«Я должен был быть лучше...»
С такими мыслями Генри сидит у чертежей с карандашом и линейкой в руках. Сейчас час ночи, а он снова что-то затевает. Что-то связанное с его покойным братом. «Совсем уже рехнулся на голову...» Так говорили некоторые студенты, которые услышали его тему для научной работы. «Искусственная жизнь» это даже звучит смешно, неужели он думает, что мудрецы и его наставник примут эту тему?! Генри, бывший Хиро, выходит из аудитории. Он всё в той же бесконечной печали и горе, но на его лице виднелась та самая искра радости. В последний раз он был так счастлив, когда узнал, что его теория может быть рабочей. Он так загорелся, словно вернулся тот прежний Хиро, которого все любили. Было ясно, что тему приняли. Никто, кроме него, не знает, как так получилось. Может быть он схитрил с помощью своего очарования, хотя зная беспристрастных мудрецов, то это не сработало бы. Или может быть его тема никак не затрагивала смертные грехи, на которых и строились правила и условия для написания научных работ в академии. Никто не знает, но в тот момент всем было слишком интересно. Многие тогда приставали с вопросами, как он это сделал, зачем ему это вообще, но Генри оставался молчаливым, пока лекции не закончились. Но в конце дня он сидел в библиотеке и вычитывал теорию, будто бы пытаясь выучить это наизусть. – Хиро...? Никакой реакции, лишь продолжение странных посапываний. – Генри...... ... ... ...
– Генри Родригес. В этот момент он быстро вскакивает со своего места, всё ещё находясь в полусонном состоянии. Неудивительно, ведь он несколько ночей не спал, читая чуть ли всё, что касается механизмов и механических кукол. – А, прости, Кейт, это ты... – Генри вздыхает с облегчением, понимая, что это его друг и однокурсник. – Хи- то есть, Генри, уже поздно, разве ты не должен быть дома? – Обеспокоенно он спросил, берёт стул и садится рядом с ним. – Мм.. всё в порядке, Кейт, у меня всё под контроле- ААА... – Вскрикнул он под конец, не успевая договорить. – Ну уж нет, давай-ка собираться домой, иначе сам не поешь и не уложишься в кровать. – Кейт, усмехнувшись, силой потащил Генри к выходу из Академии. – К-Кейт, отпусти м-меня... – Ой, да ладно тебе, дома отпущу. Он понял, что сопротивление бесполезно. Кейт определенно сильнее Генри, даже тогда, когда у Генри была нормальная жизнь обычного человека. К счастью, что идти до их дома было не так долго. Знакомая гостиная, которая встречает их чуть ли не с порога. Большой стол посередине, которым они практически не пользуются, подумывают продать его. Мягкие кресла-пуфики, которые привлекали Генри своей мягкостью, которой даже не было, но в любом случае, это было лучше подушек из бумаги и кожи. – Ладно, изобретатель-мученник, сейчас тебя накормим. Ты как давно ел нормально? – Спрашивает Кейт, накладывая другу еды. Парень отдает тарелку и ложку своему другу. Шатен молчит, лишь принимает еду от друга, начиная её неторопливо есть. Кажется, что красноволосый всё понял, но он не хотел нарушать эту тишину своими разговорами. Генри доедает и несёт тарелку на кухню. Теперь его не мучает вечно урчащий живот. Он снова подходит к другу с серьезным взглядом и спрашивает: – Так, что будем делать дальше? – Затронем твоё здоровье, то есть идём спать. – Ответил Кейт, беря шатена на руки, ведь понимает, что он своевольно он не отправится спать. Он кладёт Генри на кровать и ложится рядом с ним, крепко обнимая. Второго чуть душит эта "излишняя" забота и теплота, но он не сопротивляется этому и спокойно принимает судьбу. Что-то было в обътиях Кейта, что заставляет хотеть остаться в них навсегда, какая-то особенная теплота от них исходит. – Х..ир...о Он просыпается от хриплого голоса, что звал его. Вокруг было темно, единственным источником света была полупрозрачная фигура, стоящая спиной к проснувшемуся. Он звал его, голос фигуры был хриплым, сломавшимся. – По..