we will never last

минджи поправляет платье, потому что выглядеть хочет аккуратно, верно и запоминающейся. перелистывает последнюю страницу книги и кладёт закладку, чтобы вернуться к ней уже завтра. на часах полдень. на часах полдень, и лето обжигает кожу ново, живо, грустно. даже сквозь стекло окна минджи ощущает покалывания на плечах и руках, морщится от жары, и кивает подошедшему мужчине. его глаза пустые и пугающие, но осторожные слегка, обращаются к ней активнее, чем губы, и говорят больше, чем слова. и жалость в них, испытываемая к минджи, велика в тридцать три раза, если сравнивать с губами. глаза говорят больше. от этого лучше и теплее — внутри органы мерзнут от страха и ожидания, не обращая внимания на жару за окном — не становится. — все готово. и минджи хочет зайти, но знает, что выйти никогда не захочет вновь. сквозь понедельники, вторники, среды и другие дни, которые она уже устала считать, эта дверь открывалась для неё почти ровно семьсот тридцать раз. и минджи знает наизусть, что увидит там. и дверь распахивается от ее собственной руки, потому что мужчина остаётся позади, зная весь сценарий. это случалось уже семьсот тридцать раз, ему сложно было бы не запомнить. здесь воздух другой, он захватывает как в первый раз, потому что минджи, замечая глазами руки, ноги, подбородок и волосы, губы и нос, все частички сидящей здесь, даёт легким задыхаться от прилива безнадежной любви и вспыхнувшей надежды. а вдруг… а вдруг… минджи молится, как молилась вчера, позавчера, и как, наверное, будет завтра. а вдруг… — кто вы? в глазах напротив страх. вены на руках проявляются сильнее со скоростью света, а губы, до этого сложённые в ясной улыбке, оголяют зубы и почти скалятся. — юхен… — кто вы? я спрашиваю ещё раз. — юхен, послушай… и в глазах напротив кроме страха появляется злость, ярость, покрывающая всю ее полётной агрессии и обороны. юхен стала другой, и минджи страшно. юхен стала — откуда вы знаете мое имя? незнакомой и далекой. но она так близко и так тактильно ощущаема, что минджи не может повернуться назад, к двери, и выйти.               юхен когда-то играла на фортепиано и давала концерты для минджи. ласково хлопала по стулу и подзывала играть к себе, зная, что минджи и играть то не умеет, да и музыка не ее, но юхен звала, звала, звала. минджи садилась рядом и смотрела на то, как юхен импровизирует, владеет инструментом, как сквозь всю юхен просачивается солнечный свет и рассеивается на всю их квартиру. пальцы ее уже не те. минджи гладит юхен по руке, пока та пытается осознать, кем они обе являются. она пытается это осознать примерно в семьсот тридцатый раз. минджи вздыхает — безуспешно — рассказывает все подробно и точно также, как делала это вчера. ей хочется упасть на колени прямо сейчас перед юхен. хочется впасть в истерику и молить вспомнить ее. потому что от этой усталости у минджи ломит кости, а от это надобности в юхен у неё болит сердце. минджи не знает, что больнее. как будто бы к сердцу она старается прислушиваться. она не падает на колени, потому что это не поможет. она не хочет пугать юхен и давать ей ещё больше травмирующих опытов, даже если она забудет о них. и минджи жаль. она никогда не была виновата в этом, точнее пыталась себя от этого факта отделить, оправдываясь и придумывая причины, почему стало так. но хороша ли она настолько, насколько думает? минджи монотонно говорит о том, как они с юхен познакомились, а внутри обдумывает все. обдумывает — поможет ли юхен простой уход минджи из ее жизни? может, минджи и есть этот травматичный опыт? она слишком ей пропитана. как и юхен слишком пропитана минджи. она сидит на этой кровати в своей палате, специально оборудованной минджи под неё, в пижаме, подаренной минджи, и все равно ее не помнит. все равно ее не знает. не знает так, как знала год назад. не знает так, как минджи знает, как юхен целует и любит обнимать. как юхен привыкла засыпать. как юхен чихает и смеётся. минджи моргает, чтобы избавить глаза от слез. от юхен пахнет ее парфюмом, который минджи оставила специально здесь. ее волосы заколоты заколочками, которые они покупали два года назад на ярмарке. юхен улыбается, когда пробует на вкус грушу. улыбается, потому что понимает, что видимо, любит этот вкус. а минджи улыбается, потому что знает, что юхен любит этот вкус. минджи давно все рассчитала о том, что может быть между ними вновь. рассчитала то, как юхен будет жить. рассчитала то, когда они обменяются кольцами и поженятся. рассчитала все на десять лет вперед со своими придумками и преукрашиваниями. и она понимает, что приукрашиваний накопилось около восьмидесяти процентов, когда юхен смотрит на их совместные фотографии без слез, как несколько раз до этого. как будто бы на фото не она. как будто бы на фото не ее любимый парк аттракционов. как будто бы на фото не минджи. расчеты распадаются на атомы и молекулы, лопаются в воздухе, взрываются в голове и трескаются грубо и остро в сердце, оставляя занозы, порезы и глубокие раны. они остаются кровоточить, и минджи не справится с их лечением. она отходит в туалет и смотрит в зеркало. спрашивает себя, зачем приходит к юхен. зачем живет так? зачем? задача не решаемая. получаемый результат для минджи не подходит, а в дано больше условий не появляется. минджи умывает лицо от слез и выходит в коридор. ловит мужчину пугающего снова. и он отвечает, что изменений все ещё нет. говорит, что вряд ли будут. и минджи чувствует снова этот взгляд полный жалости и голос полный пустоты. сердце раскалывается вместе с расчетами. она заходит к юхен и не может поднять головы. впервые так тяжело за последние несколько месяцев. впервые минджи не может на юхен смотреть. впервые юхен беспокоится о том, что с минджи случилось. и объятия у юхен такие нежные и по-старому родные, что минджи рыдает ещё сильнее. юхен по прежней привычке поглаживает ее по спине одним большим пальцем от всей ладони и шепчет хорошие слова. как раньше.               минджи прощается так, будто завтра они повеселятся ещё сильнее. но завтра полдня уйдёт на объяснения снова. минджи не важно. ей важно, чтобы юхен хотя бы за два часа до ухода минджи начала ее любить вновь. она открывает свою книгу в метро, точно помня, на каком месте остановилась. она идёт домой по давно протоптанной дороге. она будет любить юхен каждый оставшийся в своей жизни день. к сожалению?