Welcome to the Internet

Экзамены, экзамены, экзамены. Йен почти перестал за собой следить, иногда чуть ли не засыпал в ванной, но всё равно пытался взять себя в руки. Иметь выпускные экзамены зимой — худшее, что только можно представить, но он сам на это подписался. Прогон слов с Микки очень ему помог. Если Йен где-то застревал, то в голове на него «кричал» Микки и напоминал. И ведь работало же. Один экзамен, самый первый, Йен сдал на 4. Более, чем достаточно. Он не стремился к отличной и идеальной успеваемости. Делал всё, как мог. Всё равно никто не обратит на это внимание. Главное, что по итогу он это место закончит. Впереди — ещё целый год приключений. Сегодня было 7 декабря, завтра — суббота, но Йену некогда было отдыхать, и он это прекрасно знал. Та самая фотосессия, на которую его пригласили ещё давно, начнётся субботним утром и продлится минимум до заката. Как бы Йен не стыдился этого, но он купил консилер. Выбрал вместе с Дебби, потому что очень слабо в этом смыслил, и почти каждый день замазывал синяки под глазами. Даже патчи стал использовать. Когда он наклеил их в первый раз и заколол волосы вверх, чтобы не мешали, Микки над ним посмеялся. Даже сфотографировал и выложил. Йен такому даже не расстроился, даже ретвитнул фотографию себе, и её сразу же растащили на смешные картинки. Популярность — странная штука. Квартира, пусть и понемногу, но становилась более обжитой. Мебели стало немного больше, пусть основная часть была куплена либо на Фэйсбуке, либо на Крэйгслисте. На занавесках сойтись было тяжело. Солнца не хотелось ни одному из них, да и лишнего света тоже, но вот цвет… Так что теперь в спальне и гостиной одна штора была белой, а другая — чёрной. Поначалу это казалось глупым, но через время и Микки, и Йен сошлись на том, что выглядело это интересно. В самый первый день здесь ни один, ни другой особо на этом внимание не зациклили, да даже на туре, но как только Микки заметил интересную деталь, которая ему очень понравилось, то тут же пользовался ей, когда только мог. Под окнами было небольшое пространство вроде подоконника, где всегда можно было удобно расположиться, и Микки наслаждался каждой минутой, когда мог посидеть там. Посидеть там с Йеном среди каких-то непонятных подушек и смотреть телевизор. — Они мне написали пару дней назад, я забыл сказать. Там будет «повседневное», ничего такого. Но такие обычно выходят лучше всего… Сказали, что сделают несколько близких снимков лица, так что мне точно надо выглядеть нормально. — А чё за журнал-то? — «Glitter». Сомневаюсь, что на обложку возьмут, но это уже ведь хорошее начало, да? — Йен выдохнул дым и передал сигарету обратно Микки. — Только не начинай себя там голодом морить, лан? Тебя из стороны в сторону и так кидает, харе уже, — Микки принял сигарету и зевнул. Он недавно вернулся с работы, до которой теперь было рукой подать, а Йен только-только вышел из долгой и одинокой ванны с пеной. В последнее время оба пристрастилось к шампанскому, что для Микки совсем не было характерно. А вот Йен… он всегда казался человеком, которому бокал в руке пошёл бы лучше, чем жестяная банка пива. Микки всё равно пиву изменял редко, даже сейчас рядом стояла бутылка, содержимое которой почти заканчивалось. — Я пытаюсь, оно само так. Мы такими отшельниками стали, если честно… — Йен откинул мокрые кудряшки назад и положил голову обратно Микки на плечо. — Нам нужны друзья, Мик. — И с кем нам дружить? С твоим гей-лобби? Пасиб, не надо. — Наши единственные друзья — это наши родственники. И мои «друзья» — это подростки из интернета. Сомневаюсь, что их можно назвать друзьями… — Пиздюки из колледжа туда же, да? — Абсолютно. Это дети, которые ещё живут с родителями, только-только из старшей школы… И я вообще не понимаю, о чём они говорят большую часть времени. — И чё нам делать? — Надеюсь, мы не опустимся до