м...оги... – Т..ут... стр..ашно... Фигура чуть прояснилась и можно было увидеть, что это был ребёнок. Генри было страшно смотреть ему в глаза, даже если их не было. – Кел... милый мой Кел... Он подзывал его и падает на одно колено, раскрывая руки для обътия. Мальчик боится, он аккуратно подходит к нему, почти на цыпочках. Наконец, тот, кого назвали Келом, прижимается к нему телом. – Наконец ты со мной, милый мой Кел... – Он улыбался, его улыбка была счастливой, но в то же время отчаянной. Она не была похожей на улыбку Хиро. – Я больше тебя не отпущу, хорошо..? Тебе было здесь страшно, да? Не волнуйся, самое главное, что я здесь, значит ничто тебя здесь не тронет... Хиро торопливо говорил всё это, словно задыхался. Его руки гладили Кела по голове, он крепко прижимал его к себе. Его улыбка была счастливой, но пугающей. Мальчик стоял, ничего не делая или говоря. Раздался звук треска будто бы что-то стекло разбилось. Генри с испугом на лице оторвался от мальчика. На его животе образовался уродливый тёмный шрам, будто от молнии. Фигура смотрела на Генри боязливым и больным взглядом, будто бы сейчас расплачется. Ему больно... Ещё один треск, режущий слух. Ещё одна трещина проходит через его тело, узор проходит на грудную клетку. Кел ещё плачет. Он умоляет забрать его из этого места и вылечить его от этого ужаса, которое расходится по его телу. – Кел, я обязательно заберу тебя с собой, ты будешь счастлив, твой старший брат всегда рядом... – Торопливо он обещал, держа его маленькие потресканные руки в своих. – Пож..ЖалУста... з-зАбер-и-и м-Мен-я... После этого раздаётся громкий оглушающий крик боли. Келу больно, очень больно. Его тело и голова болят и трещат по швам. Его "кожа" разрывается на части. Из этого тела выходит белый маленький светящийся силуэт с черными кругами, которые должны быть глазами. А под этими "глазами" расположены две темные полосы, которые изображают слёзы. Силуэт своей маленькой рукой прикасается к щеке Генри. После этого он просыпается в холодном поту. Генри быстро дышал, пытаясь успокоиться. Он выскакивает из комнаты и смотрит в сторону мастерской, где распологался их "проект". Парик для куклы был почти дошит, осталось ещё найти волосы для затылка. Рядом с сидящим телом располагалась пластина, которая являлась будущим лицом. Он смотрел на эту пластину и вспоминал, как сам вылепливал каждую черту его загорелого ребяческого лица. Помнил как сам ставил каждую веснушку на этом будущем лице. Он не мог доверить дело другим, ведь они сделают все неправильно. Лицо Кела не должно быть слишком худым или взрослым или бледным. Только Генри знал, как сделать лицо Кела, чтобы оно было живым. Шатен одел пластину на куклу. Карие глаза машины казались стеклянными, но Генри всё равно прижал его голову к себе, гладя по искусственным волосам и шепча ему что-то. – Кел, милый мой Кел... Скоро ты снова будешь со мной, я больше никогда тебя не отпущу туда... Ты будешь со мной, твой старший брат будет заботиться о тебе... Кела он начал делать с самого поступления в Академию. Он был одержим этой идеей и ему было всё равно, насколько она была безумной. Он просто хотел быть лучше для Кела. И никто и ничто его не остановит, будь то его родители, друзья или мудрецы. – Хей, кукольник! – Прервал его раздумья Кейт. Генри не злился на него, всё-таки, Кейт один из тех, кто понимает его. – Ты завтракать собираешься? А иначе еда остынет. – Да, сейчас... Генри с огромным нежеланием отпустил куклу из своих объятий. И вслед за красноволосый пошёл в столовую. На столе стояла яичница по-тейватски, пара фруктов и чай. В принципе, неплохой вариант для завтрака, особенно для студентов Академии, но у некоторых всё-таки не хватает денег, поэтому питаются персиками зайтун в муке и в воде. С таким рационом Генри бы точно грозила бы язва желудка, если бы не Кейт. Хиро