Глава 6. Как в старые добрые?
20 февраля 2024 г. в 02:24
— Ну что, как себя чувствуешь? Отдохнула? — поинтересовался Александр.
— Так точно, товарищ Кузнецов. Отдохнула на славу. — бодро заявила Екатерина. Пять дней действительно дали свои плоды: новые силы, свежий, отдохнувший вид.
— Оно видно, ты прям расцвела вся. — заметил Кузнецов.
— Ой, ладно вам, Александр Иванович! — смущенно отмахнулась Нечаева.
— Я не вру, «Блесна», никогда. Сегодня тебе об этом все скажут, уж поверь. — конечно, во всём теле было ощущение полного перерождения, а снаружи ослепительное сияние.
— Я много пропустила за своё отсутствие? — сменила тему она.
— Не очень, точнее ничего.
— Как Сергей?
— Работает. — недовольно протянул командир. — Ещё не вспомнил.
Екатерина шла ко входу вместе с Александром. Около него в уголке ошивался Сергей, ожидая кого-то и параллельно куря.
— Екатерина Павловна, — обратился он, когда они подошли ближе, а заметив рядом Кузнецова, изменился в лице и продолжил презрительно: — А, вы заняты.
— Что вы хотели, Сергей Алексеевич? — настояла на ответе она.
— Это личный разговор. — ответил Нечаев, намекая на то, что Кузнецов здесь лишний.
— Товарищ Кузнецов, позвольте. — обратилась Нечаева, обернувшись к нему. Тот окинул недовольным взглядом бойца, понимающе кивнул и ушёл. — Я слушаю.
— Ну в общем.я это.— волновался впервые перед ней П-3. «Блесна» терпеливо ждала ответ, скрестив руки под грудью. — Ну не правильно это, что я наорал на тебя, ой, на вас тогда в кабинете. В общем… Простите меня, Екатерина Павловна.
— Я прощаю вас, Сергей Алексеевич. Можно на «ты» нам общаться. — проговорила Екатерина как дама из высокого общества.
— Как вам, то есть тебе, будет удобно. — видно как на серьёзных острых скулах выступил алый румянец, а глаза стали как у мальчишки. Прямо как в старые добрые. — Может, позволишь загладить вину?
— Ой, да вы романтик, на свидание приглашаете. — закокетничала Нечаева и сменила голос на более серьёзный: — Сегодня я не могу, вышла из отпуска и нужно поработать.
— Во сколько закончишь? Я могу спокойно подождать, сходим после. — решил до конца пойти, хорошо помнил как сама Екатерина пыталась подобраться к нему, а теперь настала его очередь.
— Даже если я закончу в девять вечера? — звонко уточнила она
— Даже если ты закончишь в девять вечера. — кивнул Сергей.
— Ладно, я согласна. — согласилась Нечаева, не долго подумав, на этом она и ушла. Майор долго смотрел ей вслед, не замечая ничего, кроме её изящной походки, пышных густых красивых волос и точёной, изящной, как и подобало истинной даме, фигуры. В глазах Нечаева засветились огоньки любви, такие далёкие, но в то же время очень яркие. Он был готов ждать её хоть несколько часов, хоть несколько веков, потому что его сердце трепетало рядом с ней.
Девушка решила пойти на хитрость. Убедиться в терпеливости мужа. Работать будет ровно до девяти, а там на обещанное свидание. Даже идей не было куда они пойдут ужинать.
— Что, П-3 на свидание созрел? — усмехнулся Александр, не отрывая глаз от экрана «Груши».
— Ага, и пол года не прошло. — заметила Нечаева, положив папки на стол. — Интересно, с чего это он изменился так?
— Мозги на место поставили видимо. — невзначай ответил Кузнецов.
— Ваших рук дело? — проверила догадку агент.
— Может быть, а может быть и нет. — пожал плечами командир.
— Значит, Ваших. — заключила девушка. — Но зачем и с чего это?
