Welcome to the Internet

— Эй. — Э… эй, — Карл тут же отошёл от двери и дал Микки пройти внутрь. Он и сам понял, что сейчас расчувствуется, но всеми силами старался это скрыть. К чёрту завтрашнюю пробежку, он сможет пойти один. Микки заглянул в кухню, откуда на него смотрели Дебби и Лип. Йена не было. Лип сразу отметил для себя, насколько печальным и, самое главное, виноватым выглядел Микки. Видимо, совесть проснулась, или кто-то её разбудил. — Где он? — Микки зачесал назад успевшие немного промокнуть волосы и вздохнул, виновато опустив взгляд. Он боялся даже им всем в глаза смотреть и прекрасно понимал, почему: Галлагеры друг за друга будут спиной стоять. Милковичи же раскиданы там и тут и будут выживать самостоятельно. Поэтому Микки и было страшно. Его могут просто не пустить обратно за эту чуть ли не железную стену, которая снова выстроилась перед ним за это время, и это была только его вина. Дебби кивнула голову в сторону лестницы и всё не переставала гладить Фрэнни: теперь она это делала уже не для успокоения дочери, а для собственного. — Он спит, Микки, — Лип вздохнул и поднял взгляд, тем самым давая знать, что лучше не доставать Йена сейчас всякой серьёзной чушью, которую он мог с собой принести. Лип помнил о том, как Йен сказал, что вся эта ситуация — его вина, но что тогда, что сейчас, он считал Микки не менее виноватым. За нежелание идти на переговоры и поддразнивание, которое Йен почему-то считал романтичным, в первую очередь. — Хорошо, спасибо, — Микки с небольшой задержкой подошёл к лестнице и нерешительно, но тихо стал подниматься. Даже не бежал, просто шёл, но главное — почти бесшумно. Карл переглянулся со старшими, словно спрашивая «вы тоже это слышали?», и получил такой же молчаливый ответ: «да». Все были настолько же растеряны, как и он сам. Обычное «спасибо». Не простое и быстрое «пасиб», кинутое в воздух. Было бы интересно понаблюдать за тем, что случится, но он решил остановить себя от этой мысли. — …он мне сказал, что это всё ощущается, как странные зеркальные горы. Когда достигаешь пика снизу, то стремительно летишь вверх. После достижения верхней точки медленно падаешь в самый низ, и так по кругу. — Думаешь, сегодня и был его пик? — Может быть, Дебс. Может быть. Микки осторожно зашёл в комнату и постарался быть настолько тихим, насколько мог. Свет всё ещё горел, и Микки так и порывался его выключить, но побоялся, что это может потревожить Йена, который привык к небольшому мерцанию. Йен был повёрнут к стене, Микки толком не мог его увидеть, но наблюдал за его дыханием: спокойное, размеренное. Такое же, как и всегда. Сегодняшний звонок оказался для Микки огромным сюрпризом. Он услышал то самое «привет», о котором мечтал годами, которое не слышал столько лет. Поговорил обо всем, о чем только мог, о всех этих 17 годах жизни, прожитых без неё, о своих невероятных походах туда-сюда по тюрьмам, о радостях, о печалях… Да и сам услышал кое-что интересное. «— Ты вырос хорошим человеком. И друзей тоже находишь отличных. — В смысле? — Если бы не твой Йен, мы бы сейчас не говорили.» Наверное, это и стало щелчком. Конечно, это Йен всё натворил, кому ещё будет дело? Всегда он старается всё выполнить не просто на 100, а на целых 200 процентов. Часто это приводит к катастрофе. Сейчас — к чему-то прекрасному. Микки отложил телефон подальше от края тумбочки, сел около кровати на пол и стал наблюдать. Хотел тронуть, но боялся разбудить или напугать, пусть Йен и спит крепко. На таблетках — ещё крепче. — Эй, ребят, я думаю, нам всем лучше по разным комнатам разойтись… Я возьму Лиама, а их лучше вдвоём оставить, лады? Мне просто кажется, что это будет правильно. Не спрашивайте. Дебби и Лип переглянулись, пожав плечами. У Дебби всё равно была своя комната, Карл заберёт до сих пор смотрящего телевизор Лиама, про которого все как-то подзабыли, и пойдёт с ним в комнату Фрэнка и Моники, а Лип займёт комнату Фионы. — Давно ты решил стать экспертом в отношениях, а? — Лип потрепал Карла по голове и улыбнулся. Так странно, что самый в прошлом жестокий член семьи, которого все учителя называли будущим маньяком, так внимательно и продуманно относился к, казалось бы, проблеме, которая легко могла пройти мимо остальных. — Смотреть доктора Фила иногда бывает полезно. Там было что-то про разделение людей, всё такое. Ну, он общался с людьми, которые с этим сталкивались. — …сегрегация? — Ага. А что? Классное