Пламя и шторм

      Эймма весело смеется в свивальнике, крепко привязанном к Рейнире. Сиракс шипит и свистит, вторя восторгу маленькой принцессы на её спине. Рейнира прикрывает глаза от избытка чувств, вдыхая морской воздух. Дрифтмарк с каждым взмахом крыльев становится все ближе, заставляя Рейниру улыбаться от нетерпения. Морской Дым выныривает из облака, висящего почти над самой гладью воды, и Сиракс устремляется к нему, шутливо рыча. Рейнира закатывает глаза на игривое поведение своей драконицы.       Наконец, они подлетают к Высокому Приливу. Сиракс и Морской Дым приземляются, отряхиваясь от капель воды, подхваченных в тумане, окружавшем остров. Рейнира отстегивает себя и Эймму от седла и аккуратно спускается с Сиракс по ее вытянутому крылу, услужливо подставленному драконицей. Она с любовью почесывает её шею, а затем отпускает порезвиться с Морским Дымом, который уже ожидал её в небе. Оба дракона пытаются растормошить неповоротливую Вхагар, лежащую на берегу, но та отгоняет их недовольным рыком и возвращается к привычной полудреме.       Лейнор с Эйтаном на руках подходит к ней. Он наклоняется и коротко целует Эймму, уворачиваясь от ее маленьких ручек, так и норовящих вцепиться в его волосы. Рейнира смеется над тем, как дочь с недовольным выражением лица тянет ладони к волосам отца. — Ну уж, нет, маленькая чертовка, я планирую сохранить хотя бы остатки своих волос, — ворчит Лейнор. — И заметь, она цепляется только за волосы мужчин. Нас с Лейной и бабушкой Рейнис она не трогает, — ухмыляется Рейнира. — Ничего, зато за нас с отцом и Деймоном отомстит Эйтан, — парирует Лейнор.       Рейнира вздрагивает, вспоминая, сколько волос у нее выдрал Эйтан. Лейнор смеется над ее выражением лица и крепко целует в губы, отвлекая от ненужных мыслей. Рейнира прижимается к мужу ближе, но Эйтан и Эймма тут же вцепляются друг в друга, заставляя родителей отвлечься. — Когда-нибудь они поубивают друг друга, — Лейнор хмурит лицо, разгибая пальцы Эйтана, не желавшего отпускать рубашку Эйммы. — А Деймон предлагал их поженить, — соглашается с ним Рейнира, отодвигая Эймму подальше от Эйтана. — Только если мы хотим, чтобы они разрушили страну до основания.       Угомонив детей, супруги направляются к замку. Их встречает кастелян и сопровождает к покоям лорда Корлиса. В покоях они застают лорда не одного, а в компании Лейны и Алиссы. Лейна тут же бросается к Рейнире и забирает у нее из рук Эймму. — Такое ощущение, что теперь тебе интересна только Эймма, а мы с Рейнирой и вовсе уже не нужны, — шутит Лейнор, намекая на привязанность Лейны к племяннице. — Ну почему же? Мне и Эйтан интересен. Только я пока не хочу лишиться волос, поэтому подожду, пока он найдет своим цепким ручонкам более полезное применение, — отмахивается Лейна. — Добро пожаловать, Ваше Высочество. Здравствуй, сын, — приветствует их Корлис, покачивая на руках Алиссу. — Я ведь просила, лорд Корлис. В кругу семьи вы можете обращаться ко мне по имени, — поправляет его Рейнира. — Конечно, — кивает мужчина. — Как Алисса? Перестала капризничать? — Интересуется Рейнира у Лейны. — Ах если бы. Мне кажется, я скоро сойду с ума от ее тяжелого нрава, — жалуется Лейна. — Жаль, что она не похожа на свою кузину. Вам очень повезло с Эйммой. — Было бы странно, если бы ребенок Деймона отличался покладистым характером, — Рейнира забирает из рук Корлиса Алиссу, которая тут же просыпается и смотрит на неё с тем же выражением лица, которое она десятки раз видела на лице Деймона. — А капризов Эйтана хватит на десяток детей, — утешает сестру Лейнор.       