Грайндера. — Боже блять, нет. Это ж на «поебаться», мне нахуй не нужны открытые отношения. — …да, ты прав. Мне кажется, это слишком бесконечная тема, — Йен лег на кровать и выдохнул, напоследок посмотрев в экран телефона. — Как вообще знакомятся с людьми? — Я ебу что ли? Мы знакомы через родственников, потому что у нас, сюрприз, нет ебаных друзей! — Ладно, всё, успокойся, — Йен потёр висок одной рукой. Микки сразу почувствовал себя виноватым. Не только от слов Йена, но и от того, как он стал выглядеть. Микки нерешительно побегал глазами и со вздохом затушил сигарету. — Извини. Я не хотел срываться, — теперь Микки уже не сводил с Йена взгляда и медленно опустился на постель рядом с ним. Когда он увидел, что Йен посмотрел на него в ответ, то мысленно выдохнул. — Извини. Йен ничего не ответил, но прильнул ближе и вздохнул, укладывая руку Микки под голову и притягивая его к себе поближе. Он ткнулся в чужую ключицу и сделал глубокий вдох. Йен бы так хотел описать этот запах словами, но он не был похож на что-то конкретное. Он ему просто нравился. Микки тихо вздохнул и прижал Йена к своему плечу, укрывая его одеялом получше и поглаживая по голове. Пора спать. *** Йен пусть и был уставшим, но перед камерой сразу оживал. Он привык к ней и был только рад показать себя с каждой стороны. Особенно ему нравилось, когда его близко снимали в профиль. Когда Йен фотографировал даже сам себя в анфас, то на кадре сразу было видно, как у него совсем немного был перекошен подбородок, а вместе с ним немного скашивались и губы. Вроде бы, совсем маленькая деталь, но её Йен стеснялся. Одежда ему тоже очень понравилась: белая рубашка, которая выглядывала из-под чёрного джемпера, чёрные узкие джинсы и лакированные туфли. Будь у него достаточно денег, что-то такое он бы себе и купил. Иногда верхняя часть менялась на горячо любимую им чёрную водолазку. Не его собственную, конечно, но было приятно, что за ним такое заметили. Много внимания уделяли его рукам. Что интересно — кольцо попросили не снимать, хотя Йен был полностью готов к этому. Когда они с Микки шли в студию, Йен уткнулся в телефон и листал фотосеты мужчин-моделей для того же журнала в Пинтересте. Многие не улыбались, но Йена всё же попросили сделать это хотя бы пару раз, и это послужило для него, на самом деле, честью. Ещё ему писали о небольшом интервью, которое было назначено на завтра. Уж это не должно было быть долгим процессом, да и вряд ли вопросы будут чересчур личными. Это так или иначе будет его первым разом. Без Микки было одиноко. Он был рядом, пока мог, приносил Йену воду или еду, но потом пошёл принимать некоторые вещи, которые они купили для квартиры. Зато, что ж… — А ты когда фотографией заинтересовался? Почему-то разговоры на перекурах были самыми душевными. Со «своим» фотографом Йен быстро нашёл общий язык. Может быть, как раз из-за этого увлечения. А ещё он ему кого-то напоминал. — Как только у меня появился нормальный телефон, — Йен тихо посмеялся и стряхнул пепел. Он кутался в куртку, как мог, но шапку ему надевать запретили — испортит причёску. — А ты? — Колледж. Факультет искусств, всё такое… Я — живописец, но как-то фотографировать мне оказалось интереснее. — Ого, вау, — Йен вежливо улыбнулся и кивнул пару раз. — Ты ещё рисуешь? Можно посмотреть? — Конечно, — парень выдохнул дым и затушил сигарету об урну. Как только он достал телефон, то Йен ненавязчиво заглянул в экран, чтобы посмотреть на обои. На фотографии он уже не смотрел. Мало ли, вдруг там что-то личное. — Эм, вот… Мне кажется, ты это узнаешь. — Эй, конечно. Я видел это… Не ожидал, что меня кто-то рисует, если честно, — Йен улыбнулся уголком губ и стал рассматривать фотографию работы получше. — Можно будет купить? Я недавно переехал, хочу повесить на стену… У нас там пустовато. — Переехал после того случая или…? — Нет, мы уже давно планировали