— Последний разговор твой с Сергеем я случайно подслушал, проходя мимо. Честно, был в шоке от такого поведения. Вот и решил на место поставить. — такой поступок от командира был неожиданный.
— Ясно.
П — 3 заступил на пост, по своему обыкновению, рано утром. Ну, а как ещё работать приближённому к Сеченову человеку? Поэтому режим Сергея практически совпадал с режимом академика. Рутинные задания вроде «Доставь документы в «Вавилов» или «Встреть «Кондор» с комиссией, которая прилетела для проверки», несмотря на их однообразность, Нечаев выполнял с типичным для него рвением, нравились они ему или нет. Вот и сегодня Дмитрий Сергеевич своим спокойным, ровным голосом попросил:
— П — 3, принеси детали из лаборатории.
— Есть, товарищ Сеченов.
И майор, чеканя шаг, направился в место назначения. В лаборатории привычно весёлая Терешкова, что — то щебеча о науке и прогрессе, вручила ему ящик с деталями, который он принёс прямо к столу светила науки.
— Ты снова встречался с «Блесной»? — перебирая запчасти в ящике, недовольно спросил академик.
— Да, мы… Пару раз сталкивались. — Сергей замялся, выдержав небольшую паузу перед тем, как ответить и стоял, переминаясь с носков на пятки.
— Сынок, я уже говорил о том, что эти столкновения могут вызывать необратимые последствия. Тебе нельзя подходить к ней!
— Но со мной всё в порядке! Мне даже лучше становится! — возразил майор.
— Это так кажется, на самом деле ты только усугубляешь и так травматичную ситуацию! — повысил голос Сеченов. — Надеюсь, сегодня у вас нет запланированных пересечений?
П — 3 лишь сдержанно промолчал, поджав губы.
Дмитрий Сергеевич вздохнул.
— Ясно. Послушай, посадить тебя на цепь я не могу. Ограничить контакты с «Блесной» тоже. Но помни, что это может повлечь за собой.
Можешь идти — кивнул академик. Больше у меня на сегодня нет работы для тебя.
На часах было пол девятого. До встречи тридцать минут. Машина Сергея стояла на парковке уже как два часа. За это время он успел поспать несколько раз, выкурить пол пачки сигарет, а в данный момент решил посидеть на капоте авто, разглядывая нейрополимерную перчатку.
К наблюдавший через окно за ним Екатерине подошëл Александр Иванович.
— Ждëт? — спросил он, кивнув в сторону ожидающего.
— Как штык на месте. — ответила она.
— Ну иди к нему, рабочий день закончился.
— Я ему сказала, что до девяти буду — значит выйду в девять. Проверяю его на терпеливость.
— Умно, молодец «Блесна». — похвалил Кузнецов. В какой-то степени его было жалко, сидит бедный и мучается в ожидании, прямо как малолетний ребёнок с проснувшейся гиперактивностью. Да ещё и вид такой измученный в томлении… Нет. Надо держаться.
— Что ж так долго. — недовольно буркнул мужчина, тут же резко соскочил с капота, подошва берц от соприкосновения с асфальтом издала громкий хлопок, и закурил. — Бабы блять…
— Ты дождался, я удивлена. — послышался женский голос со спины. Он обернулся с сигаретой, зажатой между губ. Только недавно возмущался, и был готов все свои эмоции вылить в мир, а сейчас от её голоса и резкого появления впал в ступор. Нечаева вытащила сигарету.
— Курение убивает, товарищ Нечаев. — и своей грациозной походкой прошла к машине.
— Верни сигарету. — потребовал Нечаев.
— В конце вечера верну.
— Нет, верни сейчас.
— В конце вечера. — грозным тоном повторила девушка, кинув убийственный взгляд на курильщика и открыла дверцу машины.
— А то что? Натравишь шавку Кузнецова? — интересовался мужчина, скаля зубы, и тут же схватив дверцу. Зелёные глаза расширились: такого ей не ещё не приходилось слышать.