Рейнира мысленно соглашается с мужем. Эймма была спокойной большую часть времени. Она спала и ела как по расписанию, почти не тревожа своих родителей по ночам. Эйтан же каждый день испытывал мощь своих легких и терпение своих родителей, крича и плача каждый раз, когда что-то шло не так, как ему хотелось. Шесть месяцев, которые прошли с рождения близнецов, казались Рейнире невозможно длинными из-за того, что материнство оказалось намного сложнее, чем она представляла. Конечно, она могла оставить своих детей на нянек и кормилиц, как это делала Алисента. Но она и думать не хотела о том, чтобы ее дети дни и ночи проводили с совершенно чужими людьми. Поэтому все испытания, пришедшие вместе с рождением близнецов, они с Лейнором проходили вместе. Только они приноровились к тому, как справляться с этими крошечными людьми — тут же пришла другая напасть. У детей начали прорезаться зубы. И Лейнор с Рейнирой забыли о такой вещи, как спокойная жизнь. Рейнира, немного поправившаяся после родов, вернулась в прежний вес за последние месяцы, наполненные плачем и капризами близнецов. Лейнор тоже похудел от всех переживаний, и теперь его скулы выделялись еще острее на узком лице, делая его старше на вид.       Рейнира в какие-то моменты была готова расплакаться от того, что на ней лежала и ноша наследницы государства, и бремя материнства. Но Рейнис смогла успокоить ее всего несколькими фразами.       «Радуйся тому, что у твоих детей есть силы на крики. Нет ничего хуже молчаливых детей, которые слабы настолько, что даже не могут заплакать. Капризы детей означают, что они здоровы. Это пройдет совсем скоро, Рейнира. Оглянуться не успеешь, как они вырастут и перестанут так сильно нуждаться в твоей любви и заботе. И ты будешь вспоминать эти бессонные ночи с тоской и грустью, желая вернуть прежние времена. Даже я до сих пор не верю, что оба моих ребенка уже выросли и обзавелись семьями. Каждый раз, когда я понимаю, что я все реже нужна им для того, чтобы решить какую-то проблему, печаль накрывает меня. Поэтому не торопи время».       Эти простые слова помогли Рейнире найти в себе силы для того, чтобы не расклеиться. Она постоянно повторяла себе, что ей повезло намного больше, чем другим женщинам. Рядом с ней всегда был Лейнор, который проводил с детьми чуть ли не больше времени, чем она, позволяя ей заниматься делами государства вместе с королем Визерисом и Рейнис. Та же Алисента не могла похвастаться тем, что отец ее детей помогает ей с их воспитанием. С Рейнирой всегда была Рейнис, которая забирала к себе близнецов, позволяя им с Лейнором насладиться тишиной и друг другом. Лейна и Деймон тоже были рядом, поддерживая и помогая им.       Рейнира научилась наслаждаться своей новой ролью. Ролью матери. Глубина любви, которую она испытывала к своим детям, потрясала её саму. Она могла часами сидеть в кровати, наблюдая за близнецами. Она любила вглядываться в их маленькие белоснежные лица, выискивая в них их с Лейнором черты. Оба ее ребенка были смешением лиц и характеров всех членов семьи. Она видела в их лицах себя, Лейнора, отца, мать, Рейнис и лорда Корлиса, даже Лейна и Деймон порой проглядывались в детских чертах, которые, как казалось Рейнире, менялись день ото дня. Каждый день она будто заново знакомилась со своими детьми, вновь влюбляясь в этих маленьких человечков, которых она девять месяцев носила под сердцем.       