это сделать, просто всё вот так не очень удачно совпало. Но сейчас всё будет в порядке, я надеюсь. — Тогда, ну… удачи вам. Я могу продать за 150 долларов, думаю. Она не очень большая. — 150… Ты будешь на интервью? — Нет, но я могу к студии подойти. Я живу в доме напротив. Добро пожаловать в наш маленький Голливуд, — фотограф наконец улыбнулся и собрал длинные волосы в хвост. За всё время разговора он казался ещё серьёзнее Йена. — Думаю, до такого мне ещё далеко, но спасибо, что приняли, — Йен выкинул сигарету и улыбнулся в ответ. — Ты давно за мной следишь или…? — Где-то с мая, наверное. У нас была «очередь» из тех, кого надо позвать, и ты выпал на январский выпуск, так что можешь готовиться увидеть своё лицо не только в зеркале. — В смысле? Вы это на биллборды пустите? — Да, возможно. На обложку пойдёт фотография с руками, скорее всего… Нужно будет отсмотреть, ещё не решили. — На обложку?.. Йен тут же нахмурился и заволновался. Не могло же всё случиться сразу и просто так? Ему это, наверное, снится. А как отреагирует Микки, когда узнает? У Йена же эго до небес взлетит. Как и у его дорогого друга, к которому он приходил в среду. Не хотелось становиться вторым Джереми, это уже слишком, но хотелось бы ему похвастаться… Просто Йен. Всё ещё просто Йен. — Думаешь, мы будем просто так брать интервью и делать фотосессию, чтобы потом просто вставить это на половину страницы? Я показал тебя нашему главному редактору. Говорит, что ты интересный. А она у нас хуже Анны Винтур, если тебе это имя о чём-то говорит. — Мм… Не думаю. — Знаешь «Vogue»? — Да, конечно. Я работал в продуктовом магазине, у нас был стенд с журналами, я читал, когда никого не было. — Ну так вот. Винтур там — главный редактор. Ей уже почти 70, она до сих пор при должности. — …ого. Страшная у вас индустрия. — Не у «вас», Йен. У «нас». *** Йен, 01:03: МЭНДИ Йен, 01:04: МЭНДИ Мэнди, 01:06: что??? Йен, 01:06: Меня в Глиттере напечатают Мэнди, 01:07: ЧТО. Йен, 01:07: АГА :) Йен, 01:07: Почему не спишь? Мэнди, 01:08: засмотрелась фильмами, у меня выходной :) Йен, 01:08: Мик привет передаёт Мэнди, 01:09: и я ему передаю 👋 Йен, 01:09: Я не смогу это через сообщения выразить, и у меня до сих пор трясутся руки, но я хотел сказать тебе огромное спасибо Мэнди, 01:10: за что??? Йен, 01:10: Это ты меня со всем этим познакомила и помогла начать :( И теперь я вот где Мэнди, 01:10: да всё хорошо <3 упомяни меня как-нибудь, если захочешь Мэнди, 01:11: ты подумал про инст? Йен, 01:11: Да :) Мэнди, 01:11: здесь уже без меня разберёшься? :) Йен, 01:12: Может, будешь моим менеджером? :) Мэнди, 01:12: всегда была <333 Мэнди, 01:12: я тебя поздравляю очень <333 когда станешь мега-популярным, не забывай о нас :) Йен, 01:13: Мы с тобой семьей станем, когда мы с Микки распишемся, я о тебе никогда не забуду :( Мэнди, 01:13: вы уже решили? Йен, 01:13: Пока нет — Эй, — Йен убрал телефон подальше и взял свой бокал шампанского, прижимаясь к плечу Микки и смотря в телевизор. — А? — Микки тоже отвлёкся от телефона и прильнул поближе к Йену с небольшой улыбкой. — Ты мной гордишься? — Спрашивает он ещё, блять… — Микки ласково поцеловал Йена в щеку и тихо вздохнул. — Всегда гордился. Это мне тут надо волноваться, что я из твоей лиги выпаду. — Не говори так, — Йен отставил в сторону бокал и крепко обнял Микки за плечи одной рукой, а другой стал играть с его пальцами. — У нас слишком сильная эмоциональная связь, я бы не смог тебя так просто отпустить. Мы всегда в паре идём. Только так. — Бля, я просто… — Микки вздохнул и стал гладить Йена по той руке, которой он его обнял. — Я о твоих словах вчерашних думал. Нам серьёзно кто-то нужен? — Нет. Ты прав, у нас есть наши семьи, этого достаточно. Я всё равно никогда не найду друзей лучше, чем ты и Мэнди. — И я никогда не найду подругу лучше, чем Фрэнни, — Микки посмеялся и спокойно выдохнул. — За сколько он там продаст? 