— Я бы не оскорбляла товарища Кузнецова в моëм присутствии это раз, второе, мне неприятен дым сигарет, а в третьих ты вроде как извинится собирался, а продолжаешь гнуть своë. — отчеканила «Блесна», смотря в голубые глаза, прямо будто она командует отрядом специального назначения. И П-3 успокоился, был поражëн такой стойкостью. Затем боец изменилась в лице и мягко спросила: — На свидание собираемся или нет?
— Собираемся. — подтвердил агент и сел на водительское кресло.
Они пришли в ресторан, в котором довольно часто бывала с ним в прошлом. На секунду Екатерина почувствовала себя в нём. Сергей сел за стол первый, этикет тоже забыл, или он и не заложен. «Супруги» сделали заказ, ждать пришлось недолго, что приятно удивило.
— Я многое узнал о тебе. То, что ты пережила и в чём принимала участие.поражает и заставляет уважать. Я был полным идиотом, прости меня. — искренне раскаялся П-3.
— Я простила тебя, родной. — мягко произнесла «Блесна».
— Нет, правда. Я очень вспыльчивый, а ты так резко стала пытаться войти в мою жизнь, что растерялся и от защиты вёл себя агрессивно. — объяснялся он.
— Прекрасно понимаю. — понимающе кивнула девушка, сделав глоток воды. — Ты знаешь, мне возможно не стоило себя так резко и настырно вести.
— Тебя можно понять, мужа потеряла, а раз я так сильно тебе напоминаю его.Кстати, чем? — и тут она серьёзно задумалась: как ответить так, чтобы не навредить?
— Ну.только внешние данные, и то слегка. — сказала Екатерина первое пришедшее на ум.
— Хах, женщины. — усмехнулся Сергей.
— Кстати, с чего у тебя такие убеждения в сторону девушек? — полюбопытствовала боец.
— Какие такие? — уточнил агент.
— Ну усмешки, сексизм, что нам от вас только деньги нужны.
— А, ты про это.Да опыт был, я после ранения вышел когда из Предприятия, девка одна там страсть как понравилась, мед.сестричкой была моей, ну мы давай там любовь-морковь, все дела, а в итоге спустя неделю не выдержал, то ей то, то это.Надоело.
— «Вот гадёныш. Замужем, а налево ходил!» — промелькнула в её мыслях.
— Ну да, тут любой не выдержит. Тебе как удобнее будет: вместе за ужин расплатимся или ты один?
— Я приношу извинения — значит я. — девушка только улыбнулась уголками губ и продолжила ужин.
— Ладно.Тогда я обязательно обеспечу нам досуг за мой счёт, обещаю. — дала слово она.
— А можно вопрос, довольно странный? — с неловкостью в голосе спросил Сергей после нескольких секунд молчания.
— Валяй. — позволила Екатерина.
— У тебя фамилия тоже Нечаева, мы однофамильцы? — времени думать над ответом не было, это выглядело бы очень странно: сидеть и думать твоя это фамилия или нет.
— Однофамильцы. — с улыбкой ответила она. — И такое в жизни бывает.
— Ага. А твоя фамилия в замужестве какая была?
— Бородина.
— Бородина? — переспросил Нечаев.
— Да, а что?
— Знакомое. Что-то очень знакомое. — пытался вспомнить он, смотря на белую скатерть. Где же эта фамилия звучала? И когда? Погружение в глубины памяти были всё глубже и глубже, но кроме кромешной тьмы там не было, не видно того огонька, что дал о себе знать.
Слабый жëлтый свет от фонарных столбов освещал пространство вокруг себя, оставляя на тротуарной плитке окружность с рассеивающимися краями. Тишину нарушало чиканье подошвы берц. От посторонних шумов уличной городской жизни огораживали высокие деревья, кроны которых не было видно на фоне неба.
— Никогда не прогуливался в столь поздний час. — сказал Сергей.