Она знала, что Лейна испытывала те же чувства, что и она. После рождения Алиссы они сблизились еще больше, делясь друг с другом своими мыслями по поводу своего нового положения. Алисса оказалась своенравным ребенком. Девочка имела зверский аппетит и за один раз выпивала мать досуха. Мейстер Герардис едва успевал варить настойки для Лейны, чтобы у той было больше молока для ненасытной дочери. Она не засыпала в люльке или в кровати — только на чьих-то руках. И даже так она благоволила не всем членам семьи. Алисса спокойно засыпала на руках родителей, но не успокаивалась, если ее пытались укачать Лейнор или Рейнис. Когда она спокойно заснула в её объятьях, Рейнира чувствовала себя невероятно гордой. И постоянно подшучивала над мужем по этому поводу. Лейнор подыгрывал ее шуткам, требуя от Лейны нового племянника, который будет любить дядю Лейнора. А Визериса она и вовсе не выносила. Когда король попытался взять ее на руки, она разразилась таким громким плачем, что перепугала Эймму, которую Рейнира привела знакомиться с кузиной. — Вся в отца. Деймон тоже не выносил меня в детстве. Орал как резаный, как только я пытался взять его на руки, — усмехался Визерис, глядя на свою первую племянницу с нежностью, смешанной с тоской.       Рейнира знала, что имя малышки всегда будет напоминать братьям об их матери, что покинула их слишком рано. Так же, как имя Эйммы напоминало ее отцу о том, чего он лишил и себя, и свою дочь.       Рейнира возвращается из воспоминаний, когда Алисса начинает недовольно пыхтеть в её руках. Она смешно открывает рот, причмокивая губами. Рейнира мысленно считает до трех и кивает самой себе, когда Алисса как по часам начинает плакать. Эйтан, услышав плач, присоединяется к нему просто из братской солидарности. Рейнира смотрит на сына на руках Лейнора, ревущего без слез, и не может сдержать смеха. — Боги, этот ребенок готов плакать, даже если с ним всё в порядке, — бормочет Лейнор, удобнее перехватывая сына. — Он просто поддерживает свою сестру. Это хорошее качество для настоящего мужчины, — улыбается лорд Корлис, забирая из рук Лейны Эймму.       Та тут же принимается дергать деда за волосы, пытаясь сорвать с них золотые и серебряные украшения. Лейна забирает Алиссу из рук Рейниры. — Она снова голодна. — На лице Лейны появляется страдальческое выражение. — Ненасытное создание.       Эйтан, часто слышавший это выражение от Рейниры, оживляется в руках Лейнора и тянется к матери. Лейна и Рейнира смеются, переводя взгляд с Алиссы на Эйтана и обратно. — Они должны были родиться родными братом и сестрой. — Шутит Корлис. — Боюсь, тогда мы бы все сошли с ума, — вздрагивает Рейнира. — Согласна. — Лейна переводит влюбленный взгляд на Эймму. — Нам нужна была малышка Эймма, чтобы хоть как-то уравновесить этот балаган.       Лейна забирает Алиссу и уходит, чтобы накормить её. Корлис садится на свое кресло, предлагая сыну и невестке последовать его примеру. Эймма, наконец, смогла снять с волос деда одно из золотых колец и теперь крутила его в руках, радостно улыбаясь бликам, что оно отбрасывало на темный камзол лорда Корлиса. — Я надеюсь, всё в порядке, Рейнира. Вы прибыли просто навестить деда или же вас интересует что-то помимо этого? — Спрашивает Корлис. — Конечно же мы прилетели, чтобы дети могли побыть со своим любимым дедушкой, — отзывается Рейнира, с умилением глядя на то, как спокойно вела себя Эймма в руках лорда Корлиса. — И что-то помимо этого нас тоже интересует, — говорит Лейнор, отдавая Эйтана в руки матери. Тот тут же принимается играть с ее косами. — Мы хотели узнать, как продвигается работа на Ступенях. Большинство кораблей, патрулирующих море у островов, находится под началом дядюшки Монтериса. Он ведь отчитывается тебе о работе? — Монтерис отчитывается обо всех вопросах, связанных со Ступенями нашему королю и его Деснице, твоей матери, Лейнор, — отвечает Корлис. — И я уверена в том, что вы внимательно ознакамливаетесь с этими отчетами до того, как они попадают в руки моего отца, — говорит Рейнира.       