150? — Да. Я отложил из зарплаты за сегодня, так что всё нормально. А что? — Да нам бы так-то парные картинки, если чё, — Микки щёлкнул Йена по лбу и растрепал ему волосы. — Я сегодня смотрел наши фотографии совместные с самого начала… Это пиздец. — Почему? — Я смотрел и про твою эту доску думал. — Хочешь, чтобы мы украсили этим комнату? — Йен мягко улыбнулся и потёр Микки по предплечью, отчего тот нахмурился и опустил взгляд. — Давай, почему нет? Выберешь любимые? — …почему только я? — Я не сказал, что только ты. *** Мик 🖤, 05:34: [7 фотографий] Йен 🧡, 05:37: [5 фотографий] Йен 🧡, 05:37: Ты зевнул мило Мик 🖤, 05:37: заслужил Йен 🧡, 05:38: Прям в ребро — Сорян, — Микки тут же поджал губы и убрал телефон, повернувшись набок. Йен особо травмированным-то даже не выглядел, придуривался просто, и Микки это прекрасно знал. Он положил тёплую ладонь на бок Йена и погладил его кончиками пальцев. — Во сколько тебе уходить? — В 2, — Йен прошёлся тыльной стороной пальцев по груди Микки и кончиком одного специально надавил на сосок, после чего нагло улыбнулся. — Эй, блять, — Микки взял Йена за запястье и отвёл его руку от себя, только чтобы через мгновение оставить поцелуи от ладони до запястья. — Ещё щипать начни. — Начну же, — Йен прильнул к Микки ближе и приподнялся на одном локте, подперев голову. — Тебе же нравится. — Щас я хочу спать, отстань, — Микки спрятался под одеяло так, чтобы было видно только его глаза и макушку. С Йена он всё равно взгляда не сводил. — Ты пойдёшь завтра… нет, сегодня со мной? — А можно? — Нужно. — Тогда пойду, — Микки выглянул из-под одеяла и притянул Йена к себе, глубоко его целуя, но вскоре отпуская. — Буду твоим телохранителем. — Как тогда в отделе стоять будешь? — Йен улыбнулся уголком губ и поудобнее лёг рядом, укутываясь в одеяло. На практически полу было в разы холоднее, чем на кровати. — Только так, — Микки повернулся набок к Йену и прильнул ближе, утыкаясь носом в его плечо. — Всё, спи. — Спокойной ночи, Мик, — Йен быстро поцеловал Микки в лоб и всё не мог перестать улыбаться. Как же ему всё-таки повезло… *** Йен получше укутался в кофту и осмотрелся вокруг. Интервью будет просто записываться на диктофон, но Йен всё равно немного переживал, хоть и старался вести себя профессионально. — Что ж, давайте начнём, мистер Галлагер. Кратко расскажите о себе, хорошо? — Привет, — Йен сложил руки на столе и краем глаза посмотрел на интервьюера. — Меня зовут Йен, мне 22, я, эм… фотограф, наверное? Я просто создаю приятные глазу вещи. — Давайте вернёмся к самому началу. Расскажите, как вы начинали свой путь, как, в принципе, пришли к этому? — Ничего особенного, если честно, — Йен тихо посмеялся и потёр плечо. — Когда в 14 лет у меня появился первый хороший телефон и я относительно научился с ним обращаться, то один раз сделал фотографию красного заката, когда шёл домой. С самим Твиттером мне помогла лучшая подруга, так что всё, что было дальше — её заслуга, не моя. — Почему именно закаты? У этого есть какой-то символизм, скрытый смысл, что-то ещё? — Как посмотреть. Если хотите, чтобы у этого был скрытый смысл, то пускай он будет, не знаю, сравнением заката с концом одной главы нашей жизни и началом следующей, которая наступает с рассветом. Если наступит вообще, конечно… Я не люблю всё усложнять, так что просто скажу — это красиво. У неба каждого дня есть свой оттенок, своя энергетика. У меня, например, в сердце очень отзываются розовые и оранжевые облака. Сразу же приходит мысль о жарких летних вечерах с друзьями на какой-нибудь парковке посреди пустоты. — Интересно. Расскажите нам немного о том, какой вы на самом деле. У многих людей всё же существуют свои альтер эго. — Я — очень скучный человек с не очень скучной жизнью. Я и сам не знаю, какой я на самом деле. Когда я пишу что-нибудь для постов, у меня