сам увлекался готовкой когда-то, но сейчас он не занят ничем, кроме "Кела". Днями и ночами он изучает механику, ищет материалы и достаёт деньги для этих материалов. Самым дорогим был пиро Глаз Порчи, прямиком из самой Снежной. Не каждый ведь его может достать... Почему именно пиро? Потому что на месте его смерти нашли рамку от Глаза Бога. Кажется, что Боги признали его "пылающую" страсть, но было уже слишком поздно. Кейт как раз изучал стихии, артерии и всё прочее. Одной из темой его проектных работ было природа Глаза Бога. Одна из его теорий, что Пиро Глаз Бога выдают людям, которые "горят" своим делом. Кел всегда был мальчиком, который обожал помогать другим и тоже горел этим делом... – Приятного аппетита. – Дружелюбно улыбается красноволосый. Они оба едят, но Генри иногда останавливался от поедания трапезы и гипнотизировал тарелку, будто бы эта яичница могла дать ему все ответы о том сне. – Хей, герой. – Кейт щёлкает пальцами перед глазами шатена, выводя его из сеанса гипноза тарелки. – Ты задумчивее, чем обычно. Что случилось? – Я всегда такой, к твоему сведению. – Холодно отвечает он, ковыряя итак раздробленную яичницу вилкой. – Ой, ну не начинай... Я ж тебя читаю, как открытую книгу. – Усмехается второй. – И? – Короче, с тобой, как со стеной, бесполезно спорить... Но спустя пару минут молчания и поедания завтрака, Кейт снова спрашивает: – Так, почему ты сегодня такой? Будто бы... – Он пытался подобрать верные слова. – ... Будто бы ты снова видел их... Генри заметно напрягается, то ли от злости, то ли от печали, то ли от вины, а может быть и всё вместе. Он сжимает вилку ещё сильнее. В этот момент Кейт осознал, что взболтнул лишнего. – Давай просто не будем об этом, хорошо? – Генри, пытаясь не перейти на слёзы, спрятал свои глаза под длинной, растрепнанной чёлкой. Красноволосый просто молчит, понимая абсолютно всё. Он не хочет, чтобы Генри снова провалился в депрессию, он хочет лишь лучшего для него. Поэтому он помогают ему в этом безумном проекте: оплачивает счета, достаёт материалы, и помогает в тестах. «– Он почти готов... Надеюсь, что он будет счастлив хотя бы так...»... ... ... ...
– Да тихо вы! Раздраженный голос Обри раздаётся практически по всей комнате. Она пытается действовать как можно тише, шикая на Бэзила и Санни. Всё просто: они решили проведать Генри. Но его самого дома не оказалось, как и его друга, поэтому они решились пробраться к ним втайне, чтобы устроить сюрприз. Но внимание Санни привлекает дверь. Вроде бы такая непримечательная, но такая манящая. Он осторожно подходит к ней и почти дёргает за ручку... – Санни! Обладательница электро Глаза Бога кладёт руку на плечо брюнета, выдергивая того из влияния дубовой двери. – Ты чего удумал? – Меня манит эта дверь... Я хочу посмотреть, что там... – Ты уверен? Нам точно не попадёт из-за этого? – Добавляется в разговор Бэзил. – Ну, можно попробовать, почему бы и нет... Только если нас поймают, то это вина Санни. – Заключает розововолосая. Санни наконец дергает ручку и перед ними оказывается мастерская. Темное помещение, освещаемое одной блеклой лампочкой и окном, но только днём. Множество дубовых столов, пропахшие подобные лаку материалами и красками. Но взор ребят привлекли вовсе не множественные шестерни и различные инструменты, а кукла, сидящая на центральном столе. Эта кукла была Келом... – К-Кел..!? – Удивлённо и испуганно вздохнула Обри. Она отходит чуть назад, но дверь, к её несчастью, захлопнулась. Паника и огромное чувство вины, за сделанное когда-то давно, заставляло её оставить гордость и сжаться от страха где-то в углу, как жалкое животное. – Кел, ты... – Санни подходит ближе к кукле, протягивая свою руку вперёд. Он дотрагивается до загорелой, искусственной коже на его лицн, но ему захотелось заключить его в свои объятия и никогда не отпускать снова. – Всего лишь кукла... – Продолжает