Назло всем

— Вот стерва! — Кира буквально шипела, вцепившись брату в руку, пока он вел ее к машине. — Не спорю, но ты первая начала ее оскорблять, — со вздохом сказал Александр, понимая, что утихомирить разгневанную сестру ему все равно не под силу. Лучше стимулировать еще больший всплеск, вплоть до истерики, чтоб потом ей стало легче. — Я?! Это не я отказалась от общения! Обиделась она, видите ли! Да она мне в ножки кланяться должна, что её вообще на эту работу взяли и не уволили! — Ага, просто работа мечты — кофе Жданову подавать, — саркастически добавил Александр, чем вызвал почти крик Киры. — А она больше ни на что не способна! Она же полная идиотка! — Жаль, что она сама в упор этого не видит, - с наигранным сожалением произнёс он. - Да и Жданов наверное тоже… — Он видит то, что хочет видеть! Смазливая кукла-пустышка, готовая прыгнуть к нему в постель, а ему больше ничего не надо! — А в Пушкаревой он тоже куклу-пустышку видел, а?       Это было явно лишним. Сестра рассказала ему эту скверную историю про соблазнение Катерины и прилагающуюся к этому процессу инструкцию авторства Малиновского, будучи уже практически невменяемой от алкоголя. В тот вечер, когда Жданов приезжал за вещами. Жалела потом, что не сдержалась, но забыть он не мог, хотя и рад бы сам. Вот и сейчас — вырвалось. Зря. Но в то же время некоторый позитивный для себя результат он получил: Кира отняла у него свою руку и зашагала в другую сторону. Точнее — назад, к Башне. — Кира! Мы же обедать собирались! — с фальшивым беспокойством крикнул он вслед. — Я не голодна! — услышал он перед тем, как она прошла за вертушку. Ну вот, сейчас глотнет виски — у нее припрятано, он знал, наорет на как всегда опоздающую с обеда секретаршу — и успокоится. Главное, он всё это не будет выслушивать по десятому разу.       Он прекрасно знал свою младшую сестру: она любила выговариваться и совершенно не умела слушать и поддерживать. Стоит ему заикнуться о своих проблемах, она тут же делала такой усталый вид, словно на ее плечах судьба мира. И у нее сразу начинала болеть голова. Так что позиция «не трогай меня, мне и так плохо» — это всё, что он мог от нее ожидать. А вот сама она ему не стеснялась рассказывать многое, и отговорок не принимала. «Какой же ты брат, если не можешь хотя бы выслушать?!» Но иногда ей было нужно что-то у него узнать, тогда интерес действительно был. Но случалось такое крайне редко. Так что Кира ушла, полыхая гневом и раздражением, и останавливать ее он не собирался.       Зато теперь он сможет спокойно пообедать. Вот сейчас тоже успокоится — и поедет… Но успокоиться Александр не мог. События последних дней, которые он уже в который раз пытался осмыслить, лишали его чувства равновесия. Он просто не справлялся с ситуацией! А всё из-за Жданова, черт бы его побрал!       Кажется, когда его недруг сам был президентом, общение с ним нравилось Воропаеву больше. Их перепалки, в которых у Саши всегда имелся неоспоримый козырь — Кира, на которой Андрей собирался жениться только из-за её поддержки на советах, — теперь в прошлом, и это безумно раздражало. Вернуться к прежней линии поведения, высмеивать, унижать, оскорблять Андрея он тоже уже не мог. Ему просто нечем было зацепить Жданова, не получалось задеть за живое! Такое впечатление, что у Андрюшеньки после того, как он его понизил, вырос ангельский нимб над головой! Все насмешки и едкие выражения он встречал доброй понимающей улыбкой. Как будто его это на самом деле не трогало! Или нет — еще хуже! Как будто он не воспринимал его, Александра, всерьез. Как будто не вынашивал планов вернуться в президентское кресло!       Или наоборот — был уверен, что ему это не составит труда, только выжидал удобный момент, чтобы вернуться?       Да, скорее всего так. Ведь Александр не верил, что у Андрея Жданова не осталось амбиций! Воропаев прекрасно знал, как выглядят сломленные люди, и это было совсем не про Андрея. Он, казалось, наоборот, обрёл уверенность в себе. Даже мудрость какую-то. Словил дзен под шум станков? Да и черт-то бы с ним, но Александр сам умудрился вляпаться! Теперь он обязан Андрею из-за этих японок! И хоть сам Жданов утверждает, что всего лишь закрывал свой собственный косяк, совершенно очевидно, что одной этой причины недостаточно, чтобы вставить недруга в хорошем свете перед гостями. Такой альтруизм был совершенно не в характере Андрея. Прежний Жданов разрекламировал бы прежде всего себя, вдоволь покрасовался бы перед японками, не заботясь об имидже соперника. Но Андрей поступил иначе. Почему, интересно? Какие планы он снова вынашивает?       