Все будет... часть 3. Жизнь продолжается.

*** Подняв взгляд от учебника, Митька задумчиво смотрел в окно, на далекий лес, покрытый желто-красным покрывалом, на, не по-осеннему, голубое небо и яркое солнце, и с улыбкой вспоминал разговор с Куприным, накануне сентября. Именно тогда Митька окончательно осознал, что его старая жизнь безвозвратно канула в Лету, и они с Куприным вместе всерьез и, наверно, надолго. В тот вечер Игорь поздно вернулся домой. -Завтра поедем, выберем тебе костюм, — устало плюхнувшись на диван, Куприн ослабил узел галстука и с наслаждением закурил. -Зачем мне костюм? — удивился Митька, а потом хихикнул. – Куприн, ты что, решил на мне жениться? -Очень смешно. Между прочим, послезавтра начало учебного года, а тебе не в чем идти на занятия. -Фигня, — Митька презрительно оттопырил губу. – У нас в школе никто в костюмах не ходит, даже ботаны. -Твоя школа говно. А тебе нужно хорошее образование. Поэтому одиннадцатый класс закончишь в той школе, которую я тебе подобрал. Я уже договорился. Если что, наймем репетиторов, они тебя подтянут. -Мне нравится МОЯ школа! Меня устраивает МОЕ образование! -Да?! И как ты собираешься поступать в престижный институт? -Зачем мне престижный институт? Зачем мне вообще институт? — Митька спорил уже просто из упрямства. -Что же ты думаешь, моему будущему заместителю и преемнику достаточно ПТУ? -А ты спросил, хочу ли я быть твоим заместителем? Ты поинтересовался моим мнением? Нет! Ты все сам за меня решил! Всю мою жизнь распланировал? Ты меня еще усынови. -И усыновлю, чтобы с полным правом надрать тебе задницу за твои выкрутасы! -Ммм, Куприн, ты и так можешь надрать мне задницу, — Митька томно посмотрел из-под опущенных ресниц на Игоря и, выпятив попу, развратно повилял бедрами. -Вот ведь, нахаленок, — улыбнулся тот и хлопнул Митьку по оттопыренным ягодицам. Звонко рассмеявшись, мальчишка забрался мужчине на колени и чмокнул в кончик носа. -С Лаврентием ты тоже так безобразничал? -Нет, — Митька разом сник. -Ну ты чего? — Куприн, обхватив ладонями Митькино лицо, с тревогой заглянул ему в глаза и вдруг зло прошипел. — Блядь! Он все-таки тебя обижал! -Нет, что ты. Просто... с ним мне не хотелось баловаться, я как будто все время спал, я был как кукла. -А со мной? — шепотом. -А с тобой... – шепот в ответ, — с тобой я живой. Куприн, шумно вздохнув, со всей силы притиснул Митьку к себе. -И я. Я тоже с тобой живой, ГусенИчка. *** С тех пор, в водовороте забот и развлечений, прошло полтора месяца. За это время случалось всякое — радости и огорчения, мелкие ссоры и бурные примирения, уютные посиделки с разговорами "за жизнь" и громкие споры о том же, тихие вечера в бесконечных ласках и невесомых касаниях, когда от щемящей нежности разрывалось сердце, и Митьке хотелось плакать от страха, что он может все это потерять, а Куприн шептал ему тихо на ухо банальные нежные глупости, и Митька в ответ млел от удовольствия, счастливо улыбаясь, и были страстные ночи, наполненные жадными прикосновениями, хриплыми стонами и судорожными всхлипами, когда от желания вытягивало жилы и выгибало до хруста позвоночник, а голос срывало в криках оргазма. Куприн часто пропадал по делам бизнеса, Митька усиленно учился, с трудом осваиваясь в новой школе. Правда, вначале, привыкнув в своей школе работать спустя рукава, он пытался отлынивать от занятий, но Куприн, заметив это, взялся за Митьку железной рукой. Если по мелочам Куприн был уступчив и безбожно баловал своего ГусенИчку, и Митька, бессовестно пользуясь этим, вил из него веревки, то в принципиальных вопросах Игорь был тверд и бескопромиссен. Митька поначалу попытался взбрыкнуть, но Куприн, в первый раз спокойно озвучив свои требования, на второй Митькин заход, только молча одарил его таким тяжелым взглядом, в котором проглядывал волчий оскал, что мальчишку как будто пятитонной плитой придавило, и от страха заледенели кончики пальцев, и захотелось ему и, вправду, стать маленькой гусеничкой и забиться под листочек, чтобы никто его не нашел. И Митька понял причину беспрекословного подчинения Куприну окружающих – хотелось поскорее выполнить все желания этого мужчины, даже те, что