бывший скрипач, чувствуя, как по щекам скатываются слёзы. – Подождите... Получается, что... – Блондин испуганно зажимает рот, как слышит звук открытия чёртовой двери, что и завела их сюда. – Да, я сделал его. – Спокойным, но холодным голосом заканчивает Генри, также холодно смотря на младших. – Хиро... Генри снова напрягается, но уже было видно, как он зол. Весь его вид показывал, как они хочет всех здесь придушить или сделать ещё что-нибудь, лишь бы избавиться от этой троицы. Особенно от Обри. – Что вы здесь забыли? – Теперь уже с более спокойным видом спрашивает шатен, скрещивая руки на груди. – М-мы хотели навести тебе визит, но тебя дома не оказалось... – Испуганно, перебирая пряди золотистых волос, произносит голубоглазый. – И именно поэтому вы решили навестить мою мастерскую?! – Это была моя идея. – Твёрдо признаётся Санни, даже не вздрагивая от этого взгляда. Вдруг они все слышат треск шестерней и движения чуть потёртых шарниров. Кукла открывает свои карие глаза и начинает разглядывать неожиданных гостей. – Санни? Бэзил? ... Обри? – Кел действительно не понимал, что происходит. Почему его друзья так повзрослели, а ему всё также четырнадцать? – Кел, всё в порядке, иди дальше спать. – Голос Генри становится более мягким, но нотка холодности в нём остаётся. Будто бы прошло всего мгновение, и он стал другим человеком. – Нет, тут мои друзья... Я хотел их увидеть всё это время... – Кел всхлипывает, но из его механических глаз не текут слёзы. – Т-ты ведь говорил, что мертвы! – Он всхлипывает чуть сильнее, но уже встаёт со стола и обнимает Санни, утыкаясь ему в шею. Они были примерно одного роста, поэтому было довольно удобно. – Келси. – Уже холодно, будто бы приказывает самый старший. – Иди обратно спать. Это не твоё дело, я разберусь. Кукла не отпускает Санни, не желает снова расставаться со старыми друзьями. Он впервые не слушает приказ Генри, отчего тот становится ещё злее. – Кел, последний шанс. – В его голосе слышится угроза. – Я хочу лишь лучшего для тебя, поэтому просто уйди. Но он не никак не поддавался на угрозы и манипуляции. Келси обнимает Санни ещё крепче, в знак протеста. Кажется, что это выводит из себя Генри. Он сжимает меч в своей руке, готовый напасть. Кукла хочет пойти против своего создателя, но его конечности обматывают колючие лозы, созданные из дендро элемента, а его рот закрыли такие же лозы, но они не были колючими, а ярко-красные бутоны роз украшали эту конструкцию обездвиживания. Санни достаёт лук, чем-то схожий на скрипку, и натягивает тетереву на голову Генри, пока тот холодным взглядом выбирает, кого прибить первым. Бэзил оклемался от непонимания ситуации. Конечно, ему было не всё так ясно, но он знал одно – Обри нуждается в помощи. Он подбегает к ней раньше, чем студент Кшахревара и хватает её за руку. Теперь они вместе с Санни образовали небольшую кучку, которая намеревается защищать Кела и Обри. – Значит, вы хотите драки? – Спокойно спрашивает Генри, крепче сжимая меч в руке. Ребята лишь готовят оружия для защиты. – Я вас понял. Так значит... Пусть оно так и будет. А дальше всё как в тумане, в воздухе витали искры элементов и мечей, повсюду были слышны звон клинков, натягивание тетеревы и стрел, что не могут попасть в цель. Однако из всех звуков были слышны мычания и попытки Кела выбраться из ловушки, созданной братом. От всего стресса он нагревается как раз с помощью того пиро Глаза Порчи. С его силой, он сжигает часть лоз, а другая часть просто отступила, будто бы было живым и здравомыслящим организмом Кел хотел было уже напасть, чтобы помочь друзьям или хотя бы попытаться остановить драку и брата, но его хватает что-то невидимое, будто призрак. Словно две пары рук его сдерживали на месте. Он оглядывается по сторонам, но везде летают частицы элементов, например, разряды электричества от Обри... И при виде разрядов