Может быть, на Жданова так повлияла Вика, потому что он в нее влюбился? Да нет, бред это совсем! Наверняка просто платит ей, чтоб вела себя соответственно. А Викуся за деньги готова на всё что угодно, уж он это точно знает!       Воспоминания о Вике повлекли еще одну волну раздражения. Нет, он понимал, что выставлять напоказ то, что между ними было, не в её интересах, но опять же, всё зависит от того, сколько заплатят. А уж Жданов денег на компромат не пожалеет, чтобы свалить Александра, это точно. Момент просто выбирает. А после сегодняшнего «разговора» в лифте Клочкова наверняка всё сама расскажет, пожалуется. Зря он сегодня поддержал Киру в ее попытке унизить Викторию! Ох как зря! Потому что если раньше Клочкова поддерживала Андрея за материальное вознаграждение, то теперь может стать его преданной сторонницей из принципиальный соображений. А это было очень скверно, потому что она действительно может ему рассказать всё! Черт! Та запись их телефонного разговора! Она тогда не блефовала! И теперь она может дать послушать Жданову… Нет, только не это…       Надо успокоиться. Переключиться. Хороший вариант - сосредоточиться на управлении автомобилем. Он сел за руль своего внедорожника и стартовал. Просто повернул на проспект и ехал, выбирая наименее загруженные дороги. Но даже вождение не помогло — гадость на душе не желала рассасываться. И страх. Страх неизвестности. Что сделает Жданов, когда услышит ту запись и рассказ Клочковой? Наверняка придет к нему и потребует… чего он потребует? Освободить ему кресло? Но это же бред собачий! Для этого надо поставить в известность его отца, а тому нужны веские аргументы! Но в том-то и дело, что аргументы у Жданова-младшего есть! Японцы же! Так что вопрос времени — когда Андрей начнет его шантажировать… Чертов Жданов!       Он вырулил на проспект, но раздражение очень мешало вести машину. В конце концов он выбрал улицу, где движение было потише, и завернул туда. А потом просто припарковался в разрешенном месте. Становилось невыносимо просто сидеть и бездействовать. Хотелось рвать и метать от ощущения собственной беспомощности! Он вышел из машины и привалился к дверце спиной. Потом простонал, повернулся и со всей силы треснул по крыше. — У вас всё в порядке, Александр Юрьевич? — этот вопрос, заданный знакомым женским голосом, в какой-то степени отрезвил его. Он резко повернулся и увидел… Пушкарёву! Только не сразу понял, что это она. Нет, очки всё те же, но пальто… прическа — чуть завитые локоны и высокий хвост… обувь — сапожки по моде и по сезону — все это не вязалось с образом старообразной мымры-секретарши, к которому он привык. — А вам какое дело? — неожиданно зло отрезал Воропаев. И тут же застыл, понимая, что совершенно зря сорвал злость на ней. Впрочем, она, кажется, не обиделась, пожала плечами. — Никакого. Всего хорошего, — голос был тихий и спокойный, она просто равнодушно развернулась и пошла по тротуару. Куда-то… Он минуту пялился ей вслед, а потом сорвался с места и побежал, чтобы догнать. Еще не хватало, чтобы Пушкарева сердилась на него в этой ситуации! Она же может в любой момент отозвать доверенность… Особенно теперь, когда Андрей окончательно порвал с Кирой, он наверняка захочет вернуть Катерину, а вместе с ней - и президентское кресло! Черт! Какой же он идиот, чуть всё не испортил! — Екатерина Валерьевна! Прошу вас, подождите! Извините меня за грубость! Я не должен был… — Да ничего, я не обиделась. Признаться, я и не ожидала от вас ничего другого, — она чуть улыбнулась, и его вдруг самого захлестнула обида. Да какого черта сегодня всё так плохо?! Почему он всё делает не так?! — А вы не можете знать, чего ожидать от меня в минуту раздражения! Так что не надо!.. — и тут же снова оборвал себя. — Ну не надо так не надо, — она мазнула по нему таким же равнодушным взглядом и пошла дальше. А он… он пошёл рядом. Это было даже любопытно! Пушкарёва изменилась, сильно изменилась! И вызывала огромный интерес. Хотя справедливости ради следует признать, что изменилась она гораздо раньше — уже когда подписывала доверенность. Но сейчас он был просто ей благодарен за то, что отвлекла его от унылых мыслей о Жданове. — Вы на самом деле застали меня не в лучшее время. И мне действительно жаль, что я был груб и резок. Вы простите меня? — Но я не обиделась, — она покачала головой, — вы