Пламя и шторм

      Деймон стоял на балконе, вдыхая прохладный ночной воздух Дрифтмарка. Завтра должна была состояться их с Лейной свадьба, и он все еще не мог поверить в это.       Первую свадьбу Деймон вспоминать не любил. Он тогда надрался еще до церемонии и с трудом смог произнести слова клятвы перед септоном, клянясь Бронзовой Суке в любви, которой он не испытывал. Брачную ночь с Реей они провели порознь. Она — в одиночестве в их постели, он — в объятьях лучших шлюх, которых он смог найти в Долине. Почти семнадцать лет он мучился в браке, которого не желал ни он, ни сама Рея. Он уже даже начал раздумывать над тем, чтобы самому избавиться от неугодной жены, когда Визерис удивил его аннуляцией их с Реей брака.       Сейчас всё было иначе. К его свадьбе готовились не впопыхах, как это было с Реей, а с той степенью вовлеченности, что соответствовала его статусу принца. Он, наконец, получил во владения замок и земли, которые могли бы в будущем обеспечить их с Лейной семью собственным доходом, не зависящим от милости короля. Его будущая жена не была холодной леди, не выказывающей никаких чувств. Она была истинным драконом, хотя и не была Таргариен по имени. Лейна встречала его страсть с такой силой, что Деймон порой удивлялся, как они еще не оказались в постели до свадьбы. Он ласкал её руками, языком и губами, но девичество Лейны он берег для их брачной ночи. Он хотел раздразнить её, чтобы в ту ночь, когда Лейна отдалась бы ему полностью, она была полна нетерпения и желания, которым он смог бы упиваться часы напролет.       А еще Лейна была такой же практичной, как и он сам. Она наравне с ним летала от Красного замка к Драконьей Пасти и сразу же начала разбирать счетные книги, хранившиеся в пыльном кабинете бывшего стюарда замка. Если Деймон занимался отстройкой внешних стен, укреплений, башен и рвов, то Лейна вела учет мебели и утвари, необходимой для того, чтобы в замке уже можно было бы начать полноценно жить. Там, где Деймон нанимал оружейников и кузнецов, плотников и конюхов, Лейна выписывала лучших поваров со всех концов Вестероса, сама выбирала личных служанок, беседовала с главами близлежащих деревень, теперь принадлежащих им. Кастеляна и стюарда они выбрали вместе.       Кастеляном стал Ричард Уотерс, бастард, который был в элитном отряде Золотых плащей, который когда-то набирал Деймон. Он был незаконнорождённым сыном лорда Хейфорда от проститутки из дома удовольствий в Блошином конце. Лорд сына признавать не стал, но и на произвол судьбы не бросил, выделив мальчику и его матери содержание, которое позволило женщине снимать комнату и больше не работать в борделе. Все деньги женщина отдавала на обучение своего сына. Он был обучен грамоте, письму и счету, а в Золотые плащи пошел, чтобы заработать денег и купить небольшой дом за пределами Королевской Гавани. Ричард хотел обеспечить уже немолодой матери достойную старость, поэтому и решил попытать удачи, когда узнал новость о том, что принц Деймон набирает собственный отряд. Деймон почти сразу заприметил шустрого Ричарда, который легко обучался новому и быстро набирался опыта в любом деле, которое ему поручали. Он одним из первых вызвался добровольцем в отряд наемников для защиты нового замка принца Деймона в Королевских землях. А когда Деймон и Лейна предложили ему стать кастеляном, Ричард с трудом сдержал слезы благодарности. Лейна тут же выделила комнату для его матери в замке, чем заслужила его безмерную благодарность и вечную верность.       Стюардом их нового замка стал лисениец Хоран Лаар, который долгие годы был стюардом замка Дрифтмарк. Когда Веларионы перебрались из него в Высокий Прилив, лисениец остался почти без работы, а безделья он не терпел. И когда Лейна предложила ему стать стюардом их с Деймоном замка, лисениец был готов плясать от счастья. — Мало того, что я, наконец, снова буду работать, не позволяя своим мозгам заплывать жиром, так еще и буду служить нашей маленькой леди Лейне и Порочному Принцу! Боги благосклонны к своему созданию! — Радовался Хоран, веля слугам немедля начать собирать его вещи для переезда в Драконью Пасть.       А еще Деймон и Лейна оба мечтали собрать в своем замке библиотеку, которой могла бы позавидовать сама Цитадель Староместа. Лейна уговорила отца и короля воспользоваться своим влиянием и направить письма во все знатные дома Вестероса с просьбой позволить переписчикам скопировать некоторые особо древние и важные тома. Деймон же лично проштудировал библиотеку Красного замка, выискивая самые ценные фолианты, которые он хотел бы всегда иметь под рукой. Лейнор подарил им несколько древних свитков об истории Древней Валирии, привезенных из Волантиса и Лиса. А Рейнира написала письмо Джейн Аррен с просьбой принять в Орлином Гнезде переписчиков, готовых скопировать огромный труд архимейстера Крея об истории Вестероса, каким-то образом оказавшийся в Долине Аррен.       