не только не высказаны, но и не осознанны им, чем получить такой взгляд и жить в страшном ожидании неминуемой, пока не известно какой, но от этого еще более страшной, расправы. *** А три недели назад в коттедже опять появился Дима. Когда на пороге кухни возникли улыбающиеся Куприн и Солнцев, Митька чуть не подавился пирогом, которым его потчевала Агния, приехавшая на выходной, подкормить своих «деточек» (Ведь, что эта прислуга может? Да ничего она не может. Разве так готовят?). Проследив исподлобья за Агнией - радостно всплеснув руками, та тут же бросилась к «мальчикам» - Митька зло мотнул головой. Когда Куприн наклонился, чтобы поцеловать его в светлую макушку, со всей силы стукнув кружкой о стол, поднялся и направился к выходу. -Митенька, ты куда? Ты же еще не покушал, — Агния, легкой птичкой порхала по кухне, ухаживая за вновь прибывшими. -Спасибо, я наелся, — сквозь зубы процедил мальчишка. — Аппетит пропал. -Мить, ты чего? – поймав мальчика за руку, Куприн притиснул Митьку к своему боку, обняв за талию. -Мне заниматься надо, завтра контрольная, — соврал Митька. – Пусти. -Ааа, тогда иди, конечно, — Куприн отпустил мальчика, задержав напоследок его руку, и, поднеся к своему лицу, прижался горячими губами, лизнув языком в середину ладони. Митьку насквозь прошил озноб, как будто через него пропустили разряд тока, и ноги приклеили к полу. С трудом сглотнув, он, пошатываясь, направился в сад. -Не надо было мне приезжать, — Дима задумчиво помешивал чай. – Мальчику неприятно. -Перестань, Митя - умный парень, он понимает, что мы с тобой просто друзья. -Но он ревнует. -Послушай, у меня не так уж много друзей, чтобы я мог себе позволить разбрасываться ими. Митя все поймет. -А если нет? -Я сумею ему объяснить. Пей чай. *** Митька сидел в саду в беседке, злясь на Куприна, Диму, Агнию и весь мир. "Ну вот, скажите, чего этому Куприну не хватает? Зачем ему Дима? Разве ему мало его, Митьки?" Прикурив прихваченную у Игоря сигарету, Митька глубоко затянулся. Но горький дым с непривычки больно обжёг горло. Мальчик судорожно закашлялся. Из глаз брызнули злые слезы. -Что это Вы делаете, Синяя Гусеница?* — на пороге беседки появился Игорь. -Сижу-курю*, — буркнул в ответ Митька. -Ну и, что значит твой демарш, ГусенИчка? — Куприн забрал у Митьки дымящуюся сигарету и с наслаждением затянулся, усаживаясь рядом. — Что это было? -Ничего, — зло зыркнув исподлобья, Митька отвернулся. — Иди пей чай со своим Димочкой. -Ты ведешь себя, как пятилетний ребенок, у которого забрали любимую игрушку. Я ведь тебе уже объяснял, что у меня с Димой все закончилось и никогда уже не вернется. Этого не хочу ни я, ни он. Мы всегда были с ним скорее друзьями, чем любовниками. (От этого слова Митька дернулся, как от пощечины.) И останемся друзьями впредь. -Значит я глупый ребенок? Значит со мной одним тебе скучно? -Не передергивай. Ты — это ты. Ты — мой ГусенИчка. И этим все сказано. Но люди не могут все время находиться только друг с другом. Нельзя есть целыми днями только конфеты или только колбасу, это когда-нибудь надоест. -Значит, я — колбаса?! Значит, я тебе уже надоел?! — тут же взвился мальчишка. -Мить, успокойся, — Куприн тяжело вздохнул. — Услышь, о чем я тебе говорю. Ты мне не надоел и не надоешь, но, блядь, КАК с тобой иногда тяжело! -А с Димой значит легко?! Вот иди и целуйся со своим Димочкой, а ко мне не подходи, — Митька сам понимал, что истерит глупо и по-детски, но остановиться уже не мог. — Я не собираюсь с тобой трахаться, пока здесь Дима. Или я, или он! Понятно?! -Понятно, чего же здесь не понять, — голос Куприна заледенел. — Только Дима останется здесь и будет приезжать впредь, когда ему захочется. -Тогда… тогда я запрещаю тебе трогать мою задницу! — зло выкрикнул Митька, выскакивая из беседки. -Ну, это мы еще посмотрим, — пробормотал Куприн, откидываясь на спинку сиденья и глубоко затягиваясь сигаретным дымом. ______________ *Льюис Кэрролл "Алиса в Стране Чудес". *** Весь вечер Куприн провел с Димой и Агнией. Митька к ним так и не вышел, дуясь на любовника у себя в комнате. Но, не дождавшись того с извинениями, спать все-таки отправился в его спальню. Подслушав