и раньше вели себя примерно так же, я не удивлена. — И всё же, могу я в качестве извинений пригласить вас на чашечку кофе? — спросил он, не обращая внимание на явный укол с её стороны. Во что бы то ни стало сгладить неприятное впечатление, которое у нее может остаться от такой встречи с ним. Она снова остановилась и нахмурилась, глянув на него. — Что вам от меня надо, Александр Юрьевич? — Я просто пригласил вас выпить кофе. Разве сейчас не обеденный перерыв? — он улыбнулся как можно доброжелательней, но его фирменное обаяние не сработало. — Вы ничего не делаете просто так, уж это я точно знаю. И даже для приглашения на кофе у вас должна быть веская причина. - Да, Пушкарёва умна, трудно будет обмануть ее бдительность! Но чем сложнее задача, тем интереснее! — И какая же у меня может быть причина, кроме совершенно очевидной? - он удивлённо вскинул бровь. - Я пытаюсь загладить свою вину перед вами за сегодняшний инцидент. — Знаете, нетрудно угадать, — она позволила себе усмешку. — Вы думаете, что я сейчас могу обидеться и отозвать доверенность? Могу вас успокоить, этого не будет. До тех пор пока вы и ваша команда нормально работаете и в финансовых отчетах Николай Антонович не увидит расхождений — доверенность будет действовать. В идеале — до выхода компании из кризиса, когда будет ликвидирована и сама «Никамода». Так что ваши опасения напрасны…       А из невзрачной секретарши выросла еще одна стерва! Александр не ожидал такого отпора, но сдаваться не собирался. Теперь для него это было делом принципа — добиться ее согласия! И дружеского расположения, в порядке утопической цели. — Это никак не может быть причиной именно потому, что вы деловой человек и выше мелочных обид, не так ли? - немного лести не помешает, такое все любят. Тем более он и не соврал ни разу! - Иначе вы бы вообще не подписали на меня доверенность. А в отчетах вроде бы действительно всё в порядке. — Значит, вам что-то от меня нужно? - вроде бы успокоилась, но смотрела так, словно сканировала рентгеном! Ух, какой у нее взгляд, оказывается! Аж до костей пробирает! Но Воропаева охватил какой-то азарт. Он не собирался отступать! — Вы угадали. Я не просто хочу выпить кофе в вашей компании, я хочу с вами поговорить. О «Зималетто». Нет, проблем не предвидится и всё отлично… Но неужели вам не интересно, как живет фирма, которой вы отдали несколько месяцев своей жизни? А мне больше и не с кем поделиться… — Действительно, — она вздохнула, укоризненно посмотрев на него, — несколько месяцев отдала, лишние полчаса вряд ли что-то существенно изменят. — Вот и отлично! Тут неподалеку есть приличное кафе, пошли?       Он указал рукой куда-то вперед, но она просто кивнула и возобновила движение. Им пришлось свернуть в переулок, но заведение было буквально в трёх шагах. Действительно уютное место.       Александр тут был довольно давно, но уровень сервиса оставался приличным с того времени. Их проводили за дальний столик у окна, предложили меню. — Может, вы хотите пообедать? Мы же в перерыв столкнулись? — Да, пожалуй, — согласилась Катерина. Она уставилась в меню, сделала выбор и подозвала официанта. — Мне карпаччо и овощной салат. Эспрессо и стакан холодной воды без газа. Счет отдельно.       Вот тут он хотел возмутиться, но сдержался. Ну что за женщина! Всё у нее не так, как у других! Зачем разбрасываться деньгами, если можно сэкономить?! Неужели нашла высокооплачиваемую работу? — Мне бифштекс и рагу. Двойной эспрессо, — заказал он.       Официант ушел, и Воропаев обратился к Катерине. — Могу я узнать, где вы сейчас работаете? — Это не секрет. Я работаю у Юлианы Виноградовой. — Устроились недавно? — В тот же день, когда ушла из «Зималетто». Это имеет какое-то значение? — Нет, просто многое становится понятнее. Ее офис неподалеку, потому мы и встретились. И вас не было в Москве раньше, потому что вы работали с ней на этом конкурсе в Египте? — Совершенно верно. Так о чем вы хотели поговорить? — Хотел рассказать, что мы успешно провели переговоры с японцами и заключили с ним контракт на большую сумму и с перспективой продления. Им очень понравилась коллекция Милко. - Воропаев старательно избегал упоминания Андрея в разговоре. Ни к чему напоминать ей! По крайней мере, сейчас... — Это хорошо, - она кивнула. - Но мне казалось, визит японской стороны должен был состояться позже? — Они заблаговременно прислали факс с изменённой датой приезда. Но это не важно. Главное — всё получилось. Теперь дождаться