Думая обо всех трудах, которые он, Лейна, Лейнор, Рейнира, лорд Корлис и кузина Рейнис вложили в подготовку к свадьбе и восстановление Драконьей Пасти, Деймон улыбался. Он наконец-то чувствовал, что находится на своем месте. Там, где его любили и ценили. И это было тем самым чувством, которое он долгие годы искал в изгнаниях и войнах. Ухмылка появилась на его губах, когда он вспомнил, каких трудов ему стоило заставить Лейну лечь спать вместо того, чтобы соблазнять его. Он довел её до пика дважды и сам позволил ей ласкать его языком и губами, но оседлать себя не дал. — Завтра, моя ледяная королева, я возьму тебя, и ты утолишь свою жажду по мне, — шептал он ей в ухо, лениво лаская её лоно пальцами. — Но учти, ты уже не сможешь убежать от меня и от того удовольствия, что я собираюсь тебе подарить. Но это только завтра. — А я хочу сегодня, — хныкала Лейна, извиваясь под его руками. — Как жаль, что из нас двоих принц я, а не ты, — смеялся Деймон, глядя на обиженное выражение лица невесты.       Лейна собиралась обижаться, но не выдержала и десяти минут. Два оргазма разморили её, и она, подарив Деймону сладкий поцелуй, уснула в постели. Деймон ушел из её комнаты, накрыв Лейну одеялом, и вернулся в свои покои. От любования морским пейзажем с балкона его отвлек драконий силуэт в освещенном луной небе.       Деймон приглядывается и понимает, что это была Сиракс. Рейнира прибыла на Дрифтмарк вчера, чтобы помочь с последними приготовлениями к их свадьбе, несмотря на свою беременность и груз дел, ожидавших внимания наследницы престола. Она вместе с Рейнис следила за тем, как украшали Великий Чертог замка для церемонии бракосочетания, а также опекала девочек-двойняшек, Алиссу и Лариссу Веларион, которые должны были нести шлейф свадебного платья Лейны. Они с Лейнором участвовали в подготовке этой свадьбы и Высокого Прилива чуть ли не больше, чем сами Деймон и Лейна, занятые работами в Драконьей Пасти. Даже сейчас, ночью, Лейнор все еще находился где-то в замке, следя за подготовкой покоев для гостей, которые должны были прибыть завтра. И Деймон был благодарен им за их рвение.       Деймон видит, как Сиракс начинает кружить над пляжем, снижаясь. Он направляется к выходу из замка, чтобы встретить Рейниру и проводить её. Когда он оказывается на пляже, Рейнира воркует с драконицей, прижимаясь к её теплой чешуе. — Решила полетать перед сном? — Спрашивает Деймон. — Тошнота сводит меня с ума. А когда я летаю, она отступает достаточно, чтобы я могла уснуть, — отвечает Рейнира.       Деймон следит за тем, как Рейнира накрывает руками живот, совсем незаметный под плотным костюмом для полетов. Мейстер Герардис говорил, что до родов еще не меньше семи лун, но, приглядевшись, уже можно было увидеть небольшую выпуклость на когда-то плоском животе принцессы. — Ты носишь дракона. Неудивительно, что в небе он успокаивается и перестает мучить свою мать, — говорит Деймон. — Лейнор говорит то же самое, — смеется Рейнира. — «Не удивлюсь, если он оседлает дракона раньше своей матери. Ведь он полюбил сладость полета, будучи еще в твоем чреве» — вот, что он говорит, когда я посреди ночи вскакиваю и велю отвезти меня к Драконьей Яме. — Уверен, это дитя станет великим драконьим всадником. Таким же, как и его родители. — Я надеюсь. — Рейнира рассеянно поглаживает шею Сиракс. — Сиракс отложила кладку, ты ведь знаешь? — Да, Лейна сказала мне. — Три яйца. Отец хотел, чтобы я подарила одно Дейрону, но Пламенная Мечта тоже отложила яйца, поэтому делиться не пришлось. Да и, честно сказать, не очень-то и хотелось. Я и без того помогла Эймонду заполучить новое яйцо.       Деймон видит борьбу на лице племянницы, когда она говорит о детях Алисенты (Деймон за эти годы так и не смог считать хайтауэровских выродков своими племянниками). Он понимает, что Рейнира, с одной стороны, была рада тому, что смогла найти общий язык с Эймондом, с другой — подарила врагу опасное оружие. Да, яйцо еще не проклюнулось, но это могло случиться в любой день, сделав Хайтауэров на одного дракона сильнее. — И что ты будешь делать с яйцами? — Интересуется Деймон. — Одно положу в колыбель нашего с Лейнору ребенка, когда он появится на свет. Второе яйцо я отдам драконоблюстителям. А третье вы с Лейной совсем скоро положите в колыбель своего первенца, если боги будут к нам милостивы.       