же слово, — Карл усмехнулся и пошёл за Лиамом. — Всё, идём, а то Стив Харви придёт к тебе и спросит про, э-э-э… сегрегацию, а ты потеряешь все свои очки. — …Карл, — Лиам нахмурился и поджал губы, но телевизор всё же выключил. — Не думаю, что ты знаешь, что такое сегрегация. Когда Карл замечал на лице Лиама такую эмоцию, то сразу понимал, что и правда сказанул что-то по-настоящему глупое, раз даже младший брат так легко мог его унизить. Хотя это же Лиам, он кого угодно унизит. — Э-э-э… Не важно! Идём, — Карл утащил Лиама за руку к лестнице и немного наклонился. — …так что это? — Тебе лучше не знать, — Лиам разочарованно вздохнул и покачал головой. Тяжело быть единственным голосом разума в этом доме. Микки всё так же был в сомнениях. Он думал лечь к Йену, даже пару раз порывался залезть на кровать, но Йен как-то недовольно дёргался. На часах уже было почти 12, но по ощущениям Микки словно не спал уже третьи сутки. Ладно, к чёрту. Микки все же тихонько выключил свет, снял с себя серую кофту, которая так понравилась Йену, и осторожно пристроился рядом. В груди сразу стало спокойнее. Микки спокойно выдохнул и ткнулся лбом в чужую шею, но тут же отстранился, когда Йен стал ворочаться. На удивление, он не проснулся, просто перевернулся, и Микки наконец смог увидеть его лицо. Насколько это было возможно сделать в темноте, конечно… Было радостно снова его видеть вот так близко, а не издалека, с недовольным взглядом. Йен всё же почувствовал что-то не то, ему хотелось продвинуться дальше, но его будто бы загородило. Кровать разве всегда была такой маленькой? Или…? Он приоткрыл глаза и сначала не понял, что (или кто) перед ним находится, и сильно испугался, но как только увидел голубые глаза, смог разглядеть черты лица, то испуг тут же перерос в слёзы. В эти чёртовы слёзы, которые Йен не мог из себя выдавить столько дней. Он тут же ткнулся Микки в плечо и очень крепко сгрёб его в объятия, хватаясь так, словно больше такого никогда не случится. Теперь он и вовсе думал, что это просто сон, а то, что он обнимал — та самая подушка, но нет, её не было рядом, когда он засыпал. По-настоящему… Всё было по-настоящему. Микки обнял Йена не менее крепко и прижался виском к его макушке, прикрыв глаза. Он и сам был готов заплакать, но на это не было сил. Он устал. Микки стал гладить Йена по спине, делать тихое «чш-ш», так же тихо говорить «я здесь» и вздыхать время от времени, когда понимал, что случайно задерживал дыхание. Йен понемногу начал успокаиваться и осторожно стукнулся лбом о чужое плечо, давая знать, что ему нужно немного места. Микки его выпускать не собирался, но хватку ослабил и дал Йену лечь поближе к стене. Йен потянул Микки за собой, и последний теперь не переживал за то, что в какой-то момент просто упадёт с постели. Йен хотел что-то сказать, но, во-первых, понял, что сейчас не лучшее время, а во-вторых, он просто не мог говорить, голос бы сильно дрожал, а в словах появлялись бы неестественные паузы. — Извини, — Микки погладил Йена по шее и тут же почувствовал что-то странное и… склизкое? — Блять, это что? — Мазь от нервного дерматита…? — Господи блять, Йен, — Микки глубоко вздохнул и вытер пальцы о чужую кожу, хмурясь. — Ты идиот, как всегда. — Учился у лучших, — Йен вытер лицо тыльной стороной ладони и тихо посмеялся. Было приятно наконец-то слышать родной голос рядом, чувствовать запах, тепло… — Я боялся, что ты не вернёшься. — Да куда денусь, — Микки вздохнул и зарылся пальцами в растрёпанные и мокрые от жары волосы. Оба вздрогнули, когда за окном громко ударила молния. — Блять… Следом за молнией послышался и плач Фрэнни. — Это теперь надолго… — Йен улыбнулся уголком губ и вздохнул. — Ты пришёл из-за звонка? — Ну, типа… — Микки почесал затылок и лёг поудобнее на кровати, приподнимаясь на локте. — Не только из-за него, конечно, просто уже пора было. Я планировал эту хуйню сделать в последние дня четыре, меня уже заебало это всё. А, э, да. Ты себе уже надумал дерьма, наверное, но меня не было сначала, потому что я проспал, а потом, э-э, ну, там сложно… — Расскажешь? — Ты меня за чувствительную суку посчитаешь, — Микки усмехнулся и опустил взгляд. — И будешь нахуй стебать до конца жизни. Ты меня до сих пор за машинку для йогурта стебешь. — Не буду, обещаю, — Йен толкнул Микки в плечо и улыбнулся. — Я хотел, ну… Настроиться, что ли, — Микки почесал затылок и отвёл взгляд. — Пошёл по нашим