все хорошо. - Если бы проблема была только в этом… - Сириус специально будто бы растягивает слова, говорит весьма медленно. Взгляд его темно-зеленых глаз скользит по родственникам, будто бы ища ответ на свой вопрос. Наконец, он останавливается на мне. От его взгляда становится как-то неуютно. Однако я прекрасно понимаю, что он от меня хочет. - Хорошо… - я опять удивляюсь хрипотце в своем голосе – Хорошо, я расскажу вам все. Цедрелла всегда отличалась, отличалась от меня и Чарис. Она никогда не понимала наших строгих порядков. Ее всегда интересовало. Почему же нам нельзя иметь никаких дел с полукровками и магглами. Ей было интересно, чем же эти люди отличаются от нас. Вроде бы внешне мы все похожи, кардинально нового в них ничего не было. Поймите, в статусе аристократки Релла бы долго не протянула. Она нуждалась в свободе. Она нуждалась в понимании. А тут, в стенах поместья … - я слегка окинула гостиную рукой. -..она нашла лишь полное отчуждение. И я ее понимаю. Своим поступком она показала свой истинно Блэковский характер. Только истинный представитель дома Блэк сможет найти себе силы не испытывая страха пойти навстречу тому, о чем давно мечтал. Пойти к своей мечте наперекор всем и вся. И да, я не отворачиваюсь от нее. Каким бы не было Ваше решение. – резко прикусываю губу. Сердце бешено бьется, к щекам прилила кровь. Во время своего монолога я не разу не отвела взгляд от дяди. Больше всего на свете я боялась. Что сейчас он вот так вот просто рассмеется. Рассмеется и откажется верить в то, что я только что сказала, однако наперекор моим мыслям, Сириус поднялся на ноги и пару раз хлопнул в ладоши. - Арктурус, все же твои дочери воспитаны в духе нашей семьи. Да, именно дочери – Последнее предложение было адресовано Белвине, которая презрительно фыркнула. – Однако ты не хуже меня знаешь правила… - Сириус немного помрачнел. В его руках показалась палочка. Помедлив пару минут он направился к гобелену, на котором было изображено семейное древо. Глухо вскрикнула мать, прижав ладонь к губам. Отец молча прикрыл глаза. Решение было вынесено. Я обессилено опустила в кресло, спрятав лицо руками. Слез не было. Была лишь ноющая боль в районе сердца, будто бы сейчас от меня отрывали маленький кусочек… - Прощай, моя милая сестренка.