старта продаж и готовить новую коллекцию. — И как вы ощущаете себя в должности президента? Вам нравится работать? — вот теперь ей действительно было интересно, и ему стало вдруг чертовски приятно. Потому что Катерина стала единственным человеком, который поинтересовался его состоянием и отношением. Остальные спрашивали лишь о том, справляется ли он. — Это оказалось гораздо сложнее, чем я думал, — честно признался он. — Ума не приложу, как вы тянули всё это? — На мне была финансовая часть, всего лишь, — она покачала головой. — Но думаю, Ярослав Борисович — опытный финансист и отлично справится. — Не преуменьшайте своих заслуг, Екатерина Валерьевна, — он широко улыбнулся. — Вы работали за двоих, я это точно знаю. — Не стану с вами спорить, — она кивнула. — Но каждый сам выбирает себе ношу. Это был мой выбор. А вы можете делегировать кому-то больше полномочий и соответственно работы. — Ну уж нет! — он усмехнулся. — Сам не проконтролируешь — фирму упустишь! — Разве у вас нет своей команды? — Есть команда, но в ней лишь моя сестра и Ярослав. — И чем же вы недовольны? — Огромный объем новой для меня информации, которую надо самому осмыслить в голове, чтобы выдавать адекватные решения. Это довольно трудно, нервы шалят. Вы как раз видели результат сегодня… — Это с непривычки, — сочувственно сказала Катя. — У меня тоже поначалу голова раскалывалась, пока я во все нюансы вникла. Должно пройти время — и в голове уляжется. — Время… да, нужно время… А в целом — да, наверное, нравится. Но кажется, мой стиль руководства не слишком демократичен, поэтому, скажу прямо, ваши подружки весьма недовольны. — Вот как? — Катя улыбнулась. Видимо, воспоминания о женсовете действительно были приятные. — Я ввел штрафы за опоздания и нахождение вне рабочих мест дольше пятнадцати минут, ввел электронную систему учета входа и выхода, поставил магнитные замки с фиксацией времени, проведенного в туалетах. Даже камеры поставил! — В туалетах? Для вуайеристов? — она рассмеялась. — А, или вы хотите знать, о чем девочки разговаривают? — Не смешно вообще-то, — он шмыгнул носом, она покачала головой. — Наверное, им действительно не смешно, а очень неприятно. Я им очень сочувствую, но помочь ничем не могу. — Ваши подружки меня ненавидят, между прочим! — Сочувствую и вам тоже, — серьезно сказала Катя.       Им принесли заказ, и он решил немного перевести тему. — Николай Антонович уже дважды приходил за отчетами. Вы не выявили никаких недостатков? — Никаких. Все в полном порядке. — Но если все же найдете, то обращайтесь прямо ко мне, ладно? Я буду рад возможности пообщаться с вами… — А если я не найду? — она позволила себе улыбку, отрезав маленький кусочек карпаччо, макнула его в соус и посмотрела на Воропаева. — Тогда мне придется заставить Ярослава сделать их специально, чтобы вы мне позвонили… — ухмыльнулся он. — Это нежелательно. Ошибки никому не нужны, особенно сейчас! — она нахмурилась. Сделала вид, то повелась? — Тогда какой выход? Как мы сможем общаться, если у вас не останется повода мне звонить? — он принял серьезный вид, но она уже улыбалась. — Вариант «никак» — не подходит? — спросила после недолгой паузы, не прекратив улыбаться, и Александр понял: догадалась, что это подначка! И подкат! — Абсолютно не подходит! — Безвыходная ситуация? — а вот теперь она кокетничала. — Получается, так… Хотя, погодите! Есть выход! Я могу позвонить вам сам! — он сделал вид, что эта гениальная идея вот только что пришла ему в голову.       Катя рассмеялась. — Александр Юрьевич, вы со мной флиртуете? Что с вами? Вы меня ни с кем не перепутали? — отсмеявшись, спросила она. — Совершенно точно нет! Вас просто невозможно ни с кем перепутать. Так я могу вам позвонить? — Да, думаю, можете, — она кивнула. Видимо, ей тоже понравилось болтать с ним. А ему, если уж быть откроенным с самим собой, впервые за долгие годы стало… приятно общаться с девушкой. И кто бы мог предположить еще два часа назад, что этой девушкой окажется Пушкарёва… — Тогда будьте добры, запишите мне свой мобильный? — он не стал упускать инициативу. — Не хочу звонить на номер офиса Юлианы.       В «Зималетто» Александр возвращался совсем в другом настроении, нежели покидал его. Жизнь налаживалась! И более того — теперь он чувствовал в себе силы, точно знал, что справится со всеми трудностями! Просто потому, что есть, оказывается, на свете человек, которому действительно было с ним интересно. По крайней мере, он на это надеялся…