местам, думал даже в сраный Эванстон поехать, но жара меня к херам убила. Был на пирсе и у «Сиззлерс». — Это как раз те места, до которых я не дошёл… — Йен провёл пальцем по чужой коже и вздохнул. — И тоже в Эванстон не доехал, — он улыбнулся с тихом смешком и прильнул к плечу. — Я был на стадионе, но потом застрял в Алиби. — Вау… Пиздец, мы слишком одинаково мыслим, — Микки улыбнулся и стал осматривать Йена, в конце останавливаясь на его глазах. Это были те самые глаза, по которым он так соскучился. — Что пил? — М-м, Кев намешал Апероль Шприц, — Йен улыбнулся в ответ и потянулся рукой повыше, чтобы погладить щеку Микки. — Ещё я выпил Кровавую Мэри, а потом Ви увидела у меня эту сыпь и утащила к себе. — …погодь, а во сколько это было? — Микки нахмурился и накрыл руку Йена своей, прижав к себе поближе. Теперь он даже нащупал кольцо и очень надеялся, что Йен почувствует и его кольцо тоже. — Не помню… После полудня точно. Я как-то не следил за временем. А что? — Вот же ублюдки, а, — Микки усмехнулся и опустил взгляд. — Он мне тоже этого сраного Шприца намешал, я к открытию пришёл. Дай угадаю, тебе тоже провели речь о том, что у тебя будет куча непониманий? — Пиздец, — Йен приподнялся на локтях и улыбнулся. — Апельсин от меня и горечь от тебя, да? — В точку, Галлагер, — Микки улыбнулся и заметно смягчился, снова опускаясь на постель. — Нам больше подходит Джек Дэниелс и апельсиновый сок. И почему вообще Шприц? — Не знаю… Я раньше представлял, что в этом коктейле будет, знаешь, такой огромный шприц. — Что-то вроде этих ебанутых порно-рисунков с медсестрой с сиськами навыкат и гигантскими губами? — Ага, но без медсестры. Если с ней, то тогда я уже представлял Мэри. Это бред такой, но всё равно… — У меня вообще в голове давно картинка была, что в Мэри надо класть этот… Ну бля, э-э-э, сельдерей? Не знаю, почему-то в голове это имело смысл. Идиотизм какой-то, — Микки посмеялся и снова ненавязчиво подвинул Йена к стене, чтобы освободить и себе место. — Давай лучше… — Йен протиснул руку под плечо Микки и обхватил его так, прижав к себе. — Вот так. — Я постоянно боюсь, что тебе руку к херам отдавлю. Рад, что она ещё на месте, пусть она и левая. — А, так ты не заметил ещё, что я некоторые вещи делаю левой? — Йен посмеялся и положил руку себе на живот. — Я вот за тобой такое замечал. — Да я обеими могу. А ты? — Не, левой. Правая в любой момент может пригодиться. Для чьих-нибудь звонков, например, — Йен с ухмылкой покосился на Микки, который часто, если они были раздельно, звонил ему в самый «подходящий» для этого момент. — А ты меня чёт не сбрасываешь, вот я и звоню. Думаешь, я не слышу что ли, как ты там шебуршишь? — Микки обнял Йена покрепче и усмехнулся ему на ухо. — Тогда следующий раз звони по Фейстайму, ладно? — Йен столкнулся с Микки лбами и тихо посмеялся. — Придурок, — Микки довольно улыбнулся и понял, что щёки у него уже начали побаливать: за всё это время он толком не улыбался. — И я тоже придурок. — Мы друг друга стоим… — Ты будто чёт сказать хочешь, м? — Нет, просто только сейчас вспомнил, стараюсь не забыть. Извини, если никаким буду, таблеток стало больше. — Да не важно, боже. Пока ты не пытаешься себя убить или не лезешь на Эверест, мне не важно. Я буду рядом, так что ты тоже забей. — Я соскучился по тебе… Я виноват. — Да мы оба виноваты, Йен. Я честно думал, что ты меня ненавидишь. И, ну… я не для того, чтобы у тебя жалость вызвать, каждый день выходил. Просто хотел убедиться, что ты в порядке, не порезался там или ещё что-то… — Даже когда я ходил на занятия с температурой? — Ага, особенно, когда громко чихнул и меня напугал. Ты специально? — Настолько же специально, как рассмешил тебя своим зонтиком. — Не, ну это правда угарно. Ещё бы визор надел, я бы вообще к хуям выпал. — Визоры — это для богатых людей, играющих в гольф на курорте. Мы можем позволить себе только кепки и мини-гольф в парке развлечений. — Эй, хочешь в луна-парк? Под вечер уже, чтобы ты ещё сильнее свою жопу не подпалил. — Если буду себя нормально чувствовать, то хоть завтра… Мы ведь так можем всю ночь разговаривать, да? — Да сколько тебе захочется, но я уже вырубаюсь, — Микки снова столкнулся с Йеном лбами и прикрыл глаза. — Так что я спать, лады? — Я тогда тоже, — Йен вздохнул и прижал Микки одной рукой к себе поближе, почувствовав, как тот ткнулся ему в плечо, и подтянул его ногу на себя, когда Микки пытался закинуть её