Корлис одобрительно кивает ей. Рейнира уже начала разбираться в том, что Деймон называл игрой престолов. Какая-то ее часть была бы рада остаться наивной девочкой, не вмешивающейся в интриги и заговоры. Но другая ее часть, более властная и темная, упивалась удовольствием, когда она угадывала тот или иной ход союзника или противника. Она в какой-то мере начала понимать людей, стремившихся к власти. Было что-то невероятно манящее в том, как сила и власть давали человеку возможность расставлять на нужные места тех или иных людей, как фигурки на доске для кайвассы. Рейнира радовалась тому, что у нее был Лейнор, холодный разум которого мог в нужный момент сдержать ее азарт и желание, не дав зайти слишком далеко. Без его расчётливости и осторожности она могла бы натворить бед, заигравшись в престолы. Поэтому сейчас Рейнира старалась действовать аккуратно и предусмотрительно. — Ничего предосудительного, моя принцесса. — Корлис достает из ящика стола несколько листов бумаги и передает их Рейнире. — Вы ведь не будете отрицать, что в войне за Ступени больше всего пострадал дом Веларион? Для восстановления флота и выплаты компенсаций семьям погибших требуются большие деньги. Мои корабли патрулируют торговые пути и не позволяют пиратам нападать на острова. Я считаю, что отнять богатство у пиратов — это даже не преступление. — Но вы должны платить налог в казну даже с награбленного, лорд Корлис, — Рейнира просматривает оригинальные отчеты капитана Монтериса и лорда Кирана, отмечая разницу с теми отчётами, что зачитывались на заседаниях Малого Совета. — Еще пара месяцев, и я отведу часть своих кораблей обратно на Дрифтмарк, Рейнира. Этого времени хватит, чтобы восстановить казну Веларионов. После мои люди будут заниматься лишь транспортировкой людей и материалов для восстановительных работ и защитой границ от пиратов и Трех Сестер, — обещает Корлис. — Два месяца, милорд. И ни днем больше. Вы мой свекр, и теперь мы одна семья, но я наследница короля и должна думать о благополучии своей страны больше, чем о собственном, — отвечает Рейнира. — Слова, достойные будущей королевы, — склоняет голову Корлис. — Как продвигается строительство родового замка Маллистеров из Ступеней? — Меняет тему Лейнор. — Прекрасно. Перемирие, заключенное с Дорном благодаря принцессе, значительно облегчило работу на островах. Рабочие могут не опасаться нападений хотя бы со стороны дорнийцев. Древесина из Дождливого Леса и мрамор с Тарта поступают без перебоев. На Кровавом Камне уже образовался небольшой городок, который разрастается с каждым днем. Многие рабочие, привезенные для строительства, уже перевозят на острова свои семьи, решив остаться на Ступенях навсегда. — А достаточно ли припасов для людей? Я не хочу, чтобы в хрониках потом писали, что Ступени были построены на трупах простого народа, — говорит Рейнира. — Не волнуйся, Рейнира. Принц Кворен великодушно предложил нам выкупить пять тысяч овец, чтобы не везти их с материка. Ступени, пускай, и небольшие, но вполне плодородные. Овцам есть где пастись и нагуливать жир. На восточных островах уже обрабатывают землю, чтобы начать посев. Через полгода жители нового региона Семи Королевств соберут свой первый урожай. Твой народ не будет там голодать, — успокаивает её Корлис. — Хорошо. Если нужна будет помощь — дайте знать. Это очень важно для меня и для тетушки Рейнис. Если мы не справимся с этим проектом, нам это еще долго будут припоминать, — вздыхает Рейнира, крепче прижимая к себе Эйтана. — Вы обе прекрасно справляетесь. — На лице Корлиса появляется добрая улыбка. — Если бы мужчины на важных должностях вкладывали в дело хотя бы половину ваших усилий, мы бы уже захватили весь мир. — Только мужчины за свои ошибки расплачиваются не так, как женщины. Поэтому это так важно для нас с Рейнис. — Прекрати себя накручивать. Так и с ума сойти недолго. — Лейнор забирает у отца Эймму и протягивает жене руку. — Пойдем. Тебе нужно проветриться.       