есть достаточно много времени, чтобы это обдумать перед тем, как выложить. Я даю почитать то, что написал, своему жениху, и в ответ- я могу материться? Да? Отлично. И в ответ получаю: «что за херню ты написал?», а потом ещё раз перечитываю, что у меня есть, и не могу с ним не согласиться. — Многие люди, на самом деле, вашими отношениями восхищаются, могут искать в них пример. Вы считаете, что ваш вариант такого взаимодействия — что-то хорошее? — Это довольно трудная тема, потому что она произрастает из того места, где мы выросли, — Йен натянул рукава и практически спрятал под ними пальцы, растянув тем самым рубашку. — То, что у нас такой «особенный язык», — Йен показал кавычки. — Не значит, что мы и относимся так же плохо друг к другу. Но никому не советую проходить через то, через что мы проходим каждый день, это очень тяжело. Думаю, что без него меня бы здесь не было. — Вы планируете связывать своё, как мы понимаем, хобби с будущей профессией? Или у вас уже выбран совсем другой путь? — Я теперь уже и не знаю, но я буду рад и тому, и другому. Я бы хотел больше фотографировать людей, но всё, что у меня есть в распоряжении — полумертвая камера и телефон. А так, что ж, я буду учителем английского. — Почему именно учителем? — Не совсем сложилось с клинической психологией. Потом я хотел быть парамедиком… Не совсем помню, как я от этой идеи отказался, если честно. По итогу, я выбрал то, в чём был уверен. Если бы не некоторые серьёзные проблемы, я бы сейчас вполне мог служить в морской пехоте, но не всегда вещи складываются так, как хочется. *** — Ты норм? — Микки надавил Йену на плечи, пока проходил рядом с его стулом, и чуть склонил голову. Днём Йен ещё выглядел нормально, но сейчас, когда Микки вернулся ночью, Йен побледнел, ещё и вёл себя вяло. — У меня температура, — Йен продолжил ковырять яичницу, которую сделал недавно в надежде, что сможет поесть. Видимо, придётся отдать её Микки. Ему нужнее. — Блять… — Микки глубоко вздохнул и сел рядом, смотря на растекшуюся яичницу. Он осторожно погладил Йена по руке большим пальцем и посмотрел исподлобья. — Бля, ну, э-э-э… Я тогда схожу в аптеку что ли? Ты чё не написал-то? — Я отсыпался, думал, что просто от общения устал, но мне только хуже стало. Завтра экзамен. — И завтра надо будет машину забирать… Блять. И чё с тобой делать? Придётся завтра покататься, потому что ты будешь нужен. — Не знаю… — Йен опустил взгляд и побегал глазами со вздохом. — Но я постараюсь не наблевать на тебя. — Да уж постарайся, — Микки тихо посмеялся и чуть приподнялся, прикладывая руку ко лбу Йена. — А сколько было? — 38. — Ну лан, хотя бы не 40. Вали спать, я доем. Вместе завтра пойдём, лан? Ты долго обычно экзамен пишешь? — Микки потянулся к ящику рядом с раковиной, в которой они держали все столовые приборы, и с небольшим трудом выудил оттуда вилку. — Пару часов, но я тут даже не знаю, — Йен потёр глаза и зажмурился, вздохнув и откинувшись на спинку стула. Глаза он так и не открыл, они слишком болели. — Ты помнишь, что покупать? — Ну типа, — Микки тихо вздохнул и погладил Йена по щеке, осматривая. — Это типа из-за стресса или…? — Да, и ты, наверное, был прав, когда сказал, чтобы я теплее одевался, — Йен опустил голову и положил её на руки, чтобы укрыться от света. — Конечно, — Микки погладил Йена по плечу и посмотрел на яичницу, а потом — на время. — Лан, я побегу. Ты меня дождёшься? Йен только тихо простонал и поглубже зарылся в свои руки. Он был близко к тому, чтобы заплакать, как делал это раньше, когда у него была температура, но он ведь уже взрослый. Рядом нет Фионы, которая уложила бы его себе на колени, нет Липа, который держал бы его за руку, нет никого. Только Микки. И сейчас он уйдёт. Ненадолго, но уйдёт. — Йен? — Микки тихо вздохнул и положил подбородок на чужую макушку. — Не реви, хуже станет. Всё нормально, идём в