Йену на бедро. — Спокойной ночи, Мик. — Люблю тебя, — тихо пробормотал Микки и зарылся носом в чужую шею. — Я тебя больше, — Йен закрыл глаза, но тут же почувствовал шевеление, а потом получил щелбан по лбу. — За что?.. — Я тебя больше люблю, а теперь заткнись и спи. — Ладно, ладно… Твоя мама теперь знает, насколько ты упрямый. — Ага, и она мной гордится. Всё, чш-ш. *** Микки проснулся первым. За окном уже было светло, но это ж сраное лето, чёрт его знает. Может быть, сейчас вообще было полшестого. …и, нет. Половина двенадцатого. Дома Микки постоянно спал «порционно»: то пёс (которому он, кстати, был очень рад) орал на дверь или сносил всё на своём пути, то Терри опять бесился по мелочам, то Игги и Колин с другими случайными родственниками опять смотрели свои дебильные мультики на всю громкость. Это всё раздражало, хотелось удушить себя подушкой и уж точно отрубиться навсегда. Дома это дешманское кольцо, которое уже совсем не переливалось от «настроения» (или Микки просто всегда оставался в сине-фиолетовой зоне?), он снимал и прятал в небольшую коробочку, в которой ещё с детства хранил всякие кресты, перья и другие слишком странные вещи, которые на тот момент десятилетний ребёнок может у себя держать. Микки посмотрел на Йена, лежавшего рядом, прямо под боком, и осторожно погладил по волосам. На самого Йена надежды не будет: он хоть до ужина может проспать, воскресенье же, а завтра что? Опять пойдёт на свои занятия. Пробудет там часа четыре или чуть больше, вернётся домой, и всё по кругу. У Микки смены начинались в пять, заканчивались — в двенадцать. Прямо как в том кафе год назад. Микки честно не знал, куда себя приткнуть, где найти себе место, но понимал только одно: с людьми он общаться ну совсем не хотел, а строить из себя доброго и вежливого человека — тем более. И, как всегда, стал охранником. Но на этот раз он не просто слонялся туда-сюда у выхода и угрожающе смотрел на людей, а мог делать последнее из достаточно просторной маленькой комнатки с несколькими камерами. Пропускал людей только по удостоверениям, записывал всех и каждого, да и в общем чувствовал себя крайне важным. Надо было вставать. Снизу как всегда было шумно, но это и радовало. Уж лучше это будут громкие разговоры за завтраком, нежели ругань или непонятные звуки. Хоть бы Липа не было, его рожу вот вообще сейчас видеть не хочется. Микки уже надеялся на этот сраный закон подлости, поэтому постарался задержаться в ванной: привёл себя в порядок, посмотрел на то, как его синяки под глазами были всё такими же заметными, забил на щетину, почистил зубы, да и пошёл на кухню, прислушиваясь. Повезло: этот мудила уже свинтил. — Э-э-эй, здарова! — Карл довольно улыбнулся и поднял руку, чтобы поздороваться, на что Микки ответил тем же. — Привет, Микки, — Дебби обернулась через плечо и улыбнулась, но уже через мгновение отвернулась обратно и вернулась к посуде. — Здравствуй, — Лиам кивнул и вздохнул, уткнувшись в учебник, по которому его класс должен будет заниматься в следующем учебном году. Летом делать толком нечего, так что почему хотя бы просто не пройтись по программе? — А чё вы все такие добрые-то вдруг? Чё я натворил? — Микки с подозрением поджал плечи и нахмурился, но всё же спустился, остановившись прямо у лестницы. — Не, мы просто рады тебя видеть, — Карл откинулся на спинке стула. — Я сегодня уже на пробежку вышел, прикинь? Для военной школы учусь. Мы с Йеном обычно бегаем. — Да, кстати, о Йене. Как вы вчера? — Да типа… — Микки подошёл к столу и взял из упаковки один Поп Тарт. Клубничные, его любимые. — Этот Йену оставьте, — он нахмурился и ткнул в упаковку, а со своим пошёл к тостеру. — Ну у нас всё супер, будто бы ничего и не было… Мне стрёмно даже спрашивать, как он это всё перенёс, и мне пиздецки стыдно. — Он, ну… Когда как, — Дебби пожала плечами и стала вытирать тарелку. — Но мы на всякий случай спрятали всё острое. Мало ли. Ну и всё остальное запрятали тоже… Не забыть бы, куда положили, конечно. Фрэнни уже туда-сюда гоняет, так что вот, надо и с ней осторожно быть, — она улыбнулась и пожала плечами. — Йен рассказывал, куда мы ходили с ним? — Неа. Блять, — Микки вздрогнул от звука тостера, но вместе с этим довольно забрал своё печенье. — В колледже было какое-то странное собрание, будто бы для лесбиянок по большей части… Ну, потому что там были в основном женщины. Парни тоже, но не очень много. — И чё вы там делали? Ему