Деймон несколько секунд смотрит на Рейниру, пытаясь осознать смысл сказанных слов. А после его нутро заполняется счастьем. Но это счастье отличается от того, что он испытывал последние месяцы. Это было счастье от предвкушения будущего отцовства.       Конечно, Лейна еще не была беременна, но Деймон был готов молиться любым богам, чтобы они поскорее осчастливили их с Лейной вестью о ребенке. С Реей у него никогда не возникало таких мыслей. А с Лейной он думал об этом почти каждый день с тех пор, как Рейнира и Лейнор объявили о беременности принцессы. Он думал, что новость о том, что Рейнира носит под сердцем не его ребенка, разобьет его. Но вместо боли он чувствовал лишь радость. И радость эта не была запятнана ни одним неправильным чувством. А позже эта радость превратилась в мечту о том, как однажды такую же новость объявят они с Лейной.       Деймону даже стали сниться сны. Он видел в них девочку с серебристо-золотыми волосами Лейны и ее прекрасным лицом, на котором явно узнавались его собственные пурпурные глаза и капризные губы. Деймон не верил в пророчества, как его брат, но он надеялся, что то были не просто сны. Видя, как Лейнор бережно прижимал ладонь к животу Рейниры, Деймон надеялся, что совсем скоро сможет делать так же с Лейной. — Спасибо, Рейнира, — дрожащим голосом благодарит Деймон.       Рейнира радостно смеется и подходит к нему, обхватывая его руку своими, как она делала, когда была еще совсем малышкой. Деймон оставляет на ее светлой макушке короткий поцелуй. — Благодари себя, дядя Деймон. Если бы ты не оставил меня в ту ночь одну в Блошином конце, всего этого могло бы и не быть, — посерьезнев, произносит Рейнира. — Ты все еще злишься на меня за это? — Вздыхает Деймон. — Злюсь? — Рейнира меняется в лице, а затем снова смеется. — Моя злость прошла в тот же день, когда отец объявил о нашей с Лейнором помолвке. Теперь я понимаю, что так было нужно. То, что я расценивала как предательство, стало величайшим благом. Не только для меня, но и для тебя. Не так ли, дядя? — Именно так, — соглашается Деймон, устремляя взгляд к окнам покоев Лейны. — Ты счастлив? — Спрашивает Рейнира. — Да. — Деймону даже не нужно время для раздумий, чтобы дать ей ответ. — А завтра, когда я назову Лейну своей женой, я стану еще счастливее. — Даже не верится, что еще совсем недавно я хотела стать твоей женой, — выдыхает Рейнира, глядя на волны, разбивающиеся о берег. — Но сейчас все видится совсем иначе, не так ли? Оказалось, что нашему огню нужно спокойствие моря. Да и я не стал бы хорошим мужем для тебя. Я не смог бы делить тебя с государством и всеми этими лордами и леди. В Лейноре гораздо больше самопожертвования и бескорыстия, чем во мне когда-либо было за всю мою жизнь. Со мной ты никогда не улыбалась так, как с ним. — Со мной ты никогда не был так свободен, как сейчас с Лейной. — Между нами всегда стоял брат и Железный трон. — Да, дядя. Зато сейчас между нами и нашим счастьем с любимыми людьми нет никаких препятствий, которые мы бы не преодолели. — Я рад за тебя, Рейнира. — А я рада за тебя, Деймон. Вы с Лейной заслуживаете счастья больше, чем кто-либо другой, кого я знаю. — Спасибо, мой маленький дракончик. — Деймон ухмыляется, видя недовольство на личике Рейниры. — Становится холодно. Не стоит стоять на ветру. Пойдем.       Деймон тянет Рейниру в замок, и та послушно следует за ним. У выхода из замка они встречают Лейнора. — А я как раз собирался проводить тебя в покои, — улыбается Лейнор, глядя на них. — Из нас всех лишь один я сегодня бездельничал, поэтому и решил позаботиться о Рейнире, пока ее муж заботится о том, чтобы моя свадьба прошла безупречно, — отвечает Деймон, передавая руку Рейниры ее супругу. — Лейна оторвет мне голову, а тело отдаст на съедение Вхагар, если завтра хотя бы одна мелочь будет не идеальна, — посмеивается Лейнор, обхватывая уже сонную Рейниру за талию.       Деймон видит на то, каким влюбленным взглядом Лейнор смотрит на Рейниру, и понимает, что все они сделали правильный выбор. Лейнор был лучшим выбором для Рейниры. Он всегда находил слова, чтобы успокоить её гнев, и всегда находил слова, чтобы вызвать у нее улыбку. То же самое делала для него Лейна. И Деймон надеялся, что Лейна будет счастлива с ним так же, как Рейнира была счастлива с её братом. — Доброй ночи, Рейнира. Доброй ночи, Лейнор. — Доброй ночи, дядя Деймон, — зевая, отзывается Рейнира. — Кому-то точно пора спать, — Лейнор подхватывает Рейниру на руки и, кивнув Деймону, уходит в сторону лестницы, ведущей к их покоям.       Деймон провожает их взглядом. Желание приблизить завтрашний день становится все сильнее.       «Завтра. Просто пережди эту ночь».       С этой мыслью Деймон направляется в свою комнату и заставляет себя заснуть.