Рейнира послушно встает с кресла и, попрощавшись с лордом Корлисом, идет вслед за мужем. Они оставляют детей Эмили, взрослой дородной женщине, которая была нянькой еще Лейнора и Лейны. Они выходят из замка, и Лейнор водит её по памятным для него местам, рассказывая о каждом из них свою историю. Рейнира благодарно улыбается мужу, который старается отвлечь ее от тяжелых мыслей. Он показывает ей пещеру, потолок и стены которой были усыпаны прозрачными, сверкающими в свете факела камнями, похожими на горный хрусталь. Рейнира жалеет, что солнечного света, поступавшего снаружи было недостаточно для того, чтобы разглядеть всю красоту этой пещеры. Но она всё равно крепко обнимает и целует Лейнора, безмолвно благодаря его за поддержку.       Затем Лейнор ведет её к небольшому лесу, растущему с западной стороны от Высокого Прилива. Они выходят на небольшую лужайку, через которую текла узкая речка, впадавшая в круглое озерцо с водой настолько прозрачной, что Рейнира видела каждый камешку на дне озера. Поляна сияла изумрудной зеленью травы и яркими вспышками цветов самых разных оттенков, разбросанных тут и там.       Рейнира стоит посреди поляны, вдыхая воздух, наполненный богатым ароматом цветов и ягод. Лейнор обнимает её со спины и оставляет поцелуй на изгибе ее шеи. — Ты словно лесная дева, на мгновение появившаяся в мире простых смертных. Такая же прекрасная и неземная, — шепчет он ей на ухо, скользя рукой вниз по её груди.       Рейнира захлебывается вздохом. Она откидывает голову на плечо Лейнора, открывая ему шею. Лейнор без промедлений осыпает ее поцелуями, а его рука пробирается к шнуровке ее костюма для езды. Спустя минуту её штаны уже болтаются у ее щиколоток, а пальцы Лейнора ласкают её мокрое, возбужденное лоно. Возбуждение накрывает её с головой от осознания того, что они вот-вот займутся любовью посреди леса.       Второй рукой Лейнор расстегивает пуговицы на её камзоле, освобождая набухшую грудь. Рейнира тихо стонет и поворачивает голову, чтобы поцеловать мужа. Лейнор накрывает ее рот своим, и его язык тут же по-хозяйски врывается в неё, лаская ее щеки и язык. Рейнира отрывается от него и, развернувшись, толкает его на землю. Лейнор наскоро стелет на траву свой плащ. Рейнира выпутывается из своих штанов и принимается расшнуровывать штаны Лейнора. Справившись с этой нелегкой задачей (даже ее пальцы дрожали от возбуждения), Рейнира накрывает член мужа рукой, заставляя того со свистом втянуть воздух. Лейнор тянет ее, заставляя лечь на него, и вновь приникает к её губам. Рейнира устраивается поверх него так, чтобы ей было удобно скользить по его члену. Она двигает бедрами вперед-назад, сгорая от наслаждения, которое ей приносило трение об его член.       В Красном Замке после рождения детей у них было не так много времени, чтобы предаваться любовным утехам. Поэтому спустя пару минут таких ласк она затряслась в оргазме, впившись в плечи Лейнора ногтями. Она упала ему на грудь, пытаясь отдышаться. Но Лейнор не собирался оставлять это просто так. Его пальцы пробираются к ее влагалищу и начинают ласкать её изнутри, надавливая на клитор. Рейнира, еще не отошедшая от удовольствия, хрипло выдыхает ему в ухо, сильнее насаживаясь на них. — Хочешь большего, моя принцесса? — Шепчет ей в губы Лейнор, продолжая двигать пальцами внутри нее. — Да, — кивает Рейнира.       Лейнор переворачивает их и помогает Рейнире встать на колени. Рейнира чувствует, как становится еще мокрее, когда понимает, в какой позе ее хочет взять Лейнор. Она любила, когда он брал ее сзади. Нежный секс с Лейнором тоже был прекрасен, но когда он грубо врывался в нее на всю длину, сжимая ее задницу и оставляя на ней шлепки, оргазм был намного ярче. Она оттопыривает задницу, чтобы Лейнору было удобнее. Лейнор приставляет член к ее влагалищу, но не входит. Рейнира пытается сама насадиться на него, но Лейнор не позволяет ей этого, крепко удерживая за поясницу. — Лейнор! — Возмущенно кричит она. — Чего ты хочешь? — Обманчиво невинно спрашивает мужчина. — Хочу, чтобы ты, наконец, взял меня! — Как прикажет моя принцесса.       