кровать. Всё хорошо. — М-м… — Йен кое-как приподнялся и почти навалился на плечо Микки, который тут же обхватил его сбоку и повёл в постель. — Давай я тебе типа позвоню и буду что-нибудь болтать всё время, чтобы ты уснул? Хочешь? — Мгм, — Йен тихо вздохнул и помог себе, держась за стену. — А ты где спать будешь?.. — Чё? В смысле? — Микки нахмурился и осторожно помог Йену для начала сесть, а потом и лечь. Тот тут же стал снимать с себя кофту из-за жары, и Микки тут же осмотрелся вокруг. Как только он приметил пижамную футболку Йена, то тут же положил её рядом с ним. — Вот, давай. — Я тебя заразить не хочу, — Йен откинул водолазку подальше и расстегнул ремень, понемногу стягивая джинсы вниз. — Э-э-э… Да хер его знает. Я хоть на полу могу дрыхнуть, мне не важно, — Микки присел рядом с матрасом на корточки. — Диван щас лень собирать, потом займёмся, когда в себя придёшь. — …ты такая сука нежная, — Йен легко улыбнулся и толкнул Микки в плечо, на что тот недовольно закатил глаза и недовольно прорычал. — Не будь больше таким никогда. — Пиздец, всё ему не нравится, — Микки толкнул Йена в ответ, но потом тихо посмеялся, когда даже в темноте смог разглядеть чужую улыбку. Ну, хотя бы Йен уже не выглядел таким умирающим. — Всем, я погнал. Я быстро. *** — Ну как? — Микки выкинул сигарету и посмотрел на подошедшего к нему Йена, по привычке желая поцеловать, но тут же отстранился, понимая, что нельзя. — Меня опять чуть не вырвало. — Эй, слыш, ты с Дебби не пересекался? — Нет, — Йен отдал Микки свой рюкзак, который тот тут же надел поудобнее, и взял Микки за руку. — Ну, видел в коридоре, но мы не пообщались… [Семейный чат] Микки: у кого тачка свободна Лип: У нас, кроме Дебби, ни у кого нет машины, Мик. Лип: А что? Микки: не ну мне как-то не оч хочется тащить больного йена в метро Лип: Мы не знали, что он болеет… Тэми: У меня есть машина 🙂 Микки: круть Микки: отвези нас на штрафстоянку Тэми: Эм Тэми: Я на работе? Микки: тогда нахуя писать — Блять, Лип себе долбоёбок выбирает… Потерпи немного, лан? — Мгм… А что он сделал? — Э-э-э, я спросил, может быть, у кого-то тачка щас свободная. Мне его эта как её там зовут ответила, что у неё. Я попросил нас подвезти. Она сказала, что работает. Дебилка, блять. — Ну, Тэми правда странная… Ты к нам как-то быстро влился, а она назвала наш дом «экстремальными условиями». У нас даже тараканов больше нет. — Когда-то были? — Ну, представь. Мне 6 лет, я открываю холодильник, потому что мне захотелось молоко. Угадай, что плавало в молоке? Микки тут же широко раскрыл глаза и расплылся в улыбке. Он пытался держать себя в руках, но тут же рассмеялся, и когда посмотрел на Йена, то тут же похлопал его по плечу. — Надеюсь, он был дохлым. — Нет… Может быть, он вдохновился Клеопатрой и решил стать молодым навеки. — Чё? Она в молоке купалась? Пиздец. Мне б тоже попробовать. Чёт мне кажется, что мне с генами Терри не повезло нихуя. — Ну, — Йен с легкой улыбкой шлёпнул Микки и прикусил губу. — Мне кажется, что секс может помочь больше, чем молоко. — Бля, меня бы обычно это завело, но ты щас так угарно с заложенным носом звучишь. *** — …блять, наконец-то, — Микки сел в машину, которую не видел уже месяц, и довольно улыбнулся, когда завёл её. Больше никакого метро, странных людей и тупого ожидания. Йен сразу же разложил переднее кресло и поудобнее на нем лег. Рюкзак он положил под голову, сложил руки на груди и уже был готов засыпать. Даже права свои обратно получил, пусть и вряд ли сядет за руль в ближайшее время. Лучше уж пусть Микки водит. — Надо тебе подушку купить сюда, что ли, — Микки положил руку на колено Йена и довольно выехал со стоянки. Он старался быть осторожнее и, может быть, даже медленнее, чем обычно. — Ты всё уже? — Умирать пока не собираюсь, — Йен тихо посмеялся с закрытыми глазами, но сразу же закашлялся и вздохнул. — Ненавижу это