— Всё бывает в первый раз. — пожала плечами Екатерина и мило улыбнулась. — Я часто гуляла с мужем после работы в такое время, но не зимой. — на последней фразе её всю передёрнуло так сильно, будто на улице резко стало минус сорок.
— Ого! Ты чего так дёргаешься? — испугался мужчина.
— Я не люблю зиму, ненавижу точнее! От одной мысли о зиме меня так передёргивает, я очень сильно люблю тепло. — ответила девушка.
— Понятно, а если отправят на какую-нибудь Аляску?
— Если отправит Александр Иванович — значит надо, стерплю.
— И правда. Перед таким командиром перечить невозможно. Одним взглядом заставит. — усмехнулся Нечаев.
— Это точно. — кивнула Нечаева. — Хотя инцидент на него повлиял.
— Хах! Не ощутил я таких изменений.
— Ты и не в «Аргентуме». Тебе незачем это ощущать. — напомнила боец и посмотрела на наручные часы. — Давай ещё минут пятнадцать погуляем и по домам.
— Согласен. — согласился агент, посмотрев на её часы. Через секунду он схватился за виски и болезненно прокряхтел. По телу пробежал жар, выбивший из тела пот.
— Ты чего, родной?! — забеспокоилась Екатерина. Это было похоже на приступ, которые случались на Предприятии.
— Всё нормально.Я в норме. — во время отдышки проговорил мужчина и медленно выпрямился, глубоко вдыхая и выдыхая воздух носом.
— Давай-ка ты домой поедешь лучше, мне кажется ты переутомился. — предложила девушка с шутливой командной интонацией в голосе.
— Да, давай лучше домой. И не называй меня пожалуйста «родной».
— Почему?
— Не нравится.
— Ладно, буду звать тебя «Угрюмый мужик».
— Идëт.
Расставаться с ним не хотелось. Лишь одно желание было: чтобы этот вечер длился вечно. Впервые за долгое время они смогли провести вместе больше одной минуты.
П — 3 тоже ощущал себя странно. Конечно, его перекосило от этого «родной», но аномальное удовольствие внутри не утихало. Ему… Понравилось?! Нет, организм очень болезненно воспринял данную ситуацию, но сердцу не прикажешь. А оно рвалось в противоположную сторону. В душе Нечаева возникло ощущение, что он видит вдалеке свет в окошке собственного дома, но идёт по бесконечной дороге и не может найти его. По телу разливалось приятное тепло, и Сергею казалось, что вот — вот он высоко прыгнет и взлетит выше облаков. Но нечто глушило это чувство, не давало ему разгореться в полную силу. Майор погрузился в раздумья над всем этим, пока добирался до своего жилища и не заметил, как приехал быстрее обычного.
— И всë-таки, Дима, ребëнок должен знать свою родную мать. — настаивал спокойным голосом Харитон, стоя рядом с коллегой и смотря на то, как женская часть персонала нянчится с малышкой.
— Ты думаешь стоит сейчас отрывать Екатерину от службы? — спросил Дмитрий.
— Рано или поздно это бы произошло. И пройдëт время, девочка подрастëт, объявится родная мать, а она разве потянется к ней? Она будет еë бояться, потому что для неë матери — эти санитарки. Тебе ли этого не знать, великий академик? Забыл уже что такое детская психика?
— Нет, не забыл, Харитон. Но может, это процесс, на который мы сможем повлиять?
— Ты уже повлиял на Сергея, вынужденно, но повлиял. Оставь хотя бы Лизу в покое. Мы добились жизни почти с нуля — это уже прорыв. С неë достаточно. — академик не отрывая глаз наблюдал, как санитарки играли с маленькой Лизой Нечаевой, а та довольно улыбалась, смотря на них своими блестящими и яркими голубыми глазами — отцовскими глазами.
— Два года, Харитон. Два года потратим на наблюдения и только тогда мы сможем передать Лизу Екатерине.
— Разреши хотя бы видеть еë, играть с ней.
— Разрешу.