вроде такое не особо нравится. Мы чёт обсуждали, что это по итогу в оргию выльется. Лиам, сидящий сзади, недовольно промычал и заткнул уши. — Сорян, — Микки ухмыльнулся и обернулся назад. — Эй, хули ты занимаешься ещё? На летнюю школу оставили? — Нет, я просто хочу занять время. Мне нечего делать. — У тебя типа друзей нет или чё? — Есть, но у их родителей денег больше, чем я когда-либо смогу увидеть в жизни, так что все сразу разъехались… В круизы или на самолетах частных. Я не вписываюсь. — Да не парься, у меня тоже друзей нет. — Эй, а я? — Карл тут же посмотрел на Микки с невероятно наигранным и грустным лицом. — Тогда так: все, кто щас в этом доме — мои друзья. Липа здесь нет, он мне не друг, я его терпеть не могу. — В последнее время нам кажется, что только Йен с ним и остался близок… — Дебби вздохнула и наконец закончила с посудой. — У них всегда какая-то связь особенная была. У меня с Йеном так было раньше, но потом мы выросли, это прошло. Ну, ты понимаешь, о чём я? — Хрен знает. Понимаю, наверное. Но им всё равно когда-нибудь уж придётся друг от друга отлипнуть- — От-ЛИП-нуть, — Карл хихикнул и посмотрел на Лиама, который в ответ только покачал головой от такой ужасной шутки. — Почему ты на меня так смотришь? Ты слишком серьёзный, бро. Ещё скажи, что День рождения отмечать не будешь. — Мне хотелось бы, но все всегда заняты. Когда я прихожу из школы, никого нет. Я даже не знаю, радоваться или расстраиваться… — Щас лето, все всегда будут дома, — Микки пожал плечами и поджал губы. — Когда у тебя День рождения? — В августе. Тринадцатого. Это… — Лиам поднял взгляд вверх и поджал губы. — Понедельник. Поэтому я и не знаю, есть ли смысл… — Эй, ну у нас ни у кого не будет занятий, мы можем отметить в воскресенье, чтобы все точно были. Ты не против? — Дебби выглянула из-за Микки и увидела, что Лиам даже немного улыбнулся, но постарался это скрыть. — Да, реально! Ты слишком серьёзный для восьмилетки, бро, расслабься. Мы тебя тут любим все, а ты нас боишься. Ты ж типа прям на диване родился. — Карл! — …спасибо, мне жилось лучше без этой информации, я теперь туда никогда не сяду. Микки нравилось быть наблюдателем. Он просто растворялся в этой среде, вписывался в неё и слушал такие случайные и забавные разговоры. Иногда сам вступал в них, конечно, но по большей части всё же стоял в стороне и иногда тихо смеялся. Чёрт, он по этому соскучился и теперь понимал это только сильнее. Его место — здесь. Прямо в этом доме. — Не, ну а чё! Будто этот стол лучше. — Я говорю, большое спасибо за эту информацию, мне жилось без нее лучше, — Лиам поднялся и забрал с собой учебник, перемещаясь поближе к Микки. — Эй, ну я ж шучу, — Карл пошёл следом за братом и обнял его сзади, покачиваясь из стороны в сторону. — Роды — не самое страшное, что во всех этих местах случалось, — на лице снова появилась довольная ухмылка. Дебби и Микки переглянулись, и Микки кивнул Дебби, взглядом показывая на чужой затылок. Она, конечно, сдерживаться не стала. — За что?! — Карл потёр затылок и обернулся на сестру, а потом и на довольного Микки. — Предатель! Ты был мне, как отец! Я любил тебя, как своего сына! Повисла тишина. — …сам понял, чё сказал? — Микки прыснул в кулак и растрепал чужие волосы. — Дебил. — Я согласен с Микки, — Лиам выглянул из-за плеча Карла. — …на удивление. — Ты не поверишь, как часто ты будешь со мной соглашаться, приятель, — Микки взял кружку, из которой обычно пил Йен, и стал наливать кофе. Каждый раз ему хотелось хихикнуть: отчего-то любимой кружкой Йена была именно та, на которой был нарисован петух. — Кто чё сегодня делает? — Я вожусь с документами на Фрэнни, чтобы отдать её в детский сад поближе… Лиам прав, нас всех часто не бывает дома, так что мне нужна будет помощь от государства, которое сгребает с нас всех слишком много налогов, а потом тратит их на очередной бред, вроде этой статуи боба в центре города. — Я, э-э-э… Я ничё не делаю, не знаю. Попробую подцепить кого-нибудь у басика. Почему, когда взрослеешь, становится так скучно? Даже не весело уже, хотя было круто закончить среднюю школу. Потанцевал с чиксой одной. — У меня из развлечений только книжки и телефон, так что не знаю… — Кто дал тебе телефон? — Микки нахмурился и отпил кофе. — Фрэнк. Это была взятка за то, чтобы я молчал. — О чём молчал? — Дебби нахмурилась так же, как и Микки. — Ну, не зря же у меня телефон. — Да мы не скажем