под дверью, что Игорь, пожелав спокойной ночи Диме и Агнии, направляется к себе, Митька быстро лег в кровать и, отвернувшись, притворился спящим. А Куприн, разговаривая с Димой и Агнией, все время прислушивался к шорохам за дверью и все ждал, не выйдет ли Митька. Он понимал, что мальчик ревнует, но не собирался в вопросе с Димой идти у него на поводу. Внешне легко общаясь с людьми, Куприн мало кого подпускал к себе близко. В числе тех, кого он удостоил своим вниманием и уважением, оказался Дима. Их отношения начинались с взаимной дружеской симпатии, со временем перейдя в интимные. Впоследствии, без особого сожаления прекращая их, Игорь очень не хотел терять Димину дружбу. Уверенный в своих чисто дружеских чувствах к молодому танцору, мужчина не понимал, почему Митька этого не видит, но не терял надежды убедить мальчишку в беспочвенности его ревности. Заканчивая приятный в плане общения, но все же изрядно утомивший его вечер, Куприн, попрощавшись с собеседниками и желая поскорее обнять своего строптивого ГусенИчку, поспешил в спальню. Обнаружив в постели тихо сопящего мальчишку, Куприн усмехнулся, быстро принял душ и скользнул под одеяло, вплотную придвигаясь к Митьке. Прижавшись пахом к теплой голой попе, положил широкую ладонь на плоский Митькин живот, поглаживая мизинцем мягкие волоски на лобке, и притянул Митьку еще ближе к себе, одновременно подаваясь вперед бедрами так, чтобы вставший член, притиснутый к ягодицам, терся между упругими половинками. Прижался мускулистым торсом к хрупкой мальчишеской спине, острым позвонкам, выпирающим лопаткам, и хрипло зашептал на ухо: -ГусенИчка, мальчик мой, хочу тебя. Хочу почувствовать, какой ты горячий изнутри. Хочу трахать тебя не останавливаясь... И целовал в шею горячими, пересохшими от желания губами, мял до синяков ягодицы, лаская пальцами розовую дырочку, но не проникая в нее. У Митьки от жаркого дыхания над ухом покрывалась пупырышками кожа. Вставали дыбом волоски. А член - предатель, наплевав на Митькин ультиматум, воспрял, нетерпеливо подрагивая и требуя получить разрядку. Яйца словно в узел скрутило, в анусе пульсировало от невыносимого желания почувствовать внутри себя самого желанного и так необходимого ему мужчину. Держась из последних сил, Митька, кусая до крови губы, старался лежать неподвижно, притворяясь спящим, понимая, что это уже просто смешно, и он никого не обманет этим. Но стоило Куприну слегка прикусить Митькин загривок, того окончательно захлестнула судорога желания: в конвульсиях скручивая мышцы, вытягивая руки и ноги, прогибая позвоночник. Не сумев сдержать протяжный стон, Митька, смирившись с поражением, перевернулся на живот, разводя как можно шире стройные ноги и приподнимая попу, толкнулся назад к мужчине, к его горячему члену, согласный уже на что угодно, лишь бы почувствовать его внутри. -Ну, давай же, Куприн! Вставь мне! Трахни! — зашептал лихорадочно и, не получив немедленно требуемого, сорвался на крик, едва не переходящий в плач. — Блядь! Чего ты ждешь?! Давай уже трахай, не могу больше ждать. -Сейчас, сейчас, маленький. Подожди. Дай хоть чуть-чуть растяну. Я же так порву тебя, глупый, — судорожно бормотал мужчина и гладил розовую дырочку мокрыми от слюны пальцами, проталкиваясь вглубь, сквозь колечко упругих мышц, дурея от ощущения тесноты и жара. -Нет, не могу больше, прости, ГусенИчка, — толкаясь членом, пробивался к цели, бешено двигая бедрами, вбивался в любовника, переплетя с ним пальцы, в которые Митька уткнулся в изнеможении, не в состоянии уже стонать и только жалобно скулил, подаваясь назад, навстречу твердому члену, насаживаясь на него до упора и хрипло выдыхая, когда его ягодицы глухо шлепались о мускулистый живот Куприна. А тот, удерживая Митькины руки, выгибая дугой позвоночник, склонялся к худой спине, щекоча кончиками волос острые лопатки, и следил затуманенным взглядом, как его член вбивается в упругую попу. Потом они лежали, молча обнявшись. Митька почти полностью лег на Куприна и, запрокинув голову, сонно дышал ему в ямку под подбородком, счастливо улыбаясь, а Куприн нежно гладил его по узкой спине и круглым ягодицам и довольно жмурился в потолок.