Лейнор входит в нее резко и почти грубо. Но это лишь заводит Рейниру еще больше. Она была настолько мокрой и готовой, что без труда приняла член Лейнора сразу на всю длину. Лейнор гортанно стонет, сжимая её задницу своими большими ладонями. — Какая же ты горячая внутри, любимая, — шепчет он, медленно двигаясь в ней.       Рейнира сжимает мышцы, теснее обнимая его изнутри. Лейнор шипит, ускоряясь. Рейнира подмахивает ему бедрами, стараясь подстроиться под его темп. Она сходит с ума от удовольствия, которое ей доставляет Лейнор. Горячий узел завязывается внутри живота, готовый вот-вот разорваться. Лейнор обхватывает руками ее поясницу, зафиксировав ее в одном положении, и начинает сильно и грубо вбиваться в нее. Шлепки их тел друг об друга разносятся по всей поляне. Рейнира ощущает приближение оргазма. Лейнор ускоряется еще сильнее, буквально втрахивая её в землю. Пожар внутри Рейниры взрывается, расходясь по всему телу горячими волнами. Она кричит от удовольствия, чувствуя, что Лейнор вот-вот последует за ней. Лейнор сдавленно стонет и заполняет ее своим семенем, продолжая толкаться и продлевать ее оргазм. У Рейниры уже нет сил на стоны, поэтому она лишь тяжело дышит, продолжая содрогаться в новых судорогах наслаждения. Наконец, Лейнор останавливается и выходит из нее. Рейнира хочет лечь, но Лейнор не дает ей этого сделать, держа за поясницу. Он раздвигает её ягодицы и смотрит на то, как его сперма стекает по ее бедрам. — Что за прекрасное зрелище, — шепчет он на валирийском.       Рейнира вздрагивает, когда вновь чувствует его пальцы между ног. — Любимый, у меня уже нет сил, — признается она, заваливаясь на бок.       Лейнор смеется и целует её в губы. На этот раз поцелуй не страстный, а нежный и успокаивающий. Они еще некоторое время лежат на траве, обмениваясь поцелуями и ласками. Знакомый драконий рев отвлекает их друг от друга. — Караксес? — Удивляется Лейнор. — Как думаешь, что-то случилось?       Рейнира вскакивает и начинает одеваться. Лейнор закатывает глаза на её тревогу. — Почему что-то обязательно должно случиться? — Возмущается он, одеваясь. — Может, Деймон просто уже соскучился по жене и дочери.       Рейнира качает головой. Деймон остался в Красном Замке, чтобы обсудить с лордом Бисбери смету для восстановления деревень вокруг своего замка. И ничто не могло просто так оторвать его от столь важного вопроса.       «Что-то случилось», — думает она, направляясь в сторону замка.       И она оказывается права. Они встречаются с Деймоном у ступеней Высокого Прилива. На его лице явно читается раздражение. Рейнира вопросительно поднимает бровь. — Твой отец отправил меня к вам. Пока вас не было, эта зеленая шлюха успела разродиться. У тебя теперь появилась еще одна сестра, Рейнира. — Губы Деймона растягиваются в насмешке. — Прими мои поздравления, племянница.       «Еще один ребенок. Еще одна возможность привлечь союзников для Хайтауэров. Еще одна помеха», — думает Рейнира, услышав эту новость.       Какое-то странное чувство подсказывает Рейнире, что эту свою сестру она будет любить намного меньше Хелейны. Это пугает её. Ей не хотелось видеть в детях Алисенты своих врагов.       Они с Лейнором возвращаются в замок и, собрав детей, направляются к драконам. Они взмывают в небеса, и драконы быстро несут их в сторону Королевской Гавани. А то странное чувство так и не отпускает Рейниру до самого прибытия в Красный Замок.