никому, — Карл отпустил брата и подмигнул. — Я уже через секунду забуду, так что все ваши секреты я унесу с собой в могилу. — Фрэнк опять притворился, что у него заболело сердце, я кричал «помогите, мой отец умирает», а мы нацелились на какую-то богатую женщину. Он сказал, что знает её, поэтому это должно было сработать. Сработало. Так что теперь он с ней, живет за её счёт, а я себе немного отхватил. Так что вот, телефон. — …нам он такого не давал, — Дебби и Карл переглянулись, нахмурившись. — Мы слишком рано родились. — Родились бы в девяностых, и вашим лучшим подарком были бы конфетки-свистки, — Микки усмехнулся и оперся на тумбу. — …сколько тебе лет ваще? Так говоришь, будто тебе уже 70, бро. — Будет 24, так что с твоей точки зрения, наверное, мне реально 70. Но я бы даже щас с радостью кого-нибудь прикрыл за мобилу, — Микки хмыкнул и пожал плечами. — Не думаю, что ты сойдёшь за сына Фрэнка, — Лиам пожал плечами, но потом нахмурился. — …эм, Лиам? — Да, не мне говорить. Туше. — Откуда ты вообще знаешь, что такое «туше»? — Микки нахмурился и поставил кружку рядом. — Ты типа во втором классе, нет? — Обстоятельства очень хорошо для меня сложились, так что перехожу в шестой. Если не случится еще одного перевода, то могу закончить школу в 15 лет… И чем потом мне заниматься — не знаю. — Нам бы всем школу в 15 закончить… — Микки хмыкнул и отвёл взгляд. — Сколько ты проучился? — Лиам отложил учебник и опёрся на тумбу, скрестил руки на груди. — Э-э… — Микки опустил голову и почесал затылок. — Понятия не имею, меня туда-сюда мотало, но в 17 я был в 9 классе. Завалил его и решил забить уже, всё равно было, — он и не заметил, как хорошо стал себя фильтровать. То ли работа с людьми на него так повлияла, то ли присутствие ребёнка. — Если тебе станет легче, Йен тоже ненадолго остался на второй год, — Дебби улыбнулась уголком губ и подняла взгляд на лестницу. — Чё значит «ненадолго»? — Ну, у него почти был закончен 11 класс, а потом начались его эпизоды, клуб, армия… Когда он в себя пришёл, то Фиона его уговорила в школу вернуться, он с опозданием это сделал, его отправили обратно в 11 класс, пока он не сдаст недостающие предметы и выпускные. Потом он нагонял 12 класс, всё такое… — Он мне такого ваще не рассказывал, — Микки улыбнулся уголком губ и пожал плечами. — Больная тема? — Да, наверное. Но он это сделал, так что это здорово. Я боялась, что он с колледжем окончательно сгорит, но вот, первый курс мы почти закончили. Надеюсь, ты им гордишься, — она улыбнулась и убрала за ухо прядь. — Горжусь, конечно, — у Микки перед глазами сразу же стало мелькать воспоминание о том, как он застал Йена, всего в крови, с перерезанными в мясо запястьями, бледным лицом и трясущимся телом. И ведь он правда мог его потерять тогда… — Очень горжусь. — Он был бы рад это услышать, я уверена. На ступенях послышались шаги, а потом вышел и сонный Йен. Остальным стало легче: он смог встать и прийти к ним. Хотя, судя по его лицу, он быстро поест и пойдёт спать обратно. — Всем доброе, э-э-э… добрый день, — Йен потёр руками глаза и зажмурился, зевая. — Я тебе Поп Тарт оставил, — Микки кивнул в сторону стола и сделал последний глоток кофе. — Ешь, потом подумаем, чё с тобой делать. *** — Эй, мне надо с тем дебилом погулять, ты со мной? — Микки выглянул через окно на улицу и снова почувствовал обжигающий воздух. Тепло он любил, а вот такую жару, когда даже вдохнуть без жжения в носу было нельзя — нет. Пусть вечером и становилось лучше, но, наверное, только в пять утра и было попрохладнее. Микки узнал это после одной неспокойной и бессонной ночи, когда, как и в детстве, просто заперся у себя в комнате и смотрел что-то достаточно жестокое, чтобы перенести на это свой стресс. В тот день он как раз и проспал «приход» Йена. — С собакой? — Йен перевернулся на спину и посмотрел на одевающегося Микки. — Мне кажется, он мне ногу отгрызет. Я не умею с собаками общаться. Да и с кошками тоже. — Вы разве с собаками не работаете в армии? Это ж типа важно, — Микки застегнул ремень и нахмурился, посмотрев на Йена, который был бледнее, чем обычно. Надо будет дать ему немного времени. — Ты там звякни своим, типа ты заболел. — С ними кинологи работают, я не кинолог. Там есть овчарки, но я их вообще избегал, как мог, — Йен потянулся и зажмурился, после расслабляясь и вздыхая. — Знаешь же, что там никому дела нет. Я могу на пары ходить, просто не смогу ничего дельного сказать. У меня каша в голове сейчас. — Со мной ты нормально общаешься, — Микки усмехнулся и стал рыться в ящике Йена, чтобы найти для себя какую-нибудь светлую футболку. — И ты не представляешь, с каким трудом мне это даётся. Я сообщение даже написать не смогу адекватное. — Попробуй. Не придуривайся только. Йен потянулся к тумбе и снял телефон с зарядки. Пароль он ввёл только с третьей попытки, потому что кнопка отказывалась считывать его отпечаток. Йен 🧡, 17:04: ч уствл я уствл я устал Микки посмотрел в свой телефон и посмотрел на Йена с однобокой улыбкой. — Ну всё не так уж и плохо. Какой сейчас, бля, не знаю, год? — Ты меня так спрашиваешь, будто я потерял сознание и ударился головой… 2018, — Йен убрал телефон и потянулся рукой вперёд, дотронувшись кончиками своих пальцев до пальцев Микки. — Ну в фильмах так делают, хули. Я столько хуйни смотрел, пока это всё было, — Микки дотронулся своими пальцами до чужих и немного погладил. — А лимонный пирог можешь приготовить? — Йен ткнулся в подушку и зевнул, жмурясь. Ему надо дождаться хоть какого-то намёка на ужин, чтобы не пропустить таблетки. — Не, я ещё не настолько опустился, не держи меня за дебила, — Микки наконец нашёл что-то нормальное и надел, осматривая себя. Ну, обычная футболка, сойдёт. — Тогда откуда ты знаешь, о чём я говорю? — Йен немного улыбнулся и осмотрел Микки с ног до головы. — Чего-то ты не договариваешь. — Ну бля, глянул раз или два… Случайно. Поржал с того, когда она кровать двигала и прыгала на ней, типа ебётся, чтоб мужик ревновал, — Микки отвёл взгляд и сел с Йеном на кровать, погладив его по руке. — Ладно, унесу этот секрет в могилу, — Йен прикрыл глаза от приятных прикосновений и немного улыбнулся. — Что ещё смотрел? — Э-э-э… Да чё по телеку было, то и смотрел. Там был марафон ёбаной этой «Сумеречной зоны», даже хуй знает, чё думать. Дебильная херня с очевидным посылом, но заёбанной историей. Бред полный, — он залез кончиками пальцев Йену под футболку, отчего тот мгновенно вздрогнул, но руку не убрал: впервые всё было наоборот, и Йен давал Микки холод, а Микки — тепло в ответ. — А ты чё делал? — Учеба, работа, ещё учеба… Я такой бред иногда у некоторых читаю, так и хочется какую-нибудь пассивно-агрессивную заметку им написать рядом с тройкой с минусом. — Так напиши, в чём проблема? Легче станет, — Микки провёл большим пальцем по коже и немного улыбнулся, удерживая себя от того, чтобы на всё наплевать и остаться с Йеном до самого вечера. — Нельзя… Или заметка выйдет длиннее, чем всё остальное сочинение. — Ну, делай, чё хочешь, — Микки подвинулся ближе, убрал руку из-под футболки Йена, приподнял его голову немного на себя и поцеловал. Ласково, мягко, медленно и осторожно. Потом — прижался к его лбу и погладил по щеке. Это значило гораздо больше, чем сказать «я скучал», «я люблю тебя» и «прости меня». *** Мик 🖤, 19:35: спишь Йен 🧡, 19:36: Нет [Входящий видеозвонок] — Привет, — Микки откинулся на скамейке и сначала посмотрел на пса, а только потом — в камеру. Йен был всё таким же сонным, но раз уж согласился на звонок, то, видимо, был в относительном порядке. — Чё как? — Всё ещё жду еду… — Йен повернулся набок и поставил телефон так, чтобы он упёрся в стену. — Наверное, опять скажут спускаться. Я понимаю, зачем они это делают, но всё равно. — Кайфуешь, наверное, когда я т- Успокойся, — Микки нахмурился и шикнул на собаку. Его голос тут же стал ниже: не такой, как с Йеном. Больше походил на тот, какой был в сам начале. Его «естественный» голос. — Так вот, кайфуешь, наверное, когда я тебе еду ношу. — Мгм… Жалеешь меня, — Йен улыбнулся и скинул с себя одеяло. — Мокрый весь. — Воу, бля, выбирай слова осторожнее, я на улице, — Микки посмеялся и опустил взгляд. Вот же чёрт, это ведь даже и не было флиртом. — Давно тебя это волнует, м? — Йен улыбнулся в ответ и приподнялся на одном локте. — Не, просто когда лицом к лицу это обсуждаешь, то ваще поебать, а тут на меня и так пялят с нихуя. Чё со мной не так, я не понимаю. — М-м-м, — Йен поджал уголок губ и прищурился, пододвинувшись ближе к камере. — Ну, есть кое-что… — А? Чё? — Микки тут же нахмурился и стал осматривать себя, потому что действительно успел напугаться. — Ты слишком красивый для этой дыры, — Йен тихо посмеялся, но всё же гордо улыбнулся. Он совсем не мог делать хорошие комплименты, но старался. Иногда. — Будь ты рядом, я бы тебя пизданул, серьёзно, — Микки расслабился и посмеялся в ответ. — Щас, погоди. Вы это мне?! — Да! — Чё надо? — А можно его погладить? — Он вам руки откусит. — Но он же в наморднике. — Ага, потому что он уже одного человека схавал полностью. — Круто! Так можно или нет? — Э… — Микки побегал глазами, пока несколько подростков со скейтбордами ждали от него ответа. Йен слушал это все, тихо смеялся, а сам смотрел на себя же в камеру, поправляя волосы. — Ну рискните здоровьем, — Микки напрягся так же, как и его собака. — Я перезвоню. — Ага, — Йен кивнул пару раз и убрал телефон, как только звонок закончился. — А как его зовут? — мальчики, благо, встали на безопасном расстоянии. Микки сразу же поднялся, чтобы уйти, если что-то пойдёт не так. — Бэйн, — он опустил взгляд и склонил голову, наблюдая за Бэйном, который медленно стал подходить к незнакомым людям. — Вау, типа как в комиксах, да?! Круть! Блин, я хотел такого же, но шпицы тоже прикольные. На этих словах Микки выдохнул: хотя бы у одного из трёх были мозги, и он знал, как правильно обращаться с собаками. — А он реально человека съел? Можно он моего брата младшего съест? — А ты мне за это заплатишь, м? — У меня есть… йоу, сколько у нас денег? — Эй, не надо меня есть! — отозвался один из них, из-за чего Микки попытался сдержать улыбку. Интересные отношения, но, будь он старшим, сделал бы так же. — Два доллара! — Не, не в этот раз. Мало. И ваще, пацан, пожалей мелких, они прикольные. Говорю, как мелкий. — Йоу, ну я подумаю. Эй, вот там, — он обернулся и ткнул пальцем… куда-то. Микки не совсем увидел, куда именно. — Такие же собаки тусят. Там мой тоже щас! Идёшь? — Э-э-э, лан, — Микки с подозрением опустил взгляд и вздохнул. Ну ничего, у него всегда был с собой припасён пистолет. *** — …ну и короче да, он понемногу стал общаться с остальными, — Микки выдохнул дым и передал Йену сигарету, положив голову на его плечо. — Блять, я по тебе соскучился… Спасибо. — За что? — Йен выдохнул дым и прижал Микки к себе свободной рукой, пару раз целуя в затылок и прикрывая глаза. — Ты для меня слишком большую вещь сделал, даже когда вся эта херь случилась. Хер знает, как ты это провернул… — Я понемногу это делал, пока мы как-то разделялись, чтобы для тебя это сюрпризом сделать. Рад, что у меня получилось. Что ты чувствовал тогда? Когда её услышал. — Тебе когда-нибудь звонили сказать о том, что какой-то из твоих родственников, с которым ты относительно близко тусил, откинулся? Йен тут же отстранился и нахмурился. — Что? — Нет? Хм… — Микки хмыкнул и пожал плечами. — Ну, э-э-э… — он подтянул Йена к себе обратно и снова положил голову ему на плечо. — Я не верил во всю эту хуйню, когда говорят, что типа немеешь от шока, всё это вот. Я это почувствовал, ну, странная фигня… Не знаю, не могу это всё описать. У меня таких слов в запасе нет. — Понятно… — Йен фыркнул носом и улыбнулся, выкинув сигарету и взяв руку Микки в две свои. — Я теперь даже не знаю, что тебе на День рождения подарить. Не рассчитывал, что всё так скоро случится. — Да что угодно, мне не важно. Если тебе нормально, то и мне тоже. — А я тут причём? Это твой день. — Сказал человек, который щас облезает, как сраная ящерица. — Это вообще к чему? Пошёл ты, — Йен посмеялся и толкнул Микки в плечо своим плечом. — Нет, ну а правда. Я помню, о чем ты говорил, но я боюсь, что у меня не будет таких денег. Или не будет пяти граммов кокаина. — Не, я бы тебя близко к наркоте не подпустил. У вас Лиам тоже себе День рождения хочет. Мне кажется, он думает, что про него все забыли или чёт такое. — О нем почему-то вспоминают только тогда, когда он бывает нужен… И не важно, для каких целей. Мне иногда кажется, что это из-за меня. Я раньше на его месте был. — Не, нет. С такой херней так или иначе сталкиваешься, когда вас в доме реально дохуя, но вы все взрослые и типа в одном шаге от взрослой жизни. Реальность бьёт пиздец как больно. — Да… Когда цифра переваливает за 20, то сразу накатывает. — И потом будет продолжать накатывать каждый год. Так что удели мелкому внимание. Я знаю, что ты про меня не забудешь, но я просто перерос уже эти праздники все, мне погулять и набухаться хватит. — В Уэстсайде? — Я не сказал «по-приличному набухаться»… Йен склонил голову, понимая, что Микки хотел бы сказать что-то ещё, но сдержался. — Но ты бы снова хотел те сэндвичи, да? — …блять, ну может быть. Только не забудь об этом через два с половиной месяца. — Замётано.