этого электричества ему стало не по себе. Что-то плохое его настигло, что давно забыто им самим. Ему больно смотреть на это. Кажется, что время вокруг замедлилось или может быть остановилось вовсе. Посреди поля битвы проявляется светлая девушка. Белое платье, бледная, может быть даже серая кожа и только тёмные волосы, похожие на дымку, выделялись среди этой белизны. Девушка стояла спокойно, будто бы не переживая о том, где она находится. И сложа руки за спиной она медленно и элегантно подходит к кукле. Её движения были плавными, нежными, словно самая красивая птица на свете. – Мари... – Кел тоже идёт на встречу ей, протягивая руку вперёд. Сейчас они стоят рядом, смотря друг на друга, одна с нежной улыбкой на лице, второй с удивлением и восхищением в глазах. Он желает что-то сказать, но Мари останавливает его своим указательным пальцем у его губ, говоря, что сейчас слова не нужны. Она наклоняется к нему ближе и целует в лоб, словно заботливая мама встречает своего сына. Её губы были холодными, прямо как прикосновения Генри. Он чуть вздрогнул, когда они едва коснулись его лба, но через мгновение он будто бы привык к этому холоду. Утешающий холод, который сокроет тебя в своих льдах, чтобы защитить от всего мира. – Я тебя люблю. – Единственные слова, которые Мари произнесла перед своим уходом, когда она исчезает, а время возвращает свой ход. Как только слова вырвались из её рта, всё стало нормально, в плане течения времени. Но было бы очень хорошо, если бы драка тоже прекратилась. Его никто явно слушать не собирается, поэтому он хочет применить свою силу, чтобы его хотя бы раз восприняли всерьёз. Но вместо пылких языков пламени, вырываются потоки холодной воды, напоминающие тот поцелуй. Всех до единого окатило почти ледяной водой. Но вот не задача: Генри использовал силу Дендро, потом Кел использовал Гидро, которое вообще непонятно откуда появилось, а Обри на почве страха и неожиданности использовала Электро. Бутоны, которые появились путём реакции элементов друг на друга, разделились на двое и стремительно летели в ребят. К счастью, Омори, которого призвал Санни во время битвы, быстрее бутонов и одним ударом отправил их на улицу. Все тяжело дышат, все устали, но все всё равно ненавидят кого-то из них. Все сжимают оружие, чтобы напасть ещё раз, но Кел бьёт копьём о землю и ребята отбрасывают свои горячие, в прямом смысле этого слова, мечи и луки. Однако кто-то из них получил ожог на пальцы и ладони, но пока что это не так важно. И лишь Омори стоял с своим клинком, ибо был не более, чем созданием сознания Санни и элемента анемо. Все пятеро молча смотрят друг на друга. Тишина жутко давит на уши Кела, поэтому тот, невольно, но начинает всхлипывать. Почему они вообще должны драться? Почему всё так началось? Почему Хиро держал его взаперти? К нему подбежали трое, практически без раздумий. Хиро, Санни и Обри чуть приобняли Кела, будто бы позабыв о разногласии, Бэзил же пытался отойти от всего этого, но потом тоже подбежал к Келу и обнял его. Однако Келси падает в слезах на колени, пока мир вокруг него кровь останавливается. Он вновь перед собой видит Мари, но она стояла боком к нему и что-то держала за руку. Появляется... Ещё один Кел. Тот подбегает к своей кукольной версии и приложил руку к его лбу. – Думаю, что твоя очередь быть «Келом». – Он усмехается, глядя на его непонимающим взгляд. – Он говорил себе: «Механика, органика.. да какая разница, если он со мной?»... – Пожалуйста, будь лучше, чем я и не совершай моих же ошибок при жизни... – Если что-то случится, я всегда буду в твоих снах, хорошо? – Его голос звучал по-детски уверенно. Неудивительно, ему только тринадцать. Они кивают друг другу, и дух убегает а припрыжку к Мари, и они вместе уходят в белый свет, неизвестно куда ведущий. Но как бы далеко этот свет их бы не завел, он знал, что они будут рядом.Всегда.