дерьмо… — Да через недельку уже всё закончится. Ты чё-нибудь хочешь? Или всё равно блевать будешь? — Тебя? — Пока продолжишь соплями раскидываться, то нахуй сразу идёшь, ага? — Придурок… — Йен поднял взгляд на Микки и чуть склонил голову, стараясь получше рассмотреть часть его лица, которую мог увидеть. Такие красивые ресницы… Микки на такое улыбнулся, и жаль, что Йен не мог увидеть, как именно. Улыбка была наполнена любовью и очарованностью. Микки влюблялся с каждым днём всё сильнее и сильнее и глубоко верил в то, что и Йен был таким же. Они даже часто движения повторяли друг за другом, заканчивали фразы или говорили их одновременно, перенимали повадки. Йен, например, стал чаще жестикулировать руками, пока разговаривал. Микки же научился чему-то более важному — чтению и пониманию микроэмоций. А ещё он стал чаще подмигивать Йену, что последнему невероятно нравилось. — Эй… — А? — Я люблю тебя. Микки расплылся в улыбке ещё сильнее. Он, не отрывая взгляд от дороги, протянул руку назад и немного грубовато нащупал лицо Йена, чтобы потрепать его за щеку. — Я тебя тоже. Пиздец как. *** Йен 🧡, 19:37: [Фотография] Йен 🧡, 19:37: :/ Мик 🖤, 19:38: ебаный в рот Мик 🖤, 19:38: и чё делать… Йен 🧡, 19:39: Можно я домой поеду Йен 🧡, 19:39: Они там знают что со мной делать Мик 🖤, 19:40: а чё делать Йен 🧡, 19:40: Я попрошу Дебби тебе написать ладно [Семейный чат] Йен: Кто может меня домой отвезти Лип: Что-то случилось? Дебби: ??? 🥺 Лиам: Поссорились? Микки: у нас всё нормально бля вы чё Йен: У меня Йен: 40 опять Дебби: Оууу, я могу за тобой приехать? 🥺 Где Микки? Микки: на работе Дебби: Всё там же? Микки: бля ну а где ещё то Микки: йен? Дебби: Йен??? Йен: Изв Йен: инии Йен: *извините блять Йен: Да приезжай пожалуйста Дебби: Хорошо, сейчас с Фрэнни закончу, потерпи немного Йен 🧡, 19:50: Бялятьы Йен 🧡, 19:50: бля Йен 🧡, 19:51: 😭😭😭 Мик 🖤, 19:51: че такое :( Йен 🧡, 19:51: 🤕 Мик 🖤, 19:52: я знаю Мик 🖤, 19:52: скучаю по тебе Мик 🖤, 19:52: пиздец как Мик 🖤, 19:53: я пригоню когда освобожусь лягу там где нибудь Йен 🧡, 19:53: 🧡🧡🧡 Мик 🖤, 19:53: пиздец ты милый Мик 🖤, 19:54: убирай мобилу давай Микки: напиши мне когда приедешь я его разбудить попробую Дебби: Хорошо 🥺 *** Йен не был дома с того момента, как они переехали, и, почему-то, как только он переступил порог, ему стало немного лучше. Этот тёплый свет, разбросанные повсюду вещи… У них с Микки был относительный порядок дома, пусть Микки и часто его нарушал и раскидывал вещи или оставлял что-то на столе. Йен даже улыбнулся такому и, пусть и медленно и с небольшой помощью от Дебби, но разделся и довольно нетерпеливо пошёл в свою комнату. На лестнице у него совсем немного закружилась голова, но это было терпимо. Дебби проследила за ним ещё из коридора и нахмурилась. Ей казалось, будто бы она подобрала совсем другого человека, бледного и слабого, а привезла обычного Йена. Может быть, он просто соскучился по дому, и уже завтра будет в полном порядке? Хотелось бы надеяться, но такое поведение всё равно было странным… Трогать его особо не хотелось, говорить по этому поводу тоже. Мало ли, что Йен думает об этом сейчас, что может сказать, а самое главное — должна ли она дать Микки знать. Он беспокоился не меньше, Дебби это прекрасно знала и понимала, но вдруг его это ранит? Дебби, 20:29: Ну я привезла его… Микки, 20:34: а чё за точки Дебби, 20:37: Мне кажется, он просто соскучился по дому ☹️ Микки, 20:39: оу эм Микки, 20:39: лан хорошо Дебби, 20:45: Ты не расстроился? ☹️ Микки, 20:46: хз Микки, 20:46: он ваще хочет меня видеть да нет? Дебби, 20:46: Я у него спрошу, хорошо? Подожди немного Дебби быстро пошла к лестнице и, если честно, очень переживала. Ей не хотелось быть проводником в такой ситуации, взрослые люди всё же должны сами решать свои проблемы, но раз уж всё было так… — Эй, Йен? — она заглянула в комнату, но заходить не стала. Ей уж точно болеть было не нужно, да и тем более заражать Фрэнни. — Как себя чувствуешь? — Рад поспать на старом и, ну, относительно новом матрасе, — он получше укутался в одеяло и перевернулся набок. — Мы спим на надувном, он такой странный… — Эм… Да, могу представить. Микки спрашивал, стоит ли ему приезжать или нет? Только не говори «не знаю», ты сам знаешь, что это не ответ. — Мы с ним это обсудили… Я не знаю, зачем он снова спрашивает. У тебя тем более, — Йен тихо чихнул и зажмурился из-за на мгновение пронзившей его головной боли, но быстро пришёл в себя. — Может, ему нужно было мнение со стороны, всё такое… У вас же всё нормально? Йен ненадолго опустил взгляд и стал крутить своё кольцо пальцем. Они словно опять возвращается к тому же, с чего начали, хотя прошло уже достаточно много времени. — Всё нормально, я ему позвоню сейчас. — Подожди, ты правда хорошо себя чувствуешь? Ты умирал, пока мы ехали. — Мне, примерно, в это время становится полегче, но я всё равно себя чувствую так, будто меня в смесь печи и ледяной ванной засунуло… Может быть, потому что я не один, — Йен снова чихнул и шмыгнул, вздыхая. — Не один сейчас. — Будь здоров. Я тебе воду принесу, хорошо? И завтра суп, мне некогда уже. — Да, хорошо. Спасибо, Дебс, — Йен немного улыбнулся и достал из кармана наушники, с которых уже в некоторых местах слезала резиновая обмотка для проводов. Он тут же набрал номер Микки, положил телефон себе на живот и стал слушать гудки в наушниках. Даже глаза закрыл. — Эй, — Микки ответил на звонок не сразу, даже сообразить особо не успел, что ему звонил именно Йен: слишком увлёкся наблюдением за подозрительными камерами и, на самом деле, с того случая редко выпускал рацию из рук и больше не позволял себе халатно ко всему относиться. — Ты придурок, — Йен тихо прокашлялся и шмыгнул носом, но потом немного улыбнулся. — Огромный придурок, Мик. — Ты мне позвонил, чтоб обосрать? — Микки тихо посмеялся и отпил немного кофе. — Не такой уж и огромный по сравнению с тобой. — Когда ты приедешь? — …всё-таки хочешь, чтобы я приехал? — Вот поэтому ты и придурок. Хочу, конечно, — Йен приподнялся на локтях и снова закашлял, потом падая обратно. Он не мог этого видеть, но уже представлял, как Микки тихо усмехнулся и опустил взгляд. Он всегда так делал, когда стеснялся. — Ладно, ладно, крутышка. Ты как себя чувствуешь? — Микки закинул ноги на стол и прижал телефон плечом к уху, немного закатывая рукава рубашки. — Как только на кровать лёг, у меня вообще все силы пропали, телефон даже держать трудно… так что я в наушниках, поэтому звук дерьмовый, наверняка. — Ага, мне пиздец в уши бьет, когда ты кашляешь, сорян, — Микки потёр собственное бедро и осмотрелся, поджав губы. Всё время ему хотелось по-настоящему потрогать Йена, но приходилось трогать… себя. Не так, как это бы делал Йен, конечно. — Мне самому хреново… Голова болит. Хочу тебя за руку подержать. — А чё, рука поможет? — Микки и вправду стал рассматривать свою руку, кольцо, пальцы и ладонь. Ничего интересного он в них не находил, но Йену, видимо, нравилось. — Помнишь, как мы мне наколки закрашивали? Пиздец, это когда вообще было? — Эм… 2017? После Нового года? Так что уже почти два года прошло. Странно, да? — Пиздец как… Тот этот гей-бармен, которого ты мне обещал. Какое он слово-то говорил постоянно? — Уже вряд ли вспомню. Мне интересно, как сейчас живут вообще все люди, через которых мы прошли. — Мне похуй, но я надеюсь, что без нас у них жизнь к хуям покатилась. — А я-то думал, что ты себя не ценишь. — Э-э-э, по ситуации. — У-у-у… — Йен довольно улыбнулся и вздохнул. — У-у-у, — Микки радостно повторил и расплылся в улыбке. Почему-то что-то в этих звуках было особенным. Будь оба в порядке, то Йен бы сел на столешницу, пока Микки стоит у него между ног, и они бы поцеловались